5. Кошмары (1/2)
– Убирайся…
Осаму нехотя открывает глаз, устремляя заспанный взор в тёмный потолок и пытается сообразить, что за невнятное бормотание разбудило его в столь позднее время. Тишина. Вся комната окутана ночной умиротворённостью, и даже вечно шумный напарник сейчас спокойно спит в своей постели.
Показалось?
Парень переворачивается на другой бок, натягивая одеяло до самого подборка, и вновь пытается уснуть.
– Прочь отсюда…
Не показалось.
Осаму резко поворачивает голову на Накахару: тот спит. Неспокойно. Лихорадочно метается по кровати, стискивает пальцами одеяло. Губы бессвязно бормочут неразборчивые фразы, сквозь которые периодически определяются злобные «убирайся», «исчезни» и другие похожие выражения.
– Уходи… прочь… оставь меня…
Кошмары Чуи за последний месяц – не редкость. У юноши каждое утро синяки под глазами и лёгкое головокружение, а также чертовски отвратительное настроение. Порой, чтобы поднять напарника с постели, Осаму прибегает к хитростям: то кружку с водой опрокинет на спящего, то бросит в рыжую макушку мокрое полотенце или на полную громкость включает отвратительные песни о парном суициде. Один раз Дазай пошёл на крайние меры и утащил ничего не подозревающего юношу в душ, завернутого в одеяло. Чуя в тот раз сильно костерил треклятого напарника, пытаясь долго и упорно высушить собственное одеяло. В итоге, отобрал одеяло у Дазая, из-за чего исполнитель пару ночей довольствовался тонкой простынёй.
От кошмаров своего оружия страдает и Дазай. Если первое время было всё более-менее спокойно, то вот уже несколько дней парень просыпается среди ночи от бессвязных речей Накахары. И сегодня первый раз, когда Осаму смог разобрать, о чём всё время бормотал юноша.
– Эй, слизень, – останавливается против постели рыжеволосого напарника, гипнотизируя мечущееся в приступе кошмара создание уставшим взглядом, – ты там, случаем, не меня изгнать пытаешься?
В ответ ожидаемое молчание.
Чуя хмурится, прикусывает нижнюю губу и поверхностно дышит. По виску стекают капли пота, ко лбу липнут влажные пряди волос.
– Прочь…
– Придушить бы тебя, – мрачно, без тени насмешки, – подушкой…
Но, вопреки словам, аккуратно дотрагивается до влажного лба, убирая рыжие пряди с лица. Присаживается рядом и, подвинув напарника ближе к стене, укладывается рядом. Тесно. Ноги свешиваются с края кровати. Однако, лучше так, чем выслушивать раздражающие речи.
Широкая ладонь забинтованного исполнителя покоится на лбу его персонального оружия. Чуя постепенно затихает. Дыхание выравнивается, юноша погружается в глубокий, умиротворённый сон. Под мерное дыхание напарника, Осаму и сам медленно проваливается в желанный сон, краем сознания отмечая, что нужно бы проснуться раньше «вредного коротышки». Пусть шатен и идёт на своеобразные уступки, ставить об этом в известность Чую он не собирается.
***
– …Что скажете, Мори-сан?
Осаму ожидающе смотрит на директора. Ночные рейды до кровати Чуи ему определённо надоели, как и постоянные сны в чужой постели. О последнем, естественно, Дазай умолчал. Нечего Мори знать о благородстве студента. Данная благотворительность всецело должна остаться его личным секретом.