Первородный (2/2)

Нарушая идиллию самокопания Геры и любования Подкованного, из воды медленно поднимается огромная туша. Вода медленно стекает с густой тёмной шерсти. Чудище поднимает узкую вытянутую морду вверх, широко раскрывает пасть и оглушительно орёт.

Чудовище медленно выходит на мелководье. Мощные задние лапы поддерживают сухопарое туловище, пригибающееся к земле, неловко опираясь некрупными передними конечностями. Чудище поднимает голову на длинной шее, слегка отталкивается передними лапами, неустойчиво поднимаясь на задних. Сзади болтается шикарный меховой хвост, к сожалению, бесполезный как балансир. Хотя вода слегка помогает. Вставшее на дыбы чудище в высоту достигает где-то трёх человеческих ростов. Оно раскрывает длинную пасть, усеянную частыми конусообразными зубами, и издаёт горделивый рокочущий низкий крик. Чудище замолкло, неловко качнулось и плюхнулось на четвереньки, так что только жопа торчит на верху, хотя и до неё надо кому-нибудь на плечи вставать.

На зов вожака из воды начинают показываться другие чудовища разнообразных форм и размеров.

- Мохнатая недоптица моя! - предупреждающее крикнул Подкованный и рванул мимо Геры на вожака. Тот лишь вытянул вперёд и чуть верх голову и зашипел.

- Я беру тогда остальных, - Гера перехватил копьё поудобней и заскользил по воде к ближайшей поднимающейся твари, похожей на смесь быка с жабой.

Подкованный крутанул меч и лихо прыгнул. Вожак пригнулся, выгнулся и выстрелил своей головой в неуловимом изгибе навстречу. Подкованный перегруппировался в воздухе и прямо с двух ног влетел в морду чудищу.

- Пасть надо открывать! - выкрикивает чудищеборец и погружается в воду вместе с головой вожака.

Зверь... Ящер... Архозавр... Мехоящер извивается всем телом, с силой мотая головой и отбрасывает Подкованного. Чудище, немного пошатываясь, встаёт и яростно выгибается.

Подкованный ловко вскакивает на ноги, выставляя меч вперёд.

- Сейчас я в тебя слегка войду. Без подготовки, так что будет больно, не обессудь, - посмеивается Подкованный и с силой упирает меч в грудь.

Вожак мгновенно срывается с места и своей многотонной тушей врезается в Подкованного. Меч срезу сбивается и оказывается где-то в пасти, не давая ей захлопнуться, стеснительно прикрыв нечищеные зубы мехоящера и руки, но уже не его.

Вожак нависает своей махиной над Подкованным. Одна голова чудища чуть ли не с него размером.

- Как удачно застрял, - злорадно ухмыляется Подкованный, слегка побулькивая.

Чудовище борец резко вылезает из-под вожака, отчего тот с силой впечатывается мордой в дно, погружая только передний конец пасти в воду.

Подкованный быстро встаёт, достаёт из-за пазухи длинный кинжал и с размаху всем телом пытается воткнуть в глазницу, но промахивается. Лезвие со скрежетом соскальзывает с кости и прорывается через жгуты мощных челюстных мышц в боковое височное отверстие прямо к мозгу.

- Обожаю диапсид, - через зубы выдавливает Подкованный, пытаясь удержать кинжал, застрявший в голове чудища, извивающегося в агонии. Оно издаёт последний хрип, поднимающий тучу брызг, и затихает, грузно сваливаясь под ноги чудищеборца. Или по пояс, а туловище вообще по голову считай.

Гера в это время добивает очередное чудище, потеряв где-то копьё, разрывая ему морду голыми руками.

Подкованный призывно взмахивает рукой и в неё прилетает его меч. Он замечает, как к Гере подкрадывается со спины последнее чудище, и с размаху кидает в него меч. Клинок прошибает насквозь чудовище и улетает в море.

- Оу, - присвистывает Подкованный и с удивлением смотрит на свою руку, - чего это я?

В это время Гера, найдя своё копьё, подходит и грустновато спрашивает:

- И где наш романтик?

- Улетел, - Подкованный со смехом показывает в море, а потом оглядывает поле бойни и с уважением говорит: - А ты хорош.

- Ты тоже, - несколько разочарованно говорит Гера. Видно, слова эти не для такого у него были припасены.

И тут невдалеке слышится плеск воды и появляются две фигуры.

Первым из воды выходит мужчина в обтягивающем чёрном латексном костюме. Футболочка, шортики, длинные перчатки с сапожками. Всё это выгодно подчёркивало прекрасную фигуру. Волосы и глаза у него тоже были абсолютно чёрными. В во всём этом темном великолепии весело играл бликами факел, который торжественно нёс перед собой мужчина.

Чуть сзади него вышагивал гордо другой. Атлетическую фигуру вообще не скрывал, а лишь подчёркивал изящный бондаж, нежно обтягивающий тугие мышцы, весело приподнимающий мощную грудь и ласково обхватывающий по-гречески лаконичный член.

Это были Гекатон и Клитий - правители подземного мира.

- Отличные костюмы, - серьёзно хвалит Гера, - нам такого не хватает.

- Ещё были бы бабы, - несколько не соглашается Подкованный.

Гекатон, крутанув факел, слившейся огнём в кольцо, слегка приседает и выставляет вперёд левую руку, с которой срывается силовой поток. Он врезается прямо в Геру и отбрасывает его на берег. После чародей вертикально легонько проводит указательным, и с него срывается призрачный полумесец. Раздаётся тихий вскрик.

Подкованный изумлённо поднимает брови, пожимает плечами и призывно машет рукой. Из моря вылетает его клинок, опутанный водорослями, и вонзается прямо в спину Гекатону. Точнее пытается, но бесполезно соскальзывает с непробиваемой латексной брони.

- Вот как, - Подкованный снова взмахивает рукой и меч прилетает к нему, - придётся попотеть.

Но не успевают они схлестнуться, как в битву возвращается Гера. Он ногами влетает в Гекатона, сбивая того с ног.

Гера выглядит немного странно. Могучая грудь яростно вздымается, но лицо остаётся совершенно безучастным. А правой руки вообще не остаётся, она срезана по локоть. Но кровь не идёт, поскольку Гера в разрезе оказывается состоит из множества кубиков светло-голубого цвета. И медленно к плечу подплывают новые кубики и отстраивают руку.

Клитий спокойно перекатывает плечами и вступает в бой. В его руке появляется верёвка с узлом на конце, которой он обвивает ногу Геры и опрокидывает того.

- Воу, воу, - Подкованный поднимает руки и отступает, скрываясь за ближайшей тушей. Вовремя.

Гера быстро встаёт из воды, оплёвывается и легко хватает летящую снова в него верёвку, а потом лёгким рывком притягивает Клития к себе и бьёт ему головой по лбу. Тот теряет равновесие и оседает. Невдалеке встаёт Гекатон. Гера направляется к нему, по пути отпинывая Клития.

Охотник подсекает ногой чародея и выхватывает факел, после чего тычет тем в Гекатона. Пока тот сбивает пламя с лица, Гера хватает его за голову восстановившейся рукой и что-то произносит. По телу Гекатона проносится волна, и он рассыпается на мелкие осколки.

Гера поворачивается к поднимающемуся Клитию и кидает в него факел. Но тот перехватывает факел на лету верёвкой и раскручивает его над головой. Другой рукой он призывает цепи из воды, опутывающие Геру, но тот их легко разрывает.

Не давая сделать следующий ход Клитию сзади подходит Подкованный и с размаху бьёт мечом. Клинок лишь скрежетает о ремешки, но Клитий теряет равновесие и слегка припадает на колено. Подкованный пинков его подсекает, и тот падает, перевернувшись на спину. И Подкованный беспрепятственно вонзает остриё прямо в любезно предоставленное кольцо на солнечном сплетении.

Но Клитий лишь зловеще улыбается и тянется руками к Подкованному, вытворяя какие-то сложные пасы. Но его прерывает нога Геры, опускающаяся ему прямо на голову, после чего он тоже рассыпается на осколки.

- Это же носители нарядов первобогов, - Подкованный распрямляется и устало вздыхает, - что-то больно легко...

- Во-первых, это не их стихия, - Гера обводит рукой море, - а во-вторых, видимо они не смогли раскрыть полный потенциал костюма. Да и специализация у них не-то чтобы боевая. Да и неожиданность в какой-то мере сыграла свою роль.

- Так они же первые напали? - на вопрос Гера лишь неопределённо машет рукой.

- Знакомый бондажик, - Гера поднимает костюм Клития, - в своё время именно им была забита большая часть олимпийских богов.

- В смысле? Гигантомахия?

- Да. Поначалу гиганты проигрывали, но потом старший из них - Алкионей - нашёл бондаж. Его вообще победили ещё до битвы, мы с Аидом, но видно он выжил с помощью вот этого, - Гера поднимает и трясёт бондажиком. - А после даже его не надевая, а как каким-то кистенём забил почти всех богов, а после основательно прошёлся по всяким и другим: титанам, полубогам, чудищам, нимфам, нереидам и сатирам. Лишь первобогов никак не тронул.

- Постой, - Подкованный замотал головой, - “мы победили”?

- Да.

- Да к ты получается... - тут Подкованному вспоминаются относительно часто встречающиеся в Аргалиде барельефы с изображением одного человека, которые он встречал по дороге, - Алкид... Гера, ха, - Подкованный усмехается и закрывает лицо рукой, - Геракл же. Ха-ха. Вот это я понимаю номер.

- И это мне говорит парень в латах? - Гера многозначительно смотрит на наконечник своего копья. Ну он и старьё носит, аж бронзовое.

- Уделал, но ладно. Как ты-то выжил?

- Всё просто, над первобогами есть Хаос. Первородный. Но он не один такой. Есть ещё и Порядок! - Гера торжественно возносит руки вверх. Синее небо будто истончается, уступая место холодной черноте космоса, из глубин которого чувствуется взгляд чего-то непостижимого, родственного всему странному в Арголиде. Но настолько отличному, что вызывающему лишь ступор, от невозможности полного осознания.

- Так стань последователем истинного идеала, стремления всего, конечной точки, что так сладострастна, - Геракл торжествующе протягивает руку Подкованному. Лицо апостола Порядка совершенно бездвижно, глаза пусты, а рука поражающе неграциозна, но правильна в своих движениях. - Давай станем вместе, навсегда.

Подкованный быстро понимает, что это предложение во многом риторическое, и на него требуется только один ответ. Который он не хочет давать.

- Уж очень двусмысленно звучит, - Подкованный неловко улыбается, тяня время. Он что-то обдумывает, прикидывая варианты.

- А до этого ничего такого не было будто, - наверно зло говорит Гера. Пойми по нему.

- А было разве? - искренне недоумевает Подкованный и задумчиво подносит руку к подбородку. Другой достаёт из-за пазухи шлем, который он почему-то всё это время игнорировал. - Хоп!

Геру относит на несколько метров сильным порывом ветра.

- Раз так, - грустно орёт Геракл и взмывает в воздух. Вокруг него появляется призрачный куб.

-Подкованный будто стряхивает пыль с плеча, и его доспехи разом сползают с него, повисая в воздухе. Он взмахивает рукой, и из воды под Герой резко поднимается огромная плита из слипшихся песка и камней и переворачиваясь впечатывает апостола в дно.

Гера быстро вырывается, поднимая тучу брызг и песка. Но к этому моменту к нему подлетают доспехи Подкованного и резко облачаются на него, сваливая на колени в воду.

- Ну я потонул. Тони всё-таки, - Подкованный машет ручкой и жестом заставляет прилететь к нему бондаж и латексный костюм, после чего скрывается под водой, хотя там и ниже колена.

Гера тем временем пытается выбраться из сковывающих его доспехов, но получается пока не очень. Подкованный же выныривает уже на глубине, поднимается над поверхностью и встаёт на меч.

- Знаешь, - кричит Подкованный, постепенно слегка приближаясь к Гере, - твой порядок выражен несколько неправильно. Говорят, что даже изредка в младенческом плаче прорезается ритм и мелодия. Ритм вообще сопровождает всюду. В смене дня и ночи, рассвета и заката, где нет чёткой границы между ними, но они существуют отдельно. В смене сезонов и лет. От рождения до могильной травы. И этот ритм, эта цикличность - кажущаяся издалека статичностью и неподвижностью - в своём незаметном и плавном переходе своих частей, отдельный и неделимых, и создаёт настоящий порядок, гармоничный. Даже не порядок, а лад. Не всегда самое простое решение верное, а если и верное, но не всегда лучшее. А у тебя прям всё с плеча. Нужон баланс, - Подкованный хохотнул и быстро полетел, грациозно держась на мече, куда-то на север.

Когда уже Подкованный скрылся за горизонтом, его чары ослабли, и Гера высвободился из доспехов.

Апостол встаёт в полный рост, расправляет могучие плечи и вздыхает. В глазах у него лишь спокойствие.

- Ты поплатишься, - совершенно механически говорит Геракл, но после, к счастью (или нет) добавляет: - и может не только телом.