Глава 34. Разговор по телефону Ки и Акачи. (2/2)

Ему бы заткнуться на этом моменте и послушать Кэт, но вся накопленная обида оказывается сильнее голоса разума.

– Тебя не было. Никого не было. В итоге когда меня социализировали, хреновые отношения закончились, а на работе всё наладилось, ты приходишь и говоришь «прости»?

Под конец слышно, как голос начинает дрожать, а ещё доносится тихий голос девушки, зовущей юношу по имени, чтобы успокоить.

Ки спокойно слушал. Все сказанное было вполне заслуженно.

— Именно. Ты бы не боялся, ты бы советовался. Акачи-кун, тебе было нужно научиться принимать решения самостоятельно. С ошибками, с последствиями. Это значит быть взрослым. Это то, как получают опыт. К тому же, когда я увидел ту сцену, я дал тебе совет, но послушал ли ты меня?

Хотелось бы порычать на оправдания «быть взрослым», но сильнее Акачи цепляется за последнее.

– Кроме него я никому не был нужен.

Честно сквозь ком обиды произносит он, чувствуя, что его начинает накрывать до дрожи. Пальцами парень появившуюся первую солёную влагу. Винить Ки в ситуации с Юи было бы очень глупо и необоснованно, будто бы Акачи пытается скинуть вообще всё на него. Поэтому ему требовалось много усилий, чтобы не ляпнуть что-то в духе «ты бы сразу его различил» или «будь ты рядом я бы не повёлся на него». Пытаясь дышать ровно, нос всё же предательски хлюпает, как будто он плачет.

— Разве? Акачи-кун, тот кто увёл непонятно куда твоего дружка был Сора-сан. Полагаю, когда ты истязал себя, он же тебя навещал. Ты правда думал, что мне все равно, что я не узнаю, что ты с собой делал, что Сора-сан из неоткуда возьмёт и скажет мое имя в контексте запугивания? Я часто приходил к офису «Хиганбаны» чтобы посмотреть как твои дела, но я видел, что ты был счастлив, что ты в кругу людей, которые были готовы заступиться за тебя. Даже Кэт. Расскажи ты сразу кому-нибудь что происходит, они бы дружно пошли начищать ему морду. Дали бы совет, но ты молчал. Люди не могут тебе помочь, если ты молчишь. Обстоятельства другие, но все точно так же как в прошлом. Я предлагал помощь, но ты решил храбриться в одиночку. Последствия ты и сам знаешь. Акачи-кун, пока ты не научишься полагаться на других я не смогу снова быть рядом. Говорить, что ты никому не был нужен кроме того урода оскорбление чувств остальных. Полагаю, прямо сейчас ты довёл Кэт этими словами до слез. Это самое ужасное, что ты мог сказать при ней.

Ки понимал, что слова, которые он говорил причиняют Акачи боль, но их надо было сказать. Чего бы это не стоило. К тому же, он не бесчувственный чурбан. Его тоже можно было задеть, с чем сейчас успешно справился Акачи. Напрямую ничего сказано не было, но звучало примерно так, что это он виноват в связи парнишки с Юи. По телефону юный убийца этого не услышал, но бывшему военному было чертовски обидно слушать подобное в свой адрес, особенно после ситуации в переулке, когда Акачи сам сделал свой выбор.

Парень молча слушает всё, что говорит ему Ки. Где-то в середине его монолога Акачи в самом деле начинает чувствовать, как слёзы обжигают лицо, поэтому сразу же начинает их вытирать, довольно тщетно.

Он всё же смотрит на Кэт, которая и в самом деле тихонько плачет, но не от обиды на юношу, ведь знает, что под «никому» он имел в виду Ки. Их незаменимого, одного-единственного, без которого всё кажется уже не таким, как надо. И она понимает его чувства, так как и сама иногда хотела высказать подобное.

– Ты… Ты невозможен.

Сквозь дрожь выдавливает из себя Акачи и отдаёт телефон Кэт, а сам уходит на балкон перекурить и успокоиться.

– Хей, ты куда… Да чёрт… – отдалённо слышно в телефоне, после чего уже девушка продолжает отвечать.

– Ки, ты дурак. Пытаясь оттолкнуть его от себя, ты лишь сильнее привязал.

Ки помолчал немного, обдумывая, сказать ли ему, что, возможно, уже не сможет вернуться. В итоге решил все же не беспокоить девушку больше обычного.

— Ты еще скажи, что я был не прав. Тогда в кафе ты согласилась, что ему нужно научиться полагаться на других.

— Да, но…

— Я прекрасно понимаю, что он вряд ли сможет быстро все это принять. Но это то, что нужно было сказать. К тому же… Думаю, что в скором времени у него появится прекрасный повод полностью отпустить эту привязанность.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Кэт.

— Он рядом? — спросил мужчина.

— Нет, вышел на балкон. Я не дам ему опять трубку.

— Мне и не надо. Я нашёл старые документы.

— Документы? Какие документы? Причём здесь какие-то документы, — вытерев слёзы и понизив голос, сосредоточилась на сказанном девушка.

— Документы, подтверждающие, что Акачи-кун сын главарей «Хиганбаны».

Кэт выпала в осадок с его слов и шлепнулась в кресло.

— И ты об этом промолчал?!!! — неосознанно выкрикнула она.

— Ты правда считаешь, что Я об этом должен был ему сказать? Как ты себе это представляешь?

— Они в курсе?

— Насчет жены не знаю. Отец в курсе. Скорее всего он захочет сделать на всякий случай днк-тест. Чтобы наверняка. Через пару дней наверняка будут результаты.

— Ты его отталкиваешь, но при этом сделал ради него такую вещь? Ки… возможно ли, что ты все же испытываешь что-то к нему? — неуверенно спросила женщина.

— Не смеши меня. Я однолюб. Ты это лучше всех знаешь.

Кэт лишь глубоко вздохнула. Это действительно было так.

— И еще, он никогда не должен узнать о том, что эту информацию нашел я. Как ты сказала, это знание его лишь сильнее привяжет.

— Хорошо, я поняла. Ты ужасен! — пробухтела девушка.

Ки ничего не ответил и просто повесил трубку. Отложив телефон, мужчина сидел в комнате, играясь с предохранителем и смотря в одну точку. Старая военная практика для настроя перед заданием. Помогает выбросить из головы и сердца все лишнее.