Введение или странное знакомство. (1/2)

Дверь с хлопком закрывается, и парень скатывается вниз по стене, устремляя пустой взгляд в стену напротив. В голове ничего. Ни единого вопроса или мысли. Просто пусто. Нет ни боли, ни страдания. Ни-че-го. Просто тяжесть, комком оседающая внутри всего тела. Хочется забиться в угол и сидеть там, покрываясь плесенью и паутиной, среди старых картин и пожелтевших стен. К душе словно булыжник привязали волшебными нитями, что ни одни ножницы их перерезать не могут.

Все хорошо. Все правда хорошо. Учёба идёт полным ходом, заставляя напрягать мозги и кипеть их по ночам, однако это нормально и естественно. Любимые друзья, что окружают поддержкой и заботой. Семья, близкие. И вроде уют и комфорт есть, вот только спокойствия нет. И пытаться искать его, кажется, бесполезно. Общество — это тяжело. И существовать там — одни муки и проблемы. Иногда приходится выходить из зоны комфорта, чтобы чувствовать себя нормальным, но потом вот так, сидя в пустой квартире среди привычной атмосферы и не давящего на лёгкие воздуха, приходит мысль, что выходить то из зоны комфорта не хочется. Вернее, было бы здорово что-то изменить, стать другим, но не получается, не выходит, все становится только хуже.

Говорят, чтобы побороть страх — нужно встретиться с ним лицом к лицу. И тогда потихоньку трусливый зайчик, сидящий внутри и злорадно потирающий свои лапки, уйдёт, с горечью заменяя другого зверька, что будет рад новым чувствам и открытиям. Но это совсем не работает. Каждый раз лишь тяжелее переживать толпу людей, что окружает и давит своим присутствием. Каждый раз только сильнее хочется спрятаться и сбежать, закрыться ото всех и стать невидимым. Паника, нарастающая в груди каждый раз, когда приходится выходить в свет и делать обыденные для всех вещи, не даёт спокойно существовать, заставляя мысленно забиваться в чулан комплексов и страхов, съедающих изнутри. Просто хочется быть как все. Не выделяться из общества и слиться в одну массу, чтобы демоны внутри не тыкали пальцем в сердце и не смеялись над беспомощностью и бесполезностью. Нет желания быть особенным. Нет больше сил справляться в одиночку.

Иногда глубоко ночью, когда крутящиеся заевшей плёнкой мысли не покидают голову, кажется, что все налаживается и дышать становится чуть легче. Приходит ощущение, что многолетняя война с самим собой окончена и можно выдохнуть полной грудью, и шагать с полной готовностью в социум, имея за спиной запас рвения и возможности. Однако после тяжёлого дня и попыток прожить ещё пару часов, взаимодействую с людьми, накрывает осознание, что это только начало и пока получается лишь втаптывать себя в грязь ещё больше, чувствую безграничное количество вины и жалости к себе за вновь неудавшуюся попытку.

Судьба самого себя неумолимо быстро утекает из рук, грозясь совсем скоро утонуть в океане сомнений и отрешенности, смешиваясь с красками боли и скорби за потерянное

будущее.

Страшно сделать неверный шаг, страшно попытаться; страшно, что снова не получится, и в сотый раз опустившиеся руки больше не поднимутся. Хочется кричать, но горло сжато кровавыми лапами судьбы, что насмехается и жадно облизывает сухие губы, готовясь отхватить кусочек побольше.

Сердце в груди неприятно дёргается, и парень опускает тяжёлую голову на колени, прикрывая глаза и раслабляя тело, впуская в организм молитву, что скоро все наладится и будет нормально. Только это скоро слишком затянулось и наступать пока, видимо, не собирается.

Просто пережить этот момент. Просто пережить.

***

Ватная голова совсем не хочет откликаться на происходящее, слишком обиженная на владельца за ночное переписывание конспектов. Преподаватель что-то монотонно рассказывает у доски, изредка повышая голос, так что Хану приходится поднять голову и уделить ему хотя бы жалких несколько секунд. Запах его кофе разносится по всему кабинету и парень сжимает брови к переносице от неприятной горечи, наполняющей нос. Джисон никогда не любил кофе. С самого детства его воротило от одного только запаха, что неприятно скручивал живот, грозясь разорвать его на куски. Но мама любила. Она готовила его каждое утро, добавляя ровно три ложки сахара, напевая что-то под нос про его полезность, и пыталась перетянуть подростка Хани на сторону кофеманов. Однако это вызвало только больше отвращения и брезгливости. Так что выбор пал на чай. Классический чёрный, без примесей и добавок. Показатель солидности.

Телефон на столе завибрировал, и Джисон разлепил глаза. Чуть сонный взгляд прошёлся по строчкам пришедшего сообщения.

Fell.x: ты сдал лабораторку по химии?

Блять.

Ебаная лабораторка и ебаные сроки. Удивительный факт: все, что не является химией, легко откладывается в голове Хана, но эта ебанина напрочь каждый раз вылетает из головы, не останавливаясь там и ни секунды

Ji.han: забыл

Честно, Джисон бы и рад ладить нормально с этой дурой, но пока его жёстко абьюзят, каждый раз заставляя отхватывать кучу неположительных оценок или прогулов.

Fell.x: я спасу твою жопу

Fell.x: снова

С Феликсом Джисон познакомился еще на первом курсе. Они, на удивление закрытого Хана, быстро сдружились и нашли общий язык. Блондин даже был мотиватором их странного общения. Тогда он только начинал учить английский язык и, за неименеем на лишние траты денег, часами зависал в библиотеке, копаясь в куче старых потрепанных книг, не теряя надежды найти в них что-то полезное. Он услышал английскую речь, ковыряясь пальцем в дырке одного из учебников, и, окрыленный возможностью, без задней мысли подошёл к парню, попросив помочь с изучением языка, и тот согласился. Джисон тогда подумал, что это точно ангел спустился к нему с небес за прошлые заслуги. Серьёзно, парень так светился, слепил своей улыбкой и яркими веснушками, что, кажется, солнце может только позавидовать. Удивительнее было то, что Феликс не брал за свою работу ничего. Хан предлагал помогать ему с домашкой, хоть и сам имеет некоторые трудности, но тот лишь пожимал плечами и говорил, что хорошим людям можно помогать и безвозмездно. Наверное, это Джисона и зацепило — доброта и лёгкость, что присутствовали в Феликсе всегда, несмотря на ситуацию и случай. И хоть учились они на разных факультетах, это не мешало часто видеться, общаться и

сближаться.

Феликс первый человек, кому Джисон по-настоящему открылся.

Звонок разносится по зданию, и блондин потирает глаза, собирая вещи в рюкзак.

Хотелось бы отправиться домой, закутаться в одеяло и лежать так минимум всегда, но приходится торопливо идти по холодным коридорам освещенного помещения, сталкивая взгляд с грязным полом и напряжённо сжимая руки в карманах кофты. Ощущение липких взглядов чувствуется под кожей, что нервно зудит, так что хочется сорвать её и кинуть в ближайшую урну. Дверь одного из кабинетов открывается, и Хан налетает на вышедшего из него человека. Несколько листов и тяжёлая папка падает из его рук и глухо приземляется на бетонный пол. Только тогда Джисон поднимает глаза.

— Извини, я случайно, — Джисон наклоняется вниз, чтобы помочь парню и загладить свою оплошность.

— Ничего страшного, — парень напротив чуть нервно опускается вниз, собирая разлетевшуюся бумагу.

Джисон поднимает лист у своих ног, ненароком вычитывая, что там написано.

«Документ о зачисление студента второго курса Ли.....»

Бумага вырывается из рук, больно проезжаясь острым краем по пальцу.

— Извини, я спешу очень, — парень напротив пожимает плечами, поудобнее устраивая в руках тяжелую папку, — может, еще увидимся, — незнакомец быстро кланяется, поправляя на плече спадающую сумку, и быстро уходит, оставляя за собой шлейф из мяты и волнения.

Хан, опешивший от быстроты событий, еще пару секунд тупит в открытую дверь, а потом бросает в пустоту тихое «пока», чувствуя смятение и неловкость.

***

Феликс ждёт на втором этаже возле кабинета химии и математики, залипая в экран телефона. Он что-то быстро строчит, изредка опуская взгляд в пол и стуча пальцем по боковым клавишам. Синей вязанный свитер придаёт парню ещё большей облачности и мягкости, так что Джисон, носящий практически всегда чёрное, выглядит рядом с ним как восставший мертвец, что, подобно дементору, пытается высосать душу из молодого парня. Блондин встаёт рядом, и Феликс немного пугается, мелко вздрагивая и откладывая телефон в карман штанов. Хан протягивает другу булочку, что успел купить в столовой по пути сюда, и вся напряжённость покидает его тело, когда тот одаривает парня благодарной улыбкой.

— За помощь тебе.

Феликс отдаёт блондину тетрадь, и тот просматривает её так, словно проверяет на ошибки, хотя на самом деле ни черта не понимает.

— А ты не будешь?

— Не голоден.