Запись II, -- октября 20-- (2/2)
— Нет, нет, в то время мы не проходили такое в школе. Разве что… *неразборчиво* классические сказки, к примеру, о Белоснежке или Рапунцель, или Красной Шапочке. Эти мы знали, да. Но современные сказки, диснеевские или братьев Гримм, на которых растёт ваше поколение? Нет, тогда… Не знаю, я не знаю, как объяснить. В нашей стране, а точнее будет сказать в нашей части мира, такого тогда просто не было — вы, конечно, знаете, что отношения между странами в то время были совсем другими. Мы обо всем этом не знали и просто… понимаете, может, это… на самом деле естественный ход вещей. К примеру, даже у моих детей был период, когда они горели всякими тайнами. Моя старшенькая очень увлеклась космосом, изучая все о планетах, чёрных дырах и всем остальном. В четырнадцать она даже подготовила проект, который, по словам ее учительницы, был университетского уровня. А мой сын обожает страшилки. Он живет в игровом мире, играет вообще всегда и везде. Я считаю, что это помогло ему развить логику, хоть моя жена постоянно кричала, что у ребёнка совсем нет детства с этими гаджетами. Что, конечно же, хрень полная, все у него хорошо, но сейчас не об этом. Все, что я хочу сказать, — что истории, которые нам рассказывали… в них было что-то особенное, понимаете? Не знаю, что, но оно было. Как какая-то искра, что заставляла нас копать глубже, разжигать из неё огонь.
— Что среди этого вам нравилось больше всего?
— Расследование.
— Чего?
— О, а это самое интересное. Мы не знали, что именно мы расследуем, что значат все эти зацепки, которые у нас есть. Но это и нравилось мне больше всего. Найти какой-то след, а потом пойти по нему и попытаться что-то разузнать было само по себе интересно для нас. Например, *неразборчиво* девчонки из наших старших был журнал — я сейчас, конечно, не вспомню название, я и на этом языке уже давно не говорил… там рассказывалось о существах, которые живут в лесах. Она называла их йети, по-моему, или лесными людьми, бигфутами, как-то так.
Некоторые люди утверждали, что видели больших созданий с красными глазами и пушистыми хвостами, они были покрыты черной шерстью и перемещались на четырех лапах. Эти создания были больше медведей и передвигались стаями, их иногда видели, но никогда не слышали, и они никогда не появлялись в деревне — их замечали лишь те, кто рискнул подойти к лесу поздно ночью, обычно зимой. Они уверяли, что видели этих созданий, и тем не было никакого дела до людей, они передвигались бесшумно и быстро.
Сейчас я, конечно, понимаю, что это, скорее всего, была игра воображения, да? Ну, то есть, люди вряд ли до конца понимают, насколько медведи большие. На самом деле они вполне могли увидеть лося или бизона — они обитают в этой части мира.
И нам это безумно нравилось, нравилось расследовать, осматривать окрестности, идти по следу, пытаясь докопаться до правды — но в то же время мы не хотели докапываться до правды, потому что это означало бы, что мы… ну, понимаете, разгадали тайну. А мы на самом деле не хотели этого, потому что…
— Все очарование было бы развеяно.
— Да! Да, именно так. Мы отправлялись в разведку, а что касается разных баек — мы просто хотели услышать эти истории, а не домыслы взрослых о том, чем это можно объяснить, понимаете? Поэтому мы… мы сами ходили в лес, мы сделали собственные карты местности, которые могли прочесть только мы, мы придумали свои коды и посылали друг другу с помощью них сообщения. И мы вооружались картами и носились по всей деревне, доставая буквально каждого жителя, чтобы он рассказал нам байку, легенду или просто какие-нибудь давние слухи о том или ином месте, о доме с привидениями или загадочной семье, или о лесе.
И я думаю… что тёте нравилось все это даже больше, чем нам.
— Она поддерживала вас в ваших увлечениях?
— О, да, даже сильнее, чем требовалось, как мне сейчас кажется. Она любила рассказывать нам истории, она любила говорить нам — сходите вот туда и вот туда, там об этой легенде или месте знают лучше. Мы обожали слушать ее рассказы, *неразборчиво* возле камина или уже лежа в кровати. И когда она отправляла нас гулять или мы сами выбирались, ведомые сделанными нами или найденными картами — иногда карты давали бабушки и дедушки из деревни, потому что они тоже обожали приключения, — она всегда давала нам интересные дополнительные задания, связанные с нашим походом. Допустим, мы говорили ей, что идем к высохшему руслу реки, а она говорила нам зайти по дороге на пасеку и взять для нее мед, но еще обязательно спросить у старичка в желтой шляпе про пожар на старом пчельнике. Я помню эту историю. Она была очень страшной и загадочной. Хотя, наверное, дело было больше в том, что старик был отличным рассказчиком, и мы верили каждому его слову, потому что хотели верить и потому что… это мы и хотели услышать.