Глава 5 (1/2)

Когда Какаши просыпается, за окном уже темно, и на мгновение он пугается, что проспал намного дольше, чем собирался. Однако часы на письменном столе, к его облегчению, показывают всего восемь вечера.

Значит, все еще не безнадежно.

Взгляд цепляется за фотографии в рамках около часов на столе. Рин улыбается ему, и он чувствует, как его губы тоже трогает легкая улыбка.

Вторая фотография заставляет его нахмуриться. Сакура тут тоже улыбается, но почему-то на душе становится неспокойно.

Саске очень сильно изменился. Какаши помнит, как они с Сакурой провожали их с Карин из деревни почти два года назад. Тогда Какаши даже показалось, что корка льда, сковавшая Саске, треснула, что он наконец нашел, ради чего жить.

В душе у этого Саске непроглядная тьма.

Чувство вины затопляет его: видимо, как учитель, он все же потерпел неудачу. По крайней мере, здесь. Можно ли что-то еще исправить?

Нужно послать Паккуна в больницу узнать, закончено ли вскрытие. А самому пойти в резиденцию Хокаге.

Прокусив большой палец, он складывает печати.

— Кучиёсе но дзюцу!

Печать расползается по одеялу от его руки — но Паккун не появляется.

Какаши холодеет.

Не только восемь лет жизни забрали — но еще и техники?

Закусив губу, он быстро создает расенган — и шарик чакры послушно крутится на ладони.

Какаши расслабляет пальцы, развеивая технику.

Не работает только призыв? Потому что с этим Паккуном связан другой Какаши? А его Паккун остался где-то там, с Конохамару?

Надо сходить на тренировочную площадку, посмотреть, что он вообще еще может…

Страх отступает, оставляя после себя чувство опустошения.

А если он вообще не сможет вернуться? Что он будет делать в этом «здесь и сейчас» — если тут уже есть Хатаке Какаши?

Сейчас это неважно. Он ничего не может с этим поделать. Но он может помочь решить текущую проблему, значит, надо ее решать.

* * * </p>

— Ё! Ты его видишь? — голос Сая был тихим, но очень четким. Ё нахмурился, активируя бьякуган, чувствуя, как вздуваются вены вокруг глаз. Мир сразу стал серо-бело-черным, как всегда бывало при активированном додзюцу.

— Конохамару ранен, — вполголоса начал докладывать Ё. — Противники не двигаются, находятся примерно в двадцати метрах от нас на одиннадцать часов.

— Ты видишь, кто из них использовал технику?

— Нет.

— Надо перегруппироваться. Ёсэй!

— Я готов, — тихо ответил медик. Ё почувствовал, как Ёсэй осторожно взялся за его монцуки-кимоно.

— Веди, Ё!

Практически бесшумно они переместились к раненому Конохамару. Ё отметил, что Сай оставил на своем месте клона.

Ёсэй тут же бросился к раненому. Сай и Ё встали в боевые стойки, отгораживая медика и Конохамару.

— Я вижу вас, — спокойно сказал Ё.

— О, бьякуган! — восхитился один из шиноби. — Никогда не встречал вживую! Но наслышан, наслышан.

— Рана не очень серьезная, — прошептал из-за спины Ё Ёсэй. — Сейчас кровь остановлю, и все будет в порядке.

— Я и так в порядке, — твердо, но очень тихо возразил внук Третьего.

— Да-да, — кивнул Сай, не оборачиваясь. — Ё, надо убрать этот туман, так только ты сможешь сражаться.

— Они тоже не могут, — возразил Ё. — Они ничего не делают. Почему они не пытаются сбежать?

— Потому что мы уже их догнали, — тихо прокомментировал Сай. — И снова догоним. И они это знают.

— Тогда чего же они ждут? — это Ёсэй, и в его голосе Ё впервые за этот вечер услышал тень страха.

— Возможности повторить технику, — уверенно ответил Сай. — Как будто мы им это позволим…

* * * </p>

В резиденции горят только окна кабинета Хокаге. Какаши почему-то так и думал, что еще застанет Наруто на работе.

Значит, вероятнее всего, Сакура уже предоставила результаты вскрытия. Было бы здорово спросить ее саму, но идти в поместье Учиха Какаши не может себе позволить.

Он замечает двух агентов АНБУ на входе, хотя те никак себя не проявляют, и беспрепятственно заходит внутрь.

— Почему-то я так и знал, что вы придете, Какаши-сенсей… — устало вздыхает Наруто, подняв голову от бумаг.

Какаши отмечает темные синяки под глазами бывшего ученика и осунувшееся лицо.

— Я хотел понимать, с чем мы имеем дело, — отзывается Какаши и входит, прикрывая за собой дверь. Шикамару привстает со своего места, но Какаши вяло машет ему рукой, и парень садится обратно. — Какие новости?

Шикамару молча протягивает ему пачку распечатанных фотографий.

— Взгляните сами, — глухо говорит Наруто.

Какаши садится на диван сбоку и смотрит на первое фото.

Нет, безусловно, после доклада Саске он ожидал чего-то подобного, но все равно увиденное заставляет его похолодеть.

И мысленно поблагодарить здешнего Какаши за отсутствие еды в доме, потому что желудок вдруг противно сжимается.

Слишком много крови.

Обезображенные изломанные тела вперемешку с оторванными конечностями и выпавшими внутренностями. На одной фотографии у человека проломлен череп, все волосы — некогда, видимо, красивого медного цвета, измазаны смесью крови и серого вещества, и из разбитой глазницы жутко смотрит на Какаши абсолютно круглый глаз.

Он всякого за свою жизнь навидался. Просто вывороченными кишками его давно уже было не напугать. Но это выходило за всякие рамки разумного. Даже во время войны…

На другой фотографии — красивая светловолосая девушка. Лицо ее спокойно, как будто не с ней все это происходило. А все ниже шеи — кровавое месиво. Из развороченной грудной клетки в разные стороны торчат абсолютно белые изломанные ребра.

— Сакура-тян написала в отчете, что все травмы на телах, которые она изучала, были нанесены еще при жизни, — тихо комментирует Наруто. — Это не просто кто-то надругался над трупами — они живых людей ломали. Я когда думаю об этом — меня тошнить начинает. От ярости…

Какаши поднимает взгляд на Седьмого Хокаге. Наруто сидит, зажмурившись и сжав зубы. Глубокая морщина пролегла между нахмуренными бровями.

— Если бы я только знал, кто… — шепчет он отрывисто.

— И самое главное — зачем, — тихо договаривает Шикамару.