Глава 2 (2/2)

— И часто ли ты обращаешься с бухты барахты?

— Постоянно. Не менее двух раз в неделю. На этой неделе их было пять.

Брюнет выдохнул, проведя рукой по лицу. После минуты молчания под умоляющим взглядом омеги он устало вздохнул.

— Дай мне подумать об этом, хорошо?

Мальчишка вскрикнул.

— Э… Правда?!

— Да. Я дам тебе свой ответ в понедельник, хорошо? А теперь ты позволишь мне сесть в машину или будешь продолжать преследовать меня, как сталкер?

Чимин смущённо улыбнулся.

— Извини. Я не хотел. Просто знай, что ты лучший!

Чонгук нахмурился и улыбнулся.

— А ты говоришь дело, Чимин. Увидимся на занятиях в понедельник, — попрощался Чонгук и сел в фургон.

— Я с нетерпением буду ждать, — радостно улыбнулся Чимин, надеясь выглядеть красиво, а не как смущённый и взволнованный ребенок.

Правда заключалась в том, что он выглядел мило, будучи смущённым и взволнованным, но Чимину ещё предстояло пройти долгий путь, чтобы понять это.

Возможно, Чонгук поможет ему больше, чем он думал, хотя этого пока никто из них не знал.

*** </p>Ынджи передала салат Джихёну, и тот принял его с улыбкой.

— Так, Джихён сказал мне, что Намджун набрал много очков на тренировках, и что тренер собирается снова сделать его капитаном в этом году, верно? — Ынджи улыбнулась и надкусила кусочек мяса. Она бросил мимолётный взгляд на Чимина, который без особого аппетита помешивал еду в своей тарелке: — Чимин, ешь.

— Чонсок скажи своему сыну, чтобы он поел, — сказала Ынджи своему мужу и отцу Чимина.

— Чимин, послушай свою мать, — смиренно произнес мужчина и продолжил есть.

Джихён поднял брови и вздохнул.

— Да, мама, — прожевав и проглотив, Джихён продолжил говорить. — Намджун намерен выиграть в два раза больше матчей, чем в прошлом году, чтобы получить стипендию как элитный спортсмен для поступления в Сеульский университет, — Джихён закатил глаза. — Его отец — настоящая заноза в заднице относительно его поступления в Сеульский университет, — пояснил он с досадой.

— Но ведь это очень престижный университет, милый, — приуныла Ынджи. — Мы, родители, хотим лучшего для своих детей.

— Я надеюсь, что меня тоже примут, и мы сможем быть вместе, — Джихён улыбнулся и влюблённо засмеялся.

— Конечно, жизнь моя, — улыбнулась Ынджи и положила руку на стол. — К тому же, как такой умненький, как ты, может не поступить в лучший университет страны? Глупости, тебе нечего переживать. Чимин, прекрати играть с горохом!

Омега откинув вилку на стол.

— Мне это просто не нравится!

— Если бы ты был как твой брат и ел все без жалоб, ты бы не… — Чимин перестал слушать и погрузился в свой мир, где горох был похожим на маленьких существ, воюющих с лавиной картофельного пюре.

Джихён продолжал рассказывать о своей идеальной жизни, отношениях с капитаном команды, высоких оценках и своих ожиданиях на будущее. К этому времени Чимин ожидал, что в один прекрасный день он придет с новостью о том, что женился на Намджуне и у них тайно родились пять детей.

— А ты, Чимин, что ты планируешь делать со своим будущим? — вывел его из задумчивости отец. Чимин поднял голову и посмотрел ему в глаза, надеясь скрыть неуверенность в своем взгляде.

— Я не знаю, — съежился он. Ему было всего семнадцать. Было ли так странно, что он до сих пор не знал, чем хочет заниматься всю оставшуюся жизнь?

— Ну, ты должен уже начать думать об этом, цыпленок, — вздохнула Ынджи. — Я не беспокоюсь о твоём брате, потому что всё идёт как надо, но ты… — она поджала губы. — Недостаточно только того, что ты сдашь экзамен, - Разве этого не достаточно?! Чёрт, — растерялся Чимин. — Мы с твоим отцом даже не знаем, какой у тебя любимый предмет.

— Эмм… его нет.

— Что значит его нет? — с неподдельным беспокойством отчаялась Ынджи. — Но, может быть, хоть один из предметов нравится тебе больше других?

Чимин изо всех сил пытался найти что-то, что привлекло бы его внимание в школе, но сдался.

— Нет…?

Его отец потер переносицу.

— Тебе повезло, что ты омега. Если ты постараешься, то сможешь подцепить богатого альфу, чтобы он вытащил нас из нищеты, если твой брат будет плохо учиться в университете, не так ли?

— Чонсок, молю, — фыркнула Ынджи на мужа. — В каком веке ты остался?

— Неважно, — вздохнул его отец. — Ты всё равно не разбираешься в этом.

— Эй! — обиделся Чимин.

Чонсок слегка улыбнулся.

— Не пойми меня неправильно, дорогой, — пояснял ему отец, — но ты никогда не приводил к нам альфу. Если бы я только знал, что ты остепенишься… Это бы меня успокоило.

Чимин смотрел, как его мать качает головой, вздыхая, как его брат смотрит на него с состраданием, а его отец смотрит на него со всей серьезностью.

— Вы все с ума сошли? — прорычал Чимин, сжимая вилку. — Дайте мне жить спокойно!

— Мы хотим только лучшего для тебя, — в отчаянии воскликнул его отец.

— Ты хочешь, чтобы твои дети вытащили тебя из нищеты, — указал на него вилкой Чимин.

— Цыплёнок, вилка! — воскликнула Ынджи.

— Да! — крикнул его отец. — Ну, нет! Ну, да! В чём разница. Неважно. Я тоже хочу, чтобы ты был счастлив, но разве ты не был бы счастлив, если бы твои родители жили на яхте?

— Нет! Может быть… Может быть, я был бы очень счастлив, живя тихо в лесу, не беспокоясь о том, чтобы знать, например, что такое квадратный корень из двухсот двадцати пяти!

— Если что, пятнадцать, — проговорил Джихён, откусывая кусочек салата.

— Ты заткнись!

— Погоди, погоди… — Ынджи не оставила без внимания слова сына. — В лесу? Ты говоришь о жизни в стае?

— Да? Почему бы и нет? — Чимин поджал губы. — Там нет университетских дипломов, я мог бы работать на чём-то суперлегком, не заучивая бесполезные книги. Фермером! Или дровосеком! Неважно, — ворчал Чимин. — Почему здесь всё должно быть так сложно?

— Чимин, — перебил его отец. — Люди покинули стаи именно потому, что у них нет будущего, кроме земледелия или ранчо. Будущее — в городе и в карьере по диплому. С таким мышлением ты ничего не добьёшься, дорогой, так что выбрось эти идеи из головы. Ты будешь делать, что хочешь, но останешься в городе, — его отец, казалось, был встревожен тем, что его сын так думает, но это было забавно, потому что всё это исходило от человека, который жил за счёт практически обанкротившегося бизнеса. Чимин проглотил эти слова и угрюмо уставился в свою тарелку.

— Это то, чего ты хочешь для своего будущего, Чимин? — мягко спросила Ынджи.

— Нет, я не знаю, это было просто предположение, — разочарованно фыркнул Чимин. — Я отстойно учусь в школе, почему ты думаешь, что в университете я буду другим? Я просто открываю свои возможности для будущего, которое не сводится к карьере или роли кормильца, папы.

Чонсок не упустил злости в голосе сына, и его взгляд стал жестче.

— Давайте прекратим этот разговор ради всех, — сказал Чонсок, стараясь сохранять спокойствие. — Так когда ты снова пригласишь Намджуна на ужин, Джихён?

Чимин закатил глаза и проглотил горох, не жуя.