Chapter 28: the darkest chapter yet (1/2)

Сонхва понятия не имел, когда у него снова появится возможность поговорить с Хонджуном, чтобы пытаться извиниться и исправить отношения. Но он никогда бы не подумал, что случай разбудит его всего через пару часов после того, как альфа ушёл из дома.

Сонхва вздрогнул в постели от звука гудящего телефона и ревущей музыки. На всякий случай он увеличил громкость телефона, но сомневался, что получит какое-либо сообщение. Минги раздраженно застонал рядом с ним, переминаясь переворачиваясь на месте. Сонхва ободряюще сжал его руку и взял трубку, предварительно выйдя в холл.

— Хонджун?

— Сонхва? — Он сразу понял, что альфа либо плачет, либо пьян, либо и то, и другое. Он мог слышать басовый ритм, приглушенный на заднем плане.

— Да? — Он крепче сжал трубку, как будто это приглушило бы фоновый шум.

— О, хорошо. Это ты. Я… я… мне жаль. Очень жаль. Я ничего такого не имел в виду. Был просто разочарован, потому что… рубашка… хотел, чтобы ты… — Голос альфы продолжал приглушаться. Сонхва терпеливо ждал, давая ему время сказать свою бессвязную фразу. — Я понимал, что даже не имел этого в виду. Это глупо. Хотя… даже когда эти слова прозвучали, я понимал. Типа: «Хонджун, что ты вообще говоришь? Ты чертов лжец!» Понимаешь? — Он замолчал, всхлипывая.

— Мне тоже жаль, Хонджун. Я знаю, должно быть трудно…

Что? Говорить с ним? Разделить с ним увлечения? Быть с ним в близких отношениях?

Но он не успел закончить мысль.

— Нет! Нет, нет, нет. — Тяжелый, дрожащий вздох. — Ты хорош таким, каким ты есть. Идеальный. Даже если… даже если ты не можешь… — Еще один вдох. — Н-не важно. Я больше никогда не попрошу тебя сделать что-либо. Обещаю. Так что, пожалуйста, Сонхва, не уходи.

Сонхва чуть ли не рассмеялся. Несмотря на гипнерос, он обнаружил, что все еще может пожалеть альфу, и ему было жаль, что Хонджун думал, что он так легко встанет и уйдет.

— Я не собирался уходить. Ты сказал, что мне не нужно уходить.

Наступила тишина, которая почти переросла в неловкость, пока Хонджун не сказал:

— Так, ты все еще дома?

— Да. Я никуда не ухожу.

— Черт. Спасибо.

Сонхва ухмыльнулся в трубку.

— Ты собираешься вернуться домой, альфа? Я подожду тебя.

— Ага. Иду.

— Возьми машину. Мы можем забрать твою позже.

— Пффф. Я знаю, знаю.

— Ладно, я просто проверяю.

— Сонхва?

— Да?

— Я думаю, что наверное, люблю тебя, так что не слушай меня.

Сонхва замер, тень улыбки коснулась его губ.

— Ага. Я знаю.

--------------------

Сонхва сидел в кухне, грея руки вокруг кружки дымящегося кофе. Не уверенный, сколько времени Хонджуну понадобится, чтобы вернуться домой, он хотел что-то, что помогло бы ему сохранять бдительность.

Он не просидел там долго, когда вошел Минги, его гигантская неуклюжая тень прошагала по коридору и пробралась на стул рядом с ним.

— Хён, что ты здесь делаешь? — Альфа выглядел так, будто собирался снова уснуть в любую секунду, даже если это означало, что он рухнет лицом на стол.

— Просто жду Хонджуна.

— А, он скоро придёт? — Минги оживился, почесывая волосы.

— Ага. Но ты вернись в постель.

— Там холодно.

— Тогда включи обогреватель.

— Нет, — игриво надулся альфа, затем протянул руку к кофеварке. — Хочу кофе. Хорошо пахнет.

Сонхва мгновение просто смотрел на него, прежде чем покачать головой и весело фыркнуть. Трудно поверить, что альфа, который был таким непредсказуемым и тревожным, мог иметь такие милые моменты, как этот. Он вздохнул, соскользнул с барного стула и подошёл, чтобы взять кружку и налить немного.

После этого они некоторое время спокойно болтали, Минги рассказал ему о микстейпе, который Хонджун помогал ему продюсировать. Это был проект мечты, который он хотел закончить в прошлом году, но все, что с ним случилось, задержало все. Сонхва любил слушать, как он объясняет тексты некоторых из своих любимых треков и рассказывает, откуда он черпал вдохновение для них. Он даже начал немного спойлерить, читая одну часть, но альфа все еще казался немного сонным и внезапно оборвался на середине, бормоча себе под нос:

— Ох, подожди, не могу вспомнить, что дальше.

Сонхва нравилось, как Минги не казался смущенным такими вещами, он просто плыл по течению жизни и смеялся над этим, сверкая зубами в заразительной ухмылке.

Наконец они услышали, как на подъездной дорожке остановилась машина, оставившая их драгоценный «груз». Сонхва пошел включить свет на крыльце и стал смотреть в дверном проеме, обнимая себя от холода, не зная, чего ожидать от состояния альфы.

Но Хонджун хрустел по подъездной дорожке достаточно уверенными шагами, изо рта шёл пар. Он заметил Сонхва и застенчиво поднял руку. Между слегка помятым беретом и толстым шарфом, намотанным до самого носа, Сонхва едва мог разглядеть что-то большее, чем его глаза.

— Добро пожаловать домой, — сказал он, когда альфа подошел к нему.

— Ты не должен приветствовать меня, — сказал Хонджун. — Я мудак.

— Ну… я считаю тебя своим мудаком.

—.…ты гордишься тем, что только что сказал?

Сонхва пожал плечами, криво улыбнувшись.

— Вполне.

Хонджун вздохнул, подняв руку и положив ее на грудь Сонхва.

— Я действительно не знаю, откуда все это взялось. Мне очень жаль.

Сонхва покачал головой. Альфа лгал, но ему не нужно было этого делать. Они оба точно знали, откуда взялись эти чувства. И они были по-своему действительными.

— Главное, что ты сейчас здесь.

Хоть он и находился в нескольких шагах от тепла в их доме, и хотя Сонхва мог видеть, как альфа начинает дрожать так же сильно, как и раньше, Хонджун не сделал ни малейшего движения, чтобы войти внутрь.

— Я… просто… внезапно почувствовал себя таким одиноким, — наконец признался Хонджун. Его рука все еще была на груди Сонхва, дергая его за рубашку, пока продолжал говорить, избегая смотреть ему в глаза. — Я чувствую, что, каким бы внимательным и понимающим ты ни был, всегда будет часть тебя, которой нет рядом со мной. И я ревную. И я не могу не хотеть тебя всего.

Сонхва нахмурился. Альфа говорил так, как будто смирился с тем, что говорил, но выглядел так, будто был в одном шаге, чтобы заплакать, и остатки алкоголя, вероятно, не помогали. Сонхва чувствовал запах алкоголя от него, наряду с незнакомой и нежелательной рябью одеколонов и духов, альф и омег, смешанных между собой. Он хорошо помнил эти клубные ароматы. Весело, но как-то мерзко к концу ночи.

— В любом случае я понял, что мне повезло — повезло, что я получил хоть столько от Пак Сонхва. — Хонджун превратил кроткое пощипывание кончиков пальцев во внезапный игривый щелчок по груди Сонхва, глаза прищурились в кроткой улыбке.

Ты бы не любил меня таким, каким я был раньше. Ты даже не знаешь этого человека. Сонхва хотел сказать, просто чтобы попытаться объяснить свой выбор альфе, но вместо этого все, что он сказал, было:

— Заходи, здесь холодно. Ты превратишься в хон-сосульку.

— О, нет, это значит, что ты собираешься лизать меня?

— Ты действительно думаешь, что тебе так повезёт?