Глава 10. Фичино (2/2)
— Ну да, я помню… — парень криво улыбнулся и помялся, словно выбирая, рассказывать ли о причине срыва. Очевидно, желание оправдаться перевесило: — Понимаешь, я знал, что моя семья идёт от Марсилио, мы даже эту фамилию носим. Я ни разу не слышал намёков, что мои родители знают про изнанку, но у нас есть своеобразная реликвия из собрания дневников Марсилио. Я как-то услышал, как отец на них жаловался, мол, не исторические рукописи, а какое-то фэнтези, и заинтересовался. Только я был мелким, и мне почти сразу наскучило разбираться с мудрёной манерой письма предка и старым языком… А теперь я понимаю, что в этих дневниках могла быть информация об изнанке. Если бы я только прочитал, то знал об угрозах, не был бы таким беспечным болваном со своим Святым Механизмом, и не… Чёрт, как думаю об этом, сразу злость на себя берёт!
Парень шумно выдохнул и с силой потёр лицо. Леонардо не мигая наблюдал за ним, не зная, что говорить в подобном случае. Он из рук вон плохо утешал людей.
И тут в разговор вмешался так и стоявший позади Фичино Хенрик:
— Ты теперь всю жизнь будешь себя грызть тем, что мог поступить иначе? Тупее траты нервов не придумаешь!
От неожиданности Фичино дёрнулся и с диким видом уставился на Хенрика, не успев его узнать. Но того реакция не смутила, он продолжил гневный монолог:
— Я, конечно, понимаю, что ты был в том ещё дерьме, но смысл сейчас париться о том, что не воспользовался шансом его предотвратить? Ты же не знал будущего. Мы все тут в дерьме побывали, каждый в своём, но выбрались из него и смотрим вперёд, а не назад. Хочешь изводить себя переживаниями, так лучше направь их вперёд. Если бы я изводил себя мыслями о том, что мог не соваться в подземку с нечистью, я бы, наверное, сиганул в окно.
Хенрик экспрессивно взмахнул подносом, что вызвало у Леонардо улыбку, которую мальчик поспешил скрыть за сцепленными ладонями. Слова официанта, конечно, звучат грубо в отношении вчерашнего раба, который ещё не успел прийти в себя, но зерно истины в них есть. Леонардо был готов подписаться под каждым словом Хенрика, пусть сам он и любит подумать о некоторых неприятных моментах прошлого, но, в целом, предпочитает с ними не заморачиваться, считая пустой тратой нервов.
— Рыцарь подноса прав. Ты среди друзей, тебя научат пользоваться силой и позволят выплеснуть её на всех тех, кто решает наши судьбы за нас. Вот и трать энергию на будущее и подготовку к нему, — дополнил мальчик, к своему восторгу даже ни разу не запутавшись в словах немецкого. Может, Фичино и оказался соотечественником, да при переводчике, но переходить при Хенрике на другой язык было бы как минимум свинством.
Сам Хенрик в свою очередь согласно покивал, но резко изменился в лице и вскинулся:
— Эй, «рыцарь подноса»?
И взмахнул упомянутым предметом, как дуэлянт шпагой. В этот раз Леонардо всё-таки не сдержался и хихикнул. Кивнув на воинственно вскинутый поднос, он заметил:
— Комментарии лишние.
Фичино наблюдал за ними с мрачным лицом. Даже если он хотел возмутиться и запротестовать, он не спешил, анализируя услышанные слова. Когда Леонардо и Хенрик завершили короткую перепалку, он поморщился и нехотя признал:
— Наверное, в этом есть смысл. Это не значит, что я тут же переменю свои мысли только потому, что мне сказали, но здесь есть, о чём подумать… Боже, до чего только дошёл: меня учат жизни полузнакомые люди, один из которых младше меня.
— Жизнь штука странная, — философски заметил Хенрик и оглянулся через плечо. — Ладно, оставлю тебя на Лео, а то ещё немного, и Йохан меня сожрёт за то, что отлыниваю.
Хенрик невольно напомнил Леонардо об одном важном моменте, о котором он не вспоминал, но с которого в приличном обществе принято начинать знакомство.
— Мы ведь, кстати, толком и не познакомились? Я Леонардо.
— Случайно, не да Винчи? — немного оживился Фичино.
— Нет, я предпочитаю называть себя героем в первом поколении.
— Понятно. Моё имя Лука… пока что.
Леонардо никак не прокомментировал последнее высказывание, лишь понятливо кивнул. Ничего удивительного, что Фичино подумывает об имени предка, а то, что сходу не называется Марсилио лишь говорит, что к вопросу имени он подойдёт всерьёз.
— Ладно, было приятно поболтать, но у меня по расписанию утренняя тренировка, — засобирался Леонардо, чувствуя, как вновь повисло неловкое молчание, когда оба собеседника не знают, как поддержать дальнейший разговор. Однако, подумав, мальчик решил предложить новому товарищу пойти с ним — слишком он привык к чьей-нибудь компании на тренировках. — Хотя, если Йохан тебя отпустит, не хочешь присоединиться? Ты упоминал, что у тебя активен Святой Механизм, почему бы нам не обменяться опытом?
— У меня опыта — пара песчинок, — тем не менее Фичино выглядел заинтересованным. — Но я с удовольствием посмотрю на твой Механизм. Насчёт Йохана не беспокойся, меня не отправили на работу в первый же день, а форму дали, чтобы можно было, наконец, сменить те чёртовы тряпки.