Глава 1. Шэньчжоу. (1/2)

В одной из известных галактик безграничной Вселенной, существовала крупнейшая асгардия[1] названная империей Лун[2], включающая пять центральных и девять побочных планет, а также около десятка тысяч маленьких звезд, на которых проживало бесчисленное количество бродящих духов. Примерно в пару десятков световых лет от империи обосновались современные королевства — искусственно созданные планеты на основе термодинамических механизированных ядер. Обитатели старых зон называли такие места не иначе как усовершенствованные шэньчжоу[3], которые более-менее стали пригодны для жизни.

[1] Взято из Вик. Асгардия — создаваемое в космосе государство и нация, рассматриваемое основателями как свободное от существующих стран. </p>

[2] Лун, Инлун — в китайской мифологии божественный дракон, от которого зависят все явления природы </p>

[3] С кит. 神舟 (на пин. Shénzhōu) – космический корабль</p>

</p> Однако под таким названием скрывался немного саркастический смысл.

— Инь Юй.

Молодой господин с чуть бледноватой кожей и с бездонными черными глазами поднимает на зов голову, немедленно подбегая к столу из сандалового дерева. Он смотрит с равнодушным лицом на человека, сидящего перед ним в непринуждённой расслабленной позе, но голос юноши не может скрыть нотки уважения:

— Слушаю генерала.

Мужчина за столом вопросительно поднимает бровь, не скрывая раздраженности:

— Пока еще не генерал. Зови действующим званием.

— Слушаюсь, генерал-лейтенант.

Кресло медленно отодвигается назад, и фигура, располагавшаяся на нем секунду ранее, поднимается с места, со сложенными руками за спиной подходя к огромному панорамному окну. Инь Юй остается стоять на месте, по стойке «смирно», ожидая приказа военачальника.

— Я вроде предупреждал отрывать языки всем никчемным тварям, которые не осознают своего места. — Инь Юй на эту фразу вздрагивает, понимая, что генерал по-настоящему разозлен. — Или я что-то непонятно объясняю?

— Никак нет.

— Тогда расскажи мне, Инь Юй. — Мужчина разворачивается полубоком от окна в сторону юноши. В его глазах полыхают опасные огоньки, от которых кровь стынет в жилах. — Почему я снова слышу даже от детей на улице, как колонии на юге от империи продолжают называть шэньчжоу?

От устрашающе низкого баритона даже макушка головы заледенела.

— Ваше превосходительство, глубоко виноват!

Пот градом скатывается с его виска, и Инь Юй видит, как соленые капли падают на черный лакированный пол, растекаясь небольшими каплями по гладкой поверхности. Звезда Гуан[4] за окном потихоньку скрывается за горизонт, от чего мебель начинает отбрасывать внушительные длинные тени, делая атмосферу в кабинете и без того слишком угнетающей и жуткой — еще чуть-чуть, и кажется, новоиспеченный советник будет готов отбросить коньки.

[4] Гуан с кит. 光 (guāng) — свет. Придуманный аналог Солнца, освещающий и питающий энергией планеты империи. </p>

Слово его господина имеет огромнейший вес во всей империи — и не только потому, что он является выходцем из императорской семьи, но и по причине своего самостоятельного быстрого продвижения по службе. Еще во времена, когда он слыл полковником, было известно об его особой ненависти к прозвищу шэньчжоу, адресованное малым королевствам на окраине галактики.

«Шэньчжоу» подразумевали под собой не более чем космический мусор.

В первые годы основания империи частые воины за территории являлись какой-то обыденностью, как и бесчисленное количество предателей и террористов, прозванных отступниками. Когда спустя три тысячи лет государство достигло пика своей мощи, наступил период, получивший название Мировой суд — время кары всех неугодных преступников, наказанием которых стала ссылка на непригодные умирающие звезды на границе империи.

Однако никто не ожидал, что все изменники спустя еще пару сотен лет смогут буквально создать жизнь из пустоты.

Среди преступников было много гениев, в особенности механиков и физиков — они сосредоточились на изучении внутренней и ядерной энергии, пытаясь создать устойчивую термодинамическую систему, которая могла бы непрерывно и безостановочно качать и передавать энергию.

Так отступники и создали оружие, которое позже преобразовали в ядра, ставшими основной для потухающих звезд, которые и превратились со временем в «полноценные» планеты, которые в последующем империя признала, как королевства, однако только в качестве ее колонии.

Казалось, все налаживалось, но нет. В будущем появились серьезные проблемы.

Генерал-лейтенант кривится от того, что сердце Инь Юя слишком громко бьется. Он складывает крестом руки на груди и долгое время молчит, пока его губы снова не произносят равномерную речь, но все с той же ноткой угрозы:

— У кого кишка не тонка?

— Скорее всего это снова сбежавший Ци Жун.

Мужчина снова в издевательской манере изгибает бровь.

— Мне же не послышалось? Эта дворовая псина снова сбежала?

— Его приспешникам удалось прокрасться в наши ряды и открыть энергетический куб.

Душащая тишина.

— Инь Юй, — главнокомандующий усмехается, и в его глазах все больше пляшут самозабвенный танец чертята, — расскажи, каким образом эти твари смогли получить доступ к десятому подземному этажу, который должен быть только у ответственного генерал-майора? Чем занимаются твои люди?

— Я…понесу наказание.

— Лучше найди сбежавшего предателя и отруби ему ноги. Потом сбрось исследовательскому центру как подопытного.

Советник отвешивает глубокий поклон, чувствуя, как потихоньку успокаивается разбушевавшееся сердце и отходит волнение. Он медленно поднимает взгляд на человека перед ним, наблюдая, как тот застывает в неподвижной позе, прислонившись к окну спиной. Сумерки охватывают весь город, и этот молодой генерал на фоне виднеющихся издалека планет предоставляет поистине прекрасный вид.

Инь Юй смотрит на его закрытый повязкой глаз.

Говорят, в детском возрасте генерал пережил Топь.

Ряд катастроф, связанных со взрывом этих самых планет.

Под шэньчжоу не зря подразумевался именно «мусор» — в межпланетном пространстве так называли в основном обломки разбитых неудачно роботизированных кораблей, которые правительство отправляло с чисто экспериментальной целью для проверки их пригодности. Планеты, созданные отступниками, называют с сарказмом «полноценными», потому что они на самом деле несовершенные.

Физики изначально знали, что термодинамического равновесия для такой огромной системы даже достичь сложно, что уж говорить о том, чтобы поддерживать его в устойчивом состоянии, однако они решили оставить свои жизни судьбе и рискам. Самые первые новые королевства не проживали и тридцати лет — не выдерживая нагрузки, ядра взрывались, тем самым разрушая всю планету в целом, а ее остатки поглощали черные дыры, как моря утопающие корабли — отсюда и название.

Топь.

— Можешь быть свободен.

Инь Юй снова кланяется, удаляясь за дверь. Он трет виски, когда идет по длинному пустому коридору, ненавидя себя за то, что по собственной же вине и невнимательности принес много лишних проблем.

✦✦✦

— 666, свяжись с Хэ Сюанем. Пусть зайдет ко мне.

ИИ[5] скромно ответчает «есть», и также тихо замолкает. Хуа Чэн откидывается на спинку дивана, вальяжно раскинув свои ноги, и начинает от скуки играть в паззлы на своем планшете, пока 666 не предупреждает о прибытии посетителя, который особо не церемонился и не зацикливался на правилах приличия. Створи двери разъезжаются и внутрь заходит молодой утонченный мужчина высокого роста, однако выглядевший отчего-то отчужденно и уставши.

[5] ИИ — искусственный интеллект</p>

— Говори по делу и не отвлекай меня, я оставил Ши Цинсюаня одного в лаборатории.

Хуа Чэн высокомерно усмехается:

— Ха, не слишком ли ты самонадеян? Вот так сейчас относятся подчиненные к своему командиру? — Он встает с места, проходясь по комнате, и чуть задерживая взгляд на мятом белом халате и запутанных волосах своего собеседника. — Чем же вы там занимаетесь, что у генерал-майора спецназа не найдется и минутки, чтобы отозваться на приказ вышестоящих лиц?

— Уж явно не о том, что подумала твоя пустая башка. Цинсюань вдохновился малоизвестной статьей анонимного исследователя в интернете по поводу блокатора какого-то там медиатора. Не знаю, что да как, но он попросил меня помочь ему, хотя я совершенно не разбираюсь в этом. — Хэ Сюань устало вздыхает, потирая заболевшую переносицу.

Хуа Чэн немного стал серьезнее:

— Анонимный исследователь, которым бы вдохновился Цинсюань? Получается им заинтересовался сам Цинсюань?

Ши Цинсюань на самом деле личность очень противоречивая, но и от того интересная. В подростковом возрасте он ничем не отличался от своих сверстников, разве что умением чесать языком и находить друзей налево да направо. Правда, после одного крупного инцидента, который затронул непосредственно его семью, — а именно старшего брата Ши Уду, — он замкнулся в себе и на какое-то время с головой погрузился в учебу, особенно стал одержим до биохимии и медицины. В старшей школе о нем не было слышно ни слуху, ни духу, пока на вступительных экзаменах он не произвел фурор, набрав максимальный балл по всем предметам, и поступив в лучший университет столицы империи. На тот момент Хуа Чэн наиболее погряз в дела семьи, успев стать уже капралом в армии под руководством его отца — генерала главнокомандующего войск империи Лун. Мужчина заставил его отучиться в университете на факультете боевых небесных авангардов, чтобы в первую очередь Хуа Чэн был готов летать среди планет империи и поддерживать везде небесный порядок.

Там они и встретились. К тому моменту Ши Цинсюань уже был знаком с Хэ Сюанем, который учился вместе с Хуа Чэном только под ложным именем Мин И.

Он был уроженец из одной планеты шэньчжоу, и это стало причиной появления его фальшивой личины.

На самом деле, только по этой причине Хуа Чэн изначально сблизился с ним.

Ши Цинсюань позже выяснилось обладал кое-какими талантами в сфере естественных наук, хотя со стороны это казалось совершенно противоположным его характеру, так как он похож больше на философа пустослова, чем на ученого. Образ легкомысленного шаловливого подростка смылся под светом его исследовательских работ и открытий, которые и стали началом многообещающей карьеры, что и привело потом парня к руководящей должности старшего исследователя главной военной дивизии.

Есть у него и еще одна полезная причуда — Цинсюань легко может определить на первый взгляд талант и характер человека. Видимо, прошлое оставило на нем свой особый отпечаток, благодаря которому он теперь фильтрует круг своего общения.

И раз он похвалил этого анонима, значит в нем действительно есть какой-то потенциал.

— Пробовали отследить этого человека? — Хуа Чэн оперся о край стала, прикрыв на секунду красноватые глаза.

— Нет, он ведет свой блок, выкладывая в него записи из различных компьютерных сетей интернет-кафе. Видимо, с ним не все чисто.

— Живете в век высоких технологий и не можете вычислить человека? Если народ прознает посчитает военную дивизию собачим дерьмом.

Хэ Сюань недовольно корчит лицо:

— Почему ты такой раздраженный? Блокаторы прекратили действовать?

— Если бы ты знал, как сильно у меня раскалывается голова просто от того, что ты дышишь, то понял бы мое состояние. Я уже сделал выводы, что проще самому решать проблемы, чем потом получать рапорт о том, что вы снова где-то накосячили. Ты должен был уже слышать об очередном побеге Ци Жуна, — Хуа Чэн равнодушно пожимает плечами, расставив руки в сторону, — хотя сколько бы он не сбегал, это все равно не поможет ему избежать моей кары. С каждым разом я просто буду заставлять страдать его еще больше.

Спецназовец невольно вздрагивает, чувствуя, как тело все неприятно сжимается.

Да этот псих не иначе как просто развлекается!

— С каждой новой встречей я все больше понимаю, насколько ты ненормальный.

Хуа Чэн поправляет перчатки на руках, довольно улыбаясь.

— Приму за комплимент.

После такого недлительного фамильярного разговора оба мужчины еще обсуждают некоторые вопросы уже более в серьезном тоне, пока в кабинете не виснет тишина. Хэ Сюань за этот период успевает приземлится на диванчик, который до этого занимал главнокомандующий, и закинув ногу на ногу, задумчиво уставится в потолок.

Хуа Чэн же напряженно сидел за своим столом.

Мыслями он был где-то далеко за пределами этого неба.

— Генерал-лейтенант Хуа.

Командир спецназовцев медленно спустя какое-то время, будто набравшись смелости, ступает на ноги, и подходит ближе к Хуа Чэну, остановившись на довольно почтительном расстоянии.

— По данным особого разведывательного батальона Фуцанлун[6], находящегося под командованием генерала-лейтенанта Хуа, статус искомого объекта альфа был изменен на «мертв». — Мужчина делает нервный вздох. — Хуа Чэн, Се Лянь мертв. Тебе стоит прекратить его искать.

[6] Непосредственно придуманное название батальона в кит. Фуцанлун — дракон скрытого сокровища, который стережёт под землёй драгоценные камни и металлы и волнует землю вулканами (взято с вик.)</p>

Хуа Чэн поднимает ошарашенный взгляд на Хэ Сюаня, который быстрым шагом удаляется за дверь, и чувствует, как будто вся комната пропитывается зловонным запахом гари, перекрывающей доступ кислороду. Голова хочет взорваться от постоянно попадающей в нее информации: как птицы приземляются на крышу соседнего здания, как работники на первом этаже обсуждают сегодняшний обед, как разбиваются склянки в лаборатории под ворчание Ши Цинсиюаня. Мужчина чуть дрожащими руками открывает первый ящик стола, находя шприц с препаратом, и медленно, освободив левую руку от покрова одежды, начинает внутривенно вводить лекарство.