9. Естественные секреты ♥ (2/2)

— Как видишь, не занято, — наконец, ответил он.

— Не против, если я присоединюсь? — скорее для окружающих, нежели для самого разрешения, спросил Гарри. Он-то и так знал, что блондин только за.

— Не против, — тот подмигнул.

Садясь прямо напротив своего парня, Гарри словил несколько не то удивлённых, не то осуждающих взглядов от других старшекурсников.

— А чего это ты тут один? — полушёпотом спросил Гарри.

— Да я всегда тут один, — тоже тихо ответил Кормак. — А чего мы шепчемся?

— Так мы же типа ещё не знакомы. И если что — я пришёл у тебя выяснять, как отследить отправителя посылки.

— Мы и дальше так скрываться будем, что ли? — всё ещё тихо, но уже недовольным тоном спросил блондин.

— Я не знаю, — Гарри начал накладывать еду. — Но про меня-то никто не в курсе.

— И про меня никто не в курсе. Но они и не будут в курсе, пока мы не скажем. Нам теперь вечно, что ли, по углам прятаться?

— А ты не боишься, что они подумают?

— Какая мне разница, что они там подумают? Я же не с ними трахаюсь, а с тобой.

— А если это кто-то из тех, с кем ты общаешься? Вдруг они от тебя после таких новостей отвернутся?

— Из тех, с кем я общаюсь, говоришь? — Кормак выпрямился, вытянул шею и начал окидывать взглядом стол гриффиндора. — Так... кто там у меня последняя?... Эй, Анджелина! — он повернулся в сторону Анджелины Джонсон и выкрикнул через весь стол. — Помнишь, мы недавно мутили? — на этих словах темнокожая девушка подавилась: очевидно, эта новость ещё не была достоянием общественности. — Я теперь по парням!

Выражение лица Анджелины надо было видеть.

— Пошёл на хер, МакЛагген! — с трудом прожевав, точно так же, через весь стол в ярости проорала она.

— Видишь, ничего особенного, — он повернулся обратно к Гарри.

— Нет, я имею в виду, из тех, с кем ты общаешься.

— Ну вот я с ней недавно общался.

— Кормак, я про друзей, знакомых...

После этих слов привычная самодовольная ухмылка сползла с лица старшекурсника.

— Гарри, ты вообще помнишь, что я тебе вчера сказал, когда признался о патронусе?

— Если честно, я тогда вообще мимо ушей пропустил всё, что ты сказал, — на этих словах блондин нахмурился. — Я тогда немного голову потерял от вида одного красавчика, который передо мной сейчас сидит.

— Ну ты гадёныш! Я ему душу изливаю, а он это даже не слышал — да ещё и отмазывается так, что не придерёшься. Ну ты и подхалим мелкий...

— Кормак. Я тебя всего на год младше и я среднего роста. Я говорил тебе, чтоб ты перестал называть меня мелким?

— Ну говорил — и говорил. Я ж не виноват, что ты ведёшь себя как мелкий засранец.

— Перестань.

— Мелкий. Вот что ты мне сделаешь?

— Ах так?... Помнишь, как ещё ты меня назвал перед тем, как в первый раз поцеловал вчера здесь, у большого зала?

— Эм... нет.

— А я вот помню.

«Как такое забыть!»

— И как?

— Похотливым животным ты меня назвал.

— Ну так мы же выяснили, что ты такой и есть. Ненасытная зверюга. И ты мне такой нравишься. А что?

— А то, что включи мозг и подумай, — Гарри зловеще понизил голос, — как жёстко эта ненасытная зверюга тебя может в следующий раз выебать, если ты продолжишь называть меня «мелким».

— М-м-м, провоцируешь? — Кормак опять соблазнительно ухмыльнулся, и Гарри почувствовал, как под столом его голени коснулась нога четверокурсника. — Но ладно, я тебя понял... Так ты вообще не слышал ничего из того, чем я тогда с тобой поделился? Ну... когда про патронус рассказал.

— Прости, у меня тогда реально мозг практически отключился. Но в моё оправдание — ты не представляешь, как охуенно ты пахнешь! — Гарри закатил глаза. — Я помню, ты что-то говорил про то, что Гермиона не в твоём вкусе, и что ты хочешь в наше трио вписаться.

— А почему я хотел, ты помнишь? — Кормак вновь стал непривычно серьёзным.

— Нет. Только не злись.

— Ох... — высокий парень тяжело выдохнул. — Как же это тяжело во второй раз...

Гарри между стоящими тарелками просунул ладонь и взял своего парня за руку.

— В общем, — наконец, собрался с силами тот. — Ваше дружное трио знает вся школа.

— Ну я в курсе, да.

— Мне тоже так хочется.

— Так — как? Чтоб твоих друзей все знали?

— Чтоб они у меня были.

***</p>

— Так, погоди, — не веря в то, что только что услышал, переспросил Гарри. — Ты хочешь сказать, что у тебя нет ни друзей, ни знакомых, ни просто близких людей, с которыми ты можешь поделиться проблемами?

— Именно, — его взгляд был чрезвычайно тяжёлым.

— Да так не бывает! С твоей-то внешностью — на тебя должны гроздями вешаться те, для кого будет за счастье просто находиться с тобой рядом.

— Ага. Вот только друзей среди них нет.

— Да как так-то?

— А вот так. Смотри. Есть всего лишь 3 формата, как люди со мной вообще взаимодействуют. Одним — просто нужен смазливый парень, чтоб потрахаться, — на этих словах Гарри покраснел. — Другим — что-то надо от меня или, ещё чаще, моей семьи. А третьи — закатывают глаза и фыркают, когда ВНЕЗАПНО выясняется, что я к двадцати годам — вот так сюрприз — оказывается, в курсе, как я выгляжу. И на признание моих достоинств — не смущённо хлопаю ресницами: «ой, что вы — что вы!» — а говорю, как есть: «да».

— Кормак, а если это так... — Гарри замешкался, сомневаясь, что хочет завершить фразу, — что ж ты тогда на меня время тратишь? — он произнёс это, сам не веря в то, что он наводит парня своей мечты на идею больше с ним не встречаться. — Я же с тобой тоже только ради секса. Сногсшибательного, незабываемого, с таким шикарным самцом, но — просто секса.

— Я тоже так поначалу думал. Хотел просто поразвлечься разок. Ну, решил: с парнем тоже прикольно попробовать. Да и ты — прямо скажем, достойный вариант. Но потом меня подкупило то, как ты на меня смотришь — вот как сейчас. Думал, ты специально прикидываешься, чтоб себе цену набить.

— Зачем мне цену набивать?

— Чтоб я потом должен был. Так все делают. Но когда мы целовались — это было слишком убедительно. А вчера — мне даже показалось, что ты это по-настоящему. Ну либо ты охрененный актёр, — он ненадолго замолк. — Но если это так, если это всего лишь игра — лучше скажи сейчас.

— Я ничего не изображаю. Но я не очень понял: как так по-особенному я на тебя смотрю?

— Как будто тебе не насрать.

«Что значит ”как будто”?»

— Ты хочешь сказать, что вообще всем на тебя насрать? Да ты пол-школы перетрахал! Тебя каждая первая девчонка хочет... — вспомнив о Гермионе, он добавил. — Ну, каждая вторая.

— Ага. Вот только для них я — приз, который надо заполучить, а потом использовать по назначению. Они меня воспринимают как вещь. Которая почему-то всем всегда всё должна. Ты вообще первый, кто во время секса не рассказывал, что я должен, а поинтересовался, что я вообще хочу. И узнав — не плевался, доказывая мне, какой я эгоистичный мудак, а просто взял — и сделал. Это, может, и «только секс», но не «просто секс».

По правде, Гарри даже не знал, что на это ответить. Было очевидно, что Кормак искренне верит в то, что говорит. Вот только... может, он просто ошибается? Может, его себялюбивая натура просто не позволила увидеть тех, кто не готов сыпать в его адрес комплиментами?

У Гарри-то это получалось само собой: он совершенно искренне восторгался внешностью этого идеального парня. Но не все же такие, как Гарри.

— Так ты ради этого тогда подошёл, что ли? Ты хочешь стать четвёртым в нашей компании?

— Ну да, — смущённо буркнул блондин.

— Уфф... это — такая вещь, которую нельзя просто заполучить по приглашению. Тебе самому придётся постараться.

— Да я знаю. Но обычно мне никто даже шанса не даёт.

— И с Роном тебе точно придётся тяжко. Он всё ещё думает, что ты у него Гермиону хочешь увести.

— Ну он почти прав. Ошибся только с тем, кого я теперь хочу увести, — он заговорщически ухмыльнулся.

— И с Гермионой — не легче. Она твои самовлюблённые замашки — на дух не переносит.

— Какие такие замашки! Чо вы все прицепились! — похоже, это была ещё одна больная тема.

— Так, бесподобный ты мой, успокойся. Мы что-нибудь придумаем... наверное. По крайней мере, я у тебя теперь — точно есть.

— Это пока тебе моё «самолюбование» не надоест.

— Не надоест. У нас с тобой это общее. Мы оба тебя обожаем, — он расплылся в улыбке от умиления.

Кормак хотел что-то возразить, но Гарри не дал ему это сделать:

— Ты лучше вот что скажи. Если тебе парни нравятся — ты чего тогда так взбесился?

— Когда?

— Когда я тебя в первый раз поцеловал.

— Да я от неожиданности! Я тебе там душу изливаю — а ты целоваться полез. От баб я к такому уже привык, а от парня — уж тем более, от великого Гарри Поттера — не ожидал. Да я и сам тогда ещё не понял, что парни мне тоже нравятся.

— А когда понял?

— Когда после тебя побежал зубы чистить.

— И?

— Что — «и»?

— Как понял-то?

— Да очень просто. Намазал пасту — и так и простоял несколько минут перед зеркалом, осознавая, что зубы я после тебя, на самом деле, чистить не хочу...

Если бы в этот момент из-за угла выпрыгнул Колин Криви и сфотографировал лицо парня со шрамом — то получилась бы иллюстрация к понятию «милота» для палаты мер и весов.

— Так, Гарри, у меня тоже вопрос есть.

— Давай.

— Я теперь тебе — кто?

— Ну... мы же вроде уже решили. Мы встречаемся.

— «Встречаемся» — в смысле «поебались разок» или в смысле «ты мой парень»?

— Второе... наверное.

— Так «второе» или «наверное»?

— Второе. Если хочешь.

— Хочу. Значит, ты мой парень. Тогда — второй вопрос. Я когда смогу со своим парнем нормально за столом пососаться, как эти двое? — он кивнул на Рона с Гермионой.

— Ох... ну ты, конечно...

— Что «я конечно»? В чём проблема?

— Меня же все знают как «того самого» мальчика-который-выжил. Мне — что — просто взять и начать целоваться с тобой на людях?

— Да.

— Ты не понимаешь, какие слухи начнутся?

— Ну будет мальчик-который-выжил-и-трахает-других-мальчиков. Делов-то. Про тебя и сейчас — разве не сплетничают? Знаешь, сколько я про тебя всякой ахинеи слышал? И всё ещё не уверен, что из этого правда...

— Да догадываюсь.

— Ну серьёзно. Что тебя останавливает?

— Не знаю... Наверное, боюсь, что если про меня узнают такое — то я могу потерять друзей.

— Значит, херовые друзья были.

— Кормак, вот не бесись — но может, поэтому их у тебя и нет, — он сказал резкие слова, но постарался сделать это максимально мягким тоном, хотя и сам понимал, что в этом есть здравое зерно.

— Гарри, либо ты сам это сделаешь, либо сделаю я... Не специально. Я просто не умею скрывать такие вещи.

— Ага. Я заметил сегодня на примере Анджелины.

— А что с ней?

— Да ничего. Уверен, она надолго запомнит секс с тобой.

— Ну так! — он не понял, что Гарри имеет в виду, похотливо ухмыльнувшись. — Ты ж сам ночью видел, с чем там она имела дело. Как такое не запомнить!

— Да-да. Самовлюблённый ты мой... Ладно. Потерпи пару дней. Дай хотя бы перед друзьями признаться на своих условиях.

***</p>

Чтоб не вызывать подозрений, обратно в башню они решили пойти порознь. Первым ушёл Кормак. Гарри — после него. Всё равно ему ещё нужно было сперва доесть.

Примерно посреди пути он почувствовал, как его властно хватают за мантию и опять утаскивают в тёмный угол. Уже расплывшись в блаженной улыбке, Гарри увидел... взбешённое лицо Малфоя.

— Поттер, паскуда! Так ты легилимент?

— Чего? — Гарри резко выхватил палочку и уткнул её прямо в грудь Малфоя.

— Кто тебя обучил легилименции, признавайся!

— Леги-ли-что?

— Не прикидывайся! Я тебя сдам министерским шавкам, гад. Ты ко мне лазил, да?

— Никуда я к тебе не лазил! Я у вас в подземельях не бывал даже ни разу.

«Ну... В этом году.»

— Хорош под дурачка косить! Откуда тогда ты знаешь?

— Что знаю? Ты совсем крышей поехал, придурок?

— «Чтоб ты сгнил в одиночестве» — кто тебе это сказал?

— Что это?

— Не отмазывайся, мразь ты двуличная! Ты у кабинета Дамблдора проболтался.

— Что ты несёшь, Малфой? Иди выпей таблетки, — вид у того и правда был нездоровый.

— Тебя за это сгнобят в Азкабане, уёбок! Уж отец постарается!

— Я сейчас тебя по стенке размажу, если не отцепишься. Помнишь мой патронус? Это я ещё вполсилы.

Малфой отступил на шаг назад, но трясущейся рукой продолжил грозить пальцем:

— Ты за это ещё поплатишься!

— Да разумеется. Думаю, МакГонагалл будет рада узнать, что ты угрожал мне расправой.

«Хрен знает, сколько ещё она на меня заклинаний навесила.»

— И почти уверен, что она сможет это доказать.

— Ах ты сволочь! — слизеринец выхватил из рукава палочку.

— МИСТЕР МАЛФОЙ! — не то чтобы совсем неожиданно прозвучал голос декана — взбешённый не на шутку.

Не так, как она с утра отчитывала самого Гарри. Нет, сейчас — он по-настоящему вселял ужас.

— Объясните, что вы здесь делаете! — без предисловий потребовала она. — И почему вы наставили палочку на моего ученика.

— Он первый это сделал!

— Я приготовился защищаться. Он меня утащил в этот тёмный угол и принялся угрожать, — не дожидаясь, пока потребуют объяснений, Гарри ответил сам.

— Простите, мистер Поттер, я должна удостовериться.

Она взмахнула палочкой — вновь, не произнеся ни единого слова — и вокруг Гари на миг сверкнула синяя аура.

— Ну всё, мистер Малфой. Вы доигрались. За мной, к директору!

Это была не просьба. И даже не команда. Она схватила слизеринца за шиворот — несмотря на то, что он был ростом с неё саму — и, не церемонясь, уволокла за собой.

«Выходит, она так и не сняла заклятия?»