Глава 7 (2/2)

Кампания по продвижению Реддла в министры должна будет произойти быстро и с максимально высоким результатом. Придётся много работать и очень тонко всё распланировать. Но это будет осуществимо. А вот дальше… начнутся медленные и осторожные реформы.

Фантазии и мечты были прерваны открытием двери. Сцена, которую я застал, была комичной донельзя. Словно насмотревшиеся фильмов дети решили их повторить, даже не понимая, как смешно выглядят со стороны.

В большом кресле, за широким столом, где обычно представляют начальников, сидел Том. За его спиной было широкое окно. На столе были разложены разные документы, канцелярия, карта, пишущая машинка и разная прочая ерунда.

Также, уже на самом столе, сидела Макфи. Она о чём-то тихо переговаривалась с Реддлом, который в этот момент держал в руках письма. Когда открылась дверь, они одновременно перевели на меня взгляд.

Провожатый тут же покинул нас, а я, изображая робость, стучу о деревянный косяк, после чего пискляво произношу:

— Прошу прощения, уважаемый господин, госпожа, позволите зайти и сдать отчёт?

Том прикрывает лицо рукой и громко вздыхает. Макфи улыбается и подмигивает.

Закрываю дверь, подходя ближе и оглядывая помещение. А ничего так — стильно и чувствуется вкус. Судя по тому, что я знаю о друге, он практически ничего не менял, так как ему банально плевать на подобные мелочи. Значит, это всё дело рук предыдущего обитателя.

— Вернулся, наконец? — произносит Реддл, откладывая письма обратно в ящик.

— А ты неплохо тут устроился, — подхожу ближе к окну и выглядываю наружу, — не боишься разбить стекло и упасть?

— Так оно закалённое, — хмыкает парень, — не столь твердо, как сталь, но выдержит многое. Так что нет, не переживаю.

Перевожу взгляд на Иви и проникаю в её разум, быстро и незаметно изучая всю обстановку. Хо, а детишки времени не теряли!

— Том, — смотрю я на него, — ты убил всех моих подопытных?

Он завозился и отвёл взгляд:

— Там уже должны были набрать новых! Я отдал приказ ещё пару дней назад, незадолго до этого самого бунта среди простецов. Передал ключ от нашего дома их главному, так что он должен был уже наполнить тебе весь подвал.

Вздыхаю и сажусь за стол рядом. Причём не напротив Тома, а именно рядом — простенький психологический трюк, показывающий, что люди на одной стороне.

— Только не говори, что ты дал доступ обычным, пусть и подчинённым легилименцией людям к нашему личному дому, оставив их даже без контроля? Ты хоть представляешь, в каком виде они притащат это мясо? Вонючие и грязные бомжи — вот кто там будет. А куда они станут гадить? Что пить и есть? Друг друга? Я ведь сразу их чищу и погружаю в сон! Этого хватает дня на три-четыре, и если за это время они всё ещё не используются мною, то напитываю Жизнью, что позволяет не тратиться на пищу для этих отбросов.

— Кхм… — потёр Реддл висок, — мда… не подумал. Слишком много дел навалилось. Но вообще они должны были их связывать перед этим.

— То есть у них ещё и атрофируются конечности от пережатия кровотока?

— Ладно-ладно! — махнул он рукой, — кто-то всё равно выживет, а остальных подлечишь. Теперь буду знать на будущее, как правильно ловить тебе маглов…

Вздыхаю и, не выдержав, начинаю ржать. Через пару секунд меня поддерживают ещё два голоса. Да уж… кажется, я дома.

— Кстати, Вольф, ты прочитал мою память, да? — спрашивает Макфи, — или как ты узнал про смерть подопытных? Подключался к химерам, пока гостил у Хоукинсов? Или вы уже ментально обменялись всеми сведениями друг с другом? Я… стараюсь подобраться к вашему уровню, хотя бы начальному, но пока даже не близко…

— Не парься, — хмыкаю на это и соединяю нас в «единую сеть», затащив Иви и Тома в собственный разум.

— И да, — говорю в виде аватары, — твой разум я прочитал.

Она лишь улыбается, признавая подчинённое положение. Ну ещё бы!

— Но сведениями действительно стоит обменяться, — переводит на меня взгляд аватара Реддла, — так будет гораздо проще…

***</p>

Эрика Гилмор ПОВ

— Мэри, принесла? — спрашиваю у соседки, одновременно пристально оглядываясь, но никого не замечаю. Повезло — мистера Пэркса всё ещё не видно, а ведь он старается с меня глаз не спускать!

— Конечно, Рика, держи, — подаёт она мне целый мешок разной одежды, после чего я быстро переодеваюсь. Немного жмёт, но в целом сидит нормально.

— Я теперь как простолюдинка, Мэри! — радостно воскликнула я, крутанув балетное па. Одежда была совсем простой и невзрачной, но я специально такую и просила, ведь бедняки так и ходят, верно?

— Не совсем, — кривовато улыбается девочка, — ещё обувь.

— Точно, — смотрю на свои аккуратные ровные туфельки, сделанные на заказ у одного из лучших мастеров страны, и перевожу взгляд на мешок, — а может, всё-таки так сойдёт? Ну… они совсем уродские, Мэри…

— Какие были, — буркнула она, — мы не столь богаты…

— Ой, прости! — смущённо улыбаюсь, — просто по привычке ляпнула. — Вытаскиваю из мешка продавленные, отвратительного вида… фу…

Мысленно подавив брезгливость, ставлю их на землю, после чего снимаю свои туфельки и надеваю эти, страшные и облезшие.

В таких только по коровьим лепёшкам ходить!

— Вот теперь уже лучше, — высокомерно хмыкает Мэри, — осталось только волосы скрыть. Они у тебя приметные: чёрные и длинные. — Она покосилась на свои — короткие и рыжие. — Надень эту шляпку. Взяла её у мамы, она уже давно её не носит.

«Верю», — сразу появилась мысль в голове, но ради конспирации я была готова пойти даже на это!

Мэри старательно заправила мою маленькую гордость прямо под эту помятую и побитую молью шляпку. Бр-р, дома, после прогулки, сразу прикажу слугам набрать горячую ванну и использую все имеющиеся средства гигиены!

Надеюсь, там нет вшей или ещё какой гадости?! Ох, если бы папа узнал, чем я занимаюсь… точно бы пригрозил выпороть и наверняка лишил на ужин любимых пирожных. Хорошо, что он не знает, хи-хи.

— Ну как? — старательно кручусь перед соседкой, которая поправляет то тут, то там.

— Лицо, — в самом конце хмурится девочка, — оно… заметное!

— Что значит заметное?! — смотрю в маленькое зеркальце, — нормальное лицо! У тебя вон вообще нос торчит!

— У мня хороший нос, благородный! — чуть не завизжала Мэри, — вот не буду тебе помогать больше…

— Да погоди ты, — останавливаю её, — что там с лицом у меня?

И где она там нашла благородство в этой картофелине, полной рытвин и кратеров? Нет, видала я и похуже, но, наверное, лучше будет ей это не говорить.

Она издала нечто среднее между стоном и рыком.

— Красивое лицо! — злобно выкрикивает девочка, — слишком чистое и ровное, таких не бывает у «простолюдинок», — указывает на себя, — у нас же «нос торчит»! И прыщи, вот они, — тыкает пальцем, — и дурацкие веснушки! А у тебя всё не так, потому… — всхлипывает.

— Мэри! — обнимаю эту дурёху, — ты очень красивая! — нагло вру ей, но это для дела! — Честно-честно! И вообще, мне папа говорил, что у абсолютно у всех есть какие-то проблемы с кожей или волосами! Вот и у меня наверняка всё то же будет…

Ой, про последнее, наверное, зря сказала.

Мэри отталкивает меня, но, постояв пару секунд, успокаивается и выдыхает.

— В общем, давай немного грязи нанесу. Немного! — уже громче повторяет, видя выражение моего лица, — ты хочешь гулять по улице как простолюдинка или нет?

У-у, это было подло! Конечно хочу! Ибо все эти десятки охранников, автомобили, постоянная слежка, служанки и прочее — уже попросту надоели!

— Как в «Принц и Нищий»! — мечтательно произношу я, — только без разных там… — кручу рукой, — ты поняла!

Она же читала это великолепное произведение, верно? Что вообще читают простолюдины? Ну, те кто умеют, конечно же. Что-то несложное, из категории «бульварное чтиво», верно? Хотя отец говорил, что из них вообще почти никто ничего не читает. Хм… а Мэри умеет?

Незаметно покосилась на неё.

Наверное, должна. Даже не могу представить себе настолько неграмотного человека! Может, папенька шутил надо мной?

— Тогда нужно нанести соответствующие пометки, — хихикает Мэри и начинает набирать мокрую после лёгкого ночного дождя грязь, а потом заляпывать ею моё лицо.

Первые пару мазков терплю, потом тоже… и дальше тоже и… Как же мерзко!

— Хватит уже! — отталкиваю её руки, — у меня даже на зубах этот песок уже скрипит!

— Уж простите, ваше величество, — хмыкает девочка, — зато теперь ты прямо вылитая простолюдинка!

Осматриваюсь в зеркало и кривлюсь. Уж больно грязное лицо. Никогда в жизни такой не была, даже когда падала с Искры — моей лошади. Повезло тогда, что отделалась лёгким ушибом, не то что после Алмаза!

Рука рефлекторно касается колена.

Сама же начинаю вытирать грязь, стряхивая самые жирные куски, но лишь больше размазываю её. Конечно, тут уже только ванна и спасёт!

— О, — более детально глядит Мэри, — знаешь… а так даже лучше. Давай так и оставим, Рика! Вот как сейчас!

— Ладно, — нехотя говорю ей, признавая, что получились… неплохо. Именно таких детей я и видела в окно машины, когда проезжали мимо бедняцких кварталов.

— Пошли через главный вход, — указывает она пальцем, — никто и не остановит…

— Там же мистер Пэркс стоит! Сразу заметит! — автоматически делаю шаг назад, — он меня в любом виде узнает! Я уже сколько раз пыталась переодеться и мимо прошмыгнуть, а он всегда сразу узнавал!..

Этот человек не перестаёт меня поражать. Долгое время Карл Пэркс работал главным охранником поместья, но потом родилась я — и его, как говорит отец, «назначили на более сложную работу». Ха! Это я-то сложная?!

В любом случае справляется он с ней «на ура». Где бы я ни находилась, ощущаю незримый пригляд этого здоровяка.

На самом деле он очень хороший, только въедливый и вредный!

— Не узнает, — посмеивается Мэри, — у нас же сейчас не ты одна в гостях, тут ещё наша именинница Бекка, потом Мия и остальные девочки. День рождения «простолюдинов», как ты выражалась, хорошо ещё, что не в их присутствии…

— Я же не дура, — обиженно отворачиваюсь, — к тому же не с пустыми руками пришла! Папа говорил, что это очень хороший подарок!

— Не дуйся, Рика, — фыркает соседка, — в общем, я про то, что он вряд ли тщательно приглядывался абсолютно ко всем. Вот мы и пробежим. А за задней дверью тоже наблюдают, но там ещё и мои родители, — она невольно отводит взгляд, — они-то других девочек хорошо знают, так что не перепутают, а потому точно порку мне устроят, если заметят тебя в таком виде.

— Я не разрешу! — упрямо выпячиваю нижнюю губу, — они не посмеют пойти против слова герцогини!

— Ты ещё не герцогиня, — хмыкает эта дерзкая рыжая девчонка, — и вообще, твой отец не будет в это влезать, ты уже просила его, тогда…

— Мало ли, — пожимаю плечами, — тогда не стал, а сейчас влезет.

— Так что, пойдём? — кивает на выход.

— Ух… — мысленно помолившись, чтобы всё получилось, согласно угукаю, и мы направляемся в сторону главного входа.

Вообще мы живём не здесь, а за городом, в собственной резиденции, но по работе отец часто вынужден ездить в Лондон, где мы останавливаемся в этом доме. У нас их несколько, но этот ближе всего к парламенту. Как говорил папа, «двадцать минут — и я на месте».

Домик простенький, всего три этажа и даже почти нет огороженной земли, к которой я уже успела привыкнуть у себя. Частенько гуляю там с нашими собаками: Эйсом, Бруно, Рокси и Гердой — четырьмя крупными золотистыми ретриверами. Правда, они постоянно убегают и играются. Зато весело!

Здесь же всего сотни четыре метров огороженной территории, да и заборы эти повсюду. Не люблю подобное, создают ощущение, будто сижу в клетке!

Само поместье размещено в черте города и каким-то образом оказалось застроено домами простых горожан. Рядом живут самые натуральные простолюдины! Это удивительно! Они оказались такими интересными. Совсем не такие, как мы. У них целая куча непонятных заморочек: разных раздутых из ничего проблем и абсолютно другое мышление. Какое-то… ограниченное?

Честно сказать, они казались мне будто инопланетянами, прилетевшими с другой планеты. Когда я впервые стала общаться с Мэри — девочкой, живущей в маленьком одноэтажном доме напротив, — то очень долго даже не могла её понять. Просто не осознавала, что она имеет в виду, но вот потом, когда мы немного подружились…

Сколько же всего нового удалось узнать!

Простолюдины удивительны. А их система обучения, когда все дети учатся у одного учителя? Я долго расспрашивала её про эти школы и даже сама загорелась желанием там учиться. Но пока репетиторы лишь приезжают ко мне в поместье. Это скучно!

Правда, как оказалось, уровень знаний у нас на абсолютно разном уровне, ведь Мэри не знала множества простых вещей. Даже не понимаю, что они делают в этих своих «школах»?

Вообще, отец говорил, что Мэри — не самая обычная простолюдинка, а достаточно обеспеченная и «приличная», что бы он ни подразумевал под этим словом. Это означает, что другие люди ещё больше будут отличаться?! Не могу дождаться, чтобы узнать это!

Но под фразой «обеспеченная» явно подразумевались не деньги, ведь их у неё попросту нет. Она не учится верховой езде, не ходит на спортивные состязания команд нашего графства, не посещает приёмы других аристократов и даже не ходила в театр!

Создавала ощущение настоящей дикарки, но мне показалось это интересным.

Вообще, одно время я старательно искала информацию про таких людей, ведь я состою в обществе тех, кто ими правит. Герцогиня Гилмор! Я даже могу претендовать на корону, хоть и в очень длинной очереди. Но всё равно! То есть — как мне править этими людьми, если я не знаю, чего они хотят? Что вообще нужно простому англичанину?

Папа говорит, что им нужны деньги, но ведь это не совсем так, верно? Деньги не могут быть целью, как рассказывал мне мистер Стрикланд — мой учитель экономики. Целью является то, на что их можно потратить. И это возвращает меня к предыдущему вопросу — что нужно простому англичанину?

Я пробовала разговорить служанок, но ничего толком узнать не вышло, потом и у самого отца, который лишь посмеялся и сказал «не забивать голову». А почему? Мне же интересно!

Вообще, как я успела узнать, вся моя жизнь уже расписана от и до. До шестнадцати лет я буду обучаться с наёмными учителями, посещать балы и разные званые вечера, присутствовать в «высшем свете», как говорил отец, а потом выйду замуж. Меня даже знакомили с потенциальными женихами, но никто особо не понравился.

Большинство этих принцев, различных промышленников, наследных лордов и им подобных были старыми и некрасивыми. Их дети были не сильно лучше. Мальчишки были глупыми и грубыми. Конечно, они были обучены манерам, но я видела их желание отделаться от меня побыстрее и заняться другими своими делами. Отец объяснял, что в таком возрасте это нормально, но лично я так не считала. К сожалению, уже давно осознала, что почему-то расту будто бы немного быстрее остальных. М-м… например, я бросила играть в куклы в шесть лет. Как-то резко, причём просто взяло и отрезало, пропал интерес! Тогда увлеклась танцами, рисованием и своими собачками!

Потом перешла на конные прогулки, спортивную стрельбу, плаванье и пение. Было здорово, ведь почти всё получалось! А потом просто пропадал интерес — ведь казалось, что очередной предмет показал свой максимум.

Сейчас я увлеклась чтением, проглатывая по три-пять книг в неделю. Дефо, Свифт, Уайльд, Киплинг… и, разумеется, невольно сравнивала себя с остальными детьми, находя значительные отличия. Например, Дороти, моя подруга, стала отвыкать от тех же кукол лишь пару лет назад, а мы одного возраста — одиннадцать лет. Разумеется, к остальному она также не проявляла ни малейшего интереса, потому быстро стала для меня скучной, оттого мы прекратили общаться.

Ха-ха, а отец думал — поссорились! Нет, папочка, всё проще…

Вот потому мне и было неинтересно среди сверстников. А мальчики так тем более — им бы лишь посмеяться над другими, побегать или что-то сломать! Хотя нет… был один мальчик, забавный и симпатичный, но он быстро уехал, а отец рассказал, что его семья что-то не поделила с другим аристократом и вынуждена была покинуть Лондон. Вот так…

Вообще, ещё одна из причин, почему мне не очень нравятся все эти приёмы, так это то, что другие девочки почему-то считают меня самой значимой персоной! Хотя, конечно же, это почти всегда так, вот только меня раздражает, как они ходят за мной хвостиком и чуть ли не в рот заглядывают. Готовы поддержать любое начинание и выполнять все указания. Отец говорит, что это нормально, ведь мы одни из самых богатых и уважаемых аристократов Британии и, соответственно, всего мира, потому что наша страна самая сильная.

Но как же это скучно… А от этих подпевал — никакой инициативы! Всё приходится придумывать самой…

Часто хочется, как в книгах, просто прогуляться по городу или лесу, посмотреть на то, что творится вокруг.

А ещё хочется, чтобы приехал наконец-то нормальный и красивый мальчик, прямо на коне, как настоящий принц из сказок, забрав меня кататься и ездить по окрестностям. Там будут ходить эти простолюдины, что начнут кидать в воздух цветы и скандировать наши имена… как в книгах.

Мысленно вздыхаю. К сожалению, такое не произойдёт. Однажды я по секрету рассказала свою мечту учительнице литературы, с которой были хорошие отношения. К тому же она была достаточно молодой, по сравнению с остальными. Я думала, что могу ей доверять. Куда там! В тот же день отец долго разговаривал со мной по этому вопросу.

Он, конечно, сумел правильно всё объяснить: что есть долг аристократа перед своей страной, что я обязана выйти замуж за нужного человека и родить ему детей, дабы династия никогда не прервалась. «За свои права мы имеем свои обязанности». Это отличные слова, которые мне очень понравились.

А с мисс Элиот я сильно ошиблась. Дура, что повелась и поверила ей. Правильно папа потом сказал, что простолюдины готовы на что угодно ради денег. Сразу сказала ему, чтобы уволил эту предательницу и проследил, дабы больше никуда на работу не брали, чтобы не разбивала сердца другим девочкам!

В общем, та же Мэри, моя соседка-простолюдинка, несмотря на то, что является обычной незнатной горожанкой, как подруга нравится мне гораздо больше. Может быть, лишь пока? Всё же я не так часто с ней общаюсь — вдруг девочка надоест мне, как это было с Дороти? Во всяком случае, о деньгах Мэри почти не говорит и уж тем более их не просит. А отец утверждал, что простолюдины почти всегда просят денег. К тому же она не заискивает — ну, почти. А ещё Мэри интересная. Жаль только, что так редко получается встречаться, ведь я обычно приезжаю сюда раз или два в год.

В основном отец приезжает один. Ну, со своим стандартным штатом слуг и охраны; правда, я настолько к ним привыкла, что почти не замечаю.

И всё равно бывают моменты, когда подобный контроль каждого моего шага начинает раздражать! Например, как сейчас.

Повезло всё же, что Мэри сразу согласилась на предложение убежать в город и побродить по нему без этого назойливого сопровождения. Как говорила девочка, её тоже напрягает такое количество людей. Теперь есть шанс наконец-то попробовать походить в одиночку.

Даже не представлю, каково это. То есть… если я что-то куплю, то даже некому будет нести покупки до машины? Нет, самой машины же тоже не будет! Я буду как самая обычная простолюдинка! Может, наконец-таки смогу их понять? Не просто же так они всё время хотят денег? Должны же на что-то их тратить, верно? Самый сложный вопрос!

И вот настал тот самый момент! Мы подходим к воротам, где стоит пара моих охранников, которые, однако, даже не посмотрели в мою сторону! Неужели повезёт?!

А вот и мистер Пэркс, чей взгляд скользит мимо, сразу возвращаясь к двери дома моей подруги. Он не узнал меня?! Карл Пэркс не смог меня узнать! Ха-ха-ха! Я же до конца жизни буду его этим подкалывать!

— Не пялься на него так, — тихо шепчет Мэри и тычет в бок острым локтем, больно же!

Отворачиваюсь от мужчины и начинаю смотреть в одну точку, схватившись за руку моей сопровождающей. Давай, ещё чуть-чуть, буквально несколько шагов…

Вот мы выходим на улицу. Вижу впереди наш маленький лондонский домик, но мы сворачиваем мимо и неспешно идём в сторону от него. Ещё дальше… ещё…

Не выдерживаю и оборачиваюсь, но за нами никто не бежит. Машина и охрана остаются спокойны и расслаблены.

Неужели получилось?! Получилось!

— Мэри, — не могу справиться с эмоциями, — получилось! Ты лучшая! Теперь нужно нагуляться на несколько лет вперёд, потому что в следующий раз такой трюк точно не сработает!

— Тише ты, — тоже быстро оглядывается она, — хочешь всеобщее внимание привлечь? — чуть ли не шипит девочка, — Рика, я иногда просто поражаюсь, какая ты глупая.

— Глупая?! — что эта простолюдинка себе позволяет?! В отличие от меня, она не имеет даже половины, десятой части моих знаний! Да она даже не умеет слагать и вычитать, а я уже знаю всю таблицу умножения!

— Естественно, — тут же кивает Мэри, — держи себя в руках, ты же герцогиня, как сама постоянно говоришь. А они все надменные и молчаливые…

— И совсем не надменные! — сразу переключаюсь я, — ты просто никогда не была на приёмах и балах, потому не видела, что делают герцогини и как себя ведут…

— Куда уж нам, простолюдинам, — ядовито перебивает она меня, — чтобы нас допустили до высшего света! Разве что в виде слуг!

— Слуги обычно наследственные, — важно поясняю ей, — то есть — поколения слуг. Поэтому даже в качестве слуги ты не смогла бы туда попасть. Разве что тебе очень сильно повезёт.

Мэри вспыхнула, и в глазах буквально читаю желание как следует залепить мне пощёчину. Но тут она сдерживается и вздыхает.

— Вот об этом я и говорила, Эрика. Ты даже не понимаешь, что и кому говоришь.

— Ты что, хотела меня ударить?! — едва справляюсь с шоком и удивлением.

— Нет, — быстро отвечает эта… эта!.. — тебе показалось.

— Только попробуй, — гневно отворачиваюсь, — сразу отцу расскажу.

Девочка также отворачивается, и следующие минут пять мы идём молча.

Пусть хоть кто-то даже заикнётся о том, чтобы поднять руку на знатную особу! Даже не знаю, что отец сделает такому человеку, но тому явно не поздоровится. Не хотелось бы видеть папу в гневе… ой-ой, надеюсь, он не рассердится на меня, когда слуги и охрана доложат, что меня нет? Ух, точно запрёт в поместье минимум на неделю! Даже с собачками не погуляю… Значит, нужно всё сделать сейчас, как я и сказала Мэри — нагуляться на год вперёд! Либо хоть на месяц или неделю.

Постепенно мы отходили от нашего района всё дальше и дальше. Даже начали попадаться другие люди, которых я с удовольствием рассматривала. Раньше получалось только из-за стекла машины, а сейчас напрямую! Так намного интереснее.

Некоторые просто улыбались мне, некоторые хмурились или даже отворачивались. Впервые вижу такую реакцию. Раньше всегда было какое-то… раболепие? Они заискивали и кланялись, а сейчас нет. Вот, значит, как обычные горожане реагируют друг на друга? А всего-то стоило сменить одежду и испачкать лицо! Ха-ха, как же просто обмануть этих людей!

— Пошли сядем здесь на автобус, — бурчит моя соседка, — иначе вся прогулка будет, почитай, вокруг дома. Это неинтересно.

— Давай, — односложно отвечаю ей. Нет уж, пусть первая извиняется!

Автобус — специальный транспорт для бедняков, куда они набиваются целой толпой, потому что не имеют денег на свою машину. Я помню это объяснение, и этот самый «автобус» действительно такой и есть!

Внутри мы сразу занимаем место в салоне, и я начинаю рассматривать всё вокруг.

— Мэри, а он интересный! — Обида была смыта новыми эмоциями. — А ты часто на таком ездишь? А остальные простолюдины?..

— Тише ты, — шикает девочка и расплачивается за проезд, — хорошо, что деньги с собой взяла, — улыбается она, — а то пешком далеко бы не ушли.

— Ага, — киваю ей и залипаю в окно, — нужно попросить отца, чтобы тоже купил автобус.

Кажется, я различила еле слышный вздох? Наверное, показалось.

Из окна было не так интересно смотреть, ведь подобные картины для меня не в новинку. А вот осматривать людей внутри было гораздо увлекательнее. Жаль, что они не слишком сильно друг от друга отличались.

Какие-то уставшие женщины, в самых простых платьях, достаточно некрасивых и однообразных. У них были шляпки, платки и иные головные уборы. Сами женщины были… недовольными? Пожалуй. Они вяло переругивались друг с другом и обсуждали какие-то свои вопросы. Почему-то постоянно упоминалась война и проблемы с питанием. Что там за проблемы опять всплыли? Простолюдины что, не знают, как попасть в магазин? И вообще, как объясняли мне, лучше всего закупаться напрямую в деревнях. У нас, например, есть контракт сразу с несколькими, откуда нам представляют полный набор самых свежих продуктов. Какая-то часть, правда, всё равно закупается отдельно, но всё производится в Англии, ведь мы поддерживаем наших производителей.

Мужчины поначалу показались немного интереснее, но я быстро поняла, что фасон их одежды в основном крутится вокруг одного и того же: потёртые рубашки, костюмы, пиджаки, сюртуки, разные вариации брюк и прочее. А цвет колеблется от чёрного до синего или коричневого.

Их разговоры также были скучны: про правительство, где постоянно всех ругали. Даже пару раз упомянули нашу фамилию! Вот неблагодарные! А ведь отец действительно старается им помочь!

Ещё обсуждали спорт, женщин и выпивку. Фу, скучно и глупо.

В автобусе неприятно пахло, к тому же постоянно курили. Не люблю запах табака, отец не курит, поэтому не курит и охрана со слугами. А здесь дымили абсолютно все! И это был не тот приятный запах, как у барона Инглориана, например, а какая-то ядовитая и заставляющая чихать трава!

Когда мы вышли, то я аж не могла надышаться. Всё-таки автобусы не столь хороши, как можно было подумать. Зато я с Мэри оказалась в центре города, прямо на заполненной людьми площади. Сколько же здесь было народу! Жаль, что все они были столь же небрежно и просто одеты, как и те, которые были с нами в автобусе. Хотя, скорее, это я привыкла к другой форме, более красивой и аккуратной.

Жаль, хотела посмотреть на что-то интересное и разгрузить глаза. Тем не менее пристально глядела на всех и каждого, пока Мэри тащила меня за руку, как на буксире.

— Фух, — утёрла она лоб, — еле вырвались из этой толпы.

Рыжая девочка улыбается.

— Ну вот — центр Лондона! — указывает рукой.

Не скажу, что не была здесь раньше. Была, и не раз, но вот так… без всякого сопровождения и даже без мистера Пэркса… Впервые!

Множество людей ходило вдоль улиц, по которым время от времени ездили автобусы. На первых этажах домов были самые разные витрины и магазинчики, торгующие всем чем можно. На стенах трёх-пятиэтажных домов висели плакаты.

— Если пойдём туда, — указывает она рукой в сторону ближайшей улицы, — то попадём на рынок. Там много чего можно посмотреть или купить. А вон там, — уже в противоположную сторону, — через полкилометра будет Гайд-парк. Там часто дети играют.

— Пойдём туда! — тут же радостно подпрыгиваю. — Я уже была там, в резиденции Веллингтонов, но то было внутри, а не снаружи. Так что давай быстрее!

— Погоди ты, потеряешься же, — шипит она, снова хватая меня за руку, — а мне потом за тебя голову оторвут. Герцогинюшка наша…

— Эй! — фыркаю на неё, — не дуйся! — Радостно обнимаю подругу. — Это же настоящее приключение!

Во всяком случае, для меня.

— Я ведь раньше была лишь в королевском парке, который закрыт для посещения горожан, так что даже интересно, чем от них отличается Гайд-парк? Папа говорил, там стоят, хи-хи, пошлые статуи голых мужчин! Представляешь?

Мэри тоже похихикала, и мы весело отправились в нужную сторону, на ходу разглядывая мальчишек, продающих газеты, кричащих мужчин, собирающихся вокруг какой-то трибуны, а также банальных уличных торговцев.

— Я тебе потом как-нибудь проведу экскурсию по нашему поместью или по Букингемскому дворцу… — задумчиво произношу в сторону Мэри, думая, что будет правильно отплатить ей тем же.

— Правда?! — прерывает она меня.

— Конечно! — высоко задираю нос, — если папа разрешит.

Когда мы почти добрались до нужного, в сторону парка, поворота, пробираясь по центральной площади через несколько поредевшие толпы, то вынуждены были уткнуться в плотную группу людей, стоящих около того мужчины, что громко говорил через большой медный рупор.

— Доколе правительство будет помыкать нами и указывать, как жить?! Доколе мы, честный трудящийся народ, будем терпеть столь скотское отношение?! Вчера нам говорили, что войны не будет, сегодня говорят, что теракт в больнице совершён не немцами, а что скажут завтра? Что бомбы, которые упадут на наши головы, — это простой град?!

Толпа одобрительно взвыла, люди начали подтягиваться ближе, зажимая меня и мою соседку, не давая протиснуться дальше. Вот почему они не могут культурно сесть в каком-нибудь заведении, типа того же театра «Палас»? Там как раз хватило бы места для всех крикунов!

— Дикие люди, — тихо бормочу я, что в такой толпе остаётся никем не услышанным.

— А я скажу, что будет завтра! — надрывался оратор, — голод! Голод во всём Лондоне! Богачи, — исступлённо выкрикнул он, — скупили всю еду! Скажите мне, скажите, люди! Зачем?! Если войны не будет?!

Уже не просто одобрительный, а громогласный крик прошёлся по площади. Мы понемногу умудрялись смещаться к краю от этих агрессивных горожан.

— Они врут нам! — продолжал мужчина, — врут и наживаются на несчастьях граждан своей страны! «Слишком много людей» — утверждает Чемберлен, «высокая безработица»! Поэтому они и хотят сократить население! Истребить нас, заморить голодом!

Гневные крики оглушали. Неподалёку остановилась большая машина, из кузова которой начали выпрыгивать солдаты.

Сама не заметила, как остановилась и просто смотрела на происходящее, пока рука Мэри грубо не схватила меня и не поволокла дальше. Эй! Как ты вообще смеешь так сильно меня хватать?!

— Вот! — указывает на солдат мужчина, — смотрите, как они реагируют на правду! Богачи и эти надменные лорды хотят нас убить! Сразу и на месте! Давайте! Стреляйте в нас! Но знайте, на каждый ваш удар мы найдём свой ответ!

— Всем прекратить! — раздаётся ещё один громкий крик, уже представителя вооруженных сил, — разойтись! Не заставляйте нас применять силу!

Ой, это уже плохо. Я видела, как несколько раз охрана грубо выгоняла других людей. Это же может начаться драка! Вот только охраны-то у меня сейчас нет… Права Мэри, надо отойти отсюда подальше. Но как же интересно-то! Первый выход в народ — и тут такое!

Мы спешно убегаем, а яростные крики и даже мат за спиной, который заставляет морщиться, становится всё громче. А потом раздаётся выстрел… сразу узнаю этот звук, ведь не раз и не два была с отцом на стрельбищах, да и на охоту меня однажды возили. Правда, убивать зверей мне совсем не понравилось.

А если там произошёл выстрел…

Нас с Мэри практически мгновенно окружила вмиг обезумевшая толпа, которая буквально ломилась вперёд, абсолютно ни на что не обращая внимание. Нас тут же разделили и, чтобы не упасть, мне приходится бежать вместе со всеми, иначе просто рискую оказаться раздавленной!

Волна людских тел несётся прямо по улице, но потом где-то впереди снова раздаются выстрелы. А сзади различаю громкий конский топот. Вижу перед собой толстый фонарный столб, в который тут же цепляюсь двумя руками изо всех сил.

Мимо, прорезая толпу, проносятся конные полицейские, размахивая длинными дубинками. Один из ударов попадает буквально в считаных сантиметрах от моего лица, заставив моментально отпустить столб и упасть прямо на спину. Сердце едва не разорвалось от страха и ужаса.

Краем глаза замечаю, как прямо на меня несётся лошадь с полицейским на спине. Её копыта бьют по упавшим ранее людям, дробя их кости и взрывая головы, словно спелые арбузы. Следующая голова будет моей?

Крепко зажмуриваю глаза. Это конец? Зачем я вообще поехала в Лондон?! Я умру?!

Шум исчезает.

Я… умерла?

Решаюсь открыть крепко зажмуренные глаза лишь секунд через двадцать.

В первую очередь замечаю незнакомую стену, прямо на которую я смотрю. Сразу ощущаю, что сижу в грязной и вонючей луже. Фу! Надеюсь, что это вода…

Подскакиваю и оглядываюсь. Я нахожусь в каком-то тёмном переулке, с мусором, откровенно лежащим на земле, а не в мусорных баках. И это… была не та улица, где начался тот бунт! А ничем другим он не был! Эти люди, те мерзкие простолюдины, захотели восстать против правительства, против нас! Меня, отца, короля! Нужно срочно рассказать папе, их должны арестовать!

И те мужчины на конях… они просто убивали, без разбирательств или вопросов. Это… разве так можно? А как же суд?! Как же мы, лорды, леди и остальные аристократы? Король, королева и парламент, куда отец ездит каждую неделю?!

Для что это делается, если решение было отдано моментально и явно каким-то другим простолюдином из этих военных! Кто там был? Лейтенант? Капитан? Это ничто! Этот человек — никто, и не должен иметь даже своего слова! Не тогда, когда в стране тысячи титулованных, которые… сидят на приёмах и балах, да?

Тряхнула головой.

Нет, не только. Есть же и такие, как отец. Почему же тогда столь важные решения принимают какие-то офицеры? На каких основаниях?..

Устало опускаю руки. Неважно, уже неважно.

Оглядываюсь вокруг: — Где я вообще оказалась?

Выбегаю из переулка и останавливаюсь.

Взгляд налево и направо показывает абсолютно незнакомые места. Улочка откровенно узкая и зажатая между старыми и потрескавшимися домами, у половины которых даже нет стёкол. Наверху висит верёвка с мокрым бельём. Неподалёку замечаю разбитый фонарь.

И куда идти?

Людей поблизости не было, даже спросить не удастся. Да и что бы я спросила? Я даже не знаю, как добраться до моего лондонского дома! Мне нужна Мэри, она знает, где он находится… Или я… могу пойти в парламент? Там должны знать отца, они могут с ним связаться. Ещё есть резиденция Велингтона, там меня также знают, но для этого нужно попасть в Гайд-парк…

Мысль пронзает голову.

— А как я вообще здесь оказалась?! — грязные ладони охватывают голову, крепко её сжав, — я была на площади, — медленно проговариваю вслух, — начался бунт. На меня ехала лошадь. Закрываю глаза и оказываюсь здесь. — Взгляд вновь устремляется на переулок, где я сидела прямо в луже, окончательно превратив старенькое платье в грязную тряпку.

Отец точно выполнит давнее обещание и выпорет меня, — грустно вздыхаю.

Ладно, надо пойти вперёд, найти людей и с их помощью отыскать мой дом. Наверное, здесь не так много мест, где живут герцоги, верно? Вполне может быть, что простолюдины это знают. Они должны это знать! Ведь мы — их хозяева, так что всё логично.

Киваю самой себе: вроде бы да. Я же знаю, где находится мой папа? Ну… обычно знаю…

Иду вперёд, ведь какая разница, куда держать путь, если не имеешь понятия о верном направлении?

Вскоре удалось услышать детские голоса.

Подойдя ближе, замечаю нескольких мальчишек, что играли в крикет, используя вместо биты и мяча палку и шишку. Выглядело всё так забавно и не по-настоящему, что я хихикнула, на что они даже не обратили внимание, ведь были заняты игрой.

На пару минут зависла, просто наблюдая, пока на меня не обратили внимание.

— А ты ещё кто? — грубо поинтересовался стоящий в стороне мальчишка, примерно двенадцати лет на вид. Был он без рубашки, щеголяя лишь в одних шортах.

— Герцогиня Эрика Гилмор, — тут же привычно представляюсь и по инерции делаю книксен.

Ой, наверное, зря я так…

— Аха-ха-ха! — засмеялся он, — ты что у нас, аристократка?

Так, если уж оказалась в такой ситуации, то будем действовать до конца и не отступать.

— Да, — уверенно киваю, — я заблудилась, и мне нужно вернуться домой.

Остальные ребята, привлечённые моим появлением, начали подходить ближе.

— И где ты живёшь? — с неприятной усмешкой спрашивает другой парень.

Почему-то их лица вызывали интуитивное неприятие. Либо сами по себе, а были они не искусственно испачканы, как у меня, а просто грязными и… будто бы поцарапанными, изодранными? Либо причиной были их выражения. Такие появлялись у моих знакомых, которые задумывали очередную низкую шутку, в основном в сторону слуг.

— Я… не знаю, — взгляд против воли устремляется в землю, ведь мне действительно стало стыдно за своё незнание, — мы ехали оттуда на автобусе, до самого центра города, потом… там начали стрелять, потому что какой-то мужчина поднял речь о голоде в Лондоне. Военные и полиция стали разгонять людей, а я… бежала, пока не оказалась здесь, вот.

Про своё таинственное исчезновение говорить не буду. А то и так вижу, что не особо верят.

— Центр? — сплёвывает сквозь большую щель в зубах паренёк с палкой, которую положил через плечо, — это же до хера отсюда!

— Ещё и стрельба, — ковыряет в ухе другой, — похоже на брехню. Ты хоть знаешь, как она звучит, стрельба эта? Аха-ха! Наверно, там хлопушки запускали, дура ты деревенская.

Вспыхнув от злости, едва сдерживаюсь. Фух… Спокойствие, Эрика, они просто глупые дети.

— Да она врёт, сразу же видно, — подбрасывает третий мальчишка шишку в руках, — аристократка, ха-ха, это ты верно, Бидон, сказал.

— Сам Бидон, — огрызнулся парень без верхней одежды, — в общем, — указывает он мне в сторону, — пошла отсюда и не мешайся.

— Вот-вот, у нас тут игра вообще-то. — Палка резко рассекла воздух, вызвав громкий «вжух», отчего я инстинктивно дёрнулась назад, уж больно близко к лицу она пролетела.

И что, мне бродить дальше? По этим… трущобам? А иначе это место я не назову!

— А вы можете, пожалуйста, проводить меня в центр? — может, всё-таки сработает? — отец наградит вас, он правда герцог, его зовут Рэндолф Гилмор, я…

Шишка больно ударяет по лбу, заставляя упасть на землю.

— Да она же больная! — каким-то радостным тоном произносит кинувший шишку урод, — я видел такую, как она. Та старуха, что сидит на выходе из квартала!

— И вправду, — ухмыляется «Бидон», — дай-ка и мне шишку.

— Сам ищи! — отталкивает он его, — а я сейчас… — мальчик прицеливается.

Он… ударил меня. Ударил меня! Слёзы сами собой потекли из глаз, одновременно от боли и обиды. Даже не знаю, от чего больше. Вот они какие… простолюдины. Ублюдки и уроды! Взрослые — мятежники, а их дети — просто малолетние твари, готовые радостно броситься на незнакомую девочку, чтобы начать её бить и унижать. Когда отец узнает об этом, он сотрёт эти трущобы с лица земли, а каждый из этих малолетних отбросов улетит за решётку!

Подскакиваю на ноги и начинаю бежать, но в спину вновь ударяется шишка, заставив громко вскрикнуть и едва не упасть на колени.

— Лови её! — слышу за спиной, но это лишь мотивирует ускориться.

Сама найду дорогу, сама доберусь до центра, найду парламент, найду отца! Я не пропаду, и мне не нужны эти… люди, горожане и остальные. Они жестоки и глупы. Почему эти дети не захотели просто провести меня?! Я бы отблагодарила их! Дала денег! Они же все хотят денег, разве нет?!

Громкий смех, кажется, раздаётся прямо за спиной, будто бы они видят мои мысли. Кто-то хватает за рукав, но я не останавливаюсь, продолжая бежать, из-за чего ткань рвётся и кусок остаётся в руках преследователя.

Заворачиваю за угол, замечая движение за поворотом.

— Помогите! — выкрикиваю на ходу, сразу сбивая дыхание.

Рядом пролетает очередная шишка, попав в лужу, что была прямо справа от меня, в очередной раз забрызгав лицо грязной водой, наверняка сделав мой вид даже хуже того, что изначально рисовала Мэри.

Забегаю в переулок, где видела движение. Там стояла большая машина с открытым кузовом и десяток опрятно одетых мужчин. Они были в аккуратных рубашках, некоторые в плащах и шляпах. Четверо курили и негромко переговаривались. За рулём сидел ещё один, а остальные заталкивали в кузов разные тюки. Неподалёку стояли какие-то связанные испуганные бродяги.

— Вот она! — выбегают из-за спины мальчишки и резко останавливаются.

Взгляд мужчин проходит по мне, а потом и по ребятам за спиной. Двое тут же выбросили сигареты и выхватили тяжёлые пистолеты.

Сердце сразу куда-то упало и кажется, от всего навалившегося стресса я банально потеряла сознание.