Глава 17. Сотрясение мозга (2/2)

— К твоему сожалению, — прошипел Леви.

Зик открепил сноуборд и протянул Леви руку, но Леви в долгу оставаться не собирался. Резко дёрнул Зика за руку, заваливая его в сугроб за собой.

— Как оно? — Леви тихо посмеялся, лёжа рядом с ним.

— Ты коварный, — Зик засмеялся и оглядел себя и Леви. — Мы в снегу, — констатировал он.

— А ты наблюдательный, — Леви улыбнулся и посмотрел ему в глаза.

— У тебя… — Зик протянул руку к лицу Леви и провел пальцем по его щеке, — снег, — Зик молча смотрел на него, внимательно глядя в глаза. — У тебя на ресницах так мило лежат снежинки.

— Какой ты сентиментальный.

— А ты — язва.

Леви усмехнулся и придвинулся ближе к Зику, чтобы поцеловать. Оставив короткий поцелуй на его губах, Леви приподнялся, ещё раз осматриваясь.

— Давай помогу, — Зик встал на ноги и потянул Леви за собой. — Замёрз?

— Нет, — Леви стал отряхивать себя от снега. — Ещё раз?

— Серьезно? — Зик удивлённо посмотрел на него.

— Да, мне понравилось, — Леви слегка улыбнулся. — Особенно, — он оглянулся, — момент в сугробе.

Зик коротко посмеялся и присел на корточки, чтобы отстегнуть крепления на доске Леви.

Они ещё несколько часов катались, Леви не раз упал, а Зик не раз пошутил над этим, через несколько попыток Леви уже самостоятельно застёгивал крепления, сам поднимался, Зику уже не приходилось держать его за руку, спуская вниз. Хоть Леви и не любил активный отдых, но ему нравилось заниматься чем-то вместе с Зиком, Леви лучше узнавал Зика, а Зик — его.

Ближе к вечеру стемнело, над трассой зажглись фонари, все вокруг окутало особой романтикой, но Леви долго не смог этим любоваться, он сильно замёрз, предложил Зику заканчивать с катанием, и они зашли в уютное кафе при трассе.

— Тебе понравилось? — Зик гладил холодную ладонь Леви, стараясь согреть.

— Ну-у-у… — протянул Леви, хитро улыбаясь.

— Ну? — Зик улыбнулся в ответ.

— Да, наверное.

— Есть какое-то «но», я прав?

Леви медленно отпил горячий шоколад из чашки и ответил, сжав руку Зика:

— Ты прав, — он кивнул, глядя на то, как мягко и трепетно Зик гладил его пальцы. — Понравилось, но только потому, что ты был со мной… Или я с тобой?

— Просто вместе, — Зик притянул к себе руку Леви и оставил поцелуй на его пальцах. — Я рад.

— Мне боязно говорить такое, но… Я хочу быть честным с тобой.

— Ты можешь мне доверять.

— Я знаю, но с тараканами в своей голове ничего поделать не могу. Мне нравится проводить время с тобой, быть рядом, мне комфортно, я хочу что-то делать для тебя, никто не обращался со мной так, как ты. Я действительно начинаю чувствовать себя нужным.

Больше всего Леви боялся, что после таких слов над ним посмеются, скажут, что он идиот, что он слишком много напридумывал себе, хоть Зик и не давал усомниться в нем, Леви все равно волновался, боялся его реакции.

— Это взаимно.

После этих слов Леви спокойно выдохнул и сильнее сжал руку Зика.

— Ты знаешь, — Зик тихо усмехнулся и покачал головой, опустив взгляд, — я ведь до того, как мы с тобой познакомились, будто попал в какой-то день сурка. Работа, дом, пиво, выходные с братом, — Зик знал, что говорит, но он тоже боялся того, как на его слова отреагирует Леви. — Я пытался все это разбавить каким-то досугом. Но кино, выставки и прогулки тоже становились таким надоедающим циклом. И я так рад, что встретил тебя. Я рад, что у меня теперь есть тот, для кого мне хочется что-то делать, кому хочется показать что-то, разделить эмоции. Да, возможно, мы разные, но… — Зик задумался на секунду, пытаясь подобрать слова, Леви накрыл его руку своей, показывая, что он рядом. — Да, наверное, лучше не скажешь. Как кусочки пазла. Они идеально дополняют друг друга, в одном есть то, чего нет в другом... И наоборот.

Леви не отрывал взгляд от него, внимательно слушал, прокручивая каждое его слово в голове. Леви поверить не мог, что они с Зиком были такими разными и в то же время такими похожими. Оба были одинокими, оба жили одинаковыми днями, не зная, для чего они делают все.

— Кстати, — Зик вдруг оживился и достал телефон, — слушай, — из телефона начали доноситься непонятные звуки.

— Что за хрень? — Леви нахмурился, не понимая, что это.

— Я говорил, что ты храпишь, я записал твой храп, — Зик стал громко смеяться.

— Dieu… — Леви хлопнул себя по лбу. — Ты… Как большой ребенок.

— Как говорила моя учительница по немецкому, самый тяжёлый период детства мужчины начинается в тридцать лет, — Зик продолжал смеяться.

Леви ещё пару секунд серьезно смотрел на него, но смех Зика был слишком заразительным, и Леви тоже засмеялся.

— У тебя действительно прелестный смех, — Зик протянул руку, чтобы погладить щеку Леви.

— А у тебя невероятные глаза, — Леви аккуратно снял очки с Зика и встретился с ним взглядом. — Обычно голубые глаза сравнивают с небом или морем, но твои… Как звёзды. Недосягаемые, всегда так сияют, — Леви погладил щеку Зика пальцем, — и этот рисуночек на них похож на снежинки… Завораживает.

— И это я сентиментальный? — Зик мягко улыбнулся.

— Эй, я тебе вообще-то комплимент сделал, а ты…

Зик наклонился, не давая договорить, поцеловал Леви, нежно касаясь губами его губ.