(не)хоровик (2/2)
– Да? Какая она привередливая...
– Поплыл бы из-за серенады под окном?
Парни сели на скамейку в сквере. Улыбчивое лицо Дани было немного ближе, чем обычно, это Илья отчётливо заметил. Не растерявшись он посмотрел Кашину в глаза и тоже улыбнулся, когда тот, будто случайно, отвёл взгляд.
– Если бы мне что-то посвятили, то я бы сразу накинулся на этого человека. Ну ты только подумай... Посвятить песню... Это же как романс какой-нибудь. Да ещё если сочинил сам, сам сыграл и спел...
– Тебя послушать, дак я бы уже давно встречался с какой-нибудь девчонкой, хах.
– Ты невозможный, она бы не вытерпела смотреть на твоё подозрительное ебало каждый день!
– Типо такого?
Даня сосредоточил взгляд сначала на мокром асфальте, и вскинув бровь повернулся к другу лицом, пробежавшись глазами по всему телу Ильи вверх вниз, медленно ухмыльнувшись. По спине пробежала холодная струйка пота, стало немного не по себе от такого пристального оценивающего взгляда. И вновь внутри всё перевернулось.
– Ой, да пошёл ты нахуй.
Даня рассмеялся и, откинувшись на спинку скамьи, начал курить.
Через день пятница этой же недели. Илья так и не мог придумать каким образом попадёт на предстоящий концерт Дани и Макса. Купив после хора немного яблочного сидра ребята пошли прогуливаться по улицам. В пятницу можно было не спешить домой, а погулять подольше. Но у Шабанова похоже снова был какой-то план по завоеванию сердца загадочной девушки Нели.
– Слушай, Илья... Может всё-таки сможешь прийти на наш концерт?
Коряков смотрел на парня с удивлением, хлопая своими зелёными блестящими глазами. Они уже стояли около подъезда Ильи, было достаточно поздно.
– Ты этого хочешь? – младший посмотрел куда-то в сторону.
– Очень сильно.
Даня заглянул в глаза напротив и увидел в них радость. Не думал он, что всё настолько далеко зайдёт. Этот милый мальчишка-хоровик окончательно вскружил его голову, и не тогда, когда они вновь крутились в объятиях, а когда младший встал на носочки и поцеловал парня в щеку, мигом оказавшись после этого в подъезде за железной домофонной дверью, попутно что-то пробурчав себе под нос.
Плавило жёстко, и того и другого. Толи маленькая баночка сидра, вперемешку с недосыпом и голодовкой весь день, толи луна сегодня не в той фазе. Очевидно было только то, что когда лежишь в постели и думаешь о мягкости рыжих волос и крепких руках, которые приобнимают за талию, то это явно значит что-то большее, чем просто ”друг”.
Илья никогда не был на концертах вне музыкальной школы. Так уж получилось. Живёт в Москве, но ни разу не сходил на концерт какого-нибудь топового русского артиста. Сегодня первый раз. Илья думает о том, что Даня и Макс уже заранее для него топовые артисты, не важно в каком жанре поют, в каком составе и прочее.
Это был рок, это была маленькая сцена какого-то актового зала и это была толпа народа, по крикам которых было понятно, что скорее всего с парнями они лично знакомы. Удивительно.
Младший разглядывал объект воздыхания без стыда. Даня был такой красивый на сцене в цвете сафитов. И он... Пел. Он правда пел. А главное как красиво. Он был на клавишах и только подпевал Максу в некоторых местах, но эти партии звучали пиздато.
Вдруг зазвучала песня... Ивана Дорна? Просто в какой-то другой аранжировке.
– День был холодным... А я влюблён. Нас было трое, жалко что не вдвоём. Он был красивым на фоне меня, а я духом сильный, просто терпел, что ты...
Кашин поёт один. Все зрители начали поворачиваться туда, куда клавишник устремил свой взгляд, не отводя его ни на секунду.
В импровизированной гримёрке душно и тесно. Макс убежас какой-то красноволосой девушкой, по его улыбке было понятно, что это она. А Илью прижали к стене, руками, ногами и губами, которые впились в его губы. Так жадно, одновременно страстно и нежно. Коряков уже было подумал, что его бабочка давно сдохла, да нет, живая, как оказалось. Носится внутри туда-сюда. Чего ей надо?