Часть 5 (1/2)

Четверг, 5 сентября 1998 года

На следующее утро Гермиона проснулась с головной болью. Однако накануне вечером ей удалось тайком достать у Джинни одно из зелий от похмелья, так что в течение дня у неё не должно было возникнуть особых проблем.

Она взяла зелье из тумбочки и выпила его до того, как Джинни проснулась. Она не хотела, чтобы подруга застала ее в таком состоянии. По крайней мере, не снова.

Гермиона села и задохнулась, увидев светло-голубого кота, сидящего на краю ее кровати. Животное мерцало и было как будто прозрачным.

Табби-кошка встала и вытянула лапы, а затем повернулась к Гермионе.

— Мисс Грейнджер, я бы хотела видеть вас в своем кабинете как можно скорее. Новый пароль - Лев, — произнес голос директрисы МакГонагалл.

Патронус исчез, и в комнате стало темно. Гермиона сразу же начала задаваться вопросом, зачем ее вызвали в кабинет.

Узнала ли она о том, что Гермиона пила вчера вечером? Что-то случилось с ее родителями в Австралии?

Гермиона медленно начала вспоминать все события прошлой ночи. Она застонала и скатилась с кровати. Единственная хорошая вещь, которая произошла сегодня, это то, что прошлой ночью ей не приснился кошмар.

Она была рада, что этого не случилось, и что прошлой ночью она действительно получила столь необходимый отдых. Правда, она не очень-то гордилась тем, как ей удалось отдохнуть.

Взмахом палочки она заправила кровать и включила лампу на тумбочке. При тусклом свете она нашла свою форму и быстро переоделась, пытаясь уложить свои пышные волосы.

Как только она была готова, она выключила лампу и вышла из общежития.

Она шла по пустым коридорам, пока не оказалась возле кабинета директрисы. Она сказала пароль Гаргулье и поднялась по ступенькам. В это время суток проход был достаточно освещен, поэтому Гермиона старалась не споткнуться.

Она постучала в дверь и вошла в кабинет. Большинство портретов еще спали. Только два портрета бодрствовали - Дамблдора и Снейпа.

Оба портрета повернулись к ней, когда она тихо закрыла дверь.

Она повернула голову и увидела МакГонагалл, сидящую за своим столом и потягивающую утренний кофе.

Гермиона прошла через комнату и села в кресло напротив Минервы.

— Полагаю, ты знаете, почему я позвала тебя сюда сегодня, — сказала она.

Гермиона вздохнула и сложила руки на коленях. — Возможно, я догадываюсь, зачем.

— Недавно ко мне приходили трое твоих друзей. Они все беспокоятся о тебе, — заявила она.

Она знала, что двое из них - Гарри и Рон, но не была уверена, кто третий. Она предполагала, что это Джинни, но ей было интересно, не Драко ли это.

— Я обещаю, что со мной все в порядке, не о чем беспокоиться, — ответила Гермиона.

МакГонагалл вздохнула. — Это становится проблемой, когда ты просыпаешься посреди ночи и тебя тошнит. Да, Джинни рассказала мне об этом.

— Я не знала, что Джинни знает, — сказала Гермиона, — Я могу просто использовать зелье сна без сновидений, если мне действительно нужно.

— Правда? Так почему же ты не воспользовалась им прошлой ночью, когда вместо этого выпила целую бутылку огневиски? — сказала МакГонагалл, ее тон стал более серьезным.

Гермиона начала внутренне паниковать. Ей было интересно, как кто-то узнал об этом.

— Как... как вы узнали об этом? — спросила Гермиона.

— Ты оставила пустую бутылку на своей тумбочке. — ответила МакГонагалл.

Гермиона была уверена, что она спрятала бутылку, но она не могла быть уверена, потому что была слишком пьяна, когда ложилась спать.

— Ты можете поблагодарить мисс Уизли за зелье от похмелья позже.

Джинни не могла дать ей зелье. Она сама взяла его у нее. Гермиона начала сомневаться, правильно ли она все помнит.

— Ты не можешь продолжать делать это с собой. Это разрушает тебя, — сказала МакГонагалл.

Гермиона кивнула и почувствовала, как первая слеза потекла по ее лицу. — Я пытаюсь.

— Я знаю, что пытаешься, но это не лучший способ. Надеюсь, ты знаешь, что я всегда готова поговорить, — сказала она.

Гермиона кивнула, но она не хотела полагаться на МакГонагалл. У директрисы было достаточно забот, а Гермионе нравилось решать проблемы самостоятельно.

— Ты - одна из моих любимых учениц. Мне неприятно видеть тебя в таком состоянии, — добавила она.

Гермиона снова кивнула и почувствовала, как слезы катятся по ее лицу. Она знала, что поступает неправильно, но услышать это от любимого учителя было еще хуже.

— Я обещаю прийти к вам, если станет хуже, — сказала Гермиона.

МакГонагалл кивнула и слабо улыбнулась, когда Гермиона вышла из комнаты. Она не знала, что Джинни знала о ее кошмарах. Она никогда не была очень тихой, когда просыпалась с плачем, но всегда думала, что соседки по комнате этого не замечают.

Летом ей тоже иногда снились кошмары, и она начала задумываться, не заметила ли Джинни и тогда.

Она должна будет спросить Джинни, когда вернется в общую комнату. Пока же она хотела пойти в библиотеку.

Когда она пришла в библиотеку, то быстро взяла книгу, которая была ей нужна для проекта по Древним рунам. Она взяла книгу и попрощалась с библиотекарем, мисс Пинс.

Коридоры были почти пусты, потому что все собрались в Большом зале на завтрак. После разговора с МакГонагалл она не чувствовала себя голодной.

Дверь в общую комнату открылась, когда она произнесла пароль, и быстро закрылась после того, как она вошла.

Гарри, Рон и Джинни сидели на диванах, разложив перед собой домашние задания. Хотя было совершенно очевидно, что они не делали домашнее задание.

Все трое повернулись к Гермионе и улыбнулись. — Привет! — сказал Гарри.

Гермиона улыбнулась и помахала рукой, прежде чем пойти к лестнице. Она хотела услышать, что они скажут.

— Почему ты не сказала нам, что ее тошнит. Мы думали, что это просто кошмары, — сказал Рон, его голос слегка повысился.

— Я не знаю, почему я тебе не сказала. Почему вы дали ей целую бутылку огневиски? — спросила Джинни.

— Мы думали, что она поделится им с тобой. Кроме того, сейчас это не главная наша проблема. МакГонагалл уже забрала весь огневиски сегодня утром, — ответил Гарри.

Рон нахмурился и прислонился спиной к дивану. — Как ты думаешь, она сможет проглотить какую-нибудь еду?

Гарри и Джинни повернулись к Рону и побледнели. — Я... я не думаю, что она сможет, — ответила Джинни.

— Джинни, ты должна была сказать нам раньше. Это нехорошо для ее здоровья, — сказал Гарри.

Джинни опустила глаза и кивнула. — Я думала, вы уже знаете. Вы, ребята, рассказывали друг другу обо всем, независимо от того, насколько это было плохо.

Гермиона почувствовала, как слеза скатилась по ее лицу, когда она слушала. Джинни была права. Они всегда рассказывали друг другу обо всем. Гермиона не знала, когда это изменилось, но она не была уверена, что ей это нравится.

— Может быть, это как-то связано с Малфоем? — сказал Гарри.

Джинни посмотрела вверх и подняла бровь. — Что ты имеешь в виду?

— Не притворяйся, что ты не видела, как они часто смотрят друг на друга в последние несколько дней, — ответил Гарри.

Гарри знал, что он не единственный, кто заметил, что Гермиона часто смотрит на Драко.

Рон вздохнул и сел прямо. — Возможно, ты прав. Может быть, он мучает ее, когда она не с нами. Меня это не удивляет. Мы же говорим о Малфое, — сказал Рон.

Гермиона не могла поверить, что они обвиняют Драко в чем-то настолько жестоком. В этом году он вообще никому ничего не сделал.

Гермиона ворвалась за угол и встала перед тремя своими друзьями, слегка напугав их.

— Не надо обвинять Малфоя в чем-то. Он ничего мне не сделал. Если он и делает что-то, то хуже, чем я! Кроме того, я не хрупкий ребенок, который сломается при малейшей мелочи. Я пытаюсь исправиться! — сказала Гермиона.

Трое сидящих закрыли рты и неловко сели.

— Как долго ты там стоишь? — спросил Гарри, нарушая неловкое молчание.

— Все это время, — ответила Гермиона, положив руки на бедра.

Она знала, что запугивает троих перед ней. Она чувствовала себя прекрасно, имея власть в этом разговоре.

— Почему тебя волнует Малфой? Он только и делал, что мучил нас годами. Он называл тебя... ну, ты знаешь, о чем я думаю, — сказал Рон.

— Он мне безразличен. — Ну, по крайней мере, она думает, что нет. — У него не было выбора. Вы действительно думаете, что он хочет быть здесь?

Все трое покачали головами.

— Именно. Его отец в Азкабане, а мать под домашним арестом. Вы также не должны забывать, что большинство людей не хотят видеть его здесь, — добавила Гермиона.

Все трое снова кивнули.

— Простите, если мне его немного жаль, — сказала Гермиона.

Она надеялась, что ее маленькая тирада образумит всех троих. Как бы она их ни любила, в некоторые моменты они все были глупыми. Это, несомненно, был один из таких моментов.

— Мы только хотим присмотреть за тобой, Гермиона, — сказала Джинни.

Гермиона вздохнула. — Я знаю, что это так, но мне не нужна постоянная защита. Я тоже сражалась на войне и уверена, что могу о себе позаботиться.

— Ты действительно можешь позаботиться о себе? — спросил Рон.