Подарки (1/2)

Минула почти неделя с момента прогулки. Робин, как и обещала, собиралась вместе с мамой поехать к данному ранее адресу. По- особенному.

Одев на себя белую рубашку с волнистым воротником и чёрным низом. Юбка почти до пола, а под ней, тёплые колготки. Зная, что «сильный мужчина по имени сами знаете кто» заболел, решила не издеваться над здоровьем и заодно положила подарок, который тщательно искала в магазинах, в белый бумажный пакет с принтом ёлки.

Посмотрев в зеркало и увидев, что итак прекрасна, тайно прошлась к маме.

Та сделала последние штрихи и повернулась к Робин.

— Ну как тебе? — Несколько сделала кружок по «полю». Тёмно-зелёная майка с снежинками и сероватыми штанами отлично шли к её стилю.

— Мне бы твоему стилю поучиться.

— Ой, дочурр.. — Чуть потянув «р», притянула в свои родственные объятия. — Подарок подготовила?

— Да.. А ты?

— Конечно! И выпивку тоже приготовила. Они оценят!

***

Искренне улыбавшись, Робин помогала сложить подарки и алкоголь в машину. Закрепив, чтобы не слетело, открыла двери и Оливия села на переднее. После и Робин, присев на водительское, включила праздничную песню. Они не вслушивались в слова, а только поддались чувствами.

***

Подъехали к дому. И атмосфера достаточно переменилась. Нет, не было зависти, когда смотрели на трёхэтажный дом, с дизайном каждого этажа отдельно от другого. Было небольшое дежавю, будто раньше были у этого места, проезжали.

Робин надела на плечи куртку и начала разгружаться. Через несколько минут, они уже стояли у забора и звонили в звонок. Не сказать, что в четыре часа дня холодно. Просто холодно, не надо искать других причин, пока ждёшь.

Дверь открылась и стоял перед ними Айсберг. Он улыбнулся. Соответствовал празднику: не уставший, каким обычно был всю неделю.

— Ма. А я-то думаю, о каких дружках он говорил… Робин, проходи.

— И я, молодой человек. — Оливии не понравилось, что тот не удосужился поздороваться и с ней.

— А? Вот же, Робин! Твоя мама на снег похожа и перепутал.. Здравствуйте..

— Ещё таких комплиментов мне никто не говорил! — Посмеялась она, поздоровавшись вместе с ним. — Быть молодой не так уж и плохо! — Айсберг принял сумки и понёс вместе с ними в дом. Как подошли к дому, посмотрели, что он сразу бросил обувь на улице и прошёл в прихожую, чтобы положить вещи и обратить внимание на гостей.

— Сейчас я вам тапочки дам. — Сказал он им. Из гостеприимства или из долга к Робин за его сказанные слова, без разницы.

— Айсберг, вы очень добрый мужчина. — Оливия и Робин поднялись через ступень и зашли в освещённую прихожую и уже получили под ноги пушистые белые тапочки. Обувь сложил у входа, куртки быстро принял и повесил.

— Скорее, гостеприимный.

Тем временем, Френки коротко наблюдал за этим всем. Прятался у тени лестницы, надеясь, что его не видно. Не видно, как он восхитился нарядом Робин и уже тысячу раз пожалел, что вместо того, чтобы пойти и открыть чёртову железяку, просто повременил и думал, что «Ещё есть время одеться!». Увы, час славы потрачен.

— А Френки дома? — Как будто почувствовала мысли Френки, задала вопрос Робин, напористо подойдя к своему подарку.

— Дома, дома.. Просто этот.. — Айсберг увидел его. Последний тихо ругнулся. — Ма. Скажем так, сейчас он подойдёт.

— Значит, всё-таки дома..

— Робин, давай уже не будем Айсберга тревожить! Пойдём в гостиную, посмотрим хоть на интерьер! — Взялась за плечи Оливия, уже сама увидела смущённое со стыда лицо Френки. Дабы сохранить его гордость, провела куда-то вперёд, под немного удивленный взгляд Робин, куда указал Айсберг.

Они пошли, он стал подниматься по ступенькам. Встав почти вровень с Френки, шибанул его по башке.

— Ай.. Ну больно же!

— Я любя. Но больше не тупи, если правда хочешь сделать что-то особенное. — И стал спускаться по ступенькам.

— Я понял..

***

В гостиной уже накрывался пышный стол. И казалось, для кого. Отец семейства смотрел в телик, заодно напевал новогоднюю песенку. Оливия кашлянула и Том уже посмотрел на неё.

— Ольвия! Вот так сюрприз! А сказала, что не придёшь! — Весьма полноватый мужчина поднялся и направился к девушкам, дабы горячо обнять.

— Меня не так зовут. — Остановила девушка, потянув за ухо. — Дед треклятый, Оливия. Тяжело запомнить?

Том только гордо смеялся над этим.

— Смотрю, ты совсем не изменилась с прошлой встречи!

— Здравствуйте! Меня зовут Робин! — Почему-то стала громко говорить девушка, протянув руку вперёд. — Я не знаю, откуда вы знаете мою маму, но давайте вы будете знать и меня!

Использовав секретный приём, от которого женская рука отцепилась от уха и немного не понял, почему начала кричать она. Но подумав немного, решил поступить иначе.

— Девочка моя, конечно буду знать тебя! Дочь Оливии знают все на слуху! В хорошем смысле, девочка. — Будто прозвучало какое-то напоминание. Старческое благоразумие приятно радовало чувства.

Оба сына уже подошли к ним. Айсберг поднял руку, как бы поздоровавшись, и направился в другую сторону, по-видимому, помогать на кухне. Френки был одет в бежевый свитер с принтом оленя и красными штанами с разного размера снежинками.

Любой адекватный человек подумает, что он одел два разных праздничных костюма. Но не Робин. Она мягко улыбнулась и помахала руками.

— Френки, вот ты где!

— Привет, Робин. — Всё же чувствовалась некоторая неловкость. Взяв себя в руки, улыбнулся ей в ответку, поразив наповал.

— Давай подойди, щегол отвёрточный! — Уже подозвал Том. — Сейчас попытаемся понять, что ты натворил.

— Я ничего не творил! Просто спускался долго.

— А.. Ну, Френки, в следующий раз по газам жми.

Оливия молча сидела и их слушала.

— Оль, тебе разве не скучно?

— Томчатский, — Ответно исковеркала его имя. — нет, совсем не скучно, если моей дочери есть чем заняться.

— И то правда.. — Наравне говоря с ней, чуть посмеялся. — Детишки!

— Аоу? — Будто разгорячённые после темы, какую они обсудили, не поняли, что хотят.

— Посидите немного с старшими, а потом пойдёте по комнатам. Усекли?

— Том, моей дочери скоро тридцать лет.

— Оливия, ты нудной стала.. Я же любя!

Она только цыкнула, но после его фразы улыбнулась. В этом правда.

Френки и Робин сели напротив друг друга, поскольку Робин сидела рядом с матерью, Френки остался один на другой стороне. Это не обижало. Если узнают, что каждый год сидел на одной стороне рядом с Айсбергом и старой каргой. Было исключение из правил, только в прошлый год.

— Френки, у тебя есть плюсы! Теперь ты не можешь видеть телик.

— Действительно. Первая радость за новый год. — Эта шутка Тома настолько устарела в их семье, что даже смешило.

— Том, как Кокоро поживает? — Вмешалась в шутку Оливия, наливая алкоголь в бокал.

— Не сгорела, раз нет пожарной тревоги.

— Айсберг следит, чтобы эта карга не заснула, пока жарила. У нас так пару раз было. — Френки раздражённо стукнул ногой под столом. — Казалось бы, зачем доверять. Но был такой необычный эффект - еда просто не сгорала. Праздничное ли это чудо или все каждый раз были под чем-то, не ясно.

— Не изменилась хоть? — Проигнорировав информацию, которую итак знала, посмотрела на Робин. Она удивилась. Что же, умеет Френки чертовщину придумывать, чтобы впечатлять.

— Смотря про что ты имеешь ввиду.

— Да вот думаю, спилась ли она.. Но раз с ней хорошо, то и мне тоже.

— Кто тут меня обсуждать решил? — Вышла относительно молодого вида старушенция, держа в руке лопатку. — О боже. — Выронила её с рук и даже не знала, что ей сказать.

— Ольвия! Ты только посмотри, Френки наконец-то оделся! А то только полуголый дома ходит. Хоть бы кружок по таким интересам не устроил!

Френки взялся рукой за лицо и чуть протяжно потянул весьма надоедливый возглас.

— Так! Отбойники, всем собраться! — Френки был не в себя от злости, но видя, как Робин даже с сочувствием восприняла слова женщины, немного больше усиливало эту ярость.

— Ты чего разорался? — Вышел из кухни Айсберг с его помощником, всеми известный Паули, да снял с себя фартук.

Проект немного растянулся. Ещё неделю предстоит горбатиться им дома. Если не помешает один «балбес».

— Пожалуйста, пойдёмте со мной.

***

Все стояли, кроме Оливии и Робин, но в компании Тома, подле него и вопросительно уставились на него.

— Пожалуйста. Не позорьте меня перед Робин. — С тяжестью удалось это выдать. Гордость гораздо пошатнулась, но уже было невозможно слушать. Дотерпел.

— А с чего ты так переживаешь, Френки? У тебя к ней есть чувства? — Совсем в стиле старушечьей солидарности к любви. Знает, каково это и во что изливается.

— Тоже так думаю. — Айсберг, скрестив руки. — Ма. Только ты сегодня и делаешь, что косячишь. Я бы понял, если это один раз было. Будь я на месте Робин, то разлюбил.

— Айсберг, это максимально нелогично ставить себя на место Робин. Она не такая, как ты! Мне жаль, что ты думаешь иначе.

— Но мы действительно погорячились. Постараемся так не делать.

— Верно. Но что правда - этот бы разговор не помог бы Тому. — Всё просто: этот мужчина всё изначально так построил.

***