Часть 11 (2/2)

— Не знаю. Не помню

— Документы?

— …Нет. — Смотрю на него, как на умственно отсталого чужого ребенка. Уши лапы и хвост мои документы блин! К чему все это? Да, у меня нет никого и ничего. Но зачем топтаться по больному? К чему? Ведь и так все очевидно. Банально. Просто. Позвольте. Мне. Уйти!

— Позвольте уйти, — В голосе вдруг прорезался вежливый лед. Бабушкин. Такого со мной еще не было. Директор странно дернулся. Он все также стоял и смотрел мне в глаза, но какое-то болезненное узнавание не понятно чего меня нервировало. Забыл, что для зверей взгляд в глаза, какая-бы эмоция там не читалась, это угроза? Пауза тянулась словно кицуне за фаберже... Я дала ему пощечину.

Я. Дала. Ему. Пощечину. Что словно снова включилось. Со всех имеющихся сил я рванула к окну. Сам разберется как объяснить девочку сиганувшую из окна его кабинета, бежать от этого припадочного надо, бежать. Руку захватило словно железными тисками. Рвусь снова, кажется порвалась связка. Неважно потом заживет, даже если придется оставить этому придурку руку все равно надо бежать. Руки аккуратно заломили и меня прижали к полу.

Зажмурилась, мечусь и рвусь, одновременно пытаясь сдержать вновь подступившую влагу. Бесполезно. <s>Мда ненадолго же меня хватило. Вот бабушка-бы...</s> Как и остановить вечную битву зверя и человека в душе? И сейчас я так беспомощна... Однако неожиданно-нежданно атмосфера переменилась. Чужие пальцы также нежно как держали смахнули лишнюю влагу с щек: — Выслушай прошу. Был не прав, — тихо произнес мужчина. — Прости. Прошу, прости! Не вырывайся пожалуйста! Прошу выслушай!

Шокировано взглянула на него. Какие он грибы кушал? (В стае и шаманы адекватнее были!)

— Приношу свои самые искренние извинения! — вновь повторил тот — Я вел себя недопустимо! Ты пришла с миром, и я поверил тебе. Но потом, увидев, в каком состоянии находится Мастер, утратил контроль. Я разожму руки если пообещаешь не ломать мебель, не резаться и не сигать из моего окна.

Недоверчиво гляжу. Понять его причину могу, даже простить, наверно, могу. Но это ничего не меняло.

— Значит из чужого окна или через дверь можно? — Кажется у меня и без сил менять форму с зубов яд потечет.

— Да, ты можешь уйти в любое время, но прошу, позволь мне отблагодарить тебя за спасение Мастера. — Он что, больной? Видя, что не иду на контакт, продолжил он. — Я ведь верно понял, что ты похитила его и сбежала? — Киваю, готовая бежать в любой миг. Даже без подбородка, и обеих рук. Он аккуратно разжимает руки и отпускает меня.

— Так вот, разреши мне позаботиться о тебе, скажем, первое время. А позже, разобравшись в себе и познакомившись с миром вокруг, сама поймешь, уйти тебе или остаться. Даю слово, что случившееся не повторится, и с моей стороны тебе ничего не угрожает. Еще раз прошу прощения ведь я.... ну... пара капель твоей крови остались на гробу и простыне это вторая причина! Прошу прости! Кроме того, в качестве извинения и благодарности я могу решить вопросы твоей безопасности и отсутствия документов. — Вот параноик... но... Вроде говорил этот больной искренне. Ложь, она пахнет. И все перечисленные возможности у него и правда были. Иначе бы запах был другой. Не особо я его стесню или побеспокою подобными мелочами. Опять же запах. Кумихо, пусть и запечатанной не следует врать. Но и раньше от него не пахло, а напал. Не делая резких движений устроилась поудобнее на пуфе. Стоп. Пуф? А когда мы собственно дошли до пуфа? Мы же у двери стояли… Страшный ты человек, директор. Девушкам стоит держаться от тебя подальше. Это какой-то гипноз, не иначе! Совершенно выпала из реальности… Но пока его лучше не провоцировать. С такими возможностями, в городе, если не стране, найдут меня быстро.

Перед носом появилась маленькая исходящая паром фарфоровая чашка. Недоуменно заморгала. Нет, не привиделось. И ядом не пахнет. Делаю осторожный глоток. Г-горячий шоколад? Какая-то вариация, но с непонятными травами. Странный привкус, но не опасно. Полуприкрыла глаза, смакуя. Мммм! Бла-аженство. <s>О, заметил что я за ним слежу, в ответ не меньше внимания за каждым моим движением</s>

— Это называется чай. — Чуть не поперхнулась. Первые несколько секунд мыслю исключительно троеточиями. <s>Вот поехавший тролль.</s> После молча киваю. Делаю еще глоток. Вкусно! А если вспомнить, что с момента последней ”кормежки” в Союзе прошло ой как много времени...

— Как тебе здешний язык? — перешло на обсуждение нейтральных тем оно, присаживаясь с чашкой в кресло напротив. <s>Так чтобы окно было заблокировано.</s> Хм, ну он мне родной, пусть и изменился, так что: — Думаю, приспособиться не составит проблем.

— Почему выбрала эту одежду? — указал глазами на форму — Ты знала, где меня искать?

— Это лучше, чем простыня, — пожала плечами, смахнула несуществующую пылинку с юбки. — Нет, не знала. Просто свалилас... так вышло в общем. Никто не пострадал!

— П-простыня? — удивленно переспросил директор. Хм, завис. Остальное, видно, и вовсе не воспринял.

Киваю: — К этому телу не прилагалась и не полагалась одежда. Не воспринял и к лучшему.

Звеньк! Растерянно наблюдала, как блондин аккуратно собирал осколки раздавленной чашки.

— Прости! Не ожидал... такого ответа.

Снова пожимаю плечами. Чем раньше узнает правду обо мне, тем меньше лжи придется придумать. Хоть я и лиса, но врать очень не люблю… да и ложь он почуял-бы, уверена. Не так как я, но почуял. Далее мы пили в тишине. Видно, он предпочел не поднимать столь шокирующие темы. Ах, ну да, я же девушка, пусть и страшный результат страшных экспериментов. У нас - строгие нравственные нормы. Должно быть, то, что я сказала, в это время, неприлично. Может он фанатик морали? Но подстелим соломки: — Хм, извини?

— За что? — не понял собеседник.

— Кажется мне, я сказала то, что не следовало говорить.

— Нет, — задумчиво покачал головой. — Это скорее я спросил то, что не следовало спрашивать.

Повисло неловкая пауза. Опасненько. Решила сменить тему: — У привратника достойная похвалы аура,

— Привратник? Пф! — ухмыльнулся — Это место зовется школа. Здесь учатся дети. Это просто охранник

— Охранник привратник, какая разница? Школа… - тяну я, вспоминая лагерь, они ведь тоже упоминали ”школу” — Тут забавно — совершенно не заметила как расслабилась, он ОЧЕНЬ опасен, и не только для женщин. Улыбка собеседника стала шире: — Расскажи о себе, — попросил он. — То, что считаешь нужным.

Нахмурилась но психа злить не стоит, тем боле влиятельного психа: — Около трех-четырех лет назад мне зачем-то пересадили сердце того, кого зовут оборотнями. Видно, сие и послужило толчком. Очнулась в лаборатории группы, называющей себя СОЮЗ. Это, разумеется, узнала позже - из разговоров охраны и ассистентов. Никто не вообще не предполагал, мое тело может сознательно: раньше оно жило скорее... растительной жизнью. Поддерживались лишь самые простейшие когнитивные процессы. После-же операции будто пробудилось от долгого сна. Думаю, никто бы и не поверил, если бы обнаружил это. Ну а я, следуя инстинкту самосохранения, скрывала от персонала свою сознательность. Только наблюдала, потом увидела черня… соседа… Мастера твоего то есть — Вздыхаю. Указываю на себя — Это тело было создано как резервуар для силы Мастера. Мне переливали кровь Мастера, потом забирали мою. Пытались повторить некий ”механизм подчинения”, ”создания слуг”, также убрать последствия от вливания большого количества крови Мастера модифицированным.

Директор развис, забрал со стола компьютер<span class="footnote" id="fn_32974955_0"></span> и стал делать пометки.

Возможно, мои откровения подскажут ему, как помочь соседушке. Как никак ему этот фанатик точно не хочет зла. Продолжаю: — Из обрывков фраз и обсуждений сотрудников поняла, что есть остальной, и очень привлекательный, по сравнению с лабораторией, мир, и что я нахожусь на засекреченном объекте. Откуда выходят только ногами вперед. У нас не было посетителей или новых лиц. Раз в семь-восемь дней привозили на каталке бессознательного Мастера, переливали мне его кровь. Мою забирали ежедневно. Периодически проводили всякие тесты и процедуры, но не могу рассказать деталей. Мне что-то кололи, и теряла сознание. Понимать мир было сложно. Потом появился гроб, и Мастера стали готовить к транспортировке. Поняла, что не хочу оставаться одна, без Него, потому сбежала.

— Как тебе удалось? — удивился директор. Сейчас он выглядел вполне адекватно. Но к окну не подойти

— Застала охранника врасплох. Внушила, что тот должен делать. Он, в теории, аккуратно отключил все камеры, проследил за отправкой груза и уничтожил лабораторию. Не уверена успел ли, но мы - тут.

— Хм, любишь ты Союз... Гипноз? Воздействие на разум?

— Люблю. Очень. А насчет второго.. Не уверена, думаю - воздействие. Впервые пробовала. Вышло.

— Но как догадалась, что умеешь влиять на чужой разум?

— Никак. Само вышло. Загнали в угол. Очень в угол.

— Это надо исследовать, — кивнул своим мыслям директор. — Ты же не будешь против?

— Нет. Твердое нет.

— Ты не помнишь, своего имени?

— М-100 — морщусь — Вроде, последняя из серии. Но предпочла-бы не считать сей номер личным именем

— Хорошо. Но в документах потребуется указать. Есть предпочтения?

— Не важно.

— Подумай до вечера. Это важный вопрос. И все-таки хочу понять, почему решилась на побег? Тем более с Мастером?

Внимательно смотрю на мужчину <s>как на идиота</s>: — Не отстанете ведь? — получила извиняющуюся улыбку. Дернулась щека — Сложно объяснить. Он - мой якорь. Один из. То, что привязывает и определяет меня на этой земле. Надеюсь, он поможет мне понять, свое место. Потому, что без такой связи я - лишь результат фантазии СОЮЗа: без имени, без памяти, без прошлого и будущего…

— Понял, — мягко прервал меня он — Сожалею, что доставил неудобство расспросом, но мне действительно были Нужны эти ответы.

Осторожно киваю: — Знаю. Не хочешь рисковать безопасностью обожаемого Мастера, потому должен знать все и немного больше обо всех. Убедиться, что - не несу угрозы ни тебе, ни Ему. — Блонди угукнул, прикрыл очи свои ясные. Дальше продолжили попивать каждый свое в тишине, но тишь эта казалось теперь вполне уютной. Неудобство он мне устроил ранее