11. Установленная истина (1/2)

— ГАРРИ, ТЫ ГДЕ ШЛЯЛСЯ?! — в ярости заорала Гермиона, увидев друга, который спускался по винтовой лестнице.

— Да я... тут... надо было...

— Тебя МакГонагалл по всему Хогвартсу ищет! Пошли живо!

— Что стряслось-то? — он начал догадываться, что это как-то связано с Малфоем.

— По дороге объясню. Шевели ногами! Ты куда запропастился? — она направилась к выходу из гостиной.

— Да тут надо было посоветоваться по одному вопросу... — он поспешил вслед за ней.

— А со мной или с Роном — ты посоветоваться не мог? — она уже подходила к портрету Полной Дамы.

— Да я, вообще-то, и хотел с вами! Вот только вас нигде не было после завтрака.

— А, ты с самого завтрака... — она смутилась. — Мы... я... была занята.

— Вот и я был занят. Когда ты пропадаешь, а потом также внезапно изниоткуда появляешься — мы тебе с Роном мозг не выносим!

Девушка смутилась ещё больше и, продолжая активно размахивать одной рукой в такт быстрому шагу, второй — машинально схватилась за висящий у неё на шее изысканный кулон на золотой цепочке.

— Я... У меня уважительная причина!

— Какая?

— Не могу сказать. А ты чем таким важным занимался?

— А вот тоже не могу сказать.

— Это нечестно!

— Ещё как честно! Сама от нас, значит, что-то скрываешь, а когда мы не договариваем — так сразу обижаться?

— Ладно, проехали.

— Согласен. Так что там стряслось-то?

— Малфоя выгоняют.

Гарри остановился как вкопанный.

— Откуда?

— Не тупи! — она обернулась на отставший от неё голос. — Из Хогвартса, откуда ж ещё. И офигевай поменьше. Или, по крайней мере, делай это на ходу, — Гарри опомнился и снова поспешил за ней. — Но МакГонагалл сказала, что он собирается раздуть из этого целый скандал, обвиняя тебя в тёмной магии.

— Дай угадаю: в легилименции?

— А ты откуда узнал?

— Догадался. Ну и он сам мне это прямым текстом сказал сегодня утром, когда набросился.

— Он на тебя напал?

— Не напал, а скорее... зажал в тёмный угол и грозился тихо прикончить. Нас МакГонагалл разняла.

— А она там как оказалась?

«Она за мной через следящие заклятия шпионит... Ой. Так она в курсе, что я был у Кормака? А что ж тогда не вломилась?»

— Не знаю, — и себе, и Гермионе ответил он.

Дальше обсуждать было нечего, и два оставшихся коридора они прошли молча — и без того уже запыхались.

Подходя к каменной горгулье у кабинета директора, они заметили стоящих напротив неё Дина и Симуса. Завидев их, парни через весь коридор крикнули:

— Разворачивайтесь!

— Чего? — так же громко ответила Гермиона, не сбавляя шага.

— МакГонагалл сказала направить Гарри к Снейпу, в подземелья, — крикнул Дин.

«Ну, он не готов разговаривать со мной, но хотя бы ещё может разговаривать про меня при мне. Уже хоть что-то.»

Гарри сбавил темп и остановился. Сделав ещё несколько шагов, Гермиона тоже встала на месте.

— Зачем нам туда? — недоверчиво спросила она.

— Не знаю. Но она сказала, что вам... ему туда, если появится, — ответил Симус.

— Ну ладно, — она развернулась, обращаясь уже к Гарри. — Значит, пошли туда. Устроили тут побегушки по всей школе...

Дождавшись, пока она с ним вновь поравняется, Гарри молча пошёл рядом с подругой.

Через несколько минут они уже шли по подземельям, приближаясь к кабинету зельеварения. Издалека послышались крики двух профессоров, приглушённые дверью.

Не дожидаясь удобного момента, он открыл дверь, и крики стали отчётливыми.

— ... не стал бы врать о таком! — орал разъярённый Снейп. — Такие заклятия в стенах школы — это билет в Азкабан! И раз это правда — то туда ему и дорога!

— Северус! — тоже кипя от негодования, но всё же сдерживая эмоции воскликнула МакГонагалл. — Перестаньте повышать голос! Гарри ни за что бы... О, мистер Поттер! Где ж вы пропадали?

— Где-где! Следы заметал, вот где! — декан Слизерина бросился ко входу и схватил Гарри за шиворот. — Дай угадаю: ты потерял палочку?

— Нет, — удивлённо ответил он, нащупав её в кармане.

— Не отвечайте, мистер Пот... — попыталась его остановить МакГонагалл, но он, не подумав, открыл рот прежде, чем она закончила. — Видите, Северус. Ничего он не заметал.

— Или просто не шибко сообразительный. Ну-ка дай сюда! — он выхватил у Гарри палочку из рук, который её недоумённо достал из кармана, показывая, что она на месте. — Приори Инкантатем!

Снейп направил собственную палочку на палочку Гарри, произнеся незнакомое заклинание.

— Профессор, вы что вытворяете! — такого охреневшего лица у МакГонагалл Гарри ещё ни разу не видел.

— Сейчас мы узнаем, когда он исполнил Легилименс.

— Профессор! Вы совсем с ума сошли? Нельзя без особой санкции просматривать историю заклятий студентов!

Из палочки Гарри вылетел текст, написанный его почерком: «Колину Криви на память от Гарри Поттера».

«Так, погодите... История заклятий...»

Текст растворился в воздухе, и за ним появился светящийся образ табурета — того самого, на котором он вчера — хотя казалось, будто уже в прошлой жизни — практиковался с Гермионой в трансфигурации. Он также рассеялся, и на его месте возникло другое изображение того же самого разваливающегося табурета.

До Гарри начало доходить, что происходит. Они же сейчас узнают, что он ночью пробирался в ванную старост к Кормаку...

— Нет, это всё пропускаем... — бормотал Снейп.

— Профессор Снейп! — уже не сдерживая ярость, выкрикнула МакГонагалл.

«Нет, не узнают.»

Как хорошо, что он той ночью не исполнил ни одного заклятия — даже Люмос — пробираясь в полной темноте. Но тогда что было последним перед трансфигурацией? Так, с Гермионой он занимался вообще до этой ночи — значит, с вылазкой в ванную старост — уже точно обошлось. А что перед этим? Они практиковались днём, перед обедом. Утром — был его поход с Малфоем к директору... Перед завтраком — вроде бы ничего не было... кроме того, что он в первый раз полез целоваться к Кормаку — но это, к счастью, без магии. Перед этим — он вообще не мог собраться с мыслями, после эротических снов об этом красавце. Которые были... которые были после...

Из кончика палочки потянулся вихрь патронуса, раздваивающийся на две переплетённые спирали.

У Гарри округлились глаза.

— СЕВЕРУС! — рявкнула декан гриффиндора. — Делетриус! Верните палочку моему студенту немедленно!

— Минерва, вы посмотрите! — он уставился на клубящуюся спираль дыма, которая начала оформляться в два силуэта — Гарри уже понимал, что это за силуэты. — Это же Легилименс! И на самого Поттера гляньте, мы же его с поличным поймали!

Два тела, обвившихся вокруг друг друга, стремительно обретали знакомую форму. Гриффиндорец оцепенел, уже видя очертания обнажённых образов, с которых Снейп не сводил глаз... витиеватое облако уже показало две голых спины...

И рассеялось.

— Это ведь был Легилименс, не так ли? Ах ты мерзавец! Чего язык проглотил? Ну ничего, сейчас мы это дело повто...

— ПРОФЕССОР СНЕЙП! — голос МакГонагалл прогремел так, что содрогнулись стены.

Она уже стояла у него за спиной, и выхватила палочку Гарри за мгновение до того, как Снейп вновь произнёс заклинание.

— Минерва, но вы же сами видели! Смотрите, как он побелел! Это был Легилименс, не так ли, гадёныш? А ну признавайся!

— Это... — в шоке от происходящего, не осознавая, что он делает, открыл рот Гарри.

— Молчите, Поттер!

— ... мой патронус.

— И чего ж ты тогда так испугался какого-то... а, — кажется, Снейп, сам еле соображающий от ярости, начал осознавать, ЧТО он чуть было не сделал.

С громким хлопком он получил мощный подзатыльник по своим сальным волосам и округлился в глазах от неожиданности. Он выпрямился, отпуская воротник Гарриной мантии и медленно повернулся к ведьме, сверля её взглядом.

— Вы, похоже, не понимаете по-другому! — выпалила МакГонагалл. — Ну как, взяли себя в руки?

Оглушающие крики сменились не менее ошеломляющей тишиной. Снейп, видимо, хотел разразиться ещё одной яростной тирадой, но, поймав испепеляющий взгляд ведьмы, которая, похоже, когда-то учила и его самого — не осмелился проронить ни слова. Стрельнув глазами напоследок, она повернулась к Гарри.

— Мистер Поттер, я позвала вас, чтобы задать пару вопросов. Пару очень серьёзных вопросов. Которые либо снимут с вас все обвинения, либо докажут вашу вину. Вы можете отказаться от ответа. Но если вы станете на них отвечать — то очень важно — я не могу выразить, насколько важно — чтобы вы ответили честно. Вы меня понимаете?

— Да.

— Вы уверены, что готовы ответить на эти вопросы в присутствии профессора Снейпа?

— Да.

— Тогда, если вы готовы — отвечайте максимально честно: вы знаете, что такое заклятие Легилименс?

Гарри ненадолго задумался.

— Да, — через несколько секунд ответил он.

Декан взмахнула палочкой, и вокруг Гарри на миг сверкнула жёлтая аура. Деканы переглянулись.

— Как можно не знать, знаешь ли ты что-то... — пробормотала под нос МакГонагалл. — Давайте ещё раз. Мистер Поттер, максимально честно. Вы знаете, что такое заклятие Легилименс?

— Я узнал только сегодня, и представляю, что это, но только в общих чертах.

Вновь взмах палочки — на этот раз его окутала синяя аура. Ведьма выдохнула с облегчением.

— Если он только сегодня узнал — в принципе, и так уже всё понятно. Но чтоб развеять любые сомнения... — она взглядом пристыдила Снейпа ещё раз. — Мистер Поттер, вы когда-нибудь накладывали заклятие Легилименс на Драко Малфоя, студента факультета Слизерин, который учится с вами на одном курсе?

— Нет, — уверенно ответил Гарри.

Очередное мановение палочки — и вновь сверкнула синяя аура. МакГонагалл повернулась обратно к Снейпу и взглянула на него упрекающим взглядом поверх очков.

— Вы настолько не доверяете собственным ученикам, что... — избегая взгляда, забубнил под нос он.

— ИМЕННО потому, что я ДОВЕРЯЮ своим студентам, я готова без их ведома наложить заклятие Верита́сиум, зная, что в решающий момент то, что они утверждают без проверки, и то, что они скажут с ней — совпадёт. А вы можете сказать то же самое о мистере Малфое?

И вновь настала тишина.

— А теперь, — через несколько секунд добавила она, — не желаете ли извиниться, профессор? Передо мной — за всё что вы тут наговорили. И, что важнее — перед мистером Поттером.

***</p>

Лицо Снейпа, который хотел удавиться, через силу выжимая из себя извинение в присутствии МакГонагалл — это было нечто непередаваемое. Гарри понимал, что это ещё аукнется всему Гриффиндору в виде сотни-другой отнятых баллов, но оно того стоило. Однозначно.

— А что он сказал? — с нетерпением спросил Рон на обеде, даже оторвавшись от еды.

— Я не помню, если честно. Да это и не важно. Важно — КАК он это сказал.

— Блииин... жалко, что меня там не было. Герми, а ты видела?

— Это не моё дело, — не отвлекаясь от нарезки бифштекса на ломтики ответила она. — Там и за закрытой дверью было понятно, насколько жаркой была дискуссия.

«О, кстати. Бифштекс. Кормак ведь сказал, что мне надо побольше белка...»

Гарри потянулся к тарелке с мясом и заодно взглянул в сторону своего парня... где поймал осуждающий взгляд котёнка, выброшенного на улицу в самый ливень.

«Прости», — одними глазами ответил он, понимая, что было бы странно, если бы после таких событий он сел со своим тайным бойфрендом, а не с друзьями.

— Ребят, а знаете... я тут пообщался с МакЛаггеном...

— И что он? — перебил Рон. — Тупой мудак?

— Самовлюблённая копия Локонса? — подхватила Гермиона.

— Вообще-то... он нормальный парень.

Не сговариваясь, на него одновременно уставились две пары ошарашенных глаз.

— Мы точно про того самого МакЛаггена говорим? — уточнила Гермиона с таким выражением лица, словно объясняет непроходимому идиоту.

— Нет, я серьёзно, — оправдывающимся тоном продолжил Гарри. — Он, конечно, немного самовлюблённый — есть такое...

— «Немного», — фыркнула Гермиона. — Величайшее приуменьшение с тех пор, как Сами-Знаете-Кого назвали «просто чуток эксцентричным».

— Герми! — Гарри нахмурился. — Ты вот сейчас ничуть не лучше Малфоя, который судит книгу по обложке.

Она состроила самоуверенную физиономию: «ну давай, удиви меня».

— Да, он себя считает непревзойдённым красавцем. Но — во-первых, ты глянь на него: имеет полное право. А во-вторых, это лишь внешняя оболочка.

— Гарри, давай-ка я тебе кое-что объясню, — она начала с покровительским тоном, по-матерински положив свою руку на его, — если он целую минуту мог говорить о ком-то кроме себя и своего дяди Тиберия — это ещё не значит...

— Да послушай же ты! Он мне очень помог, между прочим! Это он меня сегодня поддержал после стычки с Малфоем. И это он объяснил, что это вообще за легилименция такая, в которой меня подозревают. Если бы не он — я бы шёл на ковёр к директору, даже не представляя, какая это опасная штука, и мог бы что-нибудь ляпнуть.

«Не говоря уже о том, как он мне помог сбросить стресс.»

— Тоже мне достижение, — присоединился Рон. — Да тебе кто угодно это мог объяснить.

— Может и кто угодно. Вот только вас двоих тогда, к примеру, не было. Равно как и Дина. И Симуса. Которых я считаю своими друзьями. А он — был, — на этих словах Рон с Гермионой едва заметно виновато переглянулись. — И если, как ты говоришь, он такой мудак — то чо ж тогда он вообще стал на меня тратить время?

«Помимо того, что, как выяснилось, он страстно меня хочет — но вам пока этого лучше не знать.»

— Когда вы стали такими несправедливо предвзятыми в отношении других людей? — раздражённо подытожил он. — Притом, что сами беситесь, когда на вас ярлыки вешают. И ладно бы хотя бы про какого-то слизеринца так за глаза отзывались, даже не зная. Так нет же, про другого гриффиндорца! Это так лицемерно, что аж противно. Пойду я лучше с ним обед закончу. Он может и любит порассуждать о себе — зато других грязью не поливает, в отличие от некоторых!

Его друзья сидели и хлопали глазами, лишившись дара речи. Он же, взбешённый тем, в каком ключе состоялась беседа, встал из-за стола и вместе с тарелкой проследовал в сторону четверокурсников, к одиноко сидящему блондину.

Не здороваясь, Гарри плюхнулся напротив и, полный негодования, коротко бросил:

— Неудачно прошёл разговор о тебе. Не спрашивай. А то ещё скажу то, о чём потом пожалею.

— Ну он хотя бы прошёл. Спасибо.

***</p>

Через несколько минут два гриффиндорца увлечённо обсуждали модели мётел. Оказалось, это у них общий интерес. Разговор зашёл после того, как Кормак поинтересовался, что это вообще за повод, под которым он в прошлый раз подсел к нему. Гарри объяснил, что ему пригодилось бы узнать, кто отправил ему ценный подарок совиной почтой. Слово за слово — и вот он уже делился горем утраты своей новенькой «Молнии». А Кормак — без пояснений разделял его эмоции. Их даже обоих синхронно передёргивало, когда Гарри рассказывал свои предположения о том, какие надругательства МакГонагалл наверняка вытворяет над этим шедевром спортивного метлостроения.

— Кхм-кхм, — раздался неловкий женский голос. — Тут не занято?

Гарри повернулся к источнику звука. Рядом с ним с виноватым видом стояла Гермиона, а напротив — справа от Кормака — только что подошёл Рон, выглядящий примерно так же.

Гарри повернулся обратно к четверокурснику с вопрошающим взглядом, давая понять, что решение принимать ему. Блондин тотчас натянул свою учтивую улыбку и начал своим самым галантным голосом:

— Какая красотка почтила нас...

Гарри едва заметно помотал головой, одним взглядом транслируя ему мысль: «Не надо». Тот тут же осёкся и закончил куда более лаконично:

— Да, садитесь.

Рон насторожился после такого приветствия, но всё же последовал примеру своей девушки, которая заняла место за столом. Сев рядом с Кормаком, он украдкой покосился на блондина, прикидывая, насколько он ниже его ростом.

— Что обсуждаете? — Гермиона старалась звучать максимально непринуждённо. И, надо отдать ей должное, это у неё удалось: Гарри-то заметил неловкость, а вот Кормак, скорее всего, нет.

— Модели мётел, — без промедления ответил МакЛагген, не уловив, что вопрос был задан скорее как повод, нежели как реальная тема для разговора. — Мне Гарри рассказал, какая трагедия у него приключилась... Я вообще не представляю, как бы я с таким справлялся, если бы сам столкнулся с чем-то подобным. Ладно бы ещё какой-то «Вихрь», но «Молнию»!...

— Да вообще! — неожиданно для Гарри и Гермионы, с искренним негодованием подключился Рон. — Это же натуральное кощунство! Она ведь совсем новенькая!

— Да я и говорю! Только в продажу вышла!

Гарри с Гермионой переглянулись, незаметно для двух других, которые уже были увлечены бурным диалогом.

— Спасибо, — шепнул он.

— Прости, — ответила она.

Гарри с пониманием кивнул и принялся с любопытством следить за ходом дискуссии.

***</p>

— ... Ну и вот. Загоняем мы, значит, этого штырехвоста — и тут Берти запинается о какую-то корягу и КАААК плюхнется на живот! При чём, в самую грязищу! Брызги во все стороны, кабанчик уже — ясное дело, удрал...

— А Скримджер чего? — с неподдельным интересом внимал рассказу Рон.

— А чего он? Вместе с дядей покатывается со смеху — один я стою как дурак — понимаю, что вся охота насмарку.

— Герми, а ты чего такая угрюмая? — наконец, Рон перевёл взгляд на свою девушку. — Угарная же история.

— Я рада, что ты находишь это забавным. Но я, вот, не вижу ничего смешного в том, чтоб убивать живых существ ради развлечения.

— А ты что скажешь, Гарри? — в поисках поддержки не унимался рыжий друг.

— Э-э-э, не! Меня в это не вмешивайте.

— Ну давай, не ломайся, — подхватил Кормак. — Ты бы с нами поохотился?

— А можно не отвечать?

— Нельзя, — хором произнесли эти двое.

— Ну тогда я скорее на стороне Гермионы. Неужели нельзя выбрать более безобидную забаву?

— Эх, жаль. Дядя бы с радостью поохотился с самим Гарри Поттером. Какой ты, оказывается, скучный у м... нас.

Гарри и Кормак синхронно напряглись и переглянулись, когда он чуть было не сказал: «у меня».

Рон, похоже, ничего не заметил, а вот во взгляде Гермионы на миг промелькнула настороженность. Немного подумав, она уже было собралась что-то спросить, приоткрыв рот, как вдруг раздался громкий грохот резко открываемой двери Большого Зала, вслед за которым ученики — не только за их столом, а вообще за всеми — замолкающей волной притихли. Во внезапно наступившей тишине были слышны быстрые шаги нескольких людей.

Между столами торопливой походкой шагал Корнелиус Фадж, министр магии собственной персоной. Он был в сопровождении трёх волшебников с лицами матёрых убийц, в чёрных мантиях — по-видимому, высокопоставленных мракоборцев. Преодолев весь Большой Зал, делегация остановилась у преподавательского стола прямо напротив Дамблдора, и министр наклонился к директору, начав о чём-то перешёптываться.

— Раз ты такой знаток Министерства, — шепнула Гермиона Кормаку, — что Фадж тут делает?

Он был растерян не меньше остальных учеников.

— Понятно, — не дожидаясь ответа, подытожила она. — Когда надо, проку от твоих связей — ноль.

У Гарри пробежал холодок по спине:

— Кажется, я догадываюсь, зачем тут они, — дрожащим голосом произнёс он. — Они за мной.

— За тобой? — удивился Рон. — А ты-то при чём?

— Ох... — Гермиона вздрогнула. — Он всё-таки это сделал, да? — она умоляющим взглядом посмотрела на Гарри.

— Похоже, что да, — чувствуя, как у него перехватывает дыхание от одной лишь мысли о сотне дементоров, ответил парень со шрамом.

— Да вы объясните уже, наконец? — не выдержал Кормак, видя, как побелел его парень.

Тот попытался ответить, но лишь беспомощно хватал ртом воздух. Он взял бокал с тыквенным соком и сделал пару глотков, смачивая пересохшее горло.

— Похоже, Малфой официально обвиняет Гарри в использовании легилименции, — ответила подруга за него.

«Отдохнули — и хватит. Снова отрицательный баланс.»

***</p>

Насколько могущественные связи у Малфоев? Достаточно для того, чтобы упечь его в Азкабан?

Но ведь в магическом мире должно же быть какое-то подобие судебного процесса? Уж на суде-то его оправдают?

«Как будто никогда в истории судебной системы не приговаривали невиновного.»

Но Дамблдор этого не допустит! Он-то знает, что Гарри невиновен!

«А что он может сделать? Он — всего лишь директор школы. А вот насколько глубоко Малфои запустили свои щупальца в Министерство — один Мерлин знает.»

Кое-что становилось всё более ясным с каждой секундой: в Азкабан он не попадёт точно. Любой ценой.

— Гарри, ты как? — Кормак взял в свои тёплые руки его заледеневшие пальцы, глядя с неподдельной обеспокоенностью.

— Нор... Нормально. Ещё пока ничего не ясно. Может, мы сами себе всё придумали.

— Корнелиус, исключений быть не может! — донёсся излишне громкий шёпот директора.

— Но Альбус, законные опекуны имеют право присутствовать на процессе! — столь же несдержанно ответил министр.

— Ничто не заставит меня снять защитные чары с за́мка, это моё последнее слово! А теперь, если ты позволишь, мне надо... — дальнейшие слова уже невозможно было разобрать.

Зачем кому-то может понадобиться снимать защитные чары с Хогвартса? Разве что... министр настаивал, что нужно впустить внутрь кого-то, кого здесь быть не должно. Вроде магглов.

Магглы... Законные опекуны...

Гарри настигло осознание: Дурсли.

Сразу развеялись последние сомнения о причине визита министра. И стало понятно, почему директор отпирается: эта семейка, присутствуя на «процессе» — уж точно о нём ни одного доброго слова не скажет.

Фадж что-то фыркнул напоследок, развернулся и, недовольно размахивая руками, направился к выходу. Проходя мимо Гарри, он остановился, вежливо кивнул с выражением лица, которое за секунду успело смениться с осуждающего на виноватое, и затем — на неприязненное, и продолжил движение. Вскоре из-за преподавательского стола спешно встали МакГонагалл и Снейп, и направились каждый к столам своих факультетов. Декан Гриффиндора выискивала кого-то в толпе, и, увидев Гарри, устремилась к нему.

Сейчас его уведут неизвестно куда, и оттуда он уже может не вернуться.