2. Вот я был, и вот меня не стало (1/2)

Разошлись по домам парни не так поздно, как хотели. Их смущал, непонятно с чего поднявшийся ветер. Учитывая гололед, все еще молодые и безбашенные, но уже более осознанные, чем несколькими годами ранее, старшеклассники приняли решение идти в сторону домов друг друга.

Дальше всех жил Сережа. Парни редко провожали его, даже из какого-либо сочувствия, что ему придется идти одному от их домов. Честно говоря, и сам друг был не против одиночной прогулки. Когда он перешел к ним в класс, новым одноклассникам сразу стало понятно,что он не смущен перед новым коллективом, его не тревожит собственный внешний и манера поведение, а о первом впечатлении, которым желает ослепить каждый порядочный новичок, Сергей, казалось, вовсе не знал. Этим от заслужил немое уважение со стороны мужской половины класса, которая не любила выскочек и подлиз.

Чего нельзя сказать про девочек, которых так заинтересовал новенький кудряный брюнет, что его ”неинтерес” к ним и их намекам на общение, предложения помочь ознакомиться с тонкостями учебного процесса порой превращал старшеклассниц в стерв, которым отказывает каждый первый парень. Не то, чтобы Сергей не хотел реализоваться в классе. Наоборот, он желал провести оставшиеся два школьных года в приятной компании и благоприятной обстановке. Вот просто его чрезмерная пассивность и нежелание применять хоть какое-то усилия для того, чтобы завести друзей иногда выглядят, как равнодушие. А что касается девочек, Рудин знал, что хорош собой, по крайней мере, за внешним видом следил, да и лучшая подруга у него была в прошлой школе, много рассказывала парню о себе в 14-15 лет, чтобы он понимал, что из себя представляет в глазах девушек.

Так, провожая в первую очередь Валю (ему чаще остальных надо было быть дома раньше всех), а позже пройдясь немного до дома Севы, Сережа дворами возвращался один, иногда по обыкновению забывая даже надеть наушники. Психологизм - не его сильная сторона, но иногда он всё же любил погрузиться в свои мысли и идти, идти по ярко-выкрашенному бардюру в сторону своих обшарпанных панелек, в дальней из которых, в его окнах часто горел свет на кухне, где ждали родители.

С семьей Рудину повезло, так считал не только он, а все его друзья. Мама и папа никогда не наседали на мальчика со своим мнением, он бы возможно даже сейчас спокойно учился второй год на заочке в колледже после девятого. В отличии от остальных, Елена и Юрий Рудины никогда не говорили сыну, что он калечит свое будущее или будет работать кассиром до конца жизни, если не послушает их, но всегда желали ему лучшего, порой, вместо советов предлагая послушать свое сердце. Рисковано со стороны родителей подростка? Возможно. Однако вырос сынок честным, стойким к жизненным поворотам и умиротворенным, каким очень нравился и своим новым, и старым друзьям, и девчонкам и родственникам и всем, кто просто его знал.

***

Сегодня, еще не поднявшись на свой этаж, Сережа понял, что его ждет праздничный ужин. По запаху, мама запекала рыбу, а папа, скорее всего, стоял где-то неподалеку, чтобы помочь жене с горячим и тяжелым противнем, только что вытащенным из духовки. Сережа тихонько открыл входную дверь, снял ботинки и в верхней одежде пошел в сторону кухни, на пороге он подтвердил свои догадки, довольно наклонившись на дверной косяк, наблюдая за происходящим. Мамины волосы на скорую руку были собраны домашним крабиком, она была одета в рабочее платье, в котором она уходила с утра (мама Сережи работает поваром в кадетском училище и не бывает дома порой в выходные, а порой и ночью.) и чистый фартук для готовки. Папа же наоборот был в домашней одежде, но в очках, посаженных на кончике носа, предусмотрительно, чтобы видеть что-то, если вдруг от горячего блюда, с которым они умело справлялись вдвоем с матерью на маленькой кухне, запотеют линзы в прямоугольной оправе.

-Привет, сынок, погулял? Не замерз? - заботливо поинтересовалась мама, когда ее руки освободились. Она закинула полотенце на плечо и стала снимать фартук. - Снимай куртку, мой руки, мы садимся ужинать.

Сергей в первую очередь подумал, что в доме скоро будут гости, но по внешнему виду отца понял, что ужинать они будут втроем, а значит, у родителей есть какие-то новости. Это навеяло странное ощущение беспокойства, поэтому парень нехотя отлип от косяка дверного проема и пошел выполнять просьбу матери, попутно рассуждая о том, что новость, если она вообще есть, не должна быть плохой, судя по спокойству родителей.

По прохождении пяти минут семья уже сидела за столом маленькой кухни, папа наливал всем яблочный сок, а мама отрезала от рыбы ровные кусочки и клала на тарелки своим мужчинам, а после себе. Сережа посмотрел на тарелку и косо на маму, отчего увидел, что она поспешила с прической, не переоделась после работы, но видно, как не наспех и с любовью она клала лимон в прорези филе рыбы, и так чательно запекала обмаразанную маринадом кожицу горбуши. В этом была вся Елена Владимировна, ради своей маленькой семьи она не жалела ни сил, ни времени. Достаточно молодая и для шестнадцатилетнего сына, и для сорокалетнего мужа, она никогда не жаловалась на ”потерянные годы”, ”рутинную работу” и прочий бред, на который сетуют обычно жены, когда остаются наедине друг с другом. Мама Сережи действительно была счастлива, хоть и уставала на работе и занималась домашними делами. Её самостоятельные мальчики ( по крайнем мере они таковыми себя считали), старались отпускать ее в выходные на маникюр, массаж и на кофе с подругами, а сами делали что-то на подобие ужина и с довольными лицами полвечера ждали, когда та вернется домой пробовать и кулинарные шедевры.

-Как там Валя с Севой? - вытянул сына из размышлений Юрий Эдуардович.

-Живы пока, - отшутился Сережа. - завтра вот с Валей в кино идем, нам трейлер сегодня понравился.

-А Валя что? Опять с родителями уедет? - предположила мама. Она не зря так сказала, Валя действительно часто зависел от планов родителей, и то, что хоть в одно воскресенье - почти единственный выходной, его оставили дома, звучало, как начало фантастической истории.