32 (1/2)

***</p>

— ладно,— наконец согласился Юра,— давай. Чай?

— да, зелёный. Можно я на диван сяду, да?— спросил Сеня, уже сидя на этом самом диване,— ты можешь хотя бы сейчас сказать, что ты так в тот раз начал?..

Юра посмотрел на него через плечо. Подошёл, вручил кружку, сел рядом, и тяжело вздохнул.

— ты весь день странный был.— продолжил Архангельский

Васенков несколько секунд молчал.

— я пью таблетки. Уже, наверное, год. Должен кстати делать это намного дольше и чаще, чем раз в месяц.. Но иногда это не работает,— лаконично изрёк он

Сеня расширил глаза, и повернулся к парню. Тот тоже смотрел на него, грустно смотрел.

— ох ебаааать…— Сеня присвистнул,— а-ху-еть.. так а почему? А давно? Это что тебе поставили?

— поставили так-то давно, лет в пятнадцать ещё. Я не помню, что именно, что-то связанное с гневом и агрессией, но именно принимаю что-то я сравнительно недавно. Это наследственное, от папы. Иногда просто это все обостряется, а если ещё и про таблетки забывать, то совсем будет.. кхм. Я дурак, Сень. Ты же боишься меня теперь. Я не знаю, я потерялся, меня, наверное, когда-нибудь посадят. Я не прошу простить, ты не простишь, наверное, я идиот, я и-ди-от. И объясниться никак не могу.

Архангельский хлопал глазами. Так Юра тоже болен, оказывается?? Значит, у него всё-таки тоже есть проблемы, и, видимо, достаточно серьёзные? И он знал об этом, и ни разу за почти два года не подал повода для таких подозрений.. Сеня пил чай. Потом, наконец ответил:

— я прощаю.

— ты боишься меня,— слабо улыбнулся Юра,— я тебя чуть не задушил тогда. Ты мог умереть от моих рук.

— я буду осторожнее просто. Ты мне жизнь спасал неоднократно. Я сторонник теории о том, что любой плохой поступок можно искупить достаточным количеством хороших. Давай как-нибудь договоримся. Ты будешь пить что ты там пьёшь, я буду чуть менее эмоционально оценивать ситуации, и мы оба будем аккуратнее в выражениях. Что думаешь?

Юрий поднял брови. Он откинулся на спинку дивана, запрокинул голову назад, и закрыл глаза.

— почему ты это делаешь?

Сеня, на самом деле, сам не знал. Что-то его очень тянуло это все сказать.

— я люблю тебя. А ещё ты сахар в чай положил. Значит, ты запомнил что-то обо мне. Ты только бери во внимание некоторые мои проблемы, хоть немножко. Я же сам не хочу это чувствовать. Давай просто будем осторожнее во всем. Хорошо?

Он протянул руку, с надеждой смотря на парня и неуверенно улыбаясь. Юра улыбнулся в ответ, коснулся его ладони пальцами. Они молчали. Сеня придвинулся ближе.

— я не хочу жить с Даниэлем. Он водит каких-то своих друзей каждый вечер, они там что-то делают, шумят.. он там с ними на что-то спорит, они выходят, кричат.. я перееду обратно?

— если хочешь, то конечно. Только можно? Поднимешь голову?

— м? Ах, конечно!— улыбнулся во все зубы Арсений, задирая голову. Он придвинулся совсем близко, так, что Юрка был даже немного в шоке, но все же, он так же аккуратно убрал чёрные волосы парнишки от его шеи и провёл двумя пальцами по ней.

— нет, без следов. Ты очень красивый, Сень, правда,— проговорил Юра,— особенно на солнце.

Брюнет улыбнулся шире, чувствуя, как краска подступает к щекам. Он положил голову на коленки Юре. Он сейчас уже не боялся. Ничего не боялся, уже давно перестал. Он был спокоен. Все было хорошо, они снова вместе.

Юра неуверенно перебирал его волосы. Он рассматривал его все такое же бледное лицо в солнечных лучах, рассматривал его одежду, улыбку, всего.

— а ты что делал, пока меня не было?— спросил Сеня

— по врачам ездил. А ты?

— картошку жарил. Даниэль такой странный, он как будто под героином постоянно.

— а, ну он так всегда. Со временем привыкаешь. Лишь бы не пил много, потому что он обязательно попадёт куда не надо. Прямо как ты.