Глава 5 Набег (2/2)

- Тогда берём их с собой, те что пройдут испытание крови, станут одними из нас.

- Что? О чём вы учитель? - Я замер полностью ошарашенный. Я уже смог мысленно принять жесткость этого дня... Но новые сюрпризы сбивали с толку.

- А это, мой ученик, то, что должен уметь каждый Колдун или Шаман. Каждый раз, когда находятся дети, мы проводим испытания. И прошедшие пополнят наши ряды. Покажу, как вернёмся. - Сейчас мне стало реально не по себе. Выходит, дети, из которых варили гуляш, его не прошли?

Назад я возвращался молча, чувствуя какую-то недосказанность. Радовало, что женщинам не отрезали языки, но ничего не мешало гоблинам сделать это позже. А главное, я сам беспомощен. Взрослый в теле ребенка. У меня есть магия, но её слишком мало, чтобы что-либо сделать. Чтобы это изменить, мне нужно стать признанным Колдуном или Шаманом. И тогда, даже слабому Шаману можно взять под своё крыло племя Гоблинов. Проблема в том, что этого всё равно мало! Мой учитель может пробивать бреши в деревянных стенах, скрывать от посторонних внушительный вооруженный отряд, и много чего еще. Он Колдун и Маг Крови. Возможно, старый гоблин и выглядит неказисто, но он очень опасен и даже я не знаю насколько. Важно то, что «маны» у него, да и у любого известного ему гоблина с даром, больше чем у меня, и чтобы быть не внизу пищевой цепочки, я должен заполучить то, чего нет ни у кого из шаманов и колдунов гоблинов.

Без происшествий отряд гоблинов-головорезов вернулся в родные пещеры. Женщин, как ни прискорбно, повели на фермы, младенцев же понесли к учителю. Моя голова зудела от вопросов, которые ещё только предстояло задать. Благо возможность это сделать приближалась.

***

Восемь младенцев в корзинах лежали в пещере учителя, и вокруг каждой из корзин были начертаны жутковатые руны. Старый гоблин порезал ритуальным ножом свою ладонь, после чего дал каждому младенцу испить своей крови. Следом по капле крови он закапал в их глаза. Дети заплакали, но колдун продолжал свои манипуляции. Старик вырезал на лбу каждого ребенка символ, напоминающий рогатую «т», он продолжал вырезать странные символы на их телах, обильно смазывая своей кровью, дети плакали и мне было больно смотреть, на подобные издевательства над младенцами, но лишь до того, как учитель начал читать завывающий речитатив, на языке, сильно напоминающим темное наречие. Символы на телах младенцев вспыхнули алым пламенем, жадно втягивая в себя гоблинскую кровь, дети пронзительно плакали и мне страшно представить, какую боль пришлось вынести младенцам сейчас.

- Учитель, что вы сделали? – Проведенный ритуал был чем-то странным, и напоминал какой-то магический аналог крещения.

- Начал испытание. Большинство его не пройдут, зато те, кто выдержит, достаточно сильны, чтобы зваться Гоблинокровым.

- Они станут гоблинами?

- Если проживут достаточно, чтобы очиститься от слабой человеческой крови, то вполне.

- А это долго?

- Сборов четыреста. – В моей голове что-то щелкнуло. Светящийся мох – столь нужная вещь в подземелье, созревает четыре раза в год. По нему гоблины считают годы… И четыре сотни сборов по простой математике это столетие.

- Им это время вообще возможно прожить?

- Для гоблина это пустяк, человеку, отмеченному его кровью будет сложнее, но куда проще, чем простому вершку. - Сразу вспомнилась неестественная живучесть гоблина, если регенерация и дикий иммунитет не сокращают жизнь, то вполне можно жить и больше ста лет.

- А сколько вообще живут гоблины? - Вопрос, мучавший меня все годы в этом маленьком теле, наконец был задан. Я уже знал, что гоблины могут жить больше ста лет и это не могло не радовать.

- Пока не умрут.

- Учитель, вы шутите? Мне очень хотелось бы узнать, сколько я могу прожить.

- Сколько захочешь, если не сожрёт болезнь или не убьёшься по глупости.

- Я не понимаю...

- Как долго я живу на твой взгляд?

- Не могу даже представить...

- Я пережил уже четыреста двенадцатый сбор светящегося мха. - Сто три года. Это поражало, пускай учитель и выглядел не слишком здоровым, его возраст стал для меня откровением.

- Выглядите на все сто... - С запозданием я понял, что моя шутка неуместна, благо старик этого не понял.

- Зришь в корень, ученик! Я не меняюсь с того самого момента, как застал свой сотый сбор! - Так значит он не старый... А просто уродливый?! Хвала богам, что он не умеет читать мои мысли.

- И как много прожили старейшие гоблины. Из тех, что вы знаете?

- Старейшине Горы девятьсот шестьдесят сборов или около того, его сестре не знаю сколько, но она заметно старше. Ещё я слышал, что в ущелье живут те, кому перевалило за четыре тысячи.

- Чё? - Мой мозг на секунду отключился. Более двухсот лет и более тысячи. Бессмертие?