Chapter 32: bite me (kinda nsfw) (1/2)
— По крайней мере, мы узнали что-то новое, — сказал Сонхва, когда они устроились в спальне Хонджуна.
Хотя окна спальни были плотно занавешены, это не могло полностью остановить проникновение полуденного солнечного света, разбрасывающего золотые полосы света по всей комнате. Сонхва не мог не думать о том, как хорошо свет смотрелся на коже Минги и подчеркивал огонь в его волосах.
Он сел рядом с ним на край кровати Хонджуна, поправляя его волосы, которые спутались, когда тот снимал пальто и шарф.
— Теперь мы знаем, что ты не один, Минги. То, что с тобой происходит. Я уверен, что таких, как ты, даже больше, чем она упомянула, но они вообще не были задокументированы. Может быть, мы могли бы выследить других в интернете, поговорить с ними или…
— Я не хочу.
Сонхва нахмурился.
— Ладно, ничего страшного…
Тем временем Хонджун молча сидел в кресле за своим продюсерским столом. Он повернул его к кровати — к ним — скрестив ноги, и язык тела в целом был совершенно неприступным. Он потягивал коньяк из стакана, который ему подарил какой-то высокопоставленный клиент. Сонхва знал, что тот ненавидит этот вкус. Но он все равно делал решительные глотки, умудряясь сдерживать выражение лица.
Сонхва не был уверен, что происходит в голове главного альфы, но его настроение было странным и мрачным.
Тем не менее, сейчас Минги был в центре его внимания. Он все еще чувствовал беспокойство альфы и продолжал улавливать запах его страха.
— Иди сюда… — он переместился за спину Минги, решив помочь ему расслабиться.
Минги сначала напрягся, как будто ему не нравилось, что Сонхва уходит из поля его зрения. Но когда он начал массировать спину и шею, альфа начал таять. Он даже издал милый стон, все больше и больше опираясь на его пальцы.
— Что ты хочешь делать, Минги-а? — спросил Сонхва.
Он знал, что сам хотел попробовать. Точнее, то, что он хотел бы, чтобы Минги попробовал, но альфа был настолько замкнутым, что он боялся заставить его и сделать только хуже, если не будет осторожен.
— Я хочу делать то, что ты хочешь. Укусить тебя, — мрачно ответил альфа.
Сонхва перевел дыхание, чтобы возразить против очевидных попыток альфы доставить ему удовольствие, но Хонджун первым взялся за дело.
— Нет. — Стакан главного альфы зазвенел, как колокольчик, когда он грохнул его о стол.
Сонхва и Минги удивленно дернулись, обращая внимание на него. Хонджун смотрел на них обоих с тлеющей сосредоточенностью. Кончики пальцев играли с краем стакана, вращая его по кругу.
— Я понял, что на самом деле не выполнял свою работу в качестве вашего альфы. Я был слишком счастлив позволить другим делать мою работу за меня, заботиться обо всем здесь, потому что это было ещё одной проблемой, о которой мне не нужно было беспокоиться. — Он провел языком по зубам.
Сонхва недоумевал, как миниатюрному альфе удалось сделать огромное компьютерное кресло похожим на трон, развалившись в нем с силой.
— Я поменял свое мнение с тех пор, как мы разговаривали прошлой ночью, Сонхва.
Сонхва выпрямился, его руки сильнее сжали Минги.
— Что ты имеешь в виду, Хонджун? — Его голос был низким, он пытался сохранять спокойствие.
Хонджун оттолкнулся с кресла и подошел к ним. Сонхва почувствовал, как в замешательстве зашевелились его волосы, а тело напряглось, готовое прыгнуть между Минги и Хонджуном, в то время как его разум пытался осознать, что происходит на самом деле.
— Я здесь главный альфа. Если нужно кого-то куснуть, я это сделаю. — Он погрузил пальцы в птичье гнездо волос Минги, откинув голову назад со сдержанной нежностью. Он наклонился ближе, не мигая глядя в глаза Минги. — А ты… если твой волк разозлится, он может просто выйти и сразиться со мной. Потому что я не позволю ему забрать тебя, не сражаясь за тебя. — Его губы дернулись в горькой улыбке. — Было бы проще, если бы я мог просто выгнать тебя. Но чем больше я пытался представить это, тем больше понимал, что это невозможно. Я думаю, что я сильный человек, но я недостаточно силен для этого. Ты слишком много значишь для меня.
Выражение его лица смягчилось, и он ослабил хватку на волосах Минги, вместо этого поглаживая его пряди. Он долго и грустно смотрел на альфу. Сонхва мог только представить, какие мысли проносились в его голове, но он догадался, что большую их часть составляло чувство вины.
Затем его темные горячие глаза метнулись к Сонхва. И тот увидел, что они не такие уж и темные. Был ли это отблеск солнца через окно или откуда-то из глубины, его зрачки сияли, как кольцо расплавленного света.
— И мой глупый бета. Я не позволю тебе пострадать, из-за того, что я просто сижу и позволяю тебе взять на себя ответственность, делать все, что ты хочешь, безрассудно. Больше нет. И хотя я не буду просить тебя изменить то, как ты справляешься со своими демонами, ты человек, находящийся под влиянием, и я буду относиться к тебе именно так. Заботиться о тебе так. И хотя я хочу, чтобы у тебя была возможность быть самим собой в стае, ты начнёшь вспоминать, кто я такой.
С каждым словом мощная аура Хонджуна, казалось, росла, пока не заполнила спальню до краев. До тех пор, пока это не было всем, что мог чувствовать Сонхва. Глаза главного альфы казались прожекторами, его голос, в каждом слоге которого звучала команда Альфы, гулко звучал в ушах. Даже его запах удерживал его на месте, словно суровая рука. Сонхва не был уверен, дышит ли он вообще.
Хонджун без усилий схватил Сонхва и отделил его от Минги, толкая обратно на кровать.
— Кто я? — низко зарычал он, его тело нависло над ним.
— Альфа.
— Скажи больше, — приказал Хонджун, его большой палец прижался к нижней губе Сонхва, собираясь проникнуть ему в рот.
— Главный альфа. Мой альфа, — выдохнул он, неудержимо выгибаясь, когда Хонджун скользнул рукой по его телу и сжал тазовую кость.
Затем его пальцы скользнули к пояснице, удерживая его выгнутой дугой, в то время как его губы целовали ключицу, выглядывающую из-под рубашки. Сонхва просто хотел, чтобы вся его рубашка была снята, чтобы он мог чувствовать, как рот альфы движется вниз по его груди.
Вместо этого его рот двинулся вверх, язык прошелся по ложбинке горла, медленно целуя точку, где трепетал пульс, а затем переместился к изгибу шеи, где он снова чувствовал, как его «брачная» железа снова болит в ожидании. Хонджун двигался чисто инстинктивно, губами касаясь кожи в поисках. Сонхва подавил стон и наклонил голову, пока не почувствовал его горячее дыхание прямо над тем местом, которое взывало больше всего.
— Смотри. — Хонджун внезапно посмотрел в сторону, поймав взглядом Минги, края его зубов замерли прямо над кожей Сонхва. — Вы оба, смотрите. Он наш. Но я отмечаю его для нас.
Сонхва дрожал в предвкушении, каждое слово альфы покалывало вниз по его спине. Хонджун никогда так часто не использовал свой альфа-голос. И так красиво.
— Если ты не хочешь этого, скажи сейчас. — Предупреждающий тон сменился тихим шепотом Сонхва на ухо, настолько низким, что он почти пропустил его из-за рева собственной крови.
Ему даже не нужно было думать. Он обвил руками плечи Хонджуна и притянул его к себе.
У Сонхва было всего мгновение, когда он уловил тревожный запах дикого запаха, прежде чем зубы Хонджуна отвлекли его внимание. Хонджун глубоко впился зубами, стиснув их. Слезы выступили на глазах Сонхвы. Было больно. Он заскулил и впился пальцами в спину альфы. Его зубы погружались все глубже и глубже, и казалось, что погружение не закончится. Наконец он почувствовал небольшой внутренний взрыв, и пульсация прекратилась. Он задыхался, слабо цепляясь за Хонджуна. Его кожа была горячей и липкой под ртом Хонджуна. Жгучая боль пронзила его шею, грудь и руку, вплоть до кончиков пальцев, вспыхивая с каждым импульсом.
— Не смей, черт возьми. — Альфа-голос Хонджуна заморозил весь воздух вокруг них.
Сонхва попытался поднять глаза. Минги дышал быстро и тяжело, сухожилия на его шее торчали, рубашка изо всех сил старалась оставаться целой, облепляя широкие плечи. Его прикрытые глаза выглядели застывшими, не его собственными.
Хонджун помог Сонхва сесть, крепко зажав руку над укусом. Не сводя глаз с Минги, альфа сдернул связку своих простыней и прижал их к ране Сонхва, направляя руку Сонхва, чтобы удерживать их на месте. Сонхва сделал это оцепенело, больше беспокоясь о Минги и Хонджуне, чем о себе.
Хонджун схватил Минги за воротник и притянул к себе. Когда Минги никак не отреагировал, только напрягшись и дрожа, Хонджун наклонился и ткнулся носом в его щеку. Мурашки побежали по рукам Сонхва от рычания, вырвавшегося из глубины груди Минги. Но Хонджун даже не остановился.
— Теперь он наш, ясно? — пробормотал Хонджун. — Он никуда не денется. Попробуй. — Он прижался губами к губам Минги, разделяя вкус крови, запятнавшей их, вкус разрушенной привлекательности для посторонних и притязаний, которые нельзя было отменить.
Затем Хонджун начал расстегивать свою рубашку, сбрасывая ее с плеч.
— Хочешь быть большим плохим альфой? Я позволю тебе выместить это на мне.
Минги, или кто там был в Минги, схватил Хонджуна за горло.
Все, что сделал Хонджун — осторожно провел кончиками пальцев по шрамам, которые Минги уже оставил на его теле. Как будто рука не была сжата вокруг него.
— Это все твое. Но сначала ты должен попросить меня об этом. Умоляй своего главного альфу о том, чего ты хочешь. Ты больше так просто не возьмёшь. — Его пальцы двинулись, чтобы погладить щеку альфы. — Но сначала отпусти меня. — Снова его альфа-голос, чистый и подавляющий.
Сонхва увидел, как пальцы Минги напряглись. Он должен был что-то сделать. Он не собирался смотреть, как умирает Хонджун. Но он не мог двигаться. Он мог только наблюдать в напряженной тишине, откинувшись на спинку кровати, все еще прижимая к шее клубок влажных простыней.
— Ты не Минги. — Теперь голос Хонджуна был напряженным, высота звука изменилась из-за того, что его голосовые связки сжимались. — Ты бессилен. Просто призрак.
Еще одно рычание, но искаженное в замешательстве.