Глава 4 (2/2)

«И нет, это не БДСМ вечеринка, о который ты мог подумать, маленький извращенец!»

Боря рассмеялся, «Читает она мысли что – ли?», и взбодрившись от кофе и уборки, очень быстро принялся печатать.

«Ха! Очень смешно, не такой я и извращенец. Скажешь адрес, алкоголь взять с собой? В черном прийти можно?» - он сидел в ожидание ответа. И спустя минуту ответ пришел.

«Извращенец – извращенец. Да, скину геолокацию. Приезжай к девяти и если хочешь возьми бутылочку чего ни будь покрепче и в черном можно.» Следом последовала геолокация, с прикрепленным сообщением. «Если не будут пускать, скажи, что ко мне, или еще лучше позвони – я встречу.»

«А что, могут не пустить?» - спросил он

«Могут, сегодня закрытый вечер в пабе, так что… лучше позвони, как доберешься.»

«Ок.» - ответил Боря.

План на ближайшее будущие был намечен. Оставалось дождаться вечера. Правда Боре не первой коротать выходные в пустой суматохе и обычных хлопотах. Самое главное, для того чтобы не чувствовать себя заложником четырех стен – сбежать на работу. Освежившись и собрав все необходимое с собой, Боря привычным маршрутом направился на работу, в сопровождение плейлиста, который помогал ему заглушить голоса в голове. Проведя на работе нужное время, он выпил всего 150 коньяка, и уже был готов отправится за выпивкой в магазин. Выбор был сложный. Японский виски, или все же классику. Выбор в конечном итоге пал на «Jameson». Прихватив с рядом стоящей полки ликер Амаретто, Боря был готов отправится в неизвестность.

«Алло, Лесь… ну меня не пускают все же, говорят тут алкаши не нужны.» - Боря набрал ее, сразу после того, как наткнулся на отказ от администратора его впустить.

«Поняла, бегу.» - послышалось с обратного конца телефона.

Спустя мгновение, грозная и возбужденная Олеся возникла перед дверью, и впустила Борю внутрь. На ней были синие джинсы, которые обтягивали ее стройные ноги, черная рубашка, поверх который был накинут серый вязанный кардиган, строгие каблуки делали его выше Бори на пару сантиметров.

«Привет» - приобняла она его, «А ты и правда во всем черном…» - она окинула взглядом Борю, на нем были черные джинсы, черная поло и черные туфли.

- Да, люблю черное, о а вот это тебе! – Он протянул ей бутылку с ликером, который вызывал ностальгию одни свои названием.

- «Амаретто», ух ты! Сто лет его не пила, последний раз помню, пила, когда хлебнула маминого кофе, в который был добавлен этот ликер, и скажу тебе так – тихий час был одним из лучших в этот день.

- Ну ты даешь! А это вот нам! – Боря протянул бутылку виски.

- О, то же классика? Ты побоялся быть оригинальным, или просто решил испытать чувство ностальгии? – спросила она, разглядывая контрэтикетку бутылки.

- Иногда полезно вспомнить, на чем стоим…

- Верно

Боря окинул взглядом холл, в котором они стояли. Приятный дизайн в стиле Лофт, который уже в свое время успел стать моветоном, был приправлен литературной тематикой. Гостей встречал хостес и книжный шкаф, высотой около двух метров, забитый книгами. На стенах паба с одной стороны были портреты известных писателей, с противоположной стороны, весела гирлянда с желтыми лампами, в промежутке между которыми висели распечатанные рукописные листы, явно с письмами тех самых писателей. Потолок был полностью усыпан раскрытыми книгами, с которых сыпались мысли прямо гостям в голову, а следом и в душу. Площадь помещения была не большая. Но даже на ней, получилось разместить десять столиков, барную стойку на шесть посадочных мест и небольшую сцену, на которой с легкостью могла поместиться группа из трех человек, но сегодня на этой сцене было только двое. Они сменяли друг друга каждые двадцать минут, не давая людям за столиками и за баром заскучать.

- Что тут сегодня? – спросил Боря, следую между столиками за Олесей, которая вело его к барной стойке, где помимо гостей, расположился и персонал.

- Здесь. – литературный вечер. Я организовала выступление двух весьма неплохим творцов. Один писатель. Второй поэт.

«Проза и поэзия. Вечное противостояние, в котором не может быть победителей, ведь цель каждого из нас – сердца и умы людей, а средство – слово.» - Боря уже не помнил где услышал эту цитату и кто ее ему сказал, но пересказав ее Олесе, та согласилась с ней в полной мере.

- Знаешь, Борь, я тебя, наверное, познакомлю с поэтом - Всеволодом, ваши взгляды могут совпасть, - Она спрятала под стойкой ликер, и представила меня персоналу.

- Всем привет! – поздоровался в ответ Боря, - не надо знакомить, это лишнее, да и не клеится дружба у меня с мужчинами. – сказал он, протягивая бутылку виски Лесе.

- Да брось, он веселый, слова правда у него грустные, а так, он веселый, как я! – сказала она это так, словно это должно было моментально успокоить Бориса.

- Не надо. Я не люблю, когда меня с кем – то знакомят, и если ты попробуешь это сделать, то я просто уйду. – Боря подошел к Олесе так близко, как мог, что бы никто не услышал и произнес слова, не желая больше быть вежливым.

- Извини, не буду. – согласилась она.

- Спасибо, ну что, выпьем? – в зале было тихо, на сцену вот – вот должен был выйти прозаик, но его все не было. Боря с Олесей отошли от барной стойки, ближе к дверям, и поставив бокалы и виски на столик хостес, начали ждать писателя.

- Я сейчас, а ты пока разлей, - Олеся отлучилась за кулисы.

- Ух, командирша, - принялся разливать виски Боря.

Заиграла легкая ненавязчивая музыка, которую сложно было услышать за гулом фужеров и приборов, но когда на сцене появился мужчина лет пятидесяти, в сером костюме с черной рубашкой и небольшой стопкой листов, все затихли. А писатель начал читать свои отрывки. Каждое слово путешествовало по пространству, бархатный голос, придавал словам вес и тяжесть опыта прожитых лет, но Боря стоял, и ни одно из его слов, не попало ему в сердце, или в разум, или даже в душу. Олеся вернулась быстро, взъерошенная и залпом опрокинула стакан с виски.

- Что случилось? – спросил Боря.

- Да этот, выходить не хотел, козел старый. – резко выдохнув произнесла она.

- Блин, мне страшно спрашивать, но почему?

- Да этот, сука, поэт, коньяк его выжрал, пока тот выступал.

На лице Бори промелькнула улыбка, и он почти засмеялся.

- Мда уж, нежные какие все кругом. – заключил он, и то же приговорил залпом свой виски.

Наполнив бокалы, они пытались уловить в словах писателя что – то для себя, но все было мимо.

- Слушай, Лесь, чет ни о чем, когда там второй? – шепотом спросил Боря, не желая отвлекать гостей паба.

- Че это ни о чем?! Он мне пятнашку стоил! – возмутилась она.

- Ого, пятнадцать тысяч за пару часов? – удивился он.

- Да, а еще коньяк, не менее семи лет, бутылка, фрукты и сыр.

- Ммм, мне бы так. – Боря предложил выпить, преподнеся к ней бокал. Олеся ответила взаимностью, прикончив по второму бокалу, писатель уступил место на сцене поэту.

Пока тот не успел уйти за сцену, на нее уже взбирался с бутылкой коньяка в одной руке и телефоном в другой, худощавый парень, в черной худи, и серых джинсах, коротко стриженные волосы были на половину прикрыты капюшоном. Уверенно сделав несколько глотков коньяка, он начал читать свои слова. Боря внимательно на него смотрел. Бледное, шероховатое лицо, с волевыми скулами, и острым носом, со сцены вещало о любви к своей сестре, о том, как однажды не было денег на выпивку, но хватило на маленькую шоколадку, которую он донес до нее, а потом проснулся на земле, возле ее могилки. После кульминации, глаза Бори были обращены в пустоту. Он сам не заметил, как его указательный палец начал ковырять кожу большого пальца, потекла кровь и начало щипать. Опустошенный зал сидел и смотрел на молодо поэта с сожалением. Многие не сдерживали слез. Боря повернулся на Олесю, которая то же плакала. Протянув ей платок, он взял со столика салфетку и замотал большой палец. Наполнив бокалы, алкоголем себя наполнил и поэт на сцене, который обратил внимание на Борю, стоявшего у входа, рядом с человеком, который организовал его выступление. Глубоко вдохнув, поэт начал новую историю. А Боря и Олеся прикончили по третьему стакану, сразу перешли к четвертому. Каждый стих попадал в самое сердце, каждая строчка, каждое слово – оно было для всех и на то, что все мы знаем и понимаем. Спустя сорок минут, поэт ни на секунду не отдал сцену писателю. Уже изрядно пьяный Боря едва стоял на ногах, и пил одну за другой, Олеся после четвертой стала пропускать, и так и не допила пятый бокал. Прикончив бутылку, Боря едва стоял на ногах. Ему пришлось облокотится на дверь, но вскоре Олеся принесла ему стул, на который он сел. И выклянчал у Леси еще виски. Боря не заметил, как поэт закончил свое выступление. Лакая из горла виски, которое принесла ему девушка, он уже не слышал и не видел ничего. Боль которую он испытал от срок молодого парня, была соизмерима с той болью, которую он испытал пол года назад. Каждое слово, которое произносил парень со сцены, резало, пронзало и протыкало и без того кровоточащую рану. А боль отдавалась виной внутри головы, разнося весть по всему телу – он слаб и ему больно. Олеся попыталась отвести в подсобку пьяное, неконтролирующие себя тело, но Боря только и бормотал бессвязные слова и махал полупустой бутылкой виски, которую в конце концов он швырнул на сцену, где поэт оставил пустую бутылку из-под коньяка. Затащить его в подсобку помог бармен и поэт. В тумане слез, и дурмана, Боря никого не мог увидеть и лишь продолжал нести пьяный бред. Повалив его на диван, парни отряхнулись. И Поэт уселся на стуле рядом, успокаивая Олесю, которая нависла над борей, не зная, что с ним делать, плакала.

- Позвонить надо, пусть заберут, тело… - сухо сказал Всеволод.

- Бля, да кому?

- Не знаю, девушке, парню, другу, подруге… кому угодно, пусть только забирают.

- Я никого не знаю. – Олеся смотрела на поверхностное дыхание Бори, он лежал с закрытыми глазами и казалось, что спит, но изо рта доносился бред, а по щекам стекали слезы.

- Ты же медик, не помрет… не бойся. – утешал ее поэт.

- Он хороший, мне страшно за него, - на ее глазах с новой силой проступили слезы.

- Да сейчас он очень хороший, - сказал он, выпивая свою порцию коньяка, которая дожидалась Севу после выступления.

- Сева! – повысила голос Олеся.

- Молчу, молчу … Слушай, давай телефон достанем и тот, кому он больше всего звонит – наберем его, и пусть заберут, - предложив поэт, делая очередной глоток вина.

- Давай. – Согласилась она, достав телефон из кармана, на экране высветилось множество оповещений, и пару пропущенных от Кати.

- О, Катя, - сказал Сева, поглядывая из - за плеча на экран.

- Он… поругался с ней, кажется…

- Похрен, звони. Ей на него не все равно.

- Хорошо, - согласилась она.

Гудки, долго не продлись. Хотя на часах уже было ближе к двенадцати, спустя пару секунд, Катя сняла трубку.

- Боря! Боря! Ты? Не молчи! Борь! – звонкий голос резал слух.

- Алло, это Олеся, я… знакомая Бори… - оборвала истерику Кати она.

- Что с ним? Он живой? – испугалась Катя.

- Да… Он… Можете забрать его, ему плохо. Одна я его не дотащу, а в такси его нельзя… не возьмут.

- Что с ним? Скажите адрес! – паниковала Катя.

- Он выпил, много выпил. Адрес – Левокузнецкая 54, гастропаб «Чинаски».

- Вик, знаешь где это? Скоро будем, - Катя повесила трубку.

Боря все так же тяжело дышал, и был где – то не здесь. Сева в кресле рядом молча пил свой коньяк, закусывая орешками, и держа наготове ведро. Олеся сидела и держала Борину руку, периодически проверяя пульс.

- А он милый, когда спит и не буянит… - запивая очередную горсть орехов произнес Сева.

- Он хороший, просто ему тяжело… Прости если мы испортили тебе выступление, прости если он испортил…

- Тише, Лесь, все прекрасно! Вы меня слушали… а если он сейчас в таком состоянии, значит – услышали. – успокоил ее поэт.

- А он и правда милый… - Олеся гладила по длинным черным волосам Борю, всматриваясь в его лицо.

- Да… - согласился Всеволод, - А ты с ним? Или он просто друг?

- Он?

- Ага.

Олеся смущенно перевела взгляд с Бори на Севу и снова на Борю, обдумывая ответ,

- А он тебе понравился? Хочешь познакомлю? – решила она увести разговор

- Милый… и явно что – то произошло, я люблю таких… Ревнуешь?

- Нет, Сев… не ревную.

Глухой хрип прервал их разговор, Боря попытался встать с колен Олеси, но не вышло и что – то пробормотав, свалился обратно.

- Слушай, а чего мы его сами не отвезли домой, можно же было просто адрес узнать – спросил сева, закидывая в рот очередную порцию орехов.

- Я… я не знаю… Я знаю его адрес, в гостях была… на той неделе… - Олеся не знала почему сама не отвезла его, ведь можно было найти машину, кто – то мог выручить, но она запаниковала или была пьяна, и вот, Катя уже едет на адрес, и возможно, Олеся предала его точно так же, как и Виолетта, так же, как и Катя.

Спустя пятнадцать минут в подсобку ворвались две девушки, Катя и Вика.

- Боря… - прошептала Катя, увидев в каком состоянии он находится, у нее от страха перехватило дыхание. Последний раз она видела его три недели назад, и тогда в нем бушевала злоба, хотя бы злоба, сейчас это был человек, который ничего не мог и ничего не хотел.

- Тише! – подхватила ее Вика.

- Привет! Я – Вика, это – Катя, подруги Бори, - представились девушки.

- Я – Леся, на стуле рядом – Сева. – Указала свободной рукой она.

- Надо в машину его, Сева, поможете его дотащить? – сказала Вика

- Конечно помогу, - согласился он.

- Борь, нам надо домой, пойдем. – поэт приподнял Борю, и закинув его руку себе на плечо, повел его к выходу. Ноги Бори едва перебирались, но все же двигались. Ближе к выходу, Севу немного повело в сторону, но Вика с Олесей успели его поймать. Дотащив его до машину, кое как повалили его на задние сидение.

- Так, я с вами, помогу его до кровати дотащить, а то вам тяжело с ним будет в лифте, а ты Лесь, езжай домой – отдохни. – скомандовал Сева.

- Хорошо, - согласилась Олеся, а ты все забрал свое? – спросила она

- Да, все. – поэт указал на телефон в правом кармане, и звон ключей в левом.

- Тогда удачи вам… Пока девочки, пока Сев… - попрощалась с ними Олеся.

- Поехали? – спросила Вика.

Все кивнули. Сидя в машине, Катя не могла себя успокоить, судорожно трясясь, и уставившись вперед, она просидела так почти все дорогу, лишь изредка поглядывая на Вику и Борю.

Рядом сидевший Сева, держал на боку голову Бори, не давая ей изменить положение.

Добравшись до двора, Вика подъехала к самому подъезду. Выгрузив Борю из машины, дотащить до лифта сонное тело не составило труда. Сева, казался хрупким, но с легкостью, на выходе из лифта, взял Борю на руки, дошел так с ним до квартиры. Достав ключи из заднего кармана, спустя мгновение они оказались внутри.

- Ви… Ви? Я… Я тебя… Встретил наконец… Я снова тебя вижу … - пробормотал Боря, поваленный на диван.

- Кто такая Ви? – спросил Сева, накрывающий еле живое тело пледом.

Катя не смогла сдержать слез выбежала прочь из комнаты, оставив Севу в недоумение.

- Это… Это его девушка. – сказала склонил голову Вика.