Глава 2. "Первый день." (2/2)

— Ой, Белла, извини. Я не видела, куда иду. — оправдывалась я. На самом же деле у меня уже довольно реалистично представился образ того, как я впечатаюсь в стену.

— Ничего, со мной тоже такое бывает. Ты ведь идёшь на ланч? — задорно проговорила девушка. — Я тебя кое с кем познакомлю.

— Э…да, уже иду. — пробормотала я. Ещё раз обернувшись назад и не заметив в толпе учеников бронзовую макушку, я поплелась за Беллой. Вот же сталкер хренов, так и до инфаркта недалеко!

Войдя в столовую, я окунулась в бесконечный гул голосов. Огромное количество учеников, разбившись на группы, сидели за круглыми белыми столами и что-то бурно обсуждали. После того, как я и Белла вошли, шум на секунду затих, а потом разросся с новой силой. Таким образом стало ясно, что обсуждали они нашу новоиспечённую персону.

Есть особо не хотелось, поэтому я прихватила лишь пакетик апельсинового сока. Заплатив за него, я послушно последовала за Беллой к столику в самом центре зала. За ним сидела группа подростков, некоторых из которых я уже видела. Симпатичный блондин с голубыми глазами, которого я видела на литературе — это Майк Ньютон. Скромная брюнетка с корейскими чертами лица, карими глазами и в очках — это Анжела Вебер. С ней мы вместе сидели на испанском. Очень милая и дружелюбная девушка. И последняя в списке моих знакомых — Лорен Мэллори. Завистливая, с завышенной самооценкой и с пепельными прямыми волосами. Лучше пускай она останется только знакомой. Также за столом сидели шатенка с зелёными глазами и высокий нескладный брюнет, видимо тоже с корейскими корнями.

Присев на свободный стул я, поздоровавшись с Анжелой, достала из рюкзака оставшуюся пачку печенья и приступила к трапезе.

— Эл, знакомься — это Майк Ньютон, Джессика Стенли, Эрик Йорки и… — Белла слегка скривилась, но продолжила, — Лорен Мэллори.

— Приятно познакомиться со всеми. Меня зовут Элизабет, но можете сокращать на своё усмотрение. — с немного скучающим видом проговорила я и вступила в диалог. После 7-ми минутного разговора, я уяснила некоторые вещи: Джессика хоть и милая, но поверхностна и склонна к сплетням; Эрик — редактор школьной стенгазеты, которому я сразу отказала в интервью, так как не хочу привлекать внимания; Майк — пытается выбрать между мной, Беллой и Джессикой; Лорен — ещё та стерва, благо я могу ответить ей на её оскорбления такими «чудесными» строчками, что даже Джесс присвиснет; Анжела — очень доброжелательная девушка, с которой я могла бы подружиться.

За этими раздумьями я пропустила ту часть, когда ребята рассказывали друг другу кто как живёт или почему переехал. После чего Эрик обратился ко мне:

— Лиз, а почему ты переехала в Форкс? — ну вот, дождалась! Теперь выкручиваться. Надо бы поменьше в облаках летать.

— Эм… Ну… Начнём с того, что 7 лет назад мои родители погибли в авиакатастрофе. — грустно прошептала я.

— Ох… Извини нас! — принялась извиняться Белла.

— Нам так жаль… — подхватили её Анжела и Джессика.

— Да ничего, ребята, правда. Уже переболело. — соврала я. Это были первые люди, которым я рассказывала это. На самом деле я уже давно подумывала, что могло быть, если бы мои родители были живы. Жизнь стала бы другая. — Так вот. После этого меня удочерили мои тётя с дядей со стороны отца, и я вместе с ними переехала во Францию. А недавно они разрешили мне погостить у тёти в Сиэтле, но так как она пока не может меня принять, я приехала к Форкс и останусь тут на 2 или 3 года.

— Кстати, Эл… А почему твоя кожа такая…холодная? — с заминкой прошептала Белла, наклонившись ко мне.

— Всмысле? — я непонимающе уставилась на неё.

— Ну… Ты градусов минимум на 4 холоднее меня. Скажи, какая у тебя температура при болезни? — и тут до меня дошло! Моя кожа абсолютно ледяная! При хорошем самочувствии моя температура 31 градус, а при плохом — 36! Ну твою мать! Сказала же, не выделяться! А ты и без внешности смогла суету навести! Благо, что нас никто не слышал.

…Грейся, грейся, грейся, грейся… Я повторяла про себя это, как мантру. пока не поняла, что Белла всё ещё ждёт ответа.

— Температура при болезни у меня скачет, как кузнечик: от 36 до 39 градусов. А так я вполне себе обычная. Тебе наверное показалось, ведь тогда, в администрации, я только пришла с улицы, вот и не согрелась. — на ходу придумала я. Но Белла меня уже не слушала. Взгляд девушки был устремлён куда-то мимо меня. Джесс, словно толстый толковый словарь, раздулась и принялась нам нашептывать:

— Это Каллены… — дальше я её уже не слушала, ведь мигом повернулась в ту же сторону, что и Свон. И тогда я увидела их.

Впереди всех шла статная блондинка с фарфоровой кожей и чёрными глазами. С ней под руку, оглядываюсь на весь зал, выхаживал высокий мускулистый брюнет с прикольными завитушками на голове и такими же глазами. «Где-то я уже это видела», — пронеслось у меня. За ними, также парочкой, продефелировали блондин с кудрявыми медовыми волосами и маленькая девушка с милым «ёжиком» на голове. Чем-то она напоминала задорного эльфа! Я еле заметно ухмыльнулась такому сравнению. Из рассказа Джессики, который я слушала в пол уха, можно было уловить их имена. Первую парочку звали Розали и Эммет, а вторую — Элис и Джаспер.

Следом за всей этой компашкой вышел Он… Тот самый парень с испанского! По бесконечной тираде Стенли о том, какой он красивый, я узнала лишь, что его зовут Эдвард. Также Джесс рассказала, что по нему сохнут все девочки школы, но он ни на кого не обращает внимания. Совет «не тратьте на него своё время» я проигнорировала. Больно надо было! По личному опыту я знаю, что не бывает идеальных парней, а такие как Эдвард чаще всего оказываются самовлюблёнными богатеями.

«Что же особенного во всей это группке?» — спросите вы. А я вам отвечу: «Они очень похожи!» Одинаковые мертвенная бледность кожи, угольные глаза и неземная красота. Да им впору в журналах Голливуда сниматься, а не сидеть в школе в богом забытом городке США. Все эти подростки оказались приёмными детьми некого Карлайла Каллена и его жены. Эдвард весело мне улыбнулся и подмигнул. Вот же... Слов нет!

На его выходку я лишь сузила глаза и натянуто улыбнулась. Всё же отвернув от Калленов свой взор, я на этот раз устремила оба уха на болтовню Стенли.

— …говорят мать Калленов бесплодна… — язык девушки отскакивал от нёба, словно теннисный мячик от ракетки. Не знаю, как другие, но меня её слова смогли задеть.

— Лично я считаю, что мисс Каллен заслуживает уважения, а не глупых сплетен за спиной! Вот ты бы смогла вырастить пятерых детей такими красивыми, умными и, наверно, воспитанными? Хотя кого я спрашиваю, если ты даже свой язык не можешь воспитать, в мозг — вырастить! — после свой пламенной речи я резко встала, схватила свои вещи и помчалась на выход из столовой. Перед уходом я лишь краем глаза заметила благодарные взгляды Калленов. и словно по губам прочитала одновременное ”Спасибо”.

***</p>

Следующим уроком у меня была биология. После ланча и эмоционального взрыва я плохо себя чувствовала, поэтому мне пришлось просидеть всю перемену в туалете. Из-за чего я опоздала и со звонком вошла в класс. Быстро протянув формуляр мистеру Баннеру, я со скоростью рыси приземлилась на первое попавшееся место. Достав необходимые принадлежности к началу урока, я только сейчас удосужилась взглянуть на своего соседа. Им оказался Эдвард Каллен собственной персоной! Ну блеск! Очень надеюсь на его сообразительность, ведь я могу и учебником по голове хлопнуть!

В эту секунду дверь в класс отворилась, открыв нам фигурку Свон. Пока Белла подходила к учителю, вентилятор, что стоял в кабинете, успел растрепать её волосы. После чего я услышала скрип соседнего стула и вновь обернулась на Эдварда. Неожиданно для меня он придвинулся ближе к парте и, закрыв нос рукой и словно перестав дышать, вперил в Беллу взгляд, полный ненависти. Черты лица приобрели хищный подтекст, желваки были напряженны до предела. Да что с ним такое?!

Вдруг он повернулся ко мне и, встретившись со мной взглядами… успокоился и расслабился?

— В-всё в п-порядке? — после этих ненавистных глаз меня начало немного потряхивать, что не ускользнула от Эдварда.

— Да, уже всё хорошо. — я ещё никогда не слышала голоса более бархатистого и мягкого. — А ты как? — он посмотрел на меня с…беспокойством и нежностью? Неа, вот это уже точно галлюцинации.

— Нормально. — с небольшой дрожью в голосе, но уверенно проговорила я. Обнаружив, что мы уже минут 5 играем в гляделки, я уткнулась носом в учебник.

— Мисс Рассел, будьте добры, снимите свой капюшон и солнцезащитные стёкла. — донесся до меня голос учителя.

— Но… — я принялась было оправдываться, но мужчина меня перебил.

— Не беспокойтесь, за этот маленький промежуток времени ничего не случиться с вашими глазами и укладкой. — по классу пронеслись ряды смешков. «Ошибаетесь!» — мой внутренний голос зло рыкнул на мистера Баннера. Нехотя наклонив голову, чтобы никто раньше времени не увидел мои глаза, я сняла стёкла и помолившись Богу, молниеносно отодвинула капюшон.

Все ученики одновременно замолкли и, спустя минуту разглядывания, принялись шептаться. А я решила, что раз уж показывать себя, то полностью и оглядела весь класс, чтобы некоторые смогли разглядеть мою сиреневую радужку глаз.

— Кхм… — деликатное покашливание учителя биологии заставило всех отвлечься на него, после чего мужчина наконец-то начал урок.

***</p>

«В целом день прошёл отлично, не считая огромного количества шепотков и завистливых взглядов на парковке и уже заинтересованного взгляда Эдварда», — за этими раздумьями я мчалась в своей машине домой.

Уже приехав, я наскоро приняла душ и, завалившись на кровать, провалилась в царство Морфея.