Часть 16 (1/2)
Уже вечером Алатус и Тао заваливаются в квартиру, уставшие и счастливые.
Венти оказался весьма интересным собеседником. Он искренне верил, что вся музыка достойна уважения, даже спел для Сяо одну рок композицию.
Ху Тао видела Алатуса таким. влюбленным? От чего на душе становилось тоскливо.
Когда они поужинали, девушка все же решилась на разговор, что должен был состояться еще давно.
— Сяо, слушай.
— Это опасно? — перебивает ее парень.
— Нет. То есть да! То есть не перебивай! — после глубокого вздоха она продолжила, — Пора… заканчивать это все. То, что было между нами, не было любовью.
Глаза юноши заметно округляются, он не может выдавить из себя ни слова.
— Не подумай, я не считаю, что это была ошибка. Просто мы слишком заигрались. А дальше так и продолжили. Надо жить дальше, понимаешь?
— То есть, мы расстаемся?
Сяо и сам понимал, к чему все идет. Подростковая влюбленность быстро сошла на нет, но они не остановились, продолжая жить вместе.
— Тот сладкий мальчик, ты ведь влюбляешься. Знаешь, как по тебе это заметно? Я не имею права и не стану мешать вам. Нужно было расстаться еще давно, но мы слишком туполобики, чтобы делать все вовремя, хе-хе.
— Да, наверное, ты права, — сглотнув ком в горле, проговорил Сяо. — Прости.
— Пфф, я обеспечиваю себя интересным сериальчиком с двумя омежками, чего ты извиняешься?
— Тао, блин! Я в плане, что потратил твое время.
— Ты вот только не думай, что я тебя так просто отпущу. — она садится Алатусу на колени и сжимает в объятиях крепко-крепко так, как может только сестра, — Может, правду говорят: «Любовь приходит и уходит, а дружба остается навсегда»
***</p>
И снова седая ночь, далекий балкон на высоком этаже уже пропах сигаретами со вкусом ежевики.
Но с недавних пор тут появился еще один запах, показывая — появился еще один жилец. Вкус лайма не бросался в нос, в отличие от ежевичного, а дополнял уже имеющийся.
Блондин выходит к соседу, уже достав сигарету.
— Почему не спишь? — Сиканоин помнил — Каэдехара не любит задерживаться перед сном, а сейчас уже поздно.
— Хах, тот же вопрос. Это не мне завтра рано вставать.
Запах лайма становится более явным, заполняя легкие. Словно борится за господство над маленьким пространством.
— Действительно.
Вечерний разговор нагонял тоски, Хэйдзо никогда еще не чувствовал себя влюбленным, даже не был уверен, способен ли он на это. С одной стороны — грустно, а с другой…
Что он может предложить кроме сломанного себя? Бесконечные ночные кошмары? Постоянные приступы? Доживет ли…
— Ты сегодня какой-то грустный, что-то случилось?
Красные агаты смотрели будто в душу, выворачивая ее на изнанку. Почему-то Хэйдзо от этого чувствовал себя гадко — не хотелось, чтоб в душе копались, ничего стоящего там нет.
— Я тебя не понимаю. Ты довольно популярен, располагаешь финансами, так зачем пришел ко мне? Это квартира ведь далеко не в самом элитном районе.
— Видимо, не настолько располагаю финансами, раз живу тут.
— Извини… — брюнет замялся, стоит ли спрашивать и лишний раз напоминать, — Кадзуха, можно еще один личный вопрос?
— Задавай.
— Каково это — любить?
Каэдехара приглушенно смеется.
— Прости, это было неожиданно. И вот как тебе это сказать… Это такое сильное и глубокое чувство, что и не описать. Ты хочешь проводить с ним все время, хочешь, чтобы он был счастлив, и хочешь получать это в ответ. Неужели ты еще не влюблялся?