"Беспомощный зайчик.." #1/2. (1/1)
Когда он стал этим трусишкой зайчиком? Когда он начал быть терпилой который терпит такое отношение к себе? «Когда?» — вертелся вопрос в его дурной, затуманенной кошмарами черепной коробке, он даже сам этого не помнил, а может еще этого и не понимал так давно это всë началось, мозг будто насмехаясь заставлял его забывать все те начальные, ещë безобидные случаи насмешок и издëвок над ним. Подростки существа жестокие, и эта жестокость бьет из них будто ключом выплескиваясь на слабых, на тех кто не может или не хочет дать им отпор, кто молча терпит и трепещет перед хулиганьем, словно слабый, загнанный в угол зверëк. Раньше, раньше бы он дал им отпор, врезал бы хорошенько, но сейчас. Сейчас что он мог сделать? Врезать? Побьют ведь еще сильнее. Рассказать отцу? А что он сделает, знает же уже, в школу разбираться пойдет, а после этого могут еще сильнее начать, ой, да ведь прибьют и мокрого места, да даже косточек от него не оставят.
В моменты таких размышлений, Алëшку даже злоба брала на себя, а потом приходила и безысходность. Нечего он не сделает, а если и попытается до кого — нибудь докричаться — не выйдет, сразу на место поставят. Он так и останется трусом, зайчиком, останется терпилой, подушкой для битья…
Он поджал губы и сжав кулаки медленно свалился на кровать. По щекам покатились слëзы безнадежности и горького отчаяния, грудь кольцом сжал пожирающий страх завтрышнего, ещë не наступившего и такого пугающего дня. Он подавил так и рвавшийся наружу всхлип и разжав руки закрыл себе рот, будто приказывая себе молчать, молча терпеть и ждать лучших времëн. Алëша развернулся спиной к двери и сжался в небольшой, дрожащий комочек. Он обнял себя за колени прижимая их ближе, как можно ближе к груди и тяжело задышав он позволил себе рыдать во всю глотку, надрываясь и заикаясь от собственных, таких удушливых и таких желанных слëз. Его сейчас никто не слышал, не видел его слабости и такой, ставшей уже привычной беспомощности. Алëшка уже не слышал и не видел нечего, все перекрывали его же громкий и в тоже время хриплый плачь, слëзы мешали хоть что то разглядеть даже через нацепленные на нос очки.
Он и не услышал как щëлкнув входная дверь квартиры открылась, не услышал что вернулся его папа…