Глава 7 (2/2)
− Я попросила помочь с одним ритуалом, − Гарриет пожала плечами, всматриваясь куда-то вперёд. — Да и обсудить кое-что нужно. То самое, о чём и мы с тобой позже поговорим, к слову.
Грейнджер кивнула, поняв на что намекает брюнетка. Парой минут спустя она также поняла, что волшебница (или, вернее, кого) высматривала. Подойдя к каретам, Поттер целенаправленно повела Гермиону к карете, в которую не так давно села Джинни. Дорога выдалась тяжёлой в моральном плане. Гарриет не сводила прямого хмурого взгляда с Уизли, которая из-за этого чувствовала себя особенно неудобно и мечтала провалиться куда-нибудь далеко-далеко. Грейнджер тоже было неловко, но больше из-за того, что она знала о переживаниях обоих девушек и чувствовала себя лишней. Только Луна, с которой изначально собиралась ехать рыжая, прекрасно себя ощущала, просто не замечая напряжения между подругами.
В поезд садились одними из последних, поэтому Гарриет со спокойной душой придержала Джинни, пропуская подруг и прочих посторонних в вагон, и когда они остались одни, а поезд начал отправляться в Лондон, спросила:
− Джинни, что происходит?
Уизли не ответила. Обнимая себя за плечи, девушка стояла чуть в стороне и наблюдала, как проносятся пейзажи за окном двери. Поттер потянулась к плечу подруги, чтобы повернуть её к себе, но Джинни вдруг обернулась и воскликнула:
− Не надо! Пожалуйста, не надо, − прикусив губу, она опустила взгляд в пол.
− Джин, − мягко позвала Гарриет, всё же сделав пару шагов к девушке, но больше не пытаясь прикоснуться к ней. — Я не понимаю, Джин. Я что-то сделала, чем обидела тебя? Что-то сказала? Почему ты стала избегать меня?
− Потому, что не могу дружить с девушкой, в которой вижу любимого парня, − тихо ответила волшебница и с болью посмотрела прямо в глаза собеседницы.
Поттер замерла на месте, не зная, что ответить или сделать. Она прикрыла на мгновение глаза, борясь с той волной чувств, что поднялась в её груди. Гарриет уже почти привыкла к тому, что с любимой девушкой им не быть вместе, но как оказалось чувства лишь притупились на время, скрылись где-то внутри, а сейчас вырвались наружу, прихватив с собой и ту надежду, что терзала её первые дни. Надежду на то, что между ними ещё всё будет как прежде.
Когда девушка открыла глаза, Джинни всё также смотрела на неё, кусая нижнюю губу. Порыв оказался таким внезапным, у Поттер даже мысли не мелькнуло ему противиться. Легко качнувшись в такт хода Хогвартс-экспресса, брюнетка в один шаг преодолела расстояние между ними и, наклонившись к Уизли, коснулась губами её губ легко и неуверенно, словно спрашивая разрешения на поцелуй. Джинни чуть дрогнула от прикосновения, но не отступила. Чувствуя, как приоткрылся рот девушки, Гарриет осторожно без спешки углубила поцелуй. В этот момент уже было безразлично увидит ли их кто-то. Брюнетке уже показалось, что волшебница начала отвечать на это нежное, неуверенное проявление чувств, как гриффиндорка вдруг отвернулась, спрятав лицо в плечо Поттер. Гарриет не осталось ничего, кроме как обнять Джинни и какое-то время смотреть на деревья и поля за стеклом. В купе ушли позже и молча. До Лондона Поттер делала вид, что читает, и не поднимала глаза на бывшую подругу и девушку.
В первые дни каникул девушка в основном спала или меланхолично размышляла ни о чём. Нет, темы размышлений были, конечно, конкретными, но во время них она не приходила к каким-либо выводам, поэтому считала их бесполезными, ни о чём. Чуть осознаннее дни стали, когда начали приходить письма от друзей и не только. Прочитав восхищения Гермионы Римом, Гарриет тоже задумалась о поездке куда-нибудь заграницу, но не смогла так сразу решить, куда она хочет, поэтому отложила эту мысль на потом. Среди писем было очередное от Рона, и волшебница задумалась, а хочет ли она его читать.
Решив, что в случае чего просто отправит послание в огонь, Поттер открыла конверт. На удивление письмо оказалось полезным, но девушка всё равно его предала его пламени, сжигая этим мосты и надежды. Джинни снова стала встречаться с Дином Томасом. И тем велико было её удивление, когда несколько дней спустя Кикимер сообщил, что Уизли ждёт её в гостиной. Когда девушка спустилась из спальни, гостья стояла у окна и как-то нервно обнимала себя за плечи. Завязав пояс халата, Гарриет села на диван и спросила:
− Джин, что-то случилось?
Девушка вздрогнула и обернулась. Сильно прикусив губу, она прошлась взглядом по Поттер, которая без труда поняла, что Уизли что-то беспокоит. Гриффиндорка словно пыталась решиться на… а на что, собственно? Не спеша торопить подругу, Гарриет внимательно наблюдала за ней и не смогла сдержать удивления, когда та, тихо выругавшись, рывком приблизилась и села к ней на колени. Не давая брюнетке времени на вопросы, Джинни впилась в её губы и с ужасом и трепетом поняла, что Поттер не отталкивает её. В отличие от их первого поцелуя этот был полон страсти и даже какой-то звериной грубости. Девушки отстранились друг от друга лишь, когда им стало не хватать воздуха и то с большой неохотой.
− Не ты ли мне говорила, что тебя не привлекают девушки? — усмехнувшись и тяжело дыша, спросила Поттер.
− Заткнись, а? — Уизли с раздражением укусила брюнетку за нижнюю губу и тут же потянула её, посасывая и добиваясь рваного выдоха Гарриет.
Не давая ей опомниться, Джинни провела языком вниз по шее девушки и почувствовала, как та сжала её ягодицы. Она боялась посмотреть ей в глаза, ведь они обе не раз говорили друг другу, что это неправильно девушке испытывать влечение к другой девушке, но решилась на мимолётный взгляд. От удивления волшебница даже на миг замерла. Поттер смотрела прямо на неё, не скрывая своего желания. Заметив её заминку, брюнетка снова усмехнулась и притянула к себе:
− Просто не думай и получай удовольствие. Заняться самоистязанием мы успеем и позже, − за словами последовал ещё один поцелуй.
Это было сродни броску в океан. Все терзания и сомнения стали неважны. Теперь существовали лишь они, их губы, их руки, эта мешающая одежда и их тела — их желание. Джинни судорожно пыталась развязать пояс халата, который никак не хотел поддаваться её трясущимся рукам, а когда справилась с ним, потянула лишнюю вещь вниз, подальше с плеч девушки. Тёмно-бордовая кружевная сорочка делала Гарриет особенно соблазнительной, но Уизли не стала долго любоваться и потянула и этот элемент гардероба любовницы, вынуждая ту поднять руки вверх.
Откуда у Поттер в руках взялась палочка, Джинни поняла лишь, когда заметила крепление на запястье девушки. Брюнетка что-то сказала, но гриффиндорка не смогла понять, что именно: так сильно звучал стук сердца у неё в ушах. С секундной заминкой Уизли поняла, что сидит абсолютно без одежды на полуголой Гарриет, которая почему-то уже не сидела, а лежала под ней. В ответ на её вопросительный взгляд Поттер пожала плечами и притянула волшебницу к себе, отвечая:
− Я стала много читать, Джин. Ничего удивительного.
Это было так горячо и влажно, что впоследствии Джинни ещё долго со стыдом и пунцовыми щеками вспоминала эту ночь, но при этом ей было так хорошо, что невольно хотелось повторения. Которого никогда не будет.
− Ты ведь снова с Дином, Джин? — спросила Гарриет, когда они уже просто лежали, приходя в себя, но девушка не ответила. — Не приходи больше ко мне. Я не вынесу этого и никогда не смогу быть только любовницей для тебя.
Уизли снова не ответила, но Поттер почувствовала, как та сжалась у неё на плече. Крепче обняв девушку, Гарриет прикрыла глаза. Утром следующего дня она проснулась одна. О ночном визите напоминал лишь плед, которым девушка была укрыта.