Глава 8 (1/2)
Дом на площади Гриммо встретил свою хозяйку тишиной. Портрет Вальбурги был скрыт за шторами, что говорило либо о сне картины, либо о нежелании разговаривать. Кикимер в поле зрения и слуха тоже замечен не был, однако когда Гарриет снова спустилась на нижние этажи, в столовой уже был накрыт обед. Видеть накрытый всего лишь на одного человека большой стол, было печально, но просить домовика добавлять пару-тройку тарелок, Поттер не решилась. К чему это? Да, ей всё ещё не хватает того шума и многолюдья, которое всегда было как только семья Уизли оказывалась рядом. Вот только из всех Уизли остались лишь двое, кого девушка точно была бы рада видеть — мистер и миссис Уизли. А их дети же… С Роном стало всё слишком сложно. Они больше не были теми лучшими друзьями. Джинни. Последняя их встреча говорила сама за себя, да и Гарриет уже точно решила, чего хочет. С остальными же Поттер никогда не была слишком близка. Разве что Джорджем ещё можно было бы найти, что обсудить, но волшебница видела его этим утром, когда ходила за покупками. Парень не оправился от потери брата. Он продолжал прятать боль утраты за весельем и шутками, но Гарриет увидела, как меняется его лицо, когда волшебнику кажется, что его никто не видит. Близнецы были единым целым, а теперь Джордж остался лишь со своей половиной. Страшно подумать, что он испытывает, когда видит собственное отражение…
Чтобы отвлечься от невесёлых мыслей, девушка быстро отобедала и поднялась в гостиную, которую использовала вместо рабочего кабинета. Гостей в этом помещении принимать точно не стоило. Благо, что гостиных оказалось две. Поверхность журнального стола сплошь была усыпана пергаментами и книгами. Несколько из них лежали и на полу, то ли упав в процессе усердной работы, то ли оставленные там самой Гарриет. Любому, кто увидел бы эту картину, пришло бы на ум, что волшебница что-то ищет, либо занимается разработками. Правдой было последнее и это удивительно, не так ли?
Гарриет за пару дней каникул неожиданно поняла, что у неё очень много дел. Нужно было изучить все бумаги из магазина матери, связанные с бухгалтерией и прочими учётами и статистиками. Это девушке посоветовал сделать Джордж, к которому она обратилась за советом. Всё же у него опыта по ведению своего дела было чуть больше. И пока Поттер разбиралась с цифрами, она поняла, что не сможет обеспечивать магазин продукцией самостоятельно. Да и вряд ли приготовленные ей зелья будут качественными. Следовательно, необходимо искать сотрудников. А ведь ещё есть ритуал, который сам себя не подготовит.
С последним вообще обнаружилась тьма нюансов. Например, одних расчётов было мало. Важно было подготовить и ритуальную залу, и одежду, и ряд прочих очень важных мелочей. Больше всего в этом Гарриет раздражало, что ритуальное одеяние нужно сшить собственными руками. И ладно бы, если б у неё были хотя бы начальные навыки шитья! За свою нелёгкую жизнь Поттер ни разу не держала иголку в руках с целью иной, чем трансфигурация.
— Вы уверены, что мне нельзя заказать у кого-нибудь это одеяние? — спросила однажды вечером девушка у портрета Вальбурги после очередной испорченной выкройки.
— Конечно, — строго согласилась леди. — Важно, чтобы одежда была создана с определённым намерением и целью. Тем более у ритуальных одеяний есть ряд эффектов, которые должны быть завязаны на конкретного волшебника. С каждым стежком ты будешь напитывать её своей магией и энергией. Так что, мисс, не отвлекайтесь. У вас ещё достаточно работы. После сборки рубахи ещё необходимо правильно вышить все руны.
Гарриет обречённо вздохнула. О рунах она старалась пока не думать.
— А это обязательно должна быть рубаха или мантия? Может можно сшить что-то иное?
— Важен материал и намерение, — коротко ответила Блэк, и Поттер решила, что будет считать эти слова разрешением на изменение фасона одеяния.
Выбор пал на простую сорочку, длина которой должна была достигать колен девушки. Почему выбор пал на неё? О, всё просто. Её не нужно вымерять и подгонять по талии. Если Гарриет всё же сможет выкроить её ровно, а потом сошьёт без косяков, то сорочка выйдет ровного, прямого покроя. Хотя о последующей вышивке думать всё также не хотелось.
Дни быстро сменяли друг друга. Настолько быстро, что наступление дня ритуала стало неожиданностью для Гарриет. Ей об этом напомнил между ворчанием Кикимер. Вот только удивление быстро сменилось задумчивым осознанием, что эльф-то тоже испытывает некоторое возбуждение от предстоящего пополнения. Правда, сколько бы волшебница не думала, но так и не поняла, что стало причиной этого. То ли годы одиночества, то ли появление благоприятного будущего для наследия Блэков, то ли просто перспектива большего количества работы. Всё он не просто дворецкий, как пояснила ей Вальбурга. Кикимер, в некотором роде, старейшина дома Блэков. Несколько веков домовик курировал работу остальных эльфов, когда любимые хозяева по каким-либо причинам отсутствовали. Так сказать, нёс на себе обязанности магловской экономки.
Весь день Гарриет не находила себе места, переживая из-за предстоящего ритуала. Её первого ритуала! Девушка то и дело срывалась что-нибудь перепроверять или повторять нюансы ритуала, но в какой-то момент волнение достигло такой точки, что Поттер запретила сама себе, думать о приближающемся мероприятии, и отправилась бродить по дому, в надежде найти себе какое-нибудь занятие.
Идя по коридору первого этажа, Гарриет с удивлением обнаружила незнакомую ей дверь. Столько лет провести в доме и не знать о каком-то его закутке, странно, не так ли? Ещё страннее, когда ты не находишь неизвестный вход во время капитального ремонта! Но что странно для обычного человека, то может быть чем-то естественным для волшебника, и поэтому девушка пожала плечами, достала на всякий случай волшебную палочку и толкнула дверь в неизвестность.
Вместо незамеченной комнаты оказался незамеченный выход в небольшой дворик. Вдоль высокого забора были густые заросли деревьев и кустарника. Чуть в стороне от центра двора находился простой каменный колодец, хорошо освещаемый лунным светом. Не опуская палочки и помня в кем были прошлые владельцы дома, Гарриет осторожно подошла к сооружению. Под ногами похрустывал неглубокий, только что выпавший снег, и это был единственный звук нарушающий тишину вокруг. Если бы не опасения встретить какую-нибудь тварь, то волшебница даже бы насладилась окружающей зимней сказкой.
Вопреки опасениям в колодце никто не прятался. И более того вода из него оказалась удивительно чистой. Хмыкнув, девушка уже более спокойно осмотрелась и пришла к выводу, что здесь можно поставить беседку и в более теплое время отдыхать в тишине и спокойствии дворика. А можно и мангал. Кто откажется от дружеских посиделок с барбекю?
— Кикимер пришёл к молодой хозяйке, чтобы сообщить о приходе гостя, госпожа, — проскрипел голос домовика рядом.
Гарриет кивнула, показывая, что услышала его, ещё раз осмотрела дворик и обратилась к эльфу:
— Напомни потом заняться этим двором. Хочу обустроить его для посиделок. Драко в гостиной?
— Благородный гость ждёт хозяйку около столовой. Для ритуала нужны силы, и Кикимер приготовил немного еды для второго ужина.
— Не уверена, что смогу хотя бы кусочек чего-либо съесть, — девушка вздохнула и вернулась в дом.
Малфой действительно ждал её в коридоре первого этажа и вёл непринуждëнную беседу с портретами Блэков. Гарриет как раз застала его в момент выслушивания вздохов и причитаний Вальбурги по поводу судьбы бедной Нарциссы. Вскоре из её речи стало понятно, что при жизни женщина недолюбливала Люциуса Малфоя и считала его виновным в теперешнем положении его семьи и её дорогой племянницы. Отчасти Поттер была согласна с портретом, но не любила, когда кто-то отзывался в подобном тоне о чужих родителях, и поэтому решила в некотором роде спасти парня от неприятного монолога:
— Малфой.
Девушка невольно усмехнулась, подумав, что раньше его фамилия из её уст звучала наравне с ругательством, а теперь лишь как простое, в меру вежливое приветствие.
— Поттер.
Драко сразу обернулся к Гарриет с недоверчивым прищуром. Да, некоторые военные привычки у них останутся до конца отмеренных им лет. Волшебники бегло оценили внешний вид друг друга, и девушка жестом пригласила гостя следовать за ней. Войдя в столовую, она сразу заняла одно из мест, и одновременно с этим на столе появились чашки с чайником, тарелка с нарезкой, маслёнка и нарезанный свежеиспечённый хлеб.