19? Шарф (2/2)
Главный клоун был связан, а в его рот полезла оранжевая краска, красная, голубая, синяя, фиолетовая и наконец, розовая. Как хорошо, что у Эррора хорошая память, погодите-ка, разве должен был быть не другой оттенок розового? О нет… Вместо памяти у него забрали зрение…
— Ну всё, радужный мудак, я конечно понимаю что ты это не контролируешь, но больше я тебе помогать не буду! — Чернокостный быстро освободил пациента и отвернулся.
— Оу… Ага… Хорошо.!
— Ты меня не слушаешь что-ли?
— Да-да, конечно.
Глючный решает повернуться обратно, но тут прям рядом с головой раздается голос, отчего разрушитель подпрыгнул. — Спасибо тебе, не знал что ты захочешь остаться, увидев меня вообще без эмоций…
— Эм, т- ты близ-зко отойд-ди…
— Я не понимаю Эррор, почему ты так близко, но при этом так далеко…
— О чём… — На ум сразу же пришли воспоминания о первых объятиях, на которые он согласился и сейчас, появилось очень похожее чувство — волнительное, страшное, но ничего не мешает просто это сделать уже и помереть
— Ты обо мне и в правду беспокоишься, как говорил Дрим, теперь я и сам это прекрасно вижу, но тебя всегда что-то сковывает полностью мне довериться… Почему ты не рассказал о своем кошмаре? Ты скажи, что хочешь, и я обязательно всё исправлю, сделаю что хочешь просто говори, не молчи, пожалуйста… — Он уже говорил эти слова кому-то, когда была душа, а потом когда всем жилось прекрасно, кроме его самого, когда он был у всех на побегушках. Сейчас ведь другое время, откуда берутся эти речи?
— Э- это потому-му что это очень гл-лупо, тебе то з-зачем знать какой-то там сон?
— Это важно, для меня по крайней мере. Ты плакал, ты ослабил свою защиту, а теперь пытаешься себя вести как обычно, только недавно я опять спросил неудобную вещь… Я согласен тоже поделиться кое-чем. — Обычно защитник не такой бдительный и взволнованный, чтобы сразу закидывать такими вопросами и обещаниями, не думая о последствиях. — Да, может все, что я делаю это следую своим не совсем хорошим желаниям, с красками я понимаю хотя бы малую часть твоих переживаний, Я начинаю переживать сам. Невероятно, да?! — интонация в конце поменялась на восторженную и радостную.
— Хотел выпытать информац-цию из меня, а в итоге о себе все рассказал-ал… — Эррор просто не мог показать, как его растрогал этот монолог, и сразу же после своего ответа сжал зубы. Да, рассказать весь груз кому-то было бы лучше всего, не зря же они так быстро сблизились. Будто бы сам чернокостный ждал подходящий момент, постоянно не решаясь на отношения с кем-то. — Вот что я называю уд-дача… А если честно, придется пока что промолчать, из-звини, но лучше будет в следующ-щий раз…
Чьи-то руки схватили за плечи и развернули глюка на 180 градусов — Вот за такие моменты я тебя и обожаю! — На лице Чернильницы было будто бы заплаканное, но радостное выражение. Это можно было видеть редко, только вот добавилось кое-что новенькое, радужный румянец в виде завитушек. От одного только резкого действия художника, разрушитель потерялся, а ещё и увидев новую, но и так понятную эмоцию совсем слёг. Правда все что можно было наблюдать снаружи это синий румянец и охреневшие глаза, никакого бессознательного состояния, никакой потери в пространстве, никаких перезагрузок.
— И-ин-Нк! Т-ты ч-что д-дела-аешь-ешь?! О-т-тпусти!
— Ну не могу я! — Секунда и Эррор болтается в объятиях, как рыба, только вот рыбы не орут неразборчивым и залаганным ором, и не бьют тебя с такой силой. — АЙ АЙ, все, успокойся, пожалуйста!
— Ты г-говор-рил без р-азрешения не будешь-ешь! В-вот же… — смущённый и раздраженный, глюк закрывает пол лица шарфом отводя взгляд