Глава 12. (1/2)

После занятий по бейсболу настроение немного упало. В раздевалке к Брюсу снова пристали с расспросами, и не мудрено — все на площадке видели, что он подошел к Пинбольщику во время своего срыва, и они о чем-то разговаривали почти пять минут. Сокомандники так же видели, как агрессивно Брюс сбросил со своего плеча руку тренера, с которым у него всегда были хорошие отношения, и Ямада не смог признаться, что ему теперь некомфортно, когда к нему прикасаются взрослые мужчины. Это было бы странно, а странностей в его поведении и так хватало.

Ругаться с друзьями совсем не хотелось. Брюс хорошо к ним относился, ценил проведенные вместе моменты, любил подурачиться и посмеяться после тренировок, кататься на велосипедах, ходить в кино, но сейчас мечтал быть подальше от своей команды. Они казались чужими, пришельцами — или сам Брюс стал пришельцем, потому что теперь не мог вот так просто заниматься повседневными делами и чувствовать себя естественно. Теперь он был не такой, как они, и ребята хорошо это понимали, потому что им велели следить за своими словами. Они больше не могли говорить обо всё на свете.

– Они ничего не понимают, – сказал Брюс.

Мысль о том, что они идут домой к Вэнсу, казалась утешительной. Он плохо спал и на самом деле нуждался в тех часах, что они проводили в объятиях друг друга.

– В смысле, вообще ничего, – добавил он, заметив во взгляде Вэнса немой вопрос. – Они не понимают, что значит сидеть в подвале и ждать, когда этот мудак спустится со своим подносом. Как унизительно принимать еду из его рук, как омерзительно с ним разговаривать, но приходится, потому что он контролирует ситуацию, а ты не контролируешь ничего.

– А ты какого хера хотел? – поинтересовался Вэнс насмешливо. – Их там не было. Но даже если бы они там были, то намочили бы штаны раньше, чем старина Ал спустился бы в подвал.

– Знаю, просто... все теперь такие далекие, – произнес Брюс печально.

Вэнс тряхнул лохматой макушкой.

– Наподдай, как следует, чтобы опомнились. У меня был один приятель, который много себе позволял, и я доходчиво ему объяснил, как нужно со мной разговаривать, – произнес Вэнс, ударив ребром ладони о ладонь. – Пришлось повозиться — он был здоровый, как кабан, и такой же резвый — но после того, как этот хрен проглотил свой зуб, у него отпало желание мне дерзить. Тебе нужно раздать пару тумаков, только и всего, – деловито добавил Хоппер и посмотрел на Брюса с одобрением. – Уж тебе-то это по силам.

На крыльце они остановились, чего обычно не делали — Хоппер не любил показываться на глаза соседям. Брюс вопросительно посмотрел Вэнса, держащего ладонь на ручке двери. Теперь к недовольству на его лице примешалась озабоченность.

– Отец сейчас дрыхнет после ночной смены, – пояснил он, когда Брюс издал неопределенный звук, обозначающий недоумение. – Обычно крепко, но всё равно давай без лишних финтов на лестнице. Не хватало, чтобы начал орать!

Брюс с легкой настороженностью кивнул. У него не было привычки раздражать взрослых — родители с детства внушили ему уважение к старшим, поэтому Ямада старался вести себя тихо и почтительно. Кто бы знал, что мир взрослых состоит из таких «людей», как Альберт Шоу.

Когда они вошли в дом, Хоппер-старший оглушительно храпел в гостиной — телевизор был выключен, на столе, в окружении бутылок, стоял старый радиоприемник. Вэнс неожиданно бесшумно проскользнул мимо гостиной, Брюс на цыпочках — за ним. До этого момента мальчик не замечал, что ступеньки скрипят так громко, но мужчина даже не пошевелился. Похоже, он слишком устал на работе.

Оказавшись в спальне, Вэнс отточенным движением подпер дверь стулом изнутри. Брюс никогда раньше так не делал — его родители точно задались бы вопросом, почему он вообще решил от них закрыться. Это вызвало бы много ненужных разговоров, а где разговоры — там и проблемы.

– На всякий случай, – объяснил Хоппер и, переступив через хлам на полу, упал на кровать морской звездой.

В комнате Вэнса не появилось даже намека на порядок. Напротив, Брюс чуть не споткнулся об старый игрушечный поезд, который раньше не видел. Похоже, Вэнс что-то мастерил, потому что на полу появилась какая-то стружка. Брюс подошел к столу, взял в руки одну из тетрадей Вэнса, с любопытством заглянул внутрь. Примеры показались ему слишком простыми.

– У Вас такая легкая программа, – удивленно заметил Брюс, с интересом листая тетрадь. Вместо того, чтобы возводить в степень, Вэнс умножал, и его рука тут же нащупала карандаш на столе, чтобы это исправить. – Мы проходили это в шестом классе.

– Я два раза оставался на второй год, – ответил Вэнс равнодушно, хотя его рука напряженно сжалась на подушке.

– Ох, – Брюс покачал головой. То, что Вэнс — дважды второгодник, совсем вылетело у него из головы. Теперь ему казалось, что он слышал об этом в каком-то разговоре, который совершенно его не касался. Переведя взгляд на Хоппера, Ямада машинально написал порядок действий для решения примера. – Если хочешь, могу помочь тебе с уроками. Сможешь перескочить сразу через два класса после экзамена...

– Да выбрось ты эту чертову тетрадь и иди уже сюда, – отмахнулся Вэнс. – Всё равно нихрена не пойму.

Качнув головой, Брюс автоматически дорешал примеры до конца, аккуратно положил тетрадь и карандаш на стол и послушно попрыгал через журналы. Он надеялся, что Вэнс всё-таки перепишет решение, написанное карандашом. У самой кровати Брюс споткнулся обо что-то, лежащее на полу, и чуть не выругался. Вэнс совсем не заботился о том, чтобы хоть чуть-чуть убрать.

– «Кролик Питер»? – удивленно спросил Брюс, беря книгу в руки.

– Положи эту сраную книгу на место, – зашипел Вэнс.