Сезон 2. Глава 75 - Ненавижу щекотку (1/2)

***</p>

Разрушенные дома, искорёженные леса и уничтоженные посевы… да ещё и мёртвое тело червя продолжает сочиться ядом. Хотя господин сделал всё, чтобы плоть и кровь монстра окаменели, но чёрная вязкая жижа, подобная гною, просачивается через трещины и отравляет землю. Её не берёт ни пламя, ни лёд. Так что люди здесь точно жить больше не смогут.

По крайней мере, не в ближайшую сотню лет.

Пробираясь через частокол из поваленных деревьев, Босациус брезгливо морщится при виде стремительно темнеющей и гниющей листвы. Скоро всё здесь: и растения и животные — превратятся в безумных разносчиков заразы.

«А ведь мы ещё не закончили очистку долины Гуйли после смерти Арахны…»

Кто теперь этим займётся?

С начала войны архонтов количество якс сократилось втрое, а если верить новостям о произошедшем в гавани — то теперь и вовсе осталась лишь жалкая горстка.

Воробью только чудом повезло уцелеть.

Каразетсу куда-то пропал.

А Сяо…

Увидев новичка на руках Властелина Камня, Босациус странным образом почувствовал себя виноватым — не только за то, что допустил весь этот хаос… но и за облегчение, которое испытал, когда выяснилось, что Воробей практически не пострадал, а лишь вымотался сверх всякой меры.

Разве слуги имеют право радоваться, когда их господин несчастен?

— Приведи Назинет.

Таков был приказ, и Босациус поспешил в указанное Властелином Камня место, даже не поинтересовавшись, как быть, если Назинет не захочет никуда с ним идти. В конце концов, господин никогда не поручал им невыполнимых задач.

— …а вы, маршал, не торопились.

Две скалы рухнули друг на друга, образовав что-то вроде пещеры, у входа в которую, недовольно подбоченясь, застыл Владыка Лун.

— Она здесь?

— Здесь.

Олень отходит в сторону, и Босациус заглядывает под каменные своды. Внутри темно, но можно разглядеть силуэт сидящей на земле женщины.

— …она в таком состоянии уже несколько часов, — раздаётся за спиной.

Босациус морщится: господин приказал доставить Назинет на место встречи, но уж очень хочется свернуть этой гадине шею.

— Выходи.

Женщина никак не реагирует на приказ. Однако Босациус улавливает шевеление и с ужасом понимает, что разбудил ребёнка, спавшего у неё на руках — когда девочка пытается встать, Назинет силой притягивает её обратно к себе.

Словно куклу.

— Какого хрена? Зия?!

Босациус пролезает в пещеру и хватает ребёнка за руку.

— Нет! — вскрикивает Назинет, судорожно сжимая девочку в объятиях. — Нет! Нет! Не отдам!

— Ы-а-а… мне больно… больно…

Зия плачет, и Босациус перестаёт тянуть. А снаружи доносится спокойный голос Владыки Лун:

— Кажется, эта маленькая якса была кем-то одержима. Она недавно пришла с себя, а вот женщина не в себе. Будет разумно пока оставить всё, как есть.

— Что за бред?

— Разве?

Босациус кривится, не в силах смириться. Сука Назинет не только сама натворила дел, да ещё и в вступила в заговор с врагом… разве можно доверить ей ребёнка?

Но девочка уже перестала плакать. Даже в темноте видно, что она совсем не боится Назинет, позволяя обнимать и вытирать свои слёзы, а вот на него, маршала, косится испуганно, будто бы не узнала.

Хотя Босациус давненько не приходил поиграть с детворой — неудивительно, если она уже позабыла его.

— Маршал.

Голос адепта выдёргивает из раздумий, и почти тут же на Босациуса накатывает недоброе предчувствие, заставившее попятиться и выбраться наружу.

Владыка Лун смотрит на поломанные кусты, из которых он недавно вышел.

На первый взгляд, ничего особенного не происходит, лишь ветер шелестит листвой, но постепенно этот шелест становится громче, к нему примешивается хруст, и на поляну выносит смесь запахов: песчаной земли и растительного сока… крови и пота… яксы и вишапа.

— …ну наконец-то нашёл!

Перешагнув древесный ствол, к скале выходит Аждаха и скидывает на землю свою ношу.

Каразетсу.

Младший брат весь покрыт ссадинами и синяками, у Аждахи же сломана рука. Сложно даже представить, что между ними произошло, однако то, что случится дальше, предсказать уже проще:

— Предлагаете обмен, старший?

— Чё?

Аждаха хмурится, будто Босациус ляпнул какую-то глупость.

— …мозги не еби, а?

Владыка Лун преграждает Королю Геовишапов путь и даже наставляет на него наливающиеся сиянием рога… Аждаха же ставит ногу на голову Каразетсу и выпускает на свободу толстый короткий хвост — похоже, он отлично освоился в новом облике и даже научился использовать некоторые навыки в нём.

— Пропусти, — угрожающий рык наполняется гневом. — Или я сверну тебе шею!

— Что вы задумали? — не поднимая головы, интересуется Владыка Лун. — Эта женщина…

— МОЯ! — заканчивает за него Аждаха. — И я переломаю тебе рога, если ты сейчас же не уберёшься с дороги!

Босациус же косится на брата. Тот явно без сознания… и выглядит так, словно несколько часов исполнял роль баклуши для битья… но не так, будто его пытались убить или серьёзно покалечить. Однако сейчас Аждаха так сильно давит на голову Каразетсу, будто и впрямь готов её раздавить.

— Старший…

— Тц! Ну что вы заладили! — дёргает здоровой рукой Аждаха. — Ноете, словно дети!

И вдруг подпинывает от себя Каразетсу, так что тот кубарем прикатывается к ногам Босациуса.

— …если бы я хотел поиграть с вами — пришёл бы не в этом виде!

Старший не из тех, кто умеет лукавить.

Босациус косится на Владыку Лун, и тот нехотя отступает, пропуская Аждаху к пещере. Босациус же приседает, проверяя состояние брата: биение сердца в норме, течении энергии тоже… Каразетсу и правда не при смерти, хоть изрядно побит и измотан.

«Угораздило же тебя…»

Как вдруг брат вцепляется в его ногу:

— …я ещё… не проиграл…

Глаза Каразетсу так опухли, что даже не открываются. Пробормотав пару слов, он вновь отключается, и Босациус вздыхает:

— …да-да, конечно.

А затем настороженно косится на пещеру, из которой как раз выходит Аждаха. Он усадил Назинет на здоровую руку, она же в свою очередь продолжает обнимать Зию, даже не пытаясь ухватиться за толстую шею своего мужчины.

На свету видно, как покраснела и высохла кожа вокруг её чёрных, как смола, глаз.

Тот червь был её ребёнком… и теперь женщина цепляется за чужое дитя, словно за своё — это Босациус способен понять. Но сука не вызывает у него ни грамма сочувствия.

— Старший, из-за этой женщины…

— Заткнись, — зыркает на него Аждаха. — Мне наплевать.

А ведь верно. Старшему никогда не было дела до якс или людей. Он всегда приходил и уходил, когда хотел, часто своевольничал, не подчиняясь приказам — не столько следовал за господином, сколько развлекался.

— Властелин Камня обещал людям, что отдаст им эту женщину, — твёрдо произносит Босациус, вставая перед Аждахой.

Большая часть его кинжалов затерялась во время битвы, но несколько штук найти всё-таки удалось. И первый из них уже вонзился в землю.

— Тц, только не снова, — морщится Аждаха. — Знаешь… я ненавижу щекотку.

«Каразетсу уже использовал это на нём?»