Первая охота (2/2)

«Проанализируем ситуацию: я один в пасти темного леса, иду по Зову вампирши, судя по всему, в не менее темные пещеры… Ничто не предвещает беды».

Зов действительно привел на окраину леса к ущельям в скалах и настойчиво звал дальше. Диппер проверил кортик, глубоко вдохнул лесной воздух, очищая мысли: нельзя позволить Зову захватить свой разум, и пока Диппер с задачей справлялся.

Ступая в темноту каменных коридоров, он рассчитывал найти тайное логово с обглоданными костями и следами пиршеств. Но неожиданно скалы сменились на старые, но обжитые рукотворные коридоры. По ним сквозняком гуляли Зов и свет фонарика Диппера. Тайный ход? «Самое время применить свои аналитические способности!» — прозвучал в голове веселый голос Мэйбл, и Диппер поежился. Те самые способности ничего утешительного не подсказывали. Если прикинуть направление, то получалось, что Диппер движется куда-то в сторону поместья Нортвестов. Но этого решительно не может быть! Чтобы самая известная семья города пригрела вампира? Бред какой-то. Впрочем… Если их экзотическая зверушка вырвалась, это могло плохо кончиться.

Подобный ход рассуждений не радовал, и Диппер хотел рассмотреть другие варианты, как вдруг свет фонарика выхватил из темноты стену. «Тупик, серьезно?» А Зов настойчиво вел дальше, манил за каменную кладку. Или вампир ждал, что он сможет пройти, или попросту издевался над незадачливым охотником.

Вытянув из внутреннего кармана куртки дневник дяди, Диппер по закладке открыл книгу на развороте с вампирами. Здесь не было ни слова о том, как открывать тайные вампирские проходы, но шифр… Шифр был. И проведя по на первый взгляд гладкой стене ладонью, Диппер нащупал знакомые символы. Что ж, вероятно, он действительно сможет пройти. Чем аукнется ему ошибка, он старался не думать.

Мазнув по символам кровью, не по инструкции из дневника, а по собственной догадке, Диппер заплатил достаточно. Оставленные дядей подсказки и собственные предположения спасли Диппера или, как посмотреть, открыли ему проход к тьме. Если он переоценил себя, то в конце этого длинного тоннеля не будет света. Только сомкнуться клыки на его шее. Так или иначе, комната, в которой он оказался, укуталась сумраком со всех сторон, кроме маленького кусочка, отрезанного лунным светом. Он проходил через окошко под потолком и почти не дарил ясности.

— Диппер Пайнс, — раздался вкрадчивый голос, от которого по коже побежали мурашки, — наслышана.

Диппер подобрался.

Мягкий свет выхватил из темноты плавный девичий силуэт, и Зов стал громче, плотнее. Вдох, выдох, чистый разум.

— Слухи не соврали: ты умный парень. Я рада, что ты не пострадал, добираясь сюда.

Пристально вглядываясь в фигуру вампирши, облаченную в темное вечернее платье, Диппер замечал все больше знакомых черт. Эту девушку он видел и не раз, но лишь издали или на экране.

— Пасифика! — удивленно выдохнул он. — Ты… Вампир?

«Глупо как-то. И абсурдно. Не может быть», — пронеслось в голове, пока он отстраненно подмечал детали, доказывающие это. Серебристый свет луны нежно касался бледной кожи, отражался в глазах, сияющих собственным хищным блеском. Улыбнувшись ему, Пасифика продемонстрировала длинные клыки и снисходительно сообщила:

— Наша семья всегда была главной в этом городе. И так будет всегда.

Диппер беспокойно сжал осиновый кинжал, замечая, как девушка изящно шагает к нему. В глаза сразу бросалась ее юность. Настоящая, а не та, что создает природа вампиров. Диппер хотя и не имел с ними дел на практике, теорию знал прекрасно. Наблюдение натолкнуло его на следующий вопрос:

— Но как никто не замечает, что члены семьи не меняются?

— Жители этого города часто не видят дальше собственного носа, — Пасифика картинно заломила бровь. — К тому же, взрослые, вошедшие в силу вампиры всегда могут отсюда уйти, оставив следующее поколение вместо себя.

Девушка, как будто совсем не опасаясь за свою жизнь, прошла мимо, приковывая взгляд и заставляя поворачивать голову, опустилась в кресло, закидывая ногу на ногу. Разрез на платье выгодно обнажил белоснежное колено. Она не смотрела на кинжал в его руках, хотя не могла не чувствовать кожей опасность.

— Ты как неродной, Диппер, — ласково пропела она. — Расслабься.

— Зачем ты напала на человека в лесу? — отчеканил он, тряхнув головой. Это первое, что он должен выяснить. Первый пункт данных, которого не хватает для нормального анализа.

— Ну прости-и, — с раскаянием протянула Пасифика, — родители впервые так надолго уехали из города. Не удержалась.

— Не удержалась, — мрачно повторил Диппер, крепче сжимая оружие. Не то. Все не то.

— Но не убила же! — возмутилась девушка, закатывая глаза. — Что ты трагедию ломаешь? Свобода это так приятно, — она мечтательно облизнулась, и Диппер ничего не мог с собой поделать, следя за движением языка, мазнувшего по губам. — Когда родители дома, это каждый раз: «Пасифика делай это, не делай то, будь хорошей, будь послушной…» — она скривилась, что, невероятно, тоже выглядело очаровательно. — Это так утомляет.

Она замолчала, глядя в глубь комнаты и легко улыбалась, а Диппер пытался придумать выход из положения. Он должен убить вампира, он пришел за этим! Но он не мог убить наследницу Нортвестов, свою ровесницу, которая действительно никого не убила и не обратила.

— Диппер, — вдруг ласково пропела она, как будто заманивая в топь. Зов царапал коготками в районе грудной клетки, пытаясь пробраться внутрь. Диппер сглотнул, ощущая легкую дрожь от того, как она произносит его имя. — Ты же можешь всем сказать, что выследил и убил вампира, — девушка грациозно поднялась и приблизилась.

Диппер предупреждающе качнул головой, выставляя кинжал вперед. Но Пасифика словно не заметила этого, обвивая руками его за шею. Кинжал сначала коснулся, а затем уперся в ее тело. Слева, под сердце. И Диппер знал, что осина жжет ее сквозь ткань платья, но на лице девушки застыло нежное выражение мольбы. Она прильнула к нему, и уха коснулся шепот:

— Я никого больше не трону, клянусь.

Диппер ощутил тонкий аромат цветочных духов, от которого кружилась голова, и прикрыл глаза. Зов как будто затих, словно ручной пес, и улегся у их ног.

— Зачем мне это делать? — выдавил он из себя. — Где гарантия, что тебе снова не станет скучно?

Его шеи коснулось что-то острое. Диппер дернулся, чувствуя, как Пасифика ведет клыками по коже, надавливая, но не кусая, а затем мягко целуя. Из горла вырвался сдавленный звук, но он не успел ничего сказать.

— А я схожу с тобой на свидание, — вновь прошептала она. — И скучно не будет.

Сквозь чарующие интонации пробилась неуверенность, которую мгновенно ощутил Диппер. Неужели еще один уровень игры? Он не мог оценить. Голова кружилась.

Его лицо мягко повернули за подбородок прохладные ладони, и девушка накрыла его губы своими. В голове все перевернулось, и рациональный порядок мыслей был прерван настойчивым вихрем. Почему Мэйбл говорила, что на него не действует?.. Точно, Венди. Диппер попытался воскресить в памяти огненные волосы и звонкий смех, но внутри тут же больно кольнуло.

Пасифика отстранилась, и с губ Диппера сорвался глухой выдох.

— Неужели кто-то был способен сделать это с тобой? — удивляется она, и ее ладонь ложится ему на грудь. — Кто она? — ворчит вампирша, надавливая ноготками. На секунду они удлиняются и Диппер действительно опасается получить дыру в груди. — Та девушка, что разбила тебе сердце… Ты забудешь ее, — приказала Пасифика, ведя ладонью вниз, ткань футболки натянулась под ее рукой.

Он нервно улыбнулся, ничего не говоря и понимая, что попался в эту ловушку. А в голове прозвучал упрек Мэйбл: «Значит, мне нельзя встречаться с вампирами, а тебе можно!»

Что-то толкнуло его на безумство, и он обнял Пасифику за талию, притягивая и вовлекая в новый поцелуй. Их разделял только осиновый кинжал, который Диппер еще сжимал другой рукой. Взгляд Пасифики, когда она вновь смотрит ему в глаза, выражает такую покорность, словно это она здесь жертва. Зов замолк, даря ему блаженную тишину. «Или это иллюзия?» — попытался он усомниться и не смог.

— Это будет наш секрет, хорошо? — просит она, и он не может отказать.

Пасифика растворяется в темноте. Она отпускает его, а Диппер — ее. Хотя ладони еще сжимают рукоять осинового кинжала.

— У тайного входа послезавтра в девять вечера, — с предвкушением тянет она. И добавляет: — Только оденься поприличнее.