Команда отпадных "против" команды занудных (2/2)

— Кхм, тебе лишь нужно будет сидеть в их грузовике и работать с компьютером… В то время как Раф, на мотоцикле, будет работать с бандой пурпурных драконов… и это не те подростки, а куда более опытные и наглые бандиты… Не смотря на то, что наша помощь почему-то не очень нужна, я и Майки будем под землёй следовать вашему маршруту, на случай, если что-то всё-таки пойдёт не так, понятно?

— Да, переходи к деталям, — махая рукой, ответил зеленоглазый за всех.

— Отлично… Эйприл и Кейси снова будут на экзаменах, и именно из-за того, что всё внимание сейчас обращено к студентам, бандиты решили действовать…— продолжал кэп, рассматривая карту, — Они нацелились на банк на окраине города, а также на остановку выезда клана фут из Нью-Йорка! Смотрите, их банда будет действовать с нескольких сторон…

Пока Лео объяснял, на панцире Дона медленно, но верно появлялись новые наклейки, а на лбу Рафа всё больше оказывалось морщинок задумчивости. План был ясен, как день — прийти, надрать зады, уйти! И сейчас Донни вспоминал все детали плана, пока собирал сумку, аккуратно, задумчиво, вовсе не замечая хитрого подкравшегося Майки. Озорник приобнял своего любовника за плечи и с такой же скоростью поцеловал его в затылок, уперев после в то место подбородок.

— Возьмёшь с собой мои печеньки? Чтоб думалось хорошо, тебе пригодится что-то хрустящее пожевать!

— Спасибо, Анджело, — стараясь не двигаться, чтоб не мешать брату, добавил с улыбкой беззубый, — ты же не только для меня их приготовил, предложил Лео с Рафом уже?

— Как я могу помешать им обсуждать план? — волнисто играл голосом в попытках не захихикать. А его пара поняла причину.

— Думаешь у них горячий спор? — сдерживая такой же смешок, с намёками, поддерживал тему высокий, — Наверное они идут к невероятному выводу!

— Хе-хе, блять, как смешно! — яростно рыкнул из-за их спин пришедший так же незаметно, как и скейтбордер ранее, Раф, тем самым заставляя двух взвизгнуть от неожиданности — Собирайся давай и пиздуй к панцеробусу, только тебя ждём!

Грузовик ехал с двумя черепахами на место. Там, где сидели Раф и Донни — в заднем отделе — пока никого, кроме них не было. Стоило хотя бы немного разрядить молчаливую обстановку, к чему и приступил первый в следующее мгновение.

— Что тебе пообещали, если ты вернёшься, сделав всё в лучшем виде, ха?

— Ты о чём, Раф? Кто мне должен был что-то пообещать?

— Не строй из себя дурака, Майки конечно же! Я знаю его, он бы точно тебя как-то мотивировал или что-то типо того! И тебя, кстати тоже! Не делай вид, что ты пойдёшь на что-то только потому, что тебя попросили, нет~ Колись, блять!

— Раф, это не то, что тебе надо знать, отстань и лучше тоже хоть как-то подготовься…

— Смотрите какой стеснительный малый, — с издёвкой тянул горячая голова, — никогда не признается, что сек…

— Я понял! — взвизгнул красноглазый, недовольно наблюдая усмешку, — Ты хочешь услышать это, чтоб издеваться надо мной, да?

— Ну как-то же я должен делать тебя крепче, сильнее духом, чтоб ты не сбежал… — как ни в чём не бывало ответил старший, разминая ноги, — Ну так что?

— Ух, только пусть об этой закалке никто не знает, — Донни отложил сумку в угол и пилил её взглядом, не имея ни малейшего желания смотреть на Рафаэля, — Микки пообещал мне утреннюю прогулку по свалке, на которой я ещё не был… Ну и немного какой-то игры, не стал спрашивать о чём он…

— Правильно, тут и дураку понятно! — рассмеялся зеленоглазый, затягивая чёрную бандану потуже, — Нам с Лео надо будет выйти, или вы наконец-то сможете быть потише?

— Такими издёвками ты совсем не закаливаешь меня, — возмутился компьютерный гений, медленно поворачивая голову в сторону последнего, — а наоборот — злишь, я же тебя ударю…

— Вот вообще не напугал, хех.

— Напомнить, что твой панцирь не до конца перестал болеть? А сказать, как больно будет, если трещина станет глубже? М?

— Ладно, теперь немного напугал, — закатив глаза, проворчал грозный ниндзя. На его замену пришли другие.

Мотор мотоцикла-невидимки так сильно ревел, что всё начало нагреваться до температуры, подобной нраву его водителя. Рафа совсем не пугали двести сорок километров в час. Жужжащий где-то за шлемом ветер, и мигающие огни уличных фонарей и машин — тоже! Адреналин грел даже такую плотную и холодную кожу, как у Рафаэля. И эта горячая рептилия обгонял десяток машин, даже не смотря на них, ведь всё его внимание было нацелено на таких же наглых, как и он, мотоциклистов на своих пурпурных «лошадках». А как прекрасно было слышать лязг металла, глухой грохот и крики неожиданности с болью, когда тяжёлая чёрная, под стать костюму, бита или нога выбивала все мозги из нелюбимых драконов! Раф на полном серьёзе ловил приятную дрожь где-то под пластроном. Петляющая поездка протягивалась прямо следом за грузовиком с футовцами, который так и норовились захватить новоиспечённые бандиты. Цель Рафаэля заключалась в том, чтоб не дать им подъехать к нему ближе, чем на десяток метров. Сколько черепах мутантов нужно, чтоб создать шикарнейшую, невероятнейшею по тяжести и протяжённости пробку на шоссе Нью-Йорка? Удивительно, одной достаточно вполне! Только ли хруст сломанных костей и мотоциклов заставляет Рафа с таким энтузиазмом отдаваться делу? Влияет ли ещё и присутствие в этом трясущемся, вечно пикирующем, грузовике ещё одной черепахи мутанта? А что-то добавляет к этому тот факт, что где-то внизу, по туннелям бежит возлюбленный ниндзя-наездника? Всё это!

Как Рафа вдохновляет звук боли, так и Доном двигает чувство обязанности и желание показать себя лучшим в своём деле. Пусть было и неудобно, иногда машина подпрыгивала и мотала его из стороны в сторону, всё не могло помешать ему печатать код. Что он делал в грузовом отделе с компьютером? Да так, просто готовил анонимное предупреждение для охраны города и полиции, параллельно стараясь заблокировать банки и сильнее запутать защитную систему, чтоб было сложнее преступникам её взломать. Печеньки и впрямь помогали. Иногда, конечно, они ломались в его зубах и крошились, но в основном попадали прямо внутрь. Донни правда старался игнорировать других ниндзя, что маячили у дверей грузовика и стреляли по бандитам, и, казалось, у него получалось, ну, до тех пор, пока кто-то по случайности не упадёт на него или не придавит собой, но даже в такие моменты учёный успевал уберечь ноутбук, в спешке поднимая его в сторону от себя и футов. «Ну кто, если не я?! Терпи, ты и не в таких условиях бывал, помни: расщепление на атомы, расщепление на атомы, расщепление на атомы…» И такое отвлечение помогало Донни, во что, конечно, сложно поверить.

А машина всё ближе к краю города, откуда хотят выехать клан фут, мотоциклистов не осталось, ну разве что только Раф. И кажется, что именно сейчас всё должно закончится, да, но пока не совсем понятно, как именно! Донни не знал, хорошая его ждала новость или плохая, но так или иначе, она его настигла неожиданно. Один из ниндзя услышал довольный восклик от черепахи, явно означающий, что всё его дело было сделано, и через наушник сообщил об этом Караи, что сидела в кабине и наблюдала за дорогой. Как неожиданно падает снег осенью, так и двое из клана фут помогли всё наскоро сложить в сумку. Умный ниндзя даже не успел подумать о том, что происходит, у него в голове не оказалось ни единой идеи. Особенно, когда его подняли трое остальных, пока оставшиеся держали дверцы грузового отдела.

— Сорян, но с нами за город ты не уедешь, давай своей дорожкой! — прокричал через грохот мотора, визг колёс и шум ветра один из них и махнул рукой.

Рафаэль заметил перед собой какую-то суматоху и она ему очень сильно не понравилась. Увидев, как сигнальные огни на миг оповестили о торможении, он сразу всё понял. Визг нагревающегося колеса об асфальт указал двум Хамато под землёй о чём-то незапланированном, из-за чего те скорее подбежали к дорожному водостоку, стараясь рассмотреть происходящее. Мотоциклисты пурпурных драконов далеко за спиной Рафаэля, мешают собой любому проезду в его сторону, скорость разворота его железного коня поражает, а вид летящего на буйного ниндзя Донни на секунду пугает. Футовцы скинули занудного ботаника прямо в сторону их наездника-союзника, надеясь, что он приземлится на него, а не шоссе. «Блять, это ёбанный пиздец!» — игнорируя любые свои воспитательные тормоза орал в голове Донни-бой. Пара секунд, что были у него заняты сильным закрыванием глаз, сжиманием сумки и паникой также оказались потрачены Рафом на остановку поперёк летящего на него недотёпы и вытягивание рук перед собой.

Лео так перепугался, когда мотоцикл пошатнулся набок, что даже ударился головой о потолок, прикусив от этого язык. Майки ничем не лучше, он от переживаний впился зубами в бетонный выступ слива, не отводя от двух братьев глаз. Раф поймал Донни! Он сделал это, как будто знал о таком плане людей в чёрном! О шелл! Теперь Леонардо и Микеланджело почувствовали у себя в груди такой же быстрый пульс, они почему-то были уверены, как у их братьев. Красные глаза быстро открылись, осмотрелись, напугав тем самым Рафа, который поднял защитное стекло шлема, чтоб убедиться, что всё впорядке.

— Я… Я-я… йай… — заикался рослый, чувствуя, как дрожь от испуга наконец начала покрывать его тело.

— Живой и тяжёлый! — такой же нервный ответ последовал от Рафа, прямо перед смехом.

И четырём черепахам было совсем уже не важно, что фургон уезжает из города, что где-то вдали воют сирены, а через ограждение по левую сторону быстро едут машины в другую сторону. Темно, ночь, Раф отпускает Донни на его вялые ноги, говорит, что встретит их в логове, опускает стекло шлема и резво угоняет на своём верном мотоцикле. Микки поспешно вылезает из люка и провожает до него свою пару, помогая быстро скрыться в канализационных туннелях шумного Нью-Йорка.

— Я и не с таких высот падал, и скорость была побольше, но так н-неожиданно… — бормотал Донни, уравнивая своё дыхание, пока двое его братьев, придерживая за плечи, помогали дойти до логова.

— Мы тоже испугались, Ди! Ха-вх, Лео даже головой от неожиданности ёбнулся! Это надо было видеть!

— Хах, да, ты прав, Анджело… Лео, пожалуйста, подари Рафу персональную благодарность, лучшую, он поработал на все сто процентов! Только не говори, что это от меня, может обидеться же…

А старший, как бы не пытался ранее привыкнуть к издёвкам, никак не мог скрыть неловкость на своём лице. Но зато знал, что не потеряет прежнего Рафа. Он просто отвернул голову в сторону, рассматривая старые кирпичи. Да тут и гением не нужно быть, чтоб понять, что оба его брата имели в виду! И тем более недавно Микеланджело, пока они ожидали возвращения братьев, начал с ним чрезмерно интимный разговор.

Несколько минут назад. Микки и Лео шли по канализациям к самому их краю, где должны были встретиться с двумя другими братьями. Младший долго оглядывался, да и вообще вёл себя странно: неровно ходил, пытался что-то начать говорить, но замолкал, цокал языком и нервничал.

— У тебя для меня какая-то новость? — поинтересовался Лео, стараясь помочь озорнику хотя бы что-то произнести.

— Да! Фух, то есть, мне вообще-то Раф рассказал, как тебе понравились его духи и, он не вдавался в подробности, знаешь, мне тоже захотелось…

— Ч-что… Захотелось? — хонда также начал нервничать, пока не сильно понимая, что именно имеет в виду конопатый.

— Попробовать духи, ну, с Дон-боем, и, понимаешь, он будет очень недоволен и смущен, если вы… Короче! Он взял с меня обещание, что мы будем тихими, и я понимаю, что не получится, по этому хочу, чтоб вы куда-то «ушли» и Ди не переживал из-за этого!

— А… — и в сердце Лео отлегло, он глубоко вздохнул, чтоб не только показать облегчение, но и успокоить младшего, давая ему понять, что нечего бояться, — Конечно. Когда ты планируешь?

Старший заметил, как лицо его более низкого брата стало окутано размышлениями, и ничего не стал с этим делать. Он понимал, что Микки непременно хорошо влияет на Донни, теперь он понимал, что идея с разделениями впредь не будет ничем большим, чем просто профилактикой раз в месяц. Пусть их умный брат и отличался невероятными анализами в своей голове, бесконечным мышлением, но он никогда не выделялся пониманием чувств, отношений и мотиваций кого-либо. Проще говоря в лоб не видел намёков в его сторону и тому подобного! А конопатый определённо в последнее время помогал Донни хотя бы немного сориентироваться в таком нелёгком деле, как Раф помогал их лидеру не загоняться по пустякам. «Если ты сделаешь его жизнь понятнее для него же — то я даю тебе волю» — завершил вывод в голове Лео, поглаживая при том с улыбкой затылок вечного ребёнка в лице его брата. По крайней мере он больше не хотел видеть, как Донни медленно начинает злиться и сходить с ума.

Сейчас, когда на оба чефона пришли смс, лидер с озорником остановились и стали проверять их. Донни как раз в этот момент успокоился, взял себя в руки и смог стоять нормально. Рафаэль писал Лео о том, что ждёт его в одном из туннелей, даже скинул его номер, а вот у Майки было совсем другое: «хвали своего головастика почаще». Когда двое заулыбались, учёный насторожился, но решил промолчать. А потом всё как по схеме: Микки подмигнул кэпу, приобнял высокую черепаху за бок и повёл его дальше, стараясь увлечь рассказом о том, как он переживал и тому подобное, в то время пока Лео развернулся и шёл совсем в другую сторону.

— А ты, — перебивая, спросил Дон, выискивая глазами старшего, — не знаешь, куда он пошёл?

— Знаю, погулять, они с Рафом договорились, и он предупредил меня, не бойся! Ты голоден? Давай придём, и я сделаю твои любимые панкейки?

— Пожалуй, я их заслужил^^ — и улыбка, украшенная отсутствием зуба, последовала сразу после.

Поворот, ещё один налево, опять, но уже направо и Лео оказался на месте. Там, где не было того, кто, как он думал, должен был ждать его. Не-а, только темнота и тишина. Хотел Лео уже включить фонарь, как некто со спины резво вцепился в его панцирь и в долю секунды прижал грудью к стене. О да~ Он узнает это обращение из тысячи — грубое, но в то же время только для него с нотками заботы.

— Я бы трахнул тебя ещё в логове Караи, если бы не твой должок! — низким и бархатным басом прозвучало в ухо хонде.

— Мн, — убирая на место чефон, пытался ответить «пойманный», — и тебе только это помешало?

Рафаэль долго не мог придумать, что сказать на такую игру своего слишком правильного брата, который наедине с ним раскрепощался и порой не знал границ дозволенного терпения зеленоглазого. Вместо слов ниндзя погладил по руке Лео, что держалась за стену. От неё грубые пальцы проскользили к кисти, а за ней и на бедро, которое заметно напряглось, но не сдвинулось. Дыхание старшего Хамато стало неровным, выдохи шумными, а вздохи прерывистыми.

— Тебе бы хотелось, чтоб кто-то тогда увидел, как ты ластишься ко мне и не можешь перестать просить о большем?

— Рафи, — куда-то в стену, — если это ты, я готов сознаться любому… Мне…

— Продолжай~ Что тебе?

— Мне очень нравится, когда твоя голова, такая тёплая, перестаёт хмуриться между моих ног… И руки, ох! Я люблю, когда они напрягаются где-то на мне и сдавливают почти до синяков, а потом ещё и язык успокаивает… Мне всё в тебе нравится!

— Вот как, — потянул мастер саи, вставая вплотную к Лео, прижимаясь своим пластроном в панцирь напротив, — значит ты не против постонать в туннелях?

— Если только от тебя… — смущение посетило мамочку не вовремя, он почему-то стал стесняться своего поведения, наверное, не привык к новым обстоятельствам.

Донателло же, находясь дома, громко спросил у Майки, почему панкейк всего один. В ответ он получил лишь «перед сном много кушать не желательно». И это сказал ему его Анджело, та черепаха, которому совсем не важно, что будет завтра! Ещё и поведение его начало наводить смятений, размышлений: эта его иногда раскрывающая себя улыбка, подрагивание плечей и постоянные оглядывания. Ботанику очень захотелось знать причину! Ну, наверное, стоит сказать, что не так скоро он ждал объяснений, как это случилось на самом деле. Майки поднял рослого из-за стола себе на плечо, самодовольно, в прочем, как всегда, понёс его без лишних слов в ванную.

Время летит быстро, как искорки в глазах Лео. Молодая черепаха, поджимая нижнюю губу, упираясь лбом в разгорячённое плечо партнёра, со сбивчивым дыханием, не мог собрать свои мысли. Каждая витала роем пчёл в его голове, но несла одну и ту же идею — получить всё без остатка! Глаза усердно старались сосредоточиться на его любимом ниндзе, чтоб увидеть не менее обожаемое лицо, руки крепко хватались за сильные мышцы, то и дело проскальзывая по ним в хаотичном порядке, как будто старались в холодный вечер скорее укрыть всё тело непослушным, ускользающим, одеялом. И каждый раз, как первый: смущающий, но порывистый, сводящий с ума! Рафаэль был уверен, что никогда от этого не устанет. Да, он знал, что тараканы в голове Леонардо пугали его мыслями о том, что могут произойти какие-то «ужасные» изменения в поведении всех четырёх мутантов, но он бы соврал, если бы сказал, что не любит новую открытость их бесстрашного лидера! С кем таким же был этот красивый и высокомерный ублюдок?! Очень хотелось Рафаэлю верить, что ни с кем…

— Скажи мне, чего ты ждёшь? — вопрос весьма пробуждающий. Особенно когда почти на его бёдрах висит черепаха-мутант в позе коалы и что-то хнычет куда-то в пластрон.

— Я? — наконец синие океаны смогли найти в темноте свои берега и раскрыть радость на лице старшего из братьев, — Жду, когда ты воспользуешься своим подарком сполна…

— Красноречивость тебя и не думает покидать, видимо, — съязвил Раф, но не в попытке ущемить этим, наоборот, желая показать, что он замечает и ценит любую черту своего любовника.

Иногда горячую голову нужно умолять. И очень часто бывает так, что никому, кроме него, этого не хочется. А что теперь поделаешь, вися на нём с яростным желанием в паховой области?! Говорить не нужно, итак понятно — умолять. И Лео правда пытался, он окунулся в азарт, чувствуя, что сердце согревается от предвкушения, но язык совсем не помогал. Последний заплёлся так, что если бы он был проводами, даже Донни бы не стерпел и прекратил попытки распутать их и обрезал нахер! Такой вот Лео непутёвый любовник, но зато очень нуждающийся. Признаться честно, хонда обожает чувствовать гордость за брата, когда тот более властный, чем он. И нет, это не потому, что считает, что больше всех помог вырасти горячему ниндзя! <s>так мы тебе и поверили</s>. Просто в этом был какой-то шарм, который, по мнению Лео, подходил Рафаэлю куда больше, чем кому-либо, кого он хоть раз видел.

Собрав последние куски разума, меченосец наконец тихо выскулил: — делай со мной, что тебе угодно, мне очень хочется!

Давайте просто признаем, что и Рафу не терпелось поскорее начать. И он принялся к действиям! Нет, он не держал стену, как могло показаться со стороны… Просто упирался о неё руками, чтоб не рухнуть вместе с наглецом, что, казалось, готовился к такой секс-засаде ещё со вчерашнего вечера. И для кого это ещё считается подарком?! Ладно, не об этом сейчас… Такая же зелёная и тёплая мордочка, как у мамочки Хамато, потёрлась о шею, затылок, скулу, выпустила из себя, мокрое от накопившейся слюны, дыхание. Неразборчивый шепот не нуждался в переводе, он просто делал атмосферу двух обжимающихся рептилий мягче и ласковее. Любая обычная черепаха бы лопнула от зависти, о, а потом бы загорелась от злости, увидя, как, ранее самый адекватный, ниндзя радовался теплу на его ногах. Бёдра Лео жили своей жизнью, они плавились от жара любимых грубых лап на себе и ответно грели член, как заботливая мамочка обнимает спящего грудничка, что тёрся между ними. Скрежет панциря о кирпич не отвлекал, наоборот, пробуждал какие-то инстинкты от немутировавших сородичей, призывая двух самых активных и, бесспорно, страстных, Хамато действовать как можно скорее. И вновь эти лидерские лапки тянут к себе за плечи, хвалят незамысловатыми узорами, показывая, что на дискомфорт, который ощущался остальным телом, не стоило обращать внимание. Лео даже не шипел, когда тёплая плоть медленно вторгалась в него, зато порывисто выдохнул, почувствовав, как её конец упёрся в изгиб его кишки. Странное ощущение, но от того и более обожаемое хондой. Каждый раз это было словно командой «говори бред, сейчас самое время, смущай, ведь в другие моменты себе этого не позволишь».

— И вот опять, — странно, но для такой, не особо важной, речи язык связался, походу очень сильно жаждущий поднять настрой в любовнике, — твоя головка поцеловала мои стеночки^^

— Блять, — выдохнул из себя громила, не понимая, как на это реагировать: смеяться или ухахатываться, а может умиляться.

Он не первую ночь слышит что-то несуразное из этих губ, но каждый раз всё более неожиданное и смешное стало выходить вместе со стонами. Лео что, пытался расположить к себе и без того близкого, во всех смыслах, Рафа? Ну окей, походу мозг проснулся и понял как реагировать. Смешок, этого хватило, ведь потом было совсем не до таких мелочей. Внутренности Леонардо уже привыкли к вторжению, поняв, что это его любимый гость, приняли его со всеми почестями и радостями. Лёгкий тюк носом в щёку Рафа, а за ним и такой же ласковый лизь показывали только одно — можно отрываться. Или Лео какой-то другой смысл в это вкладывал, но сорвиголова читал именно это, и, кажется, совсем не ошибался. Сухожилия на шее, кистях, икрах младшего из черепах проявились достаточно видно, чтоб, сдавленно мяукающий нежным голоском от первых неровных, неуверенных толчков, хонда мог увидеть их и улыбнуться приятному напоминанию — Рафаэль отдавал себя так же сполна.

Если вы когда — нибудь подойдёте к главе Хамато и спросите что-то типо: «Что тебя заводит, как машину с одного поворота ключа?» В ответ, скорее всего, либо ничего не услышите, либо краткое «преданность». Именно её любил ощущать в сексе Лео, когда хватался за неровные впадинки на панцире всей своей любимой черепахи и мычал, подобно ластящемуся коту, в грубое плечо, что дополнительно дурманило его разум мускусным, влажным и тяжёлым запахом. Таким же, как руки, что изо всех сил старались не оставить синяки на приятных упругих бёдрах их вожака. Жар уже поглощал мозги обоих дотла, когда на его фоне маневры Рафа стали точнее, грубее, увереннее. Тело неуловимого голубого ниндзя знало чего хотело, пока кусало любимую выпирающую нижнюю губу, слегка пожёвывая в поцелуе. Бальзам для ушей саиносца всегда наступал близко к пределу синеглазого, когда тот не в силах позволить себе издать слишком довольные «мяуканья» начинал вызволять в беззвучном вальсе приятную мелодию — частые-частые выдохи, небрежные, не успевшие насытить лёгкие воздухом вздохи. Их соитие всегда сопровождалось головокружением: Лео трепетал от тепла, которое получал, во многих смыслах, от своего любовника, и задыхался от его скорости, наслаждаясь тем, что Рафаэль стремился сделать всё в идеальном виде, лишь бы услышать удовольствие от брата, увидеть его любящие глаза и почувствовать доверие, предназначенное только для него.

Ближе к концу у двоих ниндзя не прерывался зрительный контакт, такой же впитывающий все соки из недр души, как и их немного секретный разврат. И даже когда горячее семя радостно окутывало стеночки Лео, спускаясь к выходу, тот помнил раздражение на лице горячей головы и старался не закатывать от удовольствия глаза, позволяя этим зелёным берегам разглядеть в них абсолютно все мысли, переговоры его нейронов в голове и даже мечты! Каждому из них известно, как важно Рафу убедиться в том, что он не навредил, а наоборот — возвёл душу к небесам удовольствий и беззаботности. И даже спустя минуту, пока вялые ноги катаноносца послушно волочились рядом с всё внесшими сильными лапами брата, Лео не думал о своих заботах, просто прокручивал у себя в голове те недавние минуты и грелся о них.

Если бы Раф мог чувствовать своим панцирем касания, то несколько минут наслаждался поглаживанием по трещине за левым плечом. Но ему пришлось просто вести за собой вялого лидера, проталкивать его по логову в комнату, желательно беспалевно. Любопытство больше присуще Майки, но двое старших ничего не могли с собой поделать, увидев слегка небольшую щель приоткрытой двери в комнате конопатика. Не то чтобы они и раньше ненароком не заглядывали, просто именно в этом случае смущение наконец-то настигло вечно буйных тимеев. Раф сдерживался изо всех сил, чтоб не присвистнуть, видя задранную на подушке голову Дона, которая, казалось, смотрела прямо на него, но ничего не понимала, в то время как Лео нервно приходил в себя. Дело в том, что бесстрашному одному довелось увидеть учёного в состоянии большего зла, чем когда-либо, и он думал, искренне, что судьба поступила верно, не дав такое застать остальным. Не сказать, что черепахи никогда никого не убивали, не-а, грешили на миссиях, особенно слишком поспешных, но осознание в голове Лео того, что один из них, что всегда себя невероятно сдержанно вёл, как по умолчанию, чуть намеренно, не взирая на место и время, не убил человека — пугало приемника Сплинтера. И сейчас, в момент ненарочного подглядывания, он старался себя убедить, что эта ситуация не перерастет в желание Дона мстить, ведь пока он в трансе. Лео-то готов к ней, а вот на счёт своих младших он был не уверен. Как и в том, что Майки не знает эту черту ботаника, ведь в последнее время он весьма проницателен.

Раф не получал удовольствия от подглядывания, по этому вовремя заметил, как фанат героистики начал загоняться и успел отвести его до того, как они сдадут себя. Прекрасно сработано! А если реально, то холерику не доставляло радости осознание того, что им нужно делать вид непричастности перед младшими. Такое ущемление его желания подстебаться над младшими!

— Мы не скажем им во сколько вернулись…

— А нам и не нужно будет, Микки видел нас, он смотрел прямо на наши лица, ждал, когда мы уйдём, ты не заметил?! — возмущался в шёпоте Рафаэль.

— Нет… Подожди, видел?! Так, давай сделаем вид, что мы… Э-эн… Я не знаю… Были пьяны, ты споил меня, и я никакущий вёл себя странно…

— Почему, к чёртовой бабушке, ты думаешь, что мы должны оправдываться перед ними?! — ущипнув за, начавшую загоняться, щёку кэпа, — Думаешь, сенсей недоволен нами из-за этого, там, под землицей?!

— Нет… Просто… Ну, это, должно быть, неловко для них…

— Встречный вопрос: стали бы они тогда НЕ запирать дверь?

И лидер думал об этом даже на следующее утро. Он не мог рассказывать своим друзьям-людям так же увлечённо и красочно события недавней их миссии из-за этого. «А действительно ли Дон разозлился бы? Ну… О боже, они всё ещё не вышли, он наверное точно не в себе! Придумывают вместе план мести! Ужас, судьба, ну почему?! За что ты создаёшь дуэт гениального проказника и сверхумного гения таким опасным и обыденным?! Они же вдвоём погубят тут всё живое! Ыыгх, что мы с Рафом наделали?!»

— Лео, извини, конечно, но мне тоже очень интересно… Что вы упускаете, сделали что-то ужасное? Мы можем помочь как-нибудь? Ты знаешь, я бы посмотрела, но боюсь, что ты не будешь рад…

— Да просто застукали этих головастиков и всё, он у нас настолько правильный, что такие пустяки упустить не может! — с издёвкой, но какой-то необычайно тёплой, оправдывался Раф за него.

А капитан ничего не сказал, его взгляд, так же быстро и непривычно, устремился на громилу, как лицо стало абсолютно спокойным. В глазах двое гостей так и видели: «да что ты говоришь~ Язык укоротить захотелось?» Кейси точно не дурак, каким кажется, он, чувствуя неловкость и напряжение, как-никак не подготовишься к тому, что с братьями по любви к отбиванию костей будешь обсуждать их розовые сопли, был растерян. В его голове такие стороны черепах никак не соответствовали тем отважным и непобедимым ниндзя. Да, каждого он и придурком видел, но не романтиком… Даже Дона, ну не читалось это в нём так, как сейчас! Теперь Джонс поступил умно — перевёл тему разговора и расшатал каждого в зале.

— Мы с рыжиком сдали экзамены, прикиньте, я сделал это! Кто ставил деньги на мой провал, признавайтесь, заберу их все!

Лео подключился, как колонка к телефону: — Ты не стоишь тех денег… Он ведь не врёт, да?

Эйприл была рада тем мыслям, что переменились в головах ниндзя. Наконец-то Леонардо перестал гиперопекать братьев и брать на себя ту ответственность, которая его совсем никак не касалась, а Раф больше не страдал от бесконечной вины перед семьёй, знакомыми, друзьями… Ляпота. До момента, пока в комнату, почти как в прошлый раз, не вошёл третий, а за ним и последний. Только на этот раз Микеланджело выглядел заспанным, мотивированным чем-то, но не так сильно, как прежде. Следом за ним ходил Донателло, который, неудивительно, почти никак не отличался от себя повсеутреннего. Единственное, что поменялось — его мысли. По этому-то такое заметила только Эйприл. Ну и конечно Раф. А как он, спросите вы. Легко, румянец на лице куноичи могло говорить только об одном, а саиносец, будучи постоянным смущателем всех и вся, разбирался в испанском культурном стыде. Он только в пол поворота передвинулся, чтоб на несколько секунд за спиной увидеть вполне объяснимую картину.

Человеческие друзья не раз видели побитый черепах, и для них не было трудным понять, что за тёмные пятна гуляли по коже Анджело. Синяки. Они буквально повсюду. Только двое голубков вышли позднее рассказа Рафа. Так бы, случись чуточку иначе, можно было бы списать всё на миссию, а не то, что нашла потом экстрасенс в воспоминаниях Лео. Молчание среди них было продолжительным, как бы Кейси и Эйприл не хотели не дать битимам, что находились на кухне и слышали ничего, повода для смущения, у них не получалось завязать разговор. Только громиле это казалось странным поведением. Ну а хули?! Эйприл несколько лет динамила их умного головастика, делая вид, что не видит его любви, не читает его мысли, давала советы Микеланджело и даже была первой, кто узнала о влюблённости Лео! «Какого чёрта ей теперь стыдно?! Я не поверю, что Донни настолько умел маскировать свои развратные мысли, что она не смогла ничего из его загонов увидеть! Блять, мы же все здесь не маленькие, так какого хуя мы пытаемся быть вежливыми?! Ух, сука! Сейчас как начну…» — агрессивно раздумывал Рафаэль, глядя прямо в глаза рыжей девушки, зная, что она вкурсе. Только не того, о чём он будет возмущаться, ведь холерик прекрасно живёт, говоря прежде, чем подумать. Сюрпризом его слова были для каждого.

— Не надо делать вид, что Кейси не дрочит, а ты не смотришь порнуху. Тем более, нам незачем такое скрывать, мы итак не в естественной среде обитание, все такие противоприродные живём по антиморальным принципам, чего вы зажались!

— Чувак, — сказали сразу двое — пришедший Микки и успокоившийся Кейси, — ты должен был это сказать раньше!

— В смысле, то есть… — Леонардо негодовал куда активнее, чем гостья, — для вас нормально говорить о таком, как о погоде? Я бы не хотел ничего из этого слышать, потому что… Ну… Это же личное…

— Агх, у всех оно разное, да, Майк? — переобулся Раф, впервые за эти сутки не пытаясь быть понятным для старшего.

— Ага, — конопатый присел между Эйприл и Джонсом, явно довольный их взглядами, — будь моя воля, каждому встречному-поперечному рассказал бы о вчерашнем вечере! Но тут главное как не я к этому отношусь, а остальные. Донни вот не стал бы вдаваться в подробности, Лео не слушал бы, а Раф наоборот — начал бы разговор, что тут такого то?

— Да то, чел, — Кейси слегка отодвинул своё плечо от мутанта, — что мы-то в таком участвуем впервые… Мне чёт никогда не хотелось знать такое…

— Ну и ладно, — пожал плечами озорник, наблюдая, как его братья расслабились.

— Однако Эйприл то знает об этом против своей воли… — продолжил хоккеист, видя, как лицо его подруги меняется от мыслей, что пришли сюда вместе с любителем пиццы.

Рафаэлю было жаль, что он не видел того же, что и куноичи. А именно воспоминания вчерашнего романтического вечера этих мелких братишек. Майки до сих пор хранил это всё в своей голове, что весьма поразительно для того, кто забывает любой прошлый день и ждёт новый. И он всем своим видом показывал, как доволен тем, что теперь подробности его похождений знали не только братья.

—… Я думал, что ты приготовишь больше сладостей, — проговорил Донни, всё ещё лёжа в ванной.

— Ага! А вообще я приготовил кое-что другое на этот вечер! Эй! И это не совсем то, о чём ты подумал, не надо так глаза закатывать, я видел!

— Хорошо, тогда… Меня ждёт что-то ещё более необычное, чем вышвыривание из фургона на ходу?

— Я в этом уверен! Короче, я сейчас отойду в комнату, а ты приходи через пару минут, окей? Это сюрприз!

— Игра? Ладно? — высокий не знал, радоваться ему или переживать, потому и был в смятении все те четыре минуты.

А потом, Майки помнит, как в тёмную комнату вошёл его любимый умник, пытаясь включить свет. Что ему не дало этого сделать? Тёплая рука на выключателе, которую коснулась чуть более светлая лапка и попала в плен. Анджело перекрестил их пальцы и отошёл от стены, становясь прямо перед Доном. Он молчал, как и его любовь, но в отличии от него улыбался. Самодовольной ухмылкой. И через несколько мгновений Ди понял, что не из-за такого маленького трюка, а от куда более продуманного плана. Туалетная вода голубоглазого наконец пошла именно в тот ход, который задумывался мелким изначально.

Вместе с сбиванием дыхания у высокого понизился голос, до такой степени, что было сложно говорить, имея возможность лишь шептать. Теперь двое в унисон быстро вдыхали запах гибискуса, что будоражил собой каждый нерв внизу их животов. Их совсем не волновало как они оказались на кровати, начали внюхиваться друг в друга и пытаться съесть. О, эффект на лицо и член. Майки внутренне трепетал, чувствуя мокрые губы где-то в части своей шеи и то, как послушно длинные ноги не только раздвинулись перед ним, но и сами придвинули к себе для большего контакта. Уф-уф, когда-нибудь он захочет так провести целую неделю, уверенный, что никогда от такого не устанет.

— Это было гениальной идеей, — словно разбудив, начал ласково шептать нижний, поглаживая кожу, что станет полигоном для его засосов и укусов в дальнейшем.

— Да? — мозг Майки расплавился, следя только за удовольствием.

— И именно этому гению я позволю продолжить этот прекрасный сюрприз~

Подробности никак не радовали Эйприл. Её больше волновал всего один вопрос — зачем Майки это всё вспоминает именно сейчас?! Какая бы бурная беседа о новых видеоиграх, фильмах у них не зашла, как бы громко Кейси с Рафом не матерились, проигрывая Лео, мысли младшего перекрывали всё! А теперь, когда тот сидел на диване за спиной Донни, который просто наблюдал за игрой на полу в обнимку с подушкой, они прокручивались по кругу всё интенсивнее и интенсивнее. В этом главное отличие Майки от его собратьев — Рафаэль гордится тем, что у него ни одной мысли о Моне не возникает уже несколько месяцев, Лео доволен спокойствием вокруг, Донателло по прежнему размышляет обо всём, что видит или вспоминает, но все они не так интенсивны. Анджело определённо ещё неделю будет мучать этим Эйприл.

Тем, как хорошо лежала эта талия в его руках. Микеланджело был измотанный, но по прежнему продолжал наслаждаться податливостью его старшего мутанта. Его сердце трепетало от мелких покалываний на коже, где уже начали появляться тёмные пятна под слоем оставленной слюны. Тело Донни будто было создано для него! Чуть менее широкое, что помещалось в его объятьях, как мандарин в своей кожуре, куда более трепетное и податливое, разогретое, желающее и желанное! Ах, а как он смотрел на двух старших, не понимая, где находится! И эти слова, пусть и в бреду, но всё равно манящие Микки в пучину собственного извращенства — «Я тебя не отдам, оставайся только моим, мне с тобой лучше, чем с кем-либо!»

Даже сквозь шум Донни услышал шёпот за своей спиной, заставивший Эйприл и Рафа, который тоже случайно услышал, поперхнуться лимонадом. «Я начну молиться тебе каждый раз перед сном, как самый верный и только твой». Пусть это останется секретом для материнского сердечка Леонардо и брезгливого мозга Кейси Джонса…

— Что ты там пишешь? — спросил, проснувшийся посредь ночи, кэп, включив настольную лампу.

— Да так, свою злость на Майка, — ответил Рафаэль, убирая дневник под кровать, возвращаясь под одеяло к Леонардо, — спи, прелесть моя!

— Уже четыре года прошло с того момента, как ты начал записывать все забавные моменты с нашими братьями… Не пора ли перестать?

— Ой-ой, — зеленоглазый навалился на выросший и окрепший пластрон сенсея уже с шестилетним стажем и парой шрамов на взрослом лице, — как будто я только об этом пишу! Тебе там уделено гораздо больше страничек~

Конец. Спасибо, что оставались с нами!</p>

<3</p>