Часть 1 (2/2)
Лестница — это отдельный вид искусства, в стенах этого здания. Она была довольно широкой, что было очень удобно. Было ощущение, что она сделана из настоящего мрамора, но, я думаю, что это всё таки была иллюзия. Перила были довольно толстые, сделаны из тёмного дерева, покрытого лаком. Они напоминали длинные ветки дерева, которое раскинулись через всё здание.
Коридор второго этажа почти ничем не отличался от первого. Разве что, сам коридор был немного поуже и около стен стояли пушистые как облака, небольшие диванчики.
Я сразу же замедлил шаг, повернул голову налево, смотря на двери и начал идти по коридору пока не наткнулся глазами на вывеску ”207. Кабинет французского языка”.
Я подошёл к двери но, прежде чем войти в кабинет, решил проверить время. В телефоне 17:50, до начала оставалось десять минут. И тут мне стало тревожно. Мне показалось, что я не вживусь в новый коллектив. Просто, внезапно начал думать об этом. Появились мысли, что это место будет единственным, где я не буду круглым отличником, ведь никогда раньше не проявлял интерес к подобному.
Через каких-то пять минут размышлений, я всё таки решился постучать в дверь и войти, не проронив ни слова.
Я опустил взгляд вниз, не замечая интерьер. Благодаря образовавшийся тишине, я понял, что в аудитории ещё никого нет. Перед моим взором был лишь светлый, деревянный ламинат и больше ничего. Наверное, я бы и дальше так пошёл до самой парты, если б не высокий мужчина, которого я не заметил, не заметил меня.
—Здравствуй, — говорит он мне спиной, дописывая тему на доске ”Основы французского языка”. После чего он поворачивается ко мне лицом, долго смотря прямо мне в глаза, своими, ледяными, светло-голубыми. Я не мог оторвать от него свой взгляд, учитель словно гипнотизировал меня и не скрывал этого умения. А я подумал, что это навсегда.
”Что этот взгляд останется со мной навечно, что эти руки будут меня обнимать, что к этой шее буду я ластится и тёплым выдохом её от холода спасать.”
Это был отрывок из моего стиха. Я написал его в свои четырнадцать лет. В тот день, когда родители ссорились.
В ту секунду я совсем замечтался глядя мужчине в глаза. Я даже не заметил, как он подошёл ближе ко мне и вытянул руку для приветственного рукопожатия. И наверное дальше не замечал, если бы он не продолжил говорить со мной.
—Suis-je vraiment si beau que tu ne détournes pas le regard depuis si longtemps?* — он внезапно заговорил со мной на французском. Причём, он говорил на нём так красиво, как не один самый грамотный, француз не разговаривал. Мне даже на мгновение показалось, что французский язык — самый красивый, нет, не то слово, самый искусный язык в мире. Но, я всё равно не понял, что он мне сказал, а потому тупо переспросил.
—Что? —довольная улыбка, которая красовалась на его лице, внезапно спала, взгляд стал серьёзнее. Рука подготовленная для рукопожатия неловко опустилась. Я сначала подумал, что сделал что-то не так. Но, потом эта мысль исчезла. Он жестом пригласил меня сесть за парту и я послушно направился к ней. Сев на стул и положил рюкзак на пол, у меня появилась возможность рассмотреть учителя получше.
Высокий брюнет, с бледной кожей, в очках, которые подчёркивали и без того изумительные черты лица. Слегка прищуренные, голубые глаза, обращённые на чужие тетради. Идеальный, словно построенный от руки карандашом и написанный акварелью, нос. Тонкие светлые губы, с оттенком холодной зимы. Небольшие уши с нежно-розовым оттенком, слега прикрытые волосами. Густые, тёмные брови и чёрные ресницы.
Шея почти полностью была усыпана разными родинками, что не могло не считаться красивым. На мужчине была одета строгая, хлопковая, чёрная рубашка на выпуск, с белыми пуговицами, плотные чёрные джинсы в обтяжку и чёрные лоферы.
Мозгами я был словно в другом мире, не видя никого и ничего, я лишь слышал, что происходило вокруг меня. Тогда он решил прервать тишину, сказав лишь одну фразу.
—Меня зовут Арсений Сергеевич.
Был бы я по смелее, называл бы его по-другому...