Часть 5 Я и Бэнк пытаемся понять. Что же, собственно, происходит?.. (1/2)
Толкнув обеими руками широкую стеклянную дверь банкетного зала, я стремительно вышла в холл. (Дверь плавно закрылась за мной.) Я не помнила, откуда мы изначально пришли и где находится лифт, и в какой стороне можно найти место для курения, пока не разглядела мерцающую вдалеке табличку «Exit». Мимо растущих в кадках невысоких живых растений, мимо картин и статуэток, украшающих холл, я устремилась туда, в сторону указателя. Я знала, что услышу сейчас позади звук открывающейся двери зала и, оглянувшись, увидела того, от кого бежала.
Непонятная нервная и телесная дрожь охватили меня. Чувствуя растерянность, а также смущение, дошедшее до высшего предела, я не придумала ничего другого, чем просто идти. Я остро чувствовала всем телом эту необходимость идти, двигаться, чтобы в движении тоже пришел какой-то ответ, объяснение моим ощущениям и реакциям, не свойственным мне. И я шла, так стремительно шла к выходу, что почти срывалась на бег.
В пустом, тихом полумраке холла гулко звучал перестук каблуков моей обуви и его – человека, который шел вслед за мной, ускорив шаг и пытаясь нагнать. Этот человек… Еще несколько минут назад он, такой чужой, совсем-совсем не знакомый… нахлынул, как шторм. Неужели я боюсь его, этого Бэнка? Его улыбка стояла перед моим внутренним взором и вовсе не растворялась, не уходила никуда. И наравне с тем, что я бежала, чтобы спрятаться и побыть наедине с собой, меня поразило то, что мне вдруг стало сладостно осознавать, слышать, чувствовать, что этот человек, настолько взвинтивший меня, – здесь, совсем рядом.
Я слышала позади себя его шаги, поймав себя на мысли: «Как хорошо! Как радостно мне, что ты идешь за мной! Было бы пусто и нехорошо внутри меня, даже не сейчас, а потом… если бы ты не шел за мной следом». Я больше не оглядывалась. Зайдя за колонну возле стены, образовавшую небольшую нишу (где матово поблескивали металлические массивные двери лифта) возле таблички «Выход», я прижалась вплотную к темно-коричневому, холодному мрамору колонны спиной и старалась дышать медленнее. Вдыхать и выдыхать воздух глубже, размереннее. Все же, нужно было успокоиться, так или иначе. В руках я заметила вдруг совсем мною забытую и слегка помятую пачку сигарет и подумала, что не взяла с собой спичек.
В следующую секунду он нагнал меня и встал рядом, буквально в полуметре от меня, заглянув мне прямо в глаза. И я совсем растерялась в тот момент, а не то, чтобы успокоилась. Этот парень продолжал мучить меня, сам, вероятно, того не осознавая! Я знала, что будет именно так: что он идет за мной, что он обязательно что-то мне скажет, что-то сделает. Но он замер. Он тоже от быстрой ходьбы дышал часто и пытался выровнять дыхание.
Мы с моим «мучителем» стояли и пристально смотрели друг на друга в мраморном укрытии найденного мною пристанища. Слабый свет холла едва освещал пространство, и черты лица Бэнка в полумраке мне показались мистическими, непостижимыми для разума, как черты мифического существа. «Как может он столько раз за такое короткое время совершенно меняться для восприятия?» – подумалось мне. Мы молча стояли друг напротив друга и просто смотрели, смотрели… Мы смотрели друг на друга, не говоря ни слова и, наряду с ощущением волнения, которое никуда не ушло, у меня вдруг возникло новое чувство: он не чужой мне, а очень знакомый, очень даже знакомый! И как-то он так смотрел на меня, что я подумала: «Неужели он тоже сейчас воспринимает меня знакомым ранее ему человеком?»…
Так мы стояли, не шевелясь даже, пока вдалеке не послышался глухой звук открывающейся двери. Я осторожно выглянула из своего убежища. Бэнк сделал то же самое. Мы оба вдруг увидели Илью, вышедшего в холл. Он стоял к нам спиной, и пошел сначала совсем в другую сторону от того места, где стояли мы с Бэнком, но все время оглядывался по сторонам. Я понимала, что он искал меня. Мы с Бэнком одновременно отпрянули назад. «Это твой муж?» – прошептал он по-тайски. Я отрицательно покачала головой. «Тогда…. Это бойфренд?» – продолжил он, уже на английском. «Нет, не бойфренд», – сказала я, глядя на него. На лице Бэнка читалось такое удивленное выражение, что сделало его очень забавным, и я заулыбалась.
Мы попытались снова выглянуть из своего укрытия, будто играя в детскую игру в преследователей и погоню. Тут же отпрянули назад: Илья заметил движение и теперь шел к нам! «Тсс!», – Бэнк приложил палец к своим губам и начал быстро, впопыхах, многократно нажимать кнопку вызова лифта.
Лифт оказался только этажом выше, поэтому прибыл быстро. Мы двое вбежали в ярко освещенную кабину, как будто от этого зависели наши жизни! Бэнк быстро нажал на первую попавшуюся кнопку. Лифт плавно закрыл двери и двинулся вверх. Вдруг мне стало так весело, невероятно весело! Будто юлу-волчок запустили внутри меня! Мне хотелось вертеться и смеяться: так ловко мы «удрали от погони». Эта ситуация была весьма необычной, нетипичной, детской!
Хотелось закричать, и я воскликнула: «Ух!» и притопнула ногой, сжимая еще сильнее ладонью одинокую свою пачку русских сигарет. Бэнк засмеялся так широко и громко, что я подумала: «Как ты можешь смеяться так заразительно?!» и тоже выдохнул в самом конце своего смеха: «ух….» Мы стояли в лифте, увозящем нас вверх, и вовсю улыбались, глядя друг на друга. Мне внезапно полегчало, смущение куда-то испарилось. Видимо, этот наш смех снял напряжение. Теперь мне было любопытно: что же будет дальше?
Мы разглядывали друг друга снова, но теперь уже с улыбкой. И это было так приятно, так хорошо! Вдруг я и он сразу, в голос, одновременно произнесли по-тайски: «Кхун на рак кха!» (ты милый) и снова рассмеялись, потому что вот так совпали наши голоса с нашими фразами на одном языке, это было просто невероятно! Лифт остановился на самом последнем этаже, раскрыл двери, и Бэнк нажал кнопку нижнего этажа. Мы двинулись вниз…
– Как называется твое имя? – спросил он меня, снова переходя на английский, – Меня зовут Бэнк.
– Меня зовут Светлана. – ответила я.
– Савета…ла… Сэвет… – Бэнк все никак не мог выговорить мое имя на русском языке.
– А как это будет по-английски? – Спросил он, доставая телефон из кармана брюк, сняв блокировку и протягивая мне. – Напиши свое имя на английском языке!
Его большой телефон тяжестью лег мне в руку, приятно лаская ладонь гладким прикосновением глянцевого, кроваво-красного чехла. Но я вернула телефон:
– Я думаю, по-английски оно будет звучать так же.