part 1. (1/2)
«…Иль был он создан для того,
Чтобы побыть хотя мгновенье.
В соседстве сердца твоего?..»
</p>
' — как же..холодно сегодня, — голос мужчины так дрожит. Он, вероятно, разговаривает сам с собой. Из-за сильнейшей метели почти ничего не слышно, да и людей на улицах не так много.
Темный зимний вечер. За окном сильная метель. Унылые улицы замело так, что и без того тусклого света фонарей не было видно. На дорогах грязная каша из снега, а под ней скользкий лёд. В такую погоду на улицах особенно опасно, а из-за ветра становится ещё холоднее.
Огай Мори возвращается с работы. На его руках белые вязаные варежки, что ему, когда то, подарил Фукудзава, и серая армейская шапка ушанка, завязанная под подбородком на белые верёвочки. Он натыкается на коробку, заметёную снегом. Коробку, в которой что-то скреблось и шуршало, пусть этот звук был почти не слышен из-за свиста ветра. Мори приоткрыл коробку, и просунул туда руки. Мужчина вытащил из этой самой коробки прелестного черного бигля, с большими блестящими глазами, и сразу же решил, что на время возьмёт его домой. Уж больно ему было его жаль. Конечно, может, ранее он и придерживался принципа, что сердце — помеха войне, но здесь было трудно устоять. Щенок ещё маленький, и может умереть, чего Мори не хотел. Одно дело — примитивные людишки, а другое — маленькие щенятки..
Дойдя до дома с щенком на руках, он стучится в дверь. Ему должен был открыть Фукудзава, с которым они жили в одной квартире.
Юкичи сейчас сидел в кухне, за чашкой чая, и глядел в окно, на падающий снег. И вечер. Холодный вечер, и такой же холодный Фукудзава, что в обществе имел хорошее положение, репутацию. Его любили и уважали. Но что если это всё хорошо проработанный образ? Мужчина устал смертельно. Хотелось всё бросить, оставить всю ответственность на кого-то и просто поспать. И ведь это лишь самая малость. Что такое счастье? Разностороннее понятие. Юкичи уже давно не чувствовал даже банальную радость. Весь свой негатив выливал на Мори, его пару, и на вид всё нормально. Только вот в чем парадокс... Срывы с каждым разом становились всё серьезнее, пока не перешли в насилие над Мори. Его могли ударить за любую ошибку. Ледяной ветер пронизывает душу, проходя сквозь толстые стены. Через время Юкичи слышит стук в дверь, он быстро встает со своего нагретого места, нехотя плетется в коридор. Он открывает скрипящую входную дверь.
— здравствуй, милый, — Мори поднимает глаза на Фукудзаву, крепко прижимая к себе щенка. Он очень любил Юкичи, и, кажется, даже не понимал, что сейчас у второго не лучшее состояние. Что сейчас все не будет так же, как раньше. Не будет радуги и солнышка. Огай, видимо, даже не замечал ничего такого в действиях Фукудзавы. Для него все было как обычно. Видеть постоянно усталый взгляд своего парня он начал ещё с начала их знакомства. Конечно, срывы Фукудзавы на Мори участились, но Ринтаро действительно не придавал этому значения. Будто так и должно быть.
Огай мило улыбается, глядя на возлюбленного.
Фукудзава открывает дверь. Вид его оставался неизменным уже как несколько месяцев. Как и манера поведения. Если кратко: заёбанный.
— здравствуй, мори, — Юкичи осматривает своего парня с головы до ног. Помимо того, что Огай был весь в снегу, и с красными щеками, он замечает черную тушу у него на руках, что была щенком. Полумертвым щенком. На его шёрстке тоже был снег.
— кого ты принес? — голос Фукудзавы был пропитан брезгливостью. Вот был бы котенок, – так другое дело. Взгляд, что был холоднее, чем российский климат, стал даже злобный какой-то.
А вот Мори совершенно ничего такого в его злом взгляде не заметил. Все хорошо, пока что.
— я нашёл его в коробке неподалеку от дома, — Огай ненадолго отвёл взгляд в сторону, но после вновь посмотрел Фукудзаве в глаза, — ты ведь,должно быть,видел,какая метель на улице сегодня?я просто не мог пройти мимо.
— меня несколько удивляет твое добродушие к животным. людей это касается хоть? — Фукудзава позволил себе тихо хмыкнуть, — радость моя, из-за того, что у нас сейчас проблемы с отоплением, мне пришлось отдать всех своих кошек знакомому. зато собак мы домой тащим? замечательно.
Мори немного изменился в лице. Глаза выглядели чутка виноватыми. Чувство лёгкой вины и стыда перед Фукудзавой уже стремительно нарастало.
— это ненадолго,я тебе обещаю!я думал отдать его в добрые руки завтра, — Ринтаро с надеждой посмотрел на Юкичи, — и хотел,чтобы он провёл одну ночь у нас..
Когда Фукудзава злился, его черты лица будто бы становились острее. Прямо как и сейчас.
— чем же ты его кормить будешь? или может, мы его сами съедим? нет, даже не мы, а ты.
Глаза Мори наполнялись непониманием и неким страхом. Если Фукудзава говорит такие вещи, в частности, это не шутка. И Мори хорошо это помнит.
— ээ..о чем ты говоришь?я могу купить для него еды, — Огай попробовал притвориться тупым, — корм для собак стоит совершенно недорого.
Фукудзава посмотрел на Мори так, будто второй был идиотом. Хотя, для Юкичи так и есть.
— ты не понял меня? по слогам повторить? — это уже звучало более грозно.
— если хочешь, я могу отнести его обратно.. — Огай опустил взгляд в пол, — только не заставляй меня делать такие ужасные вещи.этот щенок не заслужил такого.
— нет. ты его на моих глазах разделаешь, приготовишь и съешь, — Юкичи пронзал Мори диктаторским взглядом.
— боже..не нужно,прошу, — Огай отшагнул назад, — он же такой маленький..
— значит и в рот хорошо залезет. развлеки меня хоть как-нибудь, — Фукудзава только приблизился на шаг вперёд.
— я могу сделать это любым другим способом,милый..— Мори сел на корточки, а после поставил щенка на холодный пол подъезда. Замёрзший щенок, конечно же, упал. Его тонкие лапки уже не держали тельце.
— и каким же? мне даже стало интересно, — Фукудзава явно был не особо заинтересован в разговоре, что было заметно по нему, пусть его слова и твердили обратное.
— каким нибудь, — Мори поднялся на ноги, тихо вздохнув, — но только не этим.
Фукудзава зевает, — тебе настолько его жалко? это просто смешно.
— жалко..конечно жалко.такой мороз на улице, — Огай с жалостью смотрел на почти что мёртвого щенка, что лежал на полу.
— я очень тобой разочарован. по улицам бегают ещё уйма бездомных псин. всех теперь собирать будем? — Фукудзава выглядел как мать, в каком-то плане.
— прости..я хотел как лучше,правда.впредь буду знать,что тебе не нравится такое, — Мори шагнул в сторону Фукудзавы.
Фукудзава сложил руки на груди, давая второму знак, что к нему лучше не подходить. Своеобразный защитный жест от излишней тактильности Огая.