11. Ты предел моих фантазий. (2/2)

— Валяй.

— Что у вас с Иллуми?

Киллуа снова потупил глаза в свои ноги. И как ему на это ответить? Опять Иллуми. Его и так хватает в голове подростка, а тут ещё и очередной вопрос. В голову всплыли слова Хисоки:

«— Киллуа. — небольшая пауза. — Ты любишь брата?»

— Знал бы я сам. — запихнул в рот вафли Киллуа и откинулся на подушку, рядом с братом.

— А вы спали?

— Миллуки… К чему эти вопросы? Не спали. — Киллуа действительно смущался. Но ведь он ответил правду? У них ведь не было секса.

«…Иллуми держит его слишком крепко, держит и в одно движение заглатывает уже подрагивающий член. Стон получается сдавленным, неожиданным и приторно сладким…»

— Не нервничай тогда. Просто интересно. — Полусонно заверил брюнет.

— Ну ладно, я тогда пошёл спать, спасибо за вафли. — Киллуа встал с кровати и пошёл к двери. — Доброй ночи.

— Доброй, кстати, если куришь, то делай это хотя бы беспалевно.

— М-гх. — пробурчал Киллуа и слишком громко хлопнул дверью. Только после того, как он покинул комнату, он увидел, что не оставил брату упаковку еды. «Ну и ладно, у него наверняка таких пачек ещё сто.»

Киллуа оказавшись в коридоре, наконец-то выдохнул. Он хотел быть обычным подростком, не членом этой проклятой семейки, никогда не знать про существование нэн. Только хотелось оставить Гона в этой жизни, он — тот самый лучик света, даже мысли о котором действовали, как успокоительное. На лице появилась лёгкая улыбка. Он вспомнил эти черно-зелёные торчащие колом волосы, это глупое выражение лица, истеричные крики, когда он проигрывал в компьютерную игру. Потом он вспомнил Хисоку, его сладко-убийственную ауру. Интересно, поговорил ли он со Иллуми после казино?

Блондин устал. Просто морально иссох. Но он никогда не потеряет тот блеск в глазах, который потеряли уже почти все Золдики, кроме него и ещё совсем маленькой Аллуки. Он понимал, что жизнь продолжается и она не закончится на этих бетонных стенах и холодном полу. Киллуа посмотрел вперед на тёмно-коричневую дверь, где сейчас спал Иллуми. Проснулся ли он, от звуков на кухне? Миллион процентов — да, но почему тогда не вышел?

Подросток уселся на пол, прям напротив этой злосчастной комнаты и в рот полетела очередная вафля. В таком положении, коридор казался безумно огромным. Из звуков был только хруст во рту. Глаза потихоньку начали закрываться и Киллуа, несмотря на то, что он в тонкой пижаме, на холодом полу в коридоре погрузился в сон.

***

Ему снилось Рождество. Он даже чувствовал, как улыбался в реальной жизни. Это было не обычное Рождество, где Золдики просто ужинают под приглушенные звуки салютов из города, а настоящий праздник, как в фильмах. Огромная ёлка с кучей подарков внизу, яркая гирлянда, новогодний колпак на блондинистой голове. Рядом были Гон, Курапика, Леорио и Иллуми с Каллуто. Все, включая братьев веселились и скакали под очень заезжанную песню про Рождество. Киллуа чувствовал себя счастливо, прям как в том сне с Аллукой.

— Киллуа, пошли в комнату! — радостно прокричал Леорио, чуть тряся улыбчивого подростка за плечи.

— Но осталась минута до следующего года, давай подождём.

— Киллу, пошли. — уже угрюмо склонился над ним Леорио.

— Да подожди ты!

— Киллуа! Киллу!

Глаза распахнулись и перед ним на коленях стоял Иллуми. Подросток вскочил и чуть не потерял равновесие, от резкого пробуждения. Вафли упали на пол и он оперся ладонями о стену, чтоб не свалиться на пол. Нужно было для начала понять, где он находится. С этим у него вечные проблемы.

— Тише, тише. — прошептал Иллуми приближаясь к брату.

— Стой, остановись, останься там где стоишь.

Килллуа пытался проморгаться, потому что голове до сих пор звучала та рождественская песня. «Дыши ровно.» Иллуми стоял так же в пижаме, с распущенными, слегка растепанными прядями. Подросток все также стоял и глубоко дышал. Он только проснулся и дико испугался.

— Киллуа, пойдём спать. — тихо и успокаивающе шептал Иллуми. Он знал, как правильно нужно действовать на подростка.

Киллуа оттолкнулся от стены и медленно подошёл к брюнету. Его шаги были неуверенные, но этот взгляд голубых глаз, которые приковывали только к себе, источал безумно много эмоций, Иллуми не мог не смотреть в них. Каждый шаг давался безумным старанием. В голове каждый раз загоралась неоновая вывеска: «Остановись.»

Но как можно остановиться, когда перед ним стоит настоящий, искренний Иллуми?

Большие ладони легли на юные плечи и повели не в спальню подростка, а в ту самую тёмно-коричневую дверь. В голову закрались сомнения, но тепло исходящее от старшего их притупляло.

Через минуту блондин оказался уже в постели и почувствовал на своей макушке лёгкое касание губ. Нахождение в огромной тёплой кровати, горячее, почти обжигающее кожу головы дыхание. Состояние граничило с тревогой и душераздирающим нежным чувством:

— Я тебя безумно люблю, мой маленький.

Действительно безумно.