Глава 7 Вмешательство (2/2)

– Ну да, – быстро ответила Луна. – Но я никогда не встречала никого с магическим зрением, поэтому полагаю, остальным просто придется полагаться на менее очевидные признаки, чтобы понять, что вы чувствуете друг к другу. Если ты и испытывал желание поцеловать ее, то никак этого не показывал.

Гарри слегка покраснел – ему хотелось поцеловать ее всякий раз, когда он садился рядом с ней или видел ее губы. Если это не было очевидно, он предположил, что у него все было в порядке.

– Итак, ты сказала, наши ауры сливаются. Как это выглядит?

Луна обдумала вопрос.

– Самое близкое, с чем я могу сравнить ауру Гермионы, – это аура библиотеки. В большинстве книг есть магия разума, и аура Гермионы напоминает об этом. Знание и логика, но возбужденные и готовые взорваться. Как шар пурпурной молнии.

Гарри улыбнулся.

– Звучит очень похоже на нее. А как насчет моей?

Луна пристально посмотрела на него. Он заерзал под ее изучающим взглядом.

– Твоя напоминает полет на метле. Кажется, она горит, потому что всегда хочет подняться ввысь. Лесной зеленый ад, очень яркий.

– В твоих устах я кажусь опасным, – усмехнулся Гарри.

– Все меняется, когда Гермиона рядом, – продолжала Луна. – Она вспыхивает ярче, но вместо того, чтобы просто гореть, она посылает шлейфы, похожие на солнечные вспышки, лаская Гермиону, – озорная усмешка тронула ее губы. – Твоя аура развратна, Гарри Поттер.

Гарри рассмеялся.

– Что делает вокруг меня аура Гермионы?

– Молния ударяет в вас, и удары очень частые. Иногда они образуют над тобой дугу, будто пытаются окутать. Кажется, Гермиона очень хочет защитить тебя, – продолжила Луна. – Вы прекрасно выглядите, когда находитесь рядом. Как пожар во время грозы.

– Блестяще, – сказал Гарри с притворным сарказмом. – мы – стихийное бедствие.

Луна нашла это действительно очень забавным.

***</p>

Тем временем Гермиона сидела рядом с Джинни в кабинете Макгонагал, вполуха слушая, как младшая девочка рассказывала главе факультета о месяцах беспокойства и боли. Прежде чем зашла Джинни, Гермиона спросила Макгонагал, будет ли ученица, находящаяся под воздействием темного предмета, привлечена к ответственности за свои действия. Профессор трансфигурации спросила Гермиону, что за темный предмет повлиял на нее, и кудрявая ведьма отлевитировала дрожащий дневник из своей сумки, положив его на стол профессора.

Макгонагал с подозрением посмотрела на книгу, доставая палочку. Теперь дневник, казалось, пытался вибрировать на столе. Пробормотав несколько заклинаний, которых Гермиона никогда раньше не слышала, профессор ахнула. В то время как Луна, лишь взглянув знала, что книга была злом, Макгонагал подтвердила это заклинанием.

– Мисс Грейнджер, влияние такого темного предмета, безусловно, было бы принято во внимание, если бы студент пожелал признаться в чем-то достойном сожаления, – она потянулась через стол, избегая паникующей книги, и накрыла руку Гермионы своей. – Где вы нашли эту книгу и что она заставила вас сделать?

– Вообще-то это не моя книга. Я хотела убедиться, что к Джинни отнесутся милосердно, учитывая, что по ее мнению, она совершила несколько очень нехороших поступков, – Гермиона повысила голос и обратилась к закрытой двери. – Джинни, можешь войти, – так началась исповедь Джинни.

Теперь, однако, мысли Гермионы переместились к Гарри и Луне, которые, вероятно, сидят в гостиной Гриффиндора или едят вместе в Большом зале. Разумно ли было оставлять их вместе? В то время она не думала об этом, больше озабоченная помощью Джинни, но теперь она была обеспокоена. Луна была очень хорошенькой, и эти двое, кажется, хорошо поладили. Вернется ли она и обнаружит, что потеряла часть любви Гарри? Ей действительно нравилась эта странная бледнокожая девушка, и идея стать ее другом была привлекательной, но она знала, что не сможет ради Луны смириться с потерей Гарри. По крайней мере, не без драки.

К этому времени Макгонагал заверила Джинни, что книгу спрячут подальше от студентов и передадут Дамблдору для изучения. Поскольку проблема с дневником, похоже, была решена, а Луна уже была у нее на уме, Гермиона решила высказать опасения по поводу соседей Луны по общежитию.

Макгонагал была расстроена новостями, и это откровение в сочетании с тем фактом, что Джинни, вполне возможно, была косвенно ответственна за нападения на маглорожденных студентов, заставило ее выглядеть еще старше, чем обычно.

– Спасибо обоим за то, что обратили на это мое внимание, – устало сказала она. – Я поговорю с главой факультета мисс Лавгуд и прослежу, чтобы это дело было расследовано. Мисс Уизли, вам не нужно беспокоиться о наказании, и ваша возможная причастность к нападениям не будет обнародована, но я сообщу о дневнике вашим родителям.

Джинни шмыгнула носом и кивнула.

– Спасибо, профессор, – кротко сказала она.

– Полагаю, директору тоже может потребоваться немного вашего времени, в ходе расследования могут возникнуть вопросы, но уверяю, он не будет обращаться с вами как с правонарушителем, – профессор Макгонагал на мгновение сделала паузу и изобразила что-то вроде улыбки. – Двадцать баллов Гриффиндору за помощь нуждающемуся члену факутьтета, мисс Грейнджер, и еще двадцать за помощь мисс Лавгуд. Можете идти.

Гермиона и Джинни обнаружили, что уже почти два часа, и решили отправиться в Большой зал на обед. Они обнаружили Гарри и Луну сидящими бок о бок и сосредоточенными не на еде, а друг на друге. От этого зрелища у Гермионы на мгновение перехватило дыхание. Они действительно выглядели очень уютно. Джинни заняла место рядом с первокурсниками в конце стола, а Гермиона села рядом с Гарри и потянулась к его руке, в отчаянии сжав ее. Его внимание сразу же отвлеклось от Луны, он наградил Гермиону улыбкой, от которой у нее всегда кружилась голова, и сжал ее руку в ответ.

После перерыва Луна возобновила то, что оказалось толкованием охотничьего рейда министра Фаджа на гоблинов. Это звучало устрашающе и дико, хотя, учитывая глубину глупости и высокомерия политиков в целом, Гермиона не полностью сомневалась в правдивости этой истории. Это, безусловно, объясняло бы некоторую враждебность между британскими волшебниками и гоблинами. Но тут Гермиона вдруг поняла, что кого-то не хватает.

– Где Рон? – с легким любопытством спросила она, поворачиваясь к Гарри.

Гарри закатил глаза и дернул головой вперед, жестом предлагая ей глянуть на другую сторону стола. Она встала, и нагнувшись над столом, нашла Рона растянувшимся на противоположной скамейке, вероятно, в муках очередной пищевой комы.

– Он уже был таким, когда мы пришли, – сказал Гарри, пожимая плечами.

Гермиона покачала головой и откинулась на спинку стула. Поедая сэндвич с беконом – скорее перекус, чтобы продержаться до ужина, чем еда, – она водила пальцами по ноге Гарри, чередуя нежные поглаживания с легкими, как перышко, прикосновениями. Ей нравилось заставлять Гарри краснеть. Однако мгновение спустя Гарри предпринял контратаку, щекоча ее поясницу и гладя хвост, заставив фыркнуть с полным ртом. Луна спросила Гермиону, все ли с ней в порядке, хотя ее тонкая улыбка предполагала точное знание, что происходит.

– Итак, – начал Гарри, – Луна предложила нам устроить настоящее свидание. Она дала мне хорошую идею, куда пойти, хотя сказала, что, возможно, это должен быть сюрприз... – он замолчал. Гермиона повернулась, посмотрев на Луну, затем на своего парня, затем снова, с благодарной улыбкой, на Луну. Ей не нужно беспокоиться о потере Гарри, Луна была на ее стороне.

Украдкой оглядев малолюдный Большой зал, она чмокнула его в кончик носа.

– Я с удовольствием.

Луна ухмылялась и возбужденно барабанила кончиками пальцев по столешнице.

– Я нарисую тебе карту, Гарри. Думаю, вы получите удовольствие.