8. Не потеряйся в том, чего нет. (2/2)

Сильно задевало, что не смотря на это всё Иллуми говорил, что любит его… Что это за любовь? Правильно в детстве сказал Сильва подростку: ” — Любовь — это не то светлое чувство, про которое пишут романы. Она разрушает, ломает и убивает хуже пыток.»

Блондин отмер — он больше не мог тут находиться. Он даже не сложил вещи. Он просто сбежал. В кармане осталось немного денег, выделенных Иллуми и мобильный.

***

Стойка регистрации, лифт, двухсотый этаж, комната — Киллуа вернулся на Небесную арену. Долго его тут не было, без Гона было даже не очень комфортно. Он дошёл до того этажа, где уже была выделена личная комната, где можно проживать со всеми удобствами. Личный тренажёрный зал, библиотека, сауна. Конечно, можно было полететь на Китовый остров, вернуться к лучшем другу, но не хотел, чтоб его тот видел его в таком состоянии. Будто им воспользовались? И физически и эмоционально. Именно так себя чувствовал юноша.

Пока Киллуа добирался, он внезапно понял, что тоже любит старшего брата. Искренней, чистой, даже немного детской любовью, которая граничит с болезненной и медленно уничтожает изнутри.

Огромная кровать сейчас не вызвала никаких восхищений и даже довольной улыбки. Единственное, что было в голове, это сообщение пришедшее пол часа назад:

Иллуми.

Без глупостей.

02:34

— Да пошёл ты. — прошептал юноша гипнотизируя экран. Телефон был всё тот же, который ему вручил Иллуми. На нём конечно был JPS маячок, но было всё равно. Есть он, нет его — Иллуми всегда будет знать, где находится блондинистый подросток. Сейчас просто не хотелось находиться рядом. Даже когда он путешествовал с Гоном, иногда было ощущение, что Иллуми где-то рядом контролирует, иногда это чувство перерастало в сильную тревогу и Гон пытался его успокаивать каждый раз. Сегодня они болтали по телефону.

После сообщения захотелось наоборот натворить глупостей.

Рука потерла глаза и Киллуа всё-таки провалился в очень беспокойный сон. Всё таки усталость победила безумие, творящееся в голове. Зато, хотя бы во сне он был вместе с братом счастлив и беззаботен. Непривычная улыбка озаряла бледное лицо, делая его уже не таким кукольным.

На утро он опять думал об этой гибкой, чёрной, как смола ауре, проникающей в каждую щель, заволакивающую всё пространства. Если смотреть на это не со стороны Киллуа — до дрожи боящегося этой ауры, то она была прекрасна. Да и Иллуми она подходила идеально. Слишком много Иллуми в голове. Через чур много.

А блондин имел непостоянную, взрывную, накапливающуюся энергию. Молнии, подобно его характеру — иногда игриво искрились, иногда чётко ранили противника в самые болезненные места.

Даже сейчас он лежал, пиля взглядом потолок и из его руки полыхало электричество синим цветом. Ранее утро, медленно плывущие облака за окном. «Как можно выбесить Иллуми?»

Опять странный припадок. Зачем его бесить? Киллуа не знал, просто хотелось это сделать. Он сам сначала ужаснулся от своих мыслей. Семья учила его быть сдержанным, тихим, аккуратным, то есть быть, как все они. А получается бомба замедленного действия. Ну или не очень замедленного.

В голову пришёл просто гениальный план, подросток вскочил и начал прыгать по всей кровати. Для его идеи нужен был Хисока. Скорее всего Золдик умрёт от рук Иллуми, но это же должно рано или поздно произойти? Смерть от любимых рук звучит романтично. На секунду вся смелость блондина исчезла и он действительно задумался, а убьёт ли его Иллуми?

Пока Киллуа заселялся он увидел огромное количество баннеров со знакомым жёлтым взглядом. Отвращение слегка подкатывало к горлу. Он относился негативно к клоуну, считал его больным, ещё более больным, чем кто-либо. Но почему-то Хисока всегда чем-то манил Гона. Киллуа совершенно не разделял его мнения.

Единственное, что восхищало в нём — огромная сила. Киллуа вполне мог поставить его на один уровень со своим братом. Интересно, как они вообще нашли друг с другом общий язык? А кто бы их победил в схватке один на один?

Шут жил выше, чем двухсотый этаж и для осуществления плана нужно было с ним встретиться и получить его телефон хотя бы на минуту. Подросток очень надеялся, что он вообще имел гаджет. Иллуми один раз разговаривал с ним по телефону при брате, так что вероятно он всё-таки был.

Узнав у персонала где он проживает он просто отправился туда на лифте. Обладатель двухсотого этажа мог совершать это без вопросов, он же не собирается проживать там без разрешения на это. «Всё как-то слишком просто.» Шут жил на двухсот-двадцатом этаже. Как только дверь распахнулась, по всему телу ударила волна сладостного нэн, будто его банджи-жвачкой был обклеен весь коридор. На некоторых местах торчали карты, впившиеся краями в стены:

— Вот псих.

Киллуа немного волновался, потому что все пока действительно было просто. Коридор почти не отличался от того, на котором жил сам. Красные обои, длинные проходы, но было чуть больше дверей, и наверняка сами комнаты были отделаны роскошнее. Ещё, была очень интересна реакция Золдика-старшего на эту проделку. В одной из комнат послышались звуки, означающие присутствие клоуна. Тут Киллуа немного напрягся, хотя понимал, что Хисока ничего с ним не сделает без разрешения брата. Он же не даст согласие? Но ведь шут тот ещё псих… Аура приятно била по рецепторам, напоминая сладости — Киллуа даже облизнулся. Сладкое — одна из главных его слабостей. Раньше он не обращал внимания на это, в нэн Хисоки.

Деликатный стук в дверь. Небольшое волнение, но каменное лицо. Руки в карманах и пузырь из жвачки.

Послышалось копошение и дверь отворилась. Лицо Киллуа стало, как у рака. Мужчина перед ним был полностью обнажённым, а грим был немного смазан. Рисунок на одной щеке стал напоминать не каплю, а скорее удар от кого-то. «Я видимо не во время…» Киллуа опустил голову в пол и испытал явную неловкость.

На лице шута не проскользнуло ни одной эмоции, даже хищные жёлтые глаза никак не сверкнули. Из комнаты веяло ещё более сладкой аурой. Только теперь она обволакивала всего юношу и казалось, что он весь уже липкий.

— Киллу. — Хисока оперся одним плечом о дверной проём и сложил руки на груди, прикрыв накачанную грудь. — Какими судьбами, ягодка?