Часть 3 (1/2)

— Это ты, не так ли? — требовательно спросил кто-то хрипловатым голосом.

Гермиона оглядела класс в неиспользуемой части пятого этажа. Её разум судорожно перебирал предметы, которая она сможет использовать в качестве оружия, если они заберут её палочку.

Они. Кто они вообще такие?

Её держали с двух сторон, но какое-то заклинание мешало Гермионе посмотреть на похитителей. Она не могла двинуть головой, но осознала, что сможет определить их личности, используя новообретённый острый нюх омеги.

— Я же говорил! — самодовольно воскликнул второй. — Грейнджер — омега.

Она принюхалась и пришла в замешательство от того, что почувствовала три запаха альф, хотя слышала только два голоса. Ответ был получен мгновенно: ухмыляясь, к ней подошёл никто иной, как Драко Малфой собственной персоной.

— Так давайте выясним, — произнёс Малфой своим напыщенным высокомерным голосом. Но затем его тон полностью изменился: — Выпей это, омега.

Он посмотрел ей прямо в глаза, и почему-то она совершенно расслабилась. Гермиона была окружена его запахом — сандаловым деревом и мятой. Хватка двух альф ослабла.

— Вау, — прошептал один из них.

Малфой прижал к её губам фиал, и, хотя Гермиона понимала, что лучше бы ей сжать губы, она подчинилась внушению. И охотно открыла рот.

— Вот так, омега, — тихо произнёс он низким голосом.

Он наклонил склянку, и Гермиона послушно проглотила зелье. Она наблюдала за ним, ожидая, что он скажет ей делать дальше. Гермиона знала, что совершит всё, что прикажет Малфой.

Погодите-ка… почему?

С огромным трудом она потёрла лицо ладонью, нарушив зрительный контакт и на несколько секунд задержав дыхание. Каким-то образом этого оказалось достаточно. Она бросилась в другой конец комнаты и направила на них палочку.

— Что за зелье ты мне дал? — рявкнула Гермиона.

Малфой всё ещё ухмылялся, будто знал что-то, чего не знала она. Два его лакея, Нотт и Забини, встали позади него. Троица чистокровных альф выглядела совершенно собой довольными, и никто из них даже не пошевелился, чтобы достать палочки.

Что-то было не так, но когда Гермиона рванула к двери, три глубоких голоса произнесли похожие команды:

— Стой!

— Не шевелись!

— Остановись, омега.

Тело Гермионы замерло, и палочка выпала из ослабевшей руки.

— Блять, — прошептала она, внезапно осознав всю тяжесть ситуации.

Для несвязанной омеги находиться в обществе даже одного альфы было плохо, не говоря уж о троих. К тому же, это были три определённых альфы — чистокровки, которые сражались на другой стороне во время войны. Ничего хорошего из этого получиться не могло.

— Вы чувствуете это, ребята? — злорадно спросил Малфой. — Она боится.

— Но чего ей боятся? — вкрадчиво произнёс Забини. — Она окружена альфами.

Нотт шагнул вперёд и поднял её палочку. Выпрямляясь, он глубоко вдохнул её запах.

— Твою мать, — прошептал он и повернулся к друзьям. — Вы не поверите, но… Я думаю, что она девственница.

У Гермионы перехватило дыхание, и она зажмурилась. Она приказывала себе двигаться, но её удерживала на месте сила трёх могущественных альф. Большая часть её хотела следовать их указаниям, чтобы не разочаровывать их.

Малфой с Забини расхохотались, и Нотт подхватил смех. Затем он наклонился к её талии и сделал ещё один глубокий вдох. Совершенно потрясённая, она распахнула глаза и уставилась на него.

— Ммм, — застонал он. — Она пахнет как персик.

— Спелый персик, готовый к тому, чтобы его сорвали, — дразняще произнёс Забини.

— Дай мне понюхать, — скомандовал Малфой. Конечно же их лидером был он.

Нотт подмигнул ей, прежде чем сделал шаг назад, уступая Малфою место.

— Не шевелись, — произнёс Малфой — снова этим глубоким голосом.

И только тогда до неё дошло, что они использовали альфа-голоса. Исходя из того, что она читала, альфа могли командовать омегами. Из-за подавляющих зелий, которые она принимала, Гермиона должна была в конце концов избавиться от внушения, как она сделала пару минут назад, но что-то казалось другим. Притупляющее ощущение, которое она испытывала от зелий, становилось всё менее и менее выраженным. Она словно просыпалась от сна без сновидений.

Её чувства обострились даже сильнее, чем до этого, и все они были синхронизированы со стоящими перед ней альфами. Гермиона окинула взглядом их фигуры — высокий рост, широкие плечи, мощные мышцы — и нашла их приятными глазу. До неё долетели их смешавшиеся запахи, и она успокоилась, глубоко вдохнув. Гермиона терпеливо ожидала следующих слов, готовая внимать.

— Тебя когда-нибудь касались, омега? — спросил Малфой.

Он сказал ей не шевелиться, так что она даже не моргнула, когда он поспешно скинул с неё мантию. Оставшись в школьной форме, она наблюдала, как его бледные пальцы огладили её бедро, скользнув под юбку. По телу прокатилась дрожь нетерпения: Гермиона хотела, чтобы её альфа коснулся её там.

Её альфа? Что?

— Не называй меня так, — сказала она, задохнувшись, когда он дотронулся до внутренней стороны бедра.

— Как тогда мне тебя называть? — Взгляд Малфоя пронизывал, словно он видел её насквозь, проникая до самой сути омеги. — Гер-ми-о-на?

Она никогда не слышала, чтобы кто-то произносил её имя так, будто лаская каждый слог. Гермиона вздрогнула, и он заметил. Малфой ухмыльнулся, медленно проведя пальцами по краю трусиков.

— Хватит, — прохныкала она. — Отпусти меня.

Он переключился на альфа-голос:

— Гермиона, тебя когда-нибудь касались?

Она знала, что не сможет соврать, но ей и не хотелось. У неё промелькнула мысль, что он может быть рад её ответу.

— Я девственница, если ты это имеешь в виду.

— Хорошо, — пророкотал Малфой. — Очень хорошо.

Гермиона чувствовала, что он доволен, и это доставило удовольствие и ей. Её альфа был так близко, и ей хотелось показать ему, какой хорошей — очень хорошей — она могла быть. Не успев осознать, что делает, она склонила голову набок и обнажила перед ним шею.

Всё это время Малфой продолжал пальцами дразнить место между её ног. Это совершенно сбивало с толку: чувствовать, как нарастало желание, стоя перед парнем, которого она презирает. Забини и Нотт продолжали глазеть на неё из другого конца комнаты.

— Малфой, я хочу уйти, — сказала Гермиона, отчаянно пытаясь восстановить контроль над телом.

— Нет, не хочешь.

Ей казалось, что её тело и разум развязали войну. Разум говорил ей бежать, но тело хотело остаться. Она хотела убраться от него подальше, но ей нужно делать что угодно, кроме этого.

Гермиона не могла игнорировать пульсацию между ног. Ей казалось, что у влагалища появилось собственное сердцебиение. То, что могло быть только смазкой, о которой она читала, уже текло по бёдрам. Наверное, Малфой почувствовал запах. Она неосознанно расставила ноги пошире.

Он ухмыльнулся.

— Ты никуда не уйдёшь, омега.

Она всхлипнула.

— Пусти меня, — сказал Забини. — Я хочу почувствовать тугую киску этой омеги.

Малфой ощетинился и оскалил зубы. В его глазах загорелся огонь, когда он обернулся к своему лакею.

— Нет, — прорычал он.

— Что значит нет? — фыркнул Забини. — Мы же договаривались, что поделимся!

— Только то, что ты — Малфой, не означает, что ты автоматически получишь право первого, — согласно добавил Нотт. — Я никогда не трахал девственницу.

Гермиона пришла в ужас от их слов, зная, что это значило для неё. Она в ловушке, из которой не видно выхода. Малфой втянул воздух и вынул палочку из кобуры.

— Что ты делаешь? — нервно спросил Нотт.

Малфой зарычал, словно зверь:

— Она моя.

Двое парней приняли защитные стойки, но оказались недостаточно быстрыми. Серия вспышек — и, прежде чем Гермиона успела прикрыться, она увидела, как Забини с Ноттом рухнули на пол. Она поспешно схватила свою палочку, которую уронил Нотт, но почему-то ей казалось, что та не понадобится.

Когда Малфой снова к ней повернулся, Гермиону окатила волна желания. Она ахнула от его яростного взгляда и почувствовала, что трусики намокли насквозь. И заметила, как натянулась ткань его брюк.

— Я отведу тебя в безопасное место, омега.

Она воодушевлённо кивнула и не стала протестовать, когда он подхватил её на руки, словно деву в беде. Малфой понёс её по коридору, и Гермиона видела, как он следил за окружающей обстановкой. Никогда раньше она не разглядывала глаза Малфоя, и только сейчас заметила, что они светло-серые — а не голубые, как она всегда думала.

У неё никогда не было возможности изучить его лицо вблизи. И уж точно не настолько близко. Когда он не хмурился, Малфой на самом деле был довольно привлекательным. Он облизал губы, и Гермиона не могла не заметить, какими полными и мягкими они выглядят. Она едва подавила желание провести пальцами по точёной челюсти и коснуться их.

Они дошли до ванны старост, и Гермиона вздрогнула, когда он пнул дверь вместо того, чтобы использовать пароль. Демонстрация грубой силы вызвала у неё дрожь. Он наложил на дверь запирающее заклинание, а затем осторожно поставил её на ноги.

— Спасибо, — на выдохе сказала Гермиона.