Глава 18 (2/2)

Хватка ослабла, а из губ Формана вырвался выдох... облегчения? Оба не понимали, что происходит. Первый пытался прийти в себя и унять злость, которая после слов второго о подруге чуть поутихла. Джек и сам признавался подругам в любви. В дружеской. Да и Льюис был похож на человека, который дорожит своими друзьями.

В чем он себя хотел убедит? Джек не понимал.

— Может, отпустишь?

Льюиса откровенно смущало поведение блондина. Он потряс рукой, напоминая о том, что кожу все еще сминают чужие пальцы. Но на Формана это никак не подействовало. Вместо того, чтобы отпустить Дикстона, он, наоборот, потянул парня на себя, удерживая взгляд и резко сокращая расстояние между ними.

Дыхание брюнета сорвалось.

«Не поддавайся, — мелькнуло в мыслях Льюиса, — это просто игра».

— Ты мне должен, — губы Джека расползлись в хитрой улыбке, а льдинки в глазах начали таять.

— Что?

— Забываешь о расписании, которое сам же и составил.

А вот и подтверждение своего мысленного предостережения. И затрещина, которой Льюис так же мысленно огрел себя. Он и правда должен был Джеку поцелуй. И планировал оставить ничего не значащий чмок перед последней парой. Но его отвлекли, а потом он слишком спешил, чтобы смыться из аудитории, затеряться в толпе. Ну а потом случилась мама...

— Но никого нет, — Льюис перешел на шепот, ловя себя на том, что взгляд то и дело предательски падает на губы. Такие искусанные, что он не прочь сам их покусать для пущего эффекта. — И мне надо домой.

Отмазка — так себе.

Это понимали оба.

Джек последовал примеру брюнета и тоже сместил взгляд.

— Я тебя отвезу, — злость, которая мучила его несколько минут назад, приняла поражение и скрылась в дебрях подсознания, но не отпустила, превращая скопившуюся энергию в наваждение. Наваждение, подкрепляемое видом пухлых губ и звуком учащенного дыхания, которое Льюис пытался, но не мог удержать в себе. — А теперь верни долг.

— Но...

— Могут зайти в любой момент. Тем лучше.

— Джек, — выдохнул Лу, когда парень сократил расстояние еще на несколько миллиметров и обхватил второе запястье, не позволяя брюнету ускользнуть. Правда, тот уже и не пытался. Оставил попытки призвать разум и поддался теплу, что приятно растеклось по телу и подталкивало прижаться к Форману.

Лед растаял окончательно, стоило Джеку прикоснуться к мягким губам и впитать в себя громкий выдох.

Подслушанный разговор? Он вылетел из головы, как только вырвавшиеся на свободу руки брюнета опустились на плечи футболиста, а пальцы вцепились в ткань рубашки, сминая ее.

Признание в любви?

Это ведь была подруга.

А ей простительно.

Джек усмехнулся, углубляя поцелуй и наслаждаясь дрожью податливого тела, которое хотелось прижать к себе как можно крепче. Парню стало смешно от того, что он вдруг разозлился из-за случайно подслушанных слов. Это ведь всего лишь притворство. Они никто друг другу, и сейчас он просто забирал то, что по праву сегодня принадлежало ему. А представить на месте парня девушку не так уж и трудно. Хотя Джек не признавался себе, что никого и не представлял.

Ему нравились именно поцелуи Льюиса. Парень делал это действительно замечательно, как и перебирал его волосы, громко дышал и все же предпринимал, пусть и слабые, попытки отстраниться.

Но лишь для того, чтобы перевести дыхание. И снова поддаться таким приятным ласкам, понимая, что ни к чему хорошему они не приведут и в то же время желая, чтобы он мог отдавать этот долг бесконечно. Еще никогда стремление превратить что-то ненастоящее в нечто стоящее не приносило хорошего результата. Но, может, как и в случае с мамой, у него появился шанс?

Шанс на то, что тропинка его жизни снова может окраситься в белый цвет?

Джек оторвался первым. Отстранил от себя Льюиса, в то же время продолжая удерживать его за плечи, и уткнулся головой в плечо, восстанавливая дыхание и пытаясь удержаться от того, чтобы притянуть этого парня обратно. В голове — туман и в то же время множество мыслей, вопросов, ответы на которые готовы были привести к довольно неожиданным для него результатам.

Почему его тело так реагировало? Почему, даже когда он получил желаемое, ему хотелось еще? Странно ли это?

Конечно, странно!

И с этим нужно было что-то делать, чтобы не запутаться в себе окончательно. Но что делать, если даже расписание не помогло? Сводить общение с Льюисом на минимум? Не вариант. Прошло недостаточно времени, чтобы от Формана отстали с попытками привязать к себе другие.

— Ты же понимаешь? — прошептал блондин, вдыхая приятный запах.

Это нужно было ему. «Это нужно нам», — попытался убедить себя блондин. Льюис лениво откликнулся, вдыхая аромат светлых волос. Лаванда, смешанная с чем-то горьким.

— Что?

Парень явно не спешил прерывать неожиданно теплые объятия, которые дополнял тихий голос парня, чья голова покоилась на его плече.

— Что это неправда.

Ну вот. Как говорится, с небес на землю. Очередное напоминание о том, что его надеждам нет никакого места ни в голове, ни тем более в реальности. Льюис прикрыл глаза и постарался придать голосу максимально равнодушный оттенок. Хорошо, что сейчас никак нельзя встретиться взглядом.

— Понимаю.

— Я просто забирал долг.

— Хорошо.

— На сегодня достаточно.

— Окей.

Форман ощутил, как напряглась спина Льюиса до того, как парень сам отцепил его от себя и отошел на пару шагов, поправляя свою безразмерную толстовку и взъерошивая волосы, убирая длинные пряди назад. Его реакция была вполне логичной. Но Джек словно ожидал чего-то другого. Что его будут отговаривать? Кажется, да. Это-то и раздражало.

— С хера ли ты такой спокойный?

Лу непонимающим взглядом уставился Формана. Неужели он догадался, что внутри него — буря? Или… судя по недоумению во взгляде, нет, блондин сам не догонял, что происходит и явно не замечал, или не хотел, реакции Дикстона на него и его чертовы слова.

— А с хера ли мне не быть спокойным? — в тон ему ответил брюнет.

Хотя от спокойствия у Лу были крохи, которые он пытался держать на поверхности и которые едва останавливали дрожь в пальцах и желание вцепиться в рубашку, что до сих пор напоминала об их поцелуе. Преподать бы этой напыщенной глыбе урок. Урок, как надо целоваться, а не пытаться обухом по голове приводить другого в чувство, доказывая, что никаких чувств нет.

Как же это бесило! Пальцы снова зарылись в волосы, разлохмачивая только что убранные пряди, взгляд царапал пол. Блондин тяжело выдохнул. Но не перестал смотреть на Льюиса, желая, чтобы тот тоже посмотрел на него.

— Не знаю, — неуверенность, пропитавшая выдох, заставила поднять голову и посмотреть в голубые глаза. — Надо отвезти тебя домой.

Льюис нахмурился. Этого еще не хватало. Дать Форману время прийти в себя в молчании, а затем снова устроить аттракцион на его эмоциях, заблокировать двери и в который раз воспользоваться, чтобы прикрыть себя? При чем от самого себя. Нет, спасибо, он наелся.

С губ сорвался невеселый смех. Парень одернул толстовку.

— Разберись сначала в себе, Джек, — В себе-то он, кажется, разобрался. Лу направился к выходу из туалета, нарочно задев плечо футболиста. — Я сам доберусь до дома.