6 - Сентябрь (1/2)

╭─────╯ʕ•ᴥ•ʔ╰─────╮</p>

Медвежонок</p>

╰─────╮ʕ•ᴥ•ʔ╭─────╯</p>

Прошло лето и началась осень. Киото окрасился багряными красками. Тысячи деревьев сменили свою листву. Казалось, сам город стал совершенно другим. Смена времени года несла Лоле не только увеличение роста клиентов, но и скорый отпуск. Так что, пусть работы было столько же, но выполняла она ее куда более радостнее. Да и начавшиеся отношения с Кацуки не могли не радовать.

Букетно-цветочный период. Так его называли обыватели. А бабушка Каталина отзывалась о влюбленности так: «Мужчина, когда притворяется, что влюблен, старается быть веселым, галантным, оказывать всяческое внимание. Но если он влюблен по-настоящему, он похож на овцу». И Лола убедилась в этом на практике.

Каждую их последующую встречу после поцелуя Кацуки вел себя все чудесатее и чудесатее. Он нервничал, волновался, его голос дрожал, пот выступал на лбу. И это было до ужаса мило, но иногда и до ужаса грустно. Он не давал взять себя за руку, мог не поцеловать на прощание. Но при этом так смотрел на нее, что Лола краснела до самых кончиков ушей. Она не сразу поняла, что это за взгляд. Пока однажды после таких переглядок он не затащил ее за широкое дерево в парке и… Скажем так, Лолу так еще никогда не целовали. И никогда не оставляли в таких расстроенных чувствах после. Все закончилось так же резко, как и началось.

Он не хотел все портить. А тяжелый груз вины за ту свою выходку нес и спустя месяц. Лола видела это по его напряженным плечам и сжатым кулакам. Но помочь ничем не могла. Хоть долгими ночами и вспоминала те жаркие поцелуи, по сравнению с которыми даже палящее солнце не сравнилось бы по температуре. Лола лишь отчаянно заливалась краской, когда видела этот особенный взгляд, но глаз не отводила. Было что-то такое в Кацуки, что его сдерживаемое желание распаляло девушку гораздо больше дурацких комплиментов и гораздо больше дурацких цветов, которыми задаривал ее парень.

Белые пионы стали ее спутником по жизни, как и любимые туфли. Если Кацуки не мог с ней увидеться, он присылал курьера с цветами. Если же встречал ее с работы, привозил букет сам. Лола думала, что ей больше нравятся розы. Но ни одни цветы не вызывали в ней такого восторга, как чертовы белые пионы.

Привычная дорога домой, когда Лола слушала музыку и думала о своем, сменилась на более длинную. И пусть они оба с Кацуки были уставшие после рабочего дня, но он часто встречал ее с цветами и шел провожать. Они гуляли, разговаривали, Лола строила смешные рожицы, а Кацуки закатывал на это глаза, улыбаясь.

Этот день не должен был отличаться от других таких. Вечер, улица, букет цветов. Но подходя к дому Лолы, что-то случилось. Девушка даже не сразу поняла, что именно. Мурашки прошлись по ее телу, она вздрогнула, испуганно схватилась за руку парня, и лишь когда крик повторился, Лола поняла, что кричит женщина. И совсем рядом.

— Иди домой и запри двери, — строго сказал Кацуки, отцепляя ее руку от себя.

Он не стал дожидаться ответа, достал телефон и направился в сторону, откуда доносился крик. Лола тяжело задышала. Ей стало страшно.

На ватных ногах Лола развернулась в сторону дома и медленно зашагала, слыша в ушах не только звук каблуков по асфальту, но еще и как гулко бьется ее сердце. Крик повторился и девушка ускорилась. Она завернула за здание, ей открылся вид на ее двухэтажку, бывшей когда-то мотелем. Супермаркет неизменно светился яркими вывесками, облачка насекомых вились вокруг них, но двери качались на сорванных петлях и Лола замерла.

Она не могла убежать за Кацуки. Там была женщина и она нуждалась в его помощи. Уйти к себе в квартиру, послушаться Кацуки, Лола тоже не могла. Она жила здесь уже год и год ходила в этот магазин за продуктами, целый год оставляла на прилавке шоколадки, чтобы вызвать улыбку у человека. У человека, имени которого даже не знала. А теперь, он, возможно пострадал и находится в опасности. Ее руки дрожали, но она смогла вызвать полицию. Дежурный диспетчер сказал ей то же самое, что и Кацуки минутой ранее. Спрятаться. Но…

Лола, как могла, тихо направилась в сторону магазина. Она осторожно заглянула внутрь и никого не увидела. Лишь поваленные полки и продукты на полу. За прилавком никого не было. Лола молилась всем богам в надежде, что преступники украли деньги и ушли, никого не тронув. Она прошла внутрь и первым делом заглянула за прилавок. Там было пусто. Лола выдохнула. Ее воспаленный адреналином мозг нарисовал картину, что она увидит там лужу крови, но пронесло. Было тихо. Лола прошла вглубь магазина, занавеска из бусин, отделяющая подсобное помещение, затряслась. Лола снова застыла. Звук показался ей очень громким. Она подождала, пока он утихнет и прошла дальше. Справа, как оказалось, был небольшой продуктовый склад, там тоже было пусто. А вот слева находился рабочий кабинет. Лола толкнула дверь вперед и она легко поддалась.

За столом сидел тот самый приветливый продавец, который всегда встречал ее с улыбкой. Он был привязан к креслу, а избитый вид пугал. Один глаз заплыл огромным синяком, со лба стекала кровь на все лицо, рот залеплен скотчем. Лола за секунду оглядела помещение и не найдя никого, кинулась к несчастному, чтобы развязать и увести к себе в квартиру, подальше отсюда, в безопасность.

Слишком тугие узлы на веревках. Ей пришлось найти канцелярский нож, чтобы их разрезать. Продавец смотрел на нее уцелевшим глазом и слезы катились у него по щекам. У девушки дрожали руки, она сама была на грани, чтобы не расплакаться от напряжения. Она осторожно потянула за край скотча и продавец поморщился. Лола увидела почему: губы тоже были разбиты. Вдалеке послышался вой сирен. Они переглянулись. Лола первой вышла из кабинета и повела за собой продавца.

Занавеска вновь затряслась. На этот раз от звука застыли сразу три человека. Лола, продавец и бандит в маске перед ними.

Лола расправила плечи, загораживая продавца своей спиной, готовая защищать его, но какая-то невидимая сила отшвырнула девушку в сторону. Лола ударилась о полку с крупами и тяжело осела на пол. Боль в руке, на которую пришелся удар, вызвала звездочки у нее под веками.

— Ты сказал, что все деньги у вас в офисе! — закричал бандит. — Там нихрена нет!

Лола покачала головой, пытаясь прийти в себя. Бандит что-то хотел от бедного продавца, когда тот весь вжался в стену, прикрывая голову руками. Лола стянула с ноги туфлю и кинула ее в бандита. Маневр удался. Туфля попала ему между лопаток. Он обернулся с поднятой ладонью и полка рядом с девушкой обрушилась. Полицейские сирены стали слышны громче. Они уже скоро будут тут. И не только Лола это поняла.

— Говори, где херов сейф! — бандит замахнулся на продавца, но Лола не позволила этого сделать.

Бандит спешил, волновался, нервничал. Он не обратил внимания на мелкую девчонку и зря. Лола с разбегу влетела в него, вкладывая весь свой вес в удар плечом. Бандит рухнул на пол, стукнувшись головой о край полки.

— Беги! — прокричала Лола продавцу.

— А ты?

Но Лола не знала, что ответить. Она подтолкнула продавца на выход и он побежал навстречу сиренам. Ему нужно было дать время уйти, нужно было задержать бандита. Лола дрожала всем телом, пот крупными каплями стекал с ее лба. Но она твердо стояла босыми ногами на кафельном полу и преграждала бандиту выход. Он тяжело поднялся на ноги, держась за голову.

Соображений девушке хватило предположить, что она имеет дело с причудой телекинеза, но что предпринять в таком случае — не очень. Если так подумать, ему хватит одного взмаха рукой, чтобы устранить ее со своего пути. Лола лихорадочно соображала, что ей предпринять. У нее был вариант толкнуть его со спины еще раз. Раз он не увидит ее до удара, то, возможно и не успеет среагировать?

Лола юркнула за прилавок и, пригнувшись, на носочках прошла вперед, чтобы обойти его и оказаться у бандита за спиной. Она услышала шаги, как раз напротив, приближающиеся к выходу. Лола выскочила из своего укрытия, целясь локтем бандиту в шею, но в ту же секунду он развернулся и схватил ее за руку. Лола смотрела в прорези маски, в карие глаза, и думала, что они будут последними, что она увидит.

— Я сказал тебе идти домой.

Лола еще никогда не испытывала столько радости от злого голоса Кацуки. Он схватил бандита за шиворот и швырнул об пол. Сзади показались полицейские с противопричудным устройством наизготовку. Они повязали бандита не успел он прийти в себя от удара.

К Лоле подошла женщина в форме, взяла за плечи и отвела к каретам скорой помощи. Кацуки нервно поглядывал на девушку, пока с ней общались полицейские и врачи. Не считая ушибленной руки и подвернутой лодыжки, она была цела и невредима. А вот продавца собирались госпитализировать, чтобы провести дополнительное обследование. Лоле не давала покоя одна мысль. Она, прихрамывая, подошла к продавцу и уже открыла рот, чтобы спросить, как он кинулся к ней с объятиями и благодарностями. Лола похлопала его по спине. Он вдруг упал на колени и начал кланяться. Лола испуганно потянула его наверх. Вот уж точно не ей надо кланяться, а Кацуки и полицейским. Врач скорой помощи придержал продавца за руку, помогая ему забраться в машину. Лола наконец смогла произнести то, зачем шла к нему.

— Я не знаю, как вас зовут.

— Тебя, — поправил ее продавец, улыбнувшись на одну сторону. — Рику.

— Лола, — представилась она.

Он еще раз ее обнял на прощание и Лоле почему-то подумалось, что такое знакомство принесет ей не новые тревоги из-за пережитого стресса, а нового друга, ну, или, по крайней мере, хорошего знакомого.

Полиция еще оставалась на месте, скорая уехала. Кацуки отказался от помощи медиков, хоть у него и была рассечена бровь. Парень продолжал хмуро смотреть на Лолу, которая медленно ковыляла сейчас к зданию на углу. Она подняла букет с асфальта, аккуратно отряхнула его и также медленно пошла обратно. Кацуки сжал челюсти. Она ведь могла попросить его поднять букет. Он нахмурился еще сильнее, но опешил, когда Лола смерила его таким же взглядом.

— Мне нужно выпить. И если ты не появишься у меня дома через пять минут с пивом, пока я принимаю душ, я очень сильно обижусь на тебя, Бакуго Кацуки. — предельно серьезно произнесла девушка.

Она развернулась и захромала к лестнице. Кацуки целую минуту стоял в противоречивых чувствах. Сначала он разозлился, что она использует его как способ достать алкоголь, а потом его кишки скрутило спазмом от возникшего вдруг волнения: Лола, что, пригласила его к себе в гости?

Пиво, так пиво.

Лола встретила Кацуки в безразмерной футболке, доходящей ей до колен, с мокрыми волосами, с которых так и стекали капли на ту же футболку, и на сложенные руки на груди. Он протянул ей упаковку из шести баночек пива и кашлянул, стараясь побороть волнение. Лола пригласила его внутрь. Она выудила откуда-то тапки, но не стала ждать, упорхнула с упаковкой пива куда-то вглубь квартиры и даже не хромала. Кацуки проследил за ней взглядом, переобуваясь.

Маленькая квартирка казалась еще меньше из-за того количества всякой всячины, которую только можно было запихнуть в одну комнату. Сама по себе светлая, но заставленная: светильниками, как напольными, так и настольными; растениями в кадках, выросших до самого потолка; большим плоским телевизором перед очень маленьким диванчиком; кухонным островком, зоной бара и отдельным обеденным столиком, куда и направилась Лола. Но все его внимание привлекла огромная кровать с таким же огромным плюшевым пледом. А над ней находилась полка с сотней мягких игрушек. Определенных игрушек. Медведи, черные, белые, бурые, даже розовые, сидели в разных позах и с разными выражениями морд. Это выглядело жутко. Еще и потому, что это напомнило ему кое-кого.

— Ты чего?

Девушка с кухни заметила его ступор.

— Да у тебя тут ебучий алтарь, — брезгливо прошептал парень, отгоняя от себя мысли о зеленых кудрях и тупых веснушках.

— Это медвежата. Они милые. Чего такого?

— Ты сама, как медвежонок.

Сердце пропустило удар. Волосы на затылке встали дыбом. Из него просто вырвалась глупость. Не в первый раз. Но Кацуки так никогда еще не потел. Он боялся повернуть чертову голову в сторону Лолы, чтобы посмотреть на ее реакцию. Все смотрел на этих чертовых медведей и проклинал их. Но тут послышались шаги. Лола оказалась перед ним, загадочно улыбаясь, но почти сразу нахмурилась.

— Что ты сказал?

— Ну… Ты же мягкая и… У тебя шерсти много. То есть, волос.

Выкрутился? Выкрутился же? Кацуки прикусил язык, чтобы больше не говорить подобной чуши. Лола сморщилась, неловко улыбаясь.

— Так. Кажется, тебя все-таки здорово пришибли головой. И зря ты отказался от помощи медиков. Вдруг у тебя сотрясение? Я обработаю тебе ссадину, но… Прости за прямоту, но ты воняешь.

Кацуки потянул носом, но ничего не учуял. Чертова причуда. Это не было для него новостью. После нескольких взрывов от него всегда пахло гарью, палеными волосами и сладким запахом нагретого нитроглицерина.

— Я привык. Не замечаю.

— Можешь принять душ. Я дам тебе вещи переодеться, а твои пока закину в стирку, что скажешь? И можем поужинать вместе. И ты так и не расписался на той бутылке шампанского, помнишь?

Лола перекатилась с пятки на носок, надув щеки. Розовые щеки. Очень розовые щеки. Кацуки задышал глубже, уверенный, что и его щеки сейчас такого же цвета, если не ярче. Он смог лишь кивнуть. Лола показала ему, где, что находится в ванной, снабдила полотенцем и сменой одежды, на которую парень покосился, но все еще не мог ничего произнести.

Мексиканские тако готовы. Пиво открыто. Лола сидела за столом, поджав под себя ногу. Кацуки быстро принял душ, но она успела разогреть им такой простой ужин. Он вышел с влажными растрепанными волосами, в темной футболке и спортивных штанах. Он сел рядом с ней.

Обрабатывая рассеченную бровь, Лола, с укором на саму себя, радовалась этой ссадине. Она провела по его волосам, зачесывая их наверх, чтобы не мешались, и испытала восторг при виде открытого лица Кацуки, такого красивого, до невозможного. Даже несмотря на его вечное хмурое выражение. Лола радовалась этой встрече с преступниками, что поспособствовали этой картине. А может пару глотков пива на голодный желудок уже делали свое дело. Лола не удержалась и легонько чмокнула парня в губы, прежде чем они принялись за ужин.

Большая часть упаковки с пивом оказалась выпита за полчаса. Тако исчезли одно за другим. Лола поистине наслаждалась вечером. В одной руке пиво, в другой — сытная пшеничная лепешка с горой начинки из мяса и овощей, напротив — Кацуки, такой же довольный, уплетающий острые тако. А она думала, что ему не понравится. Лола поудобнее уселась на стуле, размышляя, откроется ли у нее второе дыхание на еще одно тако или уже пойти полежать.

Кацуки внимательно на нее посмотрел, а затем вдруг спросил:

— Я сказал тебе идти домой. Почему полезла туда, куда тебя не просили?

— Ох, если бы я знала. — Лола потерла ушибленный локоть.

— У тебя защитный квирк. — не спрашивал, утверждал парень. — Киришима рассказывал про какие-то шары.

Лола тихо засмеялась, откусив кусочек тако. По ее пальцам побежал соус, она запачкала щеку. Кацуки указал ей на это и позавидовал тем ребятам, которые умели контролировать кровь в венах. Лола облизала каждый палец, стерла соус со щеки и также отправила палец в рот. Она вытерла их после салфетками, но этого Кацуки не помнил. Лола раскрыла ладонь и на ней появился светящийся шарик, покрытый маленькими голубыми молниями.

— Они полые. Это сферы. И они хрупкие. — Лола сжала ладонь и послышался хруст. — Я могу сделать их больше и плотнее, в теории… Ну и на практике, наверное… Они защищают только если я очень сильно сосредоточусь или…

— Так почему не защищалась? Хотела сдохнуть?

Лола тяжело вздохнула и откинула волосы за спину, открывая вид на шею с кривым шрамом.

— Когда я была совсем маленькой, мой отец… Он выпивал. — Лола смотрела в пол и не видела, как напряглась челюсть у парня. Девушка кивнула своим мыслям, решаясь, и продолжила. — Он напал с ножом на маму на той самой кухне позади тебя. А я кинулась ее защищать. Но я не справилась. Не смогла правильно воспользоваться квирком и… Мама умерла, а у меня остался этот уродский шрам. И с тех пор я как-то не очень люблю свой квирк. Но, знаешь, я развила в себе другую способность. Я могу заговорить любого. Возможно, именно поэтому меня только и взяли на работу, но…

— А отец?

Лола покачала головой, ей не удалось отмахнуться от воспоминаний.

— Сбежал. И до сих пор в розыске. Но прошло уже много лет, так что… Вот такая я бедная и несчастная сиротка.

— Ну насчет бедной я бы поспорил. — Кацуки обвел взглядом квартиру, захламленную всем, чем угодно. От различной техники до армии плюшевых мишек. — А в твоем шкафу шмоток больше, чем в торговых центрах.

— Раньше у меня не было денег на предметы роскоши, — пояснила Лола, подняв брови в холодном взгляде. — И я много училась. И работала. Так что я считаю, что все это заслужила. Так что, как ты там говоришь? — Лола привстала со стула, поставила ладони на стол и нависла над парнем. — Ах, да. Сдохни.

— Так убей меня. — Кацуки смотрел на нее так же, с улыбкой на одну сторону, с вызовом.

Лола приподняла подбородок, раздраженно вздыхая. Она приняла этот вызов.

Бледное, как мел. Таким было лицо Кацуки, когда Лола вдруг неожиданно села к нему на колени. Лицом к лицу, так близко, что ее кончик носа касался его. Кацуки тяжело сглотнул, и сердце, застрявшее у него в горле, опустилось на место. Лола обняла его за шею и прижалась к нему грудью. Ее влажные волосы впитали запах тех самых белых пионов.

— Ой, смотрите, — прошептала Лола ему на ухо. — Чтобы ввести Кацуки Бакуго в состояние полной растерянности, достаточно просто сесть к нему на колени. — Лола с дьявольски соблазнительной ухмылкой заглянула ему в глаза. — Смотри, чтобы об этом не узнали злодейки. Или злодеи.

— Какого черта ты делаешь?

— Что, ты еще не повержен?

Лола искренне интересовалась, веселясь от всей души. Что-что, а видеть парня таким взволнованным ей нравилось больше всего. Кацуки медленно выдохнул, прикусив губу. Лола коснулась пальцами его подбородка и надавила, заставляя Кацуки приоткрыть рот. Он повиновался ей словно в трансе. Лола поцеловала уголок его губ, верхнюю губу, потом нижнюю. На талию девушки легли широкие ладони. Лола промежностью чувствовала, как член парня становится тверже и больше. Кацуки прикрыл глаза, когда девушка намеренно поерзала на нем. Его руки непроизвольно сжались чересчур сильно и Лола издала звук, от которого у парня кровь закипела в венах. Кацуки отодвинул девушку от себя на максимальное расстояние. Вытянутой руки.

— Слезь с меня, пока я сам тебя не скинул.

— Я знаю, что ты тоже хочешь. Ты без белья, Кацуки. И я тоже.

Тоже хочешь. Тоже без белья. Она снова поерзала на нем и парень будто действительно почувствовал каждую складку. Кацуки глубоко задышал, взяв себя в руки, а потом и лицо Лолы. Он надавил ей на щеки, заставляя смотреть себе в глаза.

— Если между нами что-то и будет, то не так, поняла? Ты устала, пережила стресс, и ты пьяна. И ты все еще несовершеннолетняя.

Лола закатила глаза и пересела на стул. Она отпила еще из баночки пива, нервно посмеиваясь.

— Вот уж не знаю, радоваться твоему благородству или плакать из-за того, что мой первый парень отшивает меня. Даже не знаю, как моя самооценка переживет подобное!

— Я не отшиваю тебя. Ты… Что? Стой. П-первый парень? А одежда, которую ты мне дала?

— Мне просто нравится однотонная одежда больших размеров. На женщин такую не шьют. И да. Первый. Это проблема?

Лола спрашивала уже серьезно. И также ждала ответа. Хоть ее щеки и были красными, хоть ее глаза и блестели от возбуждения.

Первый. Кацуки говорил себе, что это чушь, что это не важно. Плевать. Но… Что-то внутри него загорелось ярким пламенем.

— Нет. Не проблема, — хрипло проговорил он.

— Отлично! Тогда останешься на ночь? — Кацуки успел разозлиться за миллисекунду. Она, что, его не слушала?! Но Лола положила руку на сердце и затараторила. — Просто поспим вместе. Обещаю больше не домогаться! Тем более у тебя вещи еще не высохли. И автограф ты мне так и не оставил. У тебя нет выбора, Кацуки.

Кацуки открывал и закрывал рот, не находя слов. Он покачал головой. Нуньес продолжала быть невыносимой. Но ему так нравилось это. И предложение поспать вместе искушало. Кацуки вновь просто молча кивнул. Лола радостно хлопнула в ладоши и начала убирать со стола, попросив парня расстелить постель. Она словно не чувствовала никакого стеснения и дискомфорта от его пребывания на ее территории. Это радовало и настораживало одновременно. Лола вдруг подала голос с кухни:

— А еще… У меня скоро отпуск. И я бы хотела… Было бы здорово, если бы ты поехал со мной. Ну, знаешь. Пляж, море, солнце. Героям же тоже нужно отдыхать…

Кацуки улыбнулся, стоя спиной. Его так и распирало посмотреть на девушку. Она не так часто волновалась настолько, чтобы ей было трудно говорить. Но желание Лолы, чтобы он составил ей компанию в поездке, грело его изнутри. И поражало. Она столько месяцев терпит его. Столько месяцев добра к нему, когда он ведет себя как мудак. Ему очень захотелось поехать вместе с ней. Но работа в агентстве не стерпела бы отлагательств. У них было столько дел. И пока у него не было человека, которому он бы мог доверить управление в свое отсутствие. Правда, скоро должен вернуться Эйджиро, может тогда… Но Кацуки не стал давать девушке ложную надежду. Он отказался, сославшись на загруженность и уровень преступности, который еще не был равен нулю.

— Тогда я буду присылать тебе фотографии, — угрюмо прошептала Лола, когда они легли в кровать. — Чтобы мотивировать тебя расправиться со всеми негодяями, конечно.

Кацуки резко вспомнил ее страницу в инстаграме. Он кашлянул и отвернулся на другой бок. Паховой области хватит на сегодня близкого контакта. Лола пожелала ему хороших снов на новом месте, придвинулась ближе и обняла за талию. Она поцеловала его за ухом, уткнулась лбом ему между лопаток и так и уснула.

Был выходной день. А Лола проснулась ни свет, ни заря. Кацуки сидел на крае кровати, уже в своей одежде. Он улыбался. И это насторожило девушку. Он напомнил ей нашкодившего кота. Который знал, что натворил. И натворил это специально. Глаза Лолы сузились, обшаривая комнату на наличие преступления, но ничего не заметили.

— Что ты натворил?

— И это вместо пожелания доброго утра?

Он еще шире улыбнулся, и у Лолы потяжелело на душе. Ей не нравилось быть в неведении. Она села на кровати и стала еще внимательнее осматривать комнату, пока снова не встретилась с алыми глазами, которые искрились весельем. Кацуки кинул мимолетный взгляд на ее грудь и прикусил нижнюю губу, сдерживая смех. Лола опустила глаза вниз. Ворот слишком большой футболки съехал вниз, пока она спала. Вырез получился глубоким, до самой груди, а немногим ниже ключицы у нее красовался размашистым почерком автограф.

Бакуго Кацуки.

Лола закатила глаза и глубоко вздохнула. Она не сдержалась и цокнула. И это первый герой на деревне… Мальчишка!

— Я надеюсь, ты маркеры не возле телевизора взял?

— Нет.

Он ответил слишком резко, но сонная Лола не обратила на это внимания.

— Отлично. А то они несмываемые.

Она лениво потянулась, зевнула так широко, что пришлось закрыть глаза. И как раз не видела, как изменился в лице парень. Кацуки посмотрел на входную дверь и место, где лежали его кроссовки. Сколько у него есть времени?

Лола поднялась с кровати и направилась в ванную комнату. Как только дверь закрылась, Кацуки пулей ринулся на выход. Послышался звук льющейся воды. У Кацуки задрожали пальцы, путаясь в шнурках. Он справился с одной ногой и перешел на другую, когда послышался крик.

— ¡¡¡PENDEJO!!!

К черту! Кацуки с незавязанными шнурками выбежал из квартиры. Ему нужно срочно бежать. Сзади послышался громкий топот и парень перепрыгнул через ограждение. Женские руки царапнули воздух в сантиметре от его шеи.

— ¡Maldito idiota, te mataré!

Кацуки спрыгнул со второго этажа, приземлившись на ноги. Он обернулся. Наверху стояла Лола, мокрая, завернутая в одно лишь белое полотенце. Ее разгневанное лицо было прекрасно. Глаза горели яростным блеском, как самые настоящие изумруды. Кацуки счастливо улыбнулся ей, но Лола побежала за ним, и ему пришлось дать деру. Далеко она так не убежит, ведь правда?

— Кацуки! — Лола босиком сбежала по бетонным ступенькам, придерживая полотенце одной рукой, а другой размахивая в воздухе кулаком.

— Увидимся на следующей неделе, да? Когда надпись отмоется. И когда успокоишься.

Кацуки бросил ей это из-за плеча и ускорился.

Дальше магазина под квартирой Лола побежать не решилась. Она остановилась у витрин и затряслась от злости. Ну она ему устроит! Ну она покажет этому белобрысому засранцу! В следующий раз она напишет ему на лбу, что он козел! Или нет! Нарисует ему на щеке член!

Жажда мести и справедливости так ее захватили, что она испугалась собственного отражения в витрине. На нее смотрела какая-то городская сумасшедшая. Лола не смогла сдержать смех. Неудивительно, что Кацуки решил спасаться бегством.

Да, она не носила одежду с открытой грудью, и надписи никто не увидит кроме нее самой, но все равно! Это было сродни тупой метки! Оставил, блин, автограф. Лола теперь соображала как этот чертов автограф перевести на бумагу, чтобы потом перенести на бутылку с чертовым шампанским. Ей нужно было продать его до отпуска: дополнительные деньги ей там не помешают. В конце концов, ей нужен отличный отдых. И от работы. И от Кацуки!

— Нет, ну надо же! Вот черт белобрысый! — продолжала ругаться Лола, вернувшись в квартиру.

Она запыхалась, когда бежала за ним. Да и возмущение все еще распаляло ее душу. Ей захотелось пить. Лола открыла холодильник, чтобы взять газированную воду и мысли о белобрысом засранце снова захватили ее мысли. Она вытащила бутылку шампанского с такими же размашистыми буквами и улыбнулась.

Бакуго Кацуки.

Она полетит на Окинаву первым классом.

╭─────╯ʕ•ᴥ•ʔ╰─────╮</p>

Больница</p>

╰─────╮ʕ•ᴥ•ʔ╭─────╯</p>

Бутылку с автографом Бакуго Кацуки урвали на аукционе за сумасшедшие деньги. В считанные часы Лола заработала денег больше, чем сумма ее отпускных начислений за год. Поменяла ли Лола отель на пару звезд побольше? Да. Взяла ли она себе роскошный номер вместо скромного? Конечно! Этот отпуск она точно запомнит на всю жизнь.

Лола отработала последний рабочий день, а теперь собирала чемодан в поездку. Она ехала всего на пару недель, и по идее, ей не нужно было брать с собой много одежды, но… Это была бы не Лола. Если бы у нее была возможность взять весь свой гардероб, она бы это сделала. А так, ей пришлось утрамбовывать в чемодан просто гору одежду и обуви, которая не являлась даже и третьей частью.

На фоне звучала громкая испанская речь с экрана телевизора. Что-что, а сериальные страсти Лола по вечерам не пропускала. Она запихала последнюю кофточку в крайний отдел чемодана и вся употела, пытаясь его застегнуть на молнию. Кацуки должен был вот-вот прийти к ней в гости на ужин, ведь уже завтра утром она улетит и они долго не увидятся. Лола, морща нос, понимала, что будет скучать по этому белобрысому балбесу.

Надпись на ее груди еще полностью не стерлась, но за прошедшую неделю Лола так привыкла к ней, что уже и не замечала. Но Кацуки замечал. И напоминал ей об этом каждый раз. И однажды Лола не выдержала. Дотянуться маркером до лица Кацуки она не сумела, но вот волос ему выдернула достаточно, чтобы отомстить. Теперь, прежде чем что-нибудь ляпнуть, парень тер висок, где отсутствовала целая прядь.

Время подходило к назначенному. Лола разогрела ужин, села за стол, но Кацуки не появился. А он никогда не опаздывал.

Волнение за парня с такой опасной профессией за эти месяцы никогда не тревожило девушку. Кацуки был лучшим. Первым. Она, конечно, видела у него синяки и ссадины, но не более. А потому спокойно взяла телефон и набрала номер. Но ей никто не ответил. Она позвонила еще раз.

— Ладно. Это может быть, что угодно, — проговорила Лола себе под нос. — Может, задержался с друзьями после работы.

Но Кацуки предупредил бы ее о подобном. Это же Кацуки. Сама правильность и отчетность. Он жил по минутам. Точно зная, что именно будет делать и в какое время.

Лола не успела нажать в третий раз на кнопку вызова. Испанский сериал прервал экстренный выпуск новостей. И сердце девушки перестало биться на долгие секунды.

Журналистка вещала с вертолета над местом происшествия. Все вокруг было в огне. Жилые дома разрушены, люди толпами жались к уцелевшим стенам. Полицейские носились взад-вперед. Журналистка сказала, что сбежавший из тюрьмы злодей показал свое лицо неожиданно для всех: посреди жилого квартала.

Лола с ужасом поняла, что это совсем недалеко от ее дома и холодные мурашки прошли по ее телу. Там не было ничего ценного, что могло принести злодею пользу. Торговые ряды находились на других улицах. Страшная мысль, что он разрушал ради разрушения скребла мозг острыми когтями. Это было неправильно и жутко.

На экране показали кадр с лицом Кацуки в маске от геройского костюма. Фото с какой-то конференции. Журналистка сообщила, что герою №1 Дайнамайто удалось вывести злодея из строя и заключить под стражу, но он сам при этом получил сильное ранение. Герой был без своего защитного костюма, что снижало его боевую способность, но Кацуки все равно смог одолеть противника.

Лицо Кацуки в маске сменилось на любительские кадры с телефонов на месте происшествия. Вот Кацуки кричит на людей, чтобы они отошли назад, иначе сдохнут. Вот он ударяет взрывом непонятную гору лоскутных мышц, которые, кажется, от этого стали только сильнее и больше. А следующий кадр, уже с другого телефона, уже с другого угла, с другого времени. Кацуки стоит на ногах из последних сил, он держится за ребра одной рукой, а другой готовится нанести последний решающий удар. Взрыв происходит такой силы, что на экране телефона идут помехи. Следующий кадр уже транслируют с вертолета. Кацуки лежит на боку, в луже крови, и он не двигается.

Журналистка еще что-то говорила о том, что погибших нет, что раненных и пострадавших доставили в ближайшую больницу, но Лола уже этого не слышала. Она, как был дома, в растянутой толстовке с шестью дополнительными рукавами для рук, так и отправилась в больницу, которая ей была хорошо знакома.

Ну, почти хорошо знакома. Лола бывала здесь каждый месяц. Но никогда дальше пункта сдачи крови и плазмы не ходила. У нее было хорошее здоровье. Даже отменное. Вот только сейчас она не выглядела здоровой. Девушка добралась до больницы Красного креста на такси. По пути она успела искусать губы до крови, разреветься и сгрызть все ногти от нервов.

Она выскочила из машины и даже не затормозила, увидев огромную толпу с камерами у входа. Ей пришлось проталкиваться сквозь нее силой. Они что-то наперебой кричали охранникам. Кто-то больно наступил Лоле на ногу и она закричала. Толпа расступилась и как раз вовремя. Лола свалилась на огромные ручищи охранника и состроила самую жалостливую мордочку из всех. Но это ей и не требовалось. Она итак выглядела, будто свалится вот-вот в обморок. Мужчина занес ее в приемное отделение, принес пакет со льдом, и ушел обратно на улицу.

В приемной сидело множество людей. Все они выглядели потрепано. По телевизору в уголке показывали новости о случившемся. Опять показали кадры с Кацуки. Лола выдохнула, отложила лед в сторону, и зашагала к стойке регистрации, заламывая руки. По новостям передавали, что он в реанимации.

— Здравствуйте. Мне нужно узнать о самочувствии Бакуго Кацуки. Его уже перевели в обычную палату?

Тучная женщина за стойкой сузила свои и без того узкие глаза в тонкие щелочки. Она осмотрела Лолу с головы до ног и презрительно скривилась.

— А вы кто такая?

— Лола… Лолита Нуньес. Мы с ним в отношениях.