Глава 4. В которой Леви решает, хочет ли он напихать Смиту за щёку (2/2)

Много лет назад в город, заблудившись во время турне, чудом заехала популярная рок-группа «*баный филин». Солиста с командой обеспечили едой, бензином и ночлегом, но только при условии, что он даст выступление. Выступление давать солисту не хотелось, но телефоны у всей группы, как назло, разрядились, а заряжать их тростчане не давали. Подросток Леви тогда стоял в первых рядах и даже разок толкнул Крюгера в сторону театра, грубо приказав: «Иди, пой!» Вряд ли Крюгер счёл сие фанатской любовью, но для Леви это был максимум.

Но суть в том, что даже тогда в театр не набилось столько народу, сколько сегодня топталось вокруг, ожидая начала политических прений. Подходя к зданию, Леви задумался, не съехались ли сюда заодно и столичные поклонницы Смита — до того огромная толпа собралась на площади. Но большинство лиц казались знакомыми, а дорогими нарядами и не пахло, поэтому напрашивался лишь один вывод: всем просто интересно. Кажется, настолько, что все предприятия в городке позакрывались, а торговцы и ремесленники стянулись вместе с семьями послушать противостояние двух кандидатов в мэры. Даже пастух явился, сказав, что следить за стадом оставил своего умного пса. То, что умный пёс семенил ровнёхонько следом за ним, пастуха ничуть не смущало.

— Ну как, готов? — поприветствовал Фарлан, когда Леви протиснулся через толпу и подошёл ко главному входу. Чёрч сегодня принарядился, был в белой рубашечке и галстуке и выглядел на удивление свежо и опрятно.

— Готов, — кивнул Леви и жестом показал ему, чтобы стёр с щеки мамину помаду. Фарлан чертыхнулся и принялся размазывать красный отпечаток по коже. — Столичный засранец уже тут?

— Не видел, — признался Фарлан, пожав плечами, и тут же вздрогнул от гудка клаксона.

Машины в Тросте были такой редкостью, что их звуки каждый раз казались чем-то новым и неслыханным. А уж когда на площадь медленно, позволяя людям разойтись, выехал прекрасный серебристый хэтчбек «Титан», все пришли в полнейший восторг. Казалось, сквозь толпу неторопливо двигался к театру немыслимый инопланетный корабль, а не обычное транспортное средство.

Автомобиль остановился у крыльца, сверкая на солнце ослепительно-чистыми боками, и Леви даже сощурился от нестерпимого сияния. Которое стало ещё нестерпимее, когда с водительского сидения легко выбрался улыбающийся Эрвин Смит. Выпрямился, обернулся к толпе, блеснув золотом волос, приветливо махнул рукой. Часы на руке тоже вспыхнули золотом, пиджак сидел безупречно, ботинки блестели, словно начищенные языками сотни девственниц. Леви поморщился от этой показухи, но толпе очевидно нравился молодой, симпатичный политик, выглядевший столь элегантно и представительно. Девушки запищали, обмахиваясь вчерашними газетами, как веерами, и вызывая нестерпимое желание навешать им по шеям тряпкой для мытья подъездов.

Поприветствовав толпу, Смит кинул ключ от автомобиля Захариусу, выбравшемуся с соседнего сидения, и обернулся ко входу. На миг на его лице отразилось удивление при виде Леви, который стоял в футболке, заложив большие пальцы рук за пояс зауженных джинсов, и мрачно следил за каждым его движением. Но удивление мгновенно сменилось прежней доброжелательностью. В несколько лёгких, широких шагов Смит взлетел по ступеням и дружелюбно протянул оппоненту руку.

— Удачи сегодня, мистер Аккерман, — поприветствовал он с нечитаемо-вежливым выражением лица.

Леви сощурился ещё сильнее, недовольно всматриваясь в его физиономию. За прошедшую неделю он не успел её как следует рассмотреть, и сейчас невольно сравнивал лицо перед собой с фотографиями паренька, некогда рекламировавшего плавки и пляжные шорты. Лицо это за десять лет вытянулось, пухлые щёки ушли, сформировав безупречные скулы, но в глазах горел всё тот же детский азарт, теперь дополненный взрослой решимостью. Такому, и действительно, хотелось бы напихать за щёку. Засмотревшись, Леви невольно закусил нижнюю губу и почти забыл, что здесь происходит и зачем они, собственно, собрались.

— Что, даже руку не пожмёте? — Смит игриво приподнял одну бровь.

— А в попу тебе не подуть? — буркнул Леви, мрачнея.

Смит снова улыбнулся, явно пытаясь разгадать правила игры.

— Давайте начистоту, мистер Аккерман, — дипломатично сказал он. — Документы у вас приняли, потому что господин Закклай любит шоу. Но шансов на победу у вас нет.

— Это не тебе решать, — мрачно обрубил Леви.

— Смотрите правде в глаза. Вы же дворник.

— Да! — цыкнул Леви и шагнул вперёд, стискивая кулаки. — Дворник. И это звучит гордо. Я — человек, который делает этот грёбаный мир чище!

Смит посерьёзнел, кажется, лишь теперь осознав, что Леви не шутит и шутить не собирается. А возможно, даже усомнился в его здравомыслии.

— Удачи, мистер Аккерман, — повторил он ровным голосом и, отвернувшись, вошёл в открытые двери.

Леви недовольно засопел ему вслед, понимая, что наброситься и покорёжить эту идеальную челюсть перед всей толпой — почти равносильно смертному приговору. Смит горожанам, судя по всему, нравился, хотя они понятия не имели, кто он такой и что из себя представляет. А к Леви отношение тростчан было пока снисходительное, и ему следовало вести себя прилично, а не провоцировать своих редких сторонников отвернуться.

— Хей, мусорщик! А ты у нас коротыш! — жизнерадостно воскликнул за спиной Леви низкий бабий голос, и чья-то рука бесцеремонно хлопнула его по плечу.

У Леви от такой фамильярности аж волосы встали дыбом. Во всех местах. Прикосновения друзей он ещё мог терпеть, но хлопок от незнакомого человека был явным перебором.

— Отъебись! — зло буркнул он, пихнув локтем назад и наугад попав в чей-то живот. Рука соскользнула с его плеча — женщина потеряла равновесие от неожиданности, оступилась на крутой ступеньке и полетела вниз. Леви чертыхнулся, оборачиваясь — это оказалась Ханджи Зоэ, пособница Смита. Безбожно лохматая девица с безумным выражением лица, но в стильном брючном костюме и на каблуках. Пока она летела вниз, Леви отчаянно выдумывал слова оправдания и сожалел: уж лучше бы пнул самого Смита, а не его сторонницу.

Но Моблит, взявшийся невесть откуда, пронёсся вихрем и с ловкостью Человека-Паука подхватил падающую Зоэ под локти прежде, чем её мягкое место соприкоснулось с брусчаткой.

— С-сеньора Бланка, вы не ушиблись? — выдохнул он, явно перепутав её с героиней дамских романчиков, которыми его так часто поддевали старушки в библиотеке.

Зоэ на миг обвисла в его руках, задрала патлатую голову, рассматривая своего спасителя снизу вверх, и оскалилась.

— Нет, сеньор Антонио! — жизнерадостно воскликнула она, подыгрывая, выгнулась и легко выпрямилась.

Моблит неловко шевельнул пальцами рук, в которых только что держал — боги, вы только представьте! — женское тело. Кашлянул и отступил на шаг назад.

— П-простите, — неловко пролепетал он.

— Какой милый мальчик, — восторгнулась Зоэ, послала ему импульсивный воздушный поцелуй, едва не сбив собственные очки, и ускакала следом за Смитом.

Бёрнер порозовел, по-мальчишески влюблённо глядя ей вслед. А заметив траурно-мрачный взгляд Леви — покраснел, как острая томатная паста.

— Шашни с врагом, — недовольно процедил Леви.

— Не мог же я позволить ей упасть, — пробормотал Моблит, потупившись.

— Продолжай, — приказал Леви, понизив голос и шагнув к нему почти вплотную. — Ходи за этой бабой, ты ей глянулся. Авось выведаешь какую информацию о наших конкурентах.

— Н-но это шпионаж, — возмутился Моблит, вскинув голову.

— Зато как романтично, — проворчал Леви. — Сеньор Антонио, шпион-любовник.

Моблит отчаянно замотал головой и покраснел ещё сильнее.

Мимо прошёл Захариус, и оба замолкли — прихвостень Смита был высоченный и здоровенный, как торговый центр, а поравнявшись с Аккерманом, втянул воздух крупным носом и презрительно поморщился.

— Помойкой запахло, — с пренебрежением заметил он.

— Это у тебя из подмышек! — не остался в долгу Леви. — В жару в чёрном костюме ходить — это ж сколько надо мозга!

— Костюм понравился, нищеброд? — откликнулся Захариус. — Не завидуй, мне не жарко. В машине кондей есть. Ты хоть знаешь, что такое кондей?

— Я-то знаю, — холодно отрезал Леви и, не прикасаясь, провёл пальцем над своей верхней губой. — А ещё я знаю, что такое бритва.

— Пффф, — Захариус фыркнул в усы. — А не мелковат ты для бритвы? Ставлю сотку, что у тебя ничего и не растёт. Ты такой задохлый, что тестостерон не вырабатывается.

— У меня ого-го как вырабатывается, — мертвенным тоном отчеканил Леви. — А вот у тебя, видимо, плохо вырабатывается, раз ты даже тремя волосинами на подбородке хвастаешься. Небось и хуй мелкий.

— Да ты..! — Захариус разом растерял свою спесь, встопорщил усы, как большой кошак, и шагнул навстречу, словно пытаясь запугать своими немалыми габаритами.

— А, в яблочко, — прокомментировал Леви, не отступая ни на шаг и стараясь выглядеть как можно более равнодушным.

Он понятия не имел, чего этот бугай к нему прицепился, но мелкая перепалка с ним могла стать хорошей репетицией перед дебатами. В конце концов, Леви сейчас предстояло убедить избирателей, что он правее Смита и лучше, чем тот, подходит на место главы Троста. Поэтому развернулся и направился внутрь здания, заодно прихватив за локоть Фарлана, который всё время до этого увлечённо оттирал помаду с щеки перед зеркальной дверью, и оставив Захариуса сердито пыхтеть и скрипеть зубами.

В театральном зале его ждал более важный противник.