Жребий брошен (1/2)

Мори стоял у подъезда многоэтажного дома. Здесь живёт Дазай.

Здание было серым и знакомым. Мори, как некоторым другим мафиози, приходилось навещать Дазая и следить за тем, чтобы Осаму не совершил суицид. Дазай жил на пятом этаже, прямо напротив лифта. Удобно.

* * *</p>

Лифт звякнул, и двери раскрылись. Чёрные кожаные сапоги ступили на грязную бетонную плитку. На этаже царил неприятный запах и полумрак. Мори недовольно поморщился.

Огай вежливо постучался в дверь, но никакой реакции. Мори снова постучал, уже требовательнее, но результат был тем же. Огай раздражённо достал запасные ключи, которые он не украл, а одолжил (!), и открыл дверь.

В квартире было немного лучше, чём вне неё. В воздухе витала пыль, неприятного запаха не было. Мори закрыл дверь.

— Дазай? — не совсем громко произнёс брюнет. В квартире тишина.

Мори направился в комнату Осаму. Бардак, что было необычно, учитывая, кто здесь живёт, немного напряг Огая. Все ящики стола были выдвинуты, внутри них было всё перемешано. Шкаф с одеждой был распахнут, внутри него тоже самое, что и в ящичках стола — бардак. Шторы были закрыты, комнату немного освещала включённая настольная лампа.

Повесившегося Дазая в комнате не было — плохо дело.

Мори побежал в ванную. Прекрасно.

Осаму, в одежде, лежал в ванне. Его глаза были прикрыты, левая рука лежала на бортике и слабо держала окровавленный канцелярский нож. Вот что искал Дазай. Другая рука лежала в ванне. Под Осаму скопилась его кровь.

Вот он. Идеальный момент. Мори достал заранее приготовленный шприц и ввёл иглу в вену на левой руке.

Ресницы Дазая слабо задрожали. Мори убрал шприц во внутренний карман плаща. Осаму медленно приоткрыл глаза. Он расфокусированным взглядом смотрел в сторону Огая. Канцелярский нож с громким звоном упал на плитку. Вена на левой руке почернела, но тут же вернула свой прежний цвет.

— У меня с тобой важный разговор, — хитро улыбнувшись и прищурившись, сообщил Мори. Дазай что-то промычал. Вены на правой стороны шеи почернели, но, как и на руке, чернота испарилась. — Подъём, Дазай.

Реакцией не последовало. Брюнет недовольно фыркнул. Взяв на руки удивительно лёгкого для его возраста Осаму, Мори понёс заражённого к нему, Дазаю, в комнату.

* * *</p>

Огай нашёл бинты в аптечке Осаму и забинтовал изрезанные руки шатена. Он врач, как никак.

Только через пять часов Дазай смог разговаривать. До этого он, максимум, мог дёрнуться в бессознательном состоянии.

— Надо поговорить, Дазай, — серьёзно произнёс Мори, пока Осаму принимал сидячее положение. — Предложение вернуться в Исп…

— Меня устраивает моё нынешнее положение, — перебил Дазай.

— Ты, видимо, не совсем понимаешь ситуацию в целом, — задумчиво заявил Огай.

— Так разъясни, — раздражённо сказал Осаму. — Я спас и Агентство, и Мафию, а теперь сам Мори Огай пришёл меня уговаривать вернуться в Исполнительный Комитет Портовой Мафии. Не ожидал.

— У нас…

— Я знаю, что у вас, — снова перебил Дазай, закатив глаза.

— Так почему же ты не возвращаешься? — довольно, словно кот, ухмыльнувшись, спросил Мори. Он знал, почему. Осаму ненавидяще посмотрел на Огая. Казалось, будто шатен сейчас расцарапает лицо и вырвет глотку Мори. Но Осаму держался. Правда.

— А почему вы подкаблучник для какой-то девчонки?

— Ублюдок, — хмыкнув, улыбнулся Мори.

— Придурок, — Дазай обиженно надул губы и показушно отвернулся, скрестив руки на груди. Будто не было этих четырёх лет.

— Я понимаю, Одасаку попросил тебя… предсмертная просьба, а ты их выполняешь… но… пора возвращаться домой.

— Портовая Мафия — не мой дом, — упрямо возразил Дазай.

— Посмотри на это с другой стороны, — предложил Огай. — Ты работал в Мафии пять лет, а в Агентстве — два года. Велика разница, верно?

— И что? — недовольно спросил Осаму.

— Мы — твоя семья, а семью не бросают.