Весна (1/2)
Как обычно, «ранней весной на Манхэттене» темные тучи зловеще наползали на здание Элиас-Кларк. Не заинтересованная в огромной кипе электронных писем, ожидающих ее рассмотрения, Миранда переключила свое внимание на надвигающуюся грозу за окном своего офиса, наблюдая, как последний луч апрельского солнца пал жертвой предчувствия серого. Осадков пока нет, но это только вопрос времени. Влажность в воздухе, когда она приехала тем утром, уже сигнализировала о надвигающемся ливне, а тонкие завитки неукротимых завитков в темной челке Андреа, когда она молча приветствовала ее кофе, почти убедили ее в плохой погоде.
Чувство беспокойства прокралось по залам «Подиума» — или, возможно, это была просто натянутая нить напряженности между главным редактором и второй ассистенткой.
Миранда переставила свой стул легким ударом пятки и слегка наклонила голову вправо, предоставляя себе возможность наблюдать за Андреа издалека, где она тихо сидела в одиночестве за своим столом.
Что-то определенно изменилось во время весенней недели моды в Париже. Андреа казалась почти уязвленной ее признанием в том, что она видела в ней так много себя. Конечно, она говорила это как комплимент — редкая похвала Пристли, которая была больше, чем одобрительный кивок, — но с тех пор, как они вернулись несколько недель назад, молодая женщина казалась… не в себе. Как всегда, внимательная, круглосуточно готовая ко всему, что ей нужно, и благодарная, настолько настроенная на нее, что Миранде редко приходилось просить о чем-либо напрямую. Но все же… где-то не здесь.
Андреа, которая, как она видела, начала расцветать рядом с красными кленами и весенними крокусами в Нью–Йорке, казалось, была неожиданно охлаждена теплыми словами, воспринимаемыми как мороз.
Расстроенная, Миранда напомнила себе, что настроение ее помощницы никак не влияет на ее повседневную жизнь. Работа Андреа заключалась в том, чтобы облегчить ее жизнь, а не наоборот. Но последствия Парижа тайно преследовали ее в течение нескольких недель, мучительное чувство сожаления оставляло незнакомый, кислый привкус во рту.
Из безопасности своего офиса Миранда изучала Андреа. В правой руке девушки лежала старая книга в мягкой обложке, в то время как левая рассеянно играла с длинной серебряной цепочкой на шее. Взяла она это из Шкафа или нет, было трудно сказать на расстоянии, но она идеально подчеркивала серебряные обручи, которые свисали с ее ушей.
С ее едким комментарием о весенних цветах, свежим в их памяти, свита Миранды в «Подиуме» позаботилась о том, чтобы избегать их с наступлением марта, выбрав тюль и кружево различных пастельных оттенков. Но Андреа осмелилась бросить вызов, надев прозрачную черную блузку с глубоким вырезом и белыми пионами. Не вдохновляющий узор, но Миранда признала бы, что он ей идет. Волнистый вырез подчеркивал ее ключицу, а ожерелье — когда она не играла с ним постоянно — идеально облегало изгиб ее груди.
Миранда потянулась к почти пустой бутылке Perrier на углу своего стола и залпом допила ее. Она поставила её слишком резко, и звон стекла быстро привлек внимание Андреа. Последовало мгновенное шарканье, за которым последовал стук каблуков, затем появилась Андреа, держа в руках прозрачный стакан, наполненный свежим льдом и газированной водой. «Я могу принести тебе что-нибудь еще?»
Миранда покачала головой и потянулась за стаканом. Большинство сотрудников ушли на день, и в тишине ее офиса они могли слышать мягкое шипение газировки в ее чашке, подчеркиваемое мягким стуком дождя по окну. Момент был тихо интимным и странно напряженным, и когда пальцы Андреа невинно коснулись ее пальцев при обмене, на затылке у нее образовались предательские мурашки.
«Есть какие-нибудь новости от Диора?» — спросила Миранда, изображая интерес к толстой папке с документами, чтобы избежать зрительного контакта. Большая часть мира смертельно боялась смотреть ей в глаза, но Андреа, похоже, нравилось бросать ей вызов.
«На ночь несколько новых вариантов. Должны быть здесь завтра к полудню».
«Они послали …»
«Уже в твоем почтовом ящике».
Миранда тихо промычала в знак одобрения, затем взглянула на розово-серебряный Rolex на своем запястье. Даже без добавления модельного ряда для съемок в Dior, к концу дня ей все еще приходилось просматривать десятки электронных писем, и все же она чувствовала себя необычно рассеянной. Если бы она ушла в течение часа, она все еще могла бы вернуться домой к ужину с близнецами и, возможно, закончить часть своей работы, не выходя из фойе. Предполагая, что ее команда действительно выполнит свою работу, Андреа прибудет к 10 часам с Книгой. Каким-то чудом она действительно может быть в постели к 11 (сон, однако, был бы другой историей, будь проклята бессонница).
После некоторого затишья в разговоре Андреа поняла намек и вернулась к своему столу. Миранда занялась раскадровкой из отдела маркетинга, но, просмотрев то же самое еще в течение двадцати минут, она в конце концов признала поражение. В тот момент, когда она закрыла свой ноутбук, молодая женщина вскочила со стула, чтобы забрать её сумку и куртку. Миранда осторожно просунула обе руки в свой темно-синий тренч от Alexander McQueen и перекинула ремешок сумочки через плечо.
«Доставь Admiamo для девочек и меня», — продиктовала она, застегивая пряжку кожаного ремня на талии. Когда она повернулась, Андреа пристально смотрела на нее, ожидая список заказов на стирку, которые неизбежно должны были прийти к ней.
Миранда сделала паузу, чтобы внимательно посмотреть на свою помощницу. Между ними витал сильный цветочный аромат Chanel, тонко сочетающийся с принтом на блузке Андреа. Темная матовая помада и черная подводка под глазами делали ее старше двадцати четырех лет; возможно, это был просто побочный эффект года, проведенного в «Подиуме». «Закажи что-нибудь и для себя», — добавила Миранда.
«Я не…»
«Я не знала, что мои предложения заслуживают обсуждения», — холодно прервала она, приподняв одну бровь.
Андреа прикусила внутреннюю сторону щеки. «Я принесла остатки еды. Они, гм, в холодильнике».
Миранда сузила глаза: «Понятно».
Едва настроенная на спор, она открыла свой мобильный телефон, чтобы отправить своему водителю обычное текстовое сообщение, сигнализирующее о ее намерении уехать.
«Рой уже в пути», — небрежно сообщила ей Андреа.
Раскат грома прервал любой ответ, который могла бы дать Миранда — язвительный или какой-то другой. Если вой за окном ее офиса был каким-то признаком, шторм усилился, и даже у нее хватило духу не заставлять свою помощницу топать по неизбежно затопленным улицам Манхэттена. Мысль о том, что Андреа зальет водой прекрасную пару черных лабутенов у ее ног, только укрепила ее в решении. — «Вызови его опять, когда Книга будет готова».
Она уже направлялась к лифту, прежде чем у Андреа появилась возможность возразить против этого.
-x-x-x-</p>
Измученная, Миранда сняла пару темно-красных очков для чтения, сидящих на переносице, и потерла висок. 10 часов, а Книги все еще нет, поэтому она занялась файлами, которые Андреа отправила ей по электронной почте перед ее быстрым уходом из офиса. Первоначальные предложения Dior в августовский номер были полной катастрофой, и обновленный список вариантов был едва ли намного лучше. Там была пара босоножек из ткани телесного цвета, которые могли бы хорошо сочетаться с брюками расклешенного силуэта, которые они надевали на ночь. Предложенные платья были смехотворны. Она бы спасла издание в каком–то качестве — даже если бы это означало предложить страницу (и чековую книжку Ирва) Gucci вместо этого.
Звонок электронной почты вернул ее внимание к почтовому ящику. Итан из отдела копирайтинга прислал ей окончательный набросок статей для последнего летнего выпуска вместе с просьбой предоставить материалы для его команды, чтобы подготовить следующее «письмо от редактора», как это было их обычной рутиной. Она медленно потягивала из своего бокала оставшееся с ужина каберне, обдумывая, что именно она хотела сказать. Из-за проблем с производством августовский номер вряд ли можно было назвать ее самой большой гордостью, а последние два «письма» в основном оказались отголосками предыдущего, креативности от отдела копирайтинга катастрофически не хватало.
Были и другие варианты вне команды Итана, которые она могла рассмотреть, а именно ассистент с предположительно впечатляющим опытом письма.
Миранда закрыла глаза и вздохнула.
Замок входной двери щелкнул, открываясь незадолго до 10:30. Было несколько отборных ругательств, пока Андреа боролась с чем-то похожим на зонтик, но прошло совсем немного времени, прежде чем Миранда услышала отчетливое шарканье каблуков по ковру. В дни, предшествовавшие поездке в Париж, обмен Книгой стал более личным: Андреа лично передавала ей книгу, вместо того чтобы оставить на крайнем столике у лестницы. Она почти ожидала, что вернется к старой рутине с недавним угрюмым настроением своей помощницы, но Андреа была там, стоящая по другую сторону ее стола с Книгой в руке и… Миранда медленно посмотрела на нее. Бедная девушка выглядела промокшей до нитки.
«Мне казалось, я сказала тебе взять мою машину?»
«Я так и сделала», — резко ответила Андреа, осторожно передавая Книгу. К удивлению Миранды, она была совершенно сухой, как будто Андреа охраняла её ценой своей жизни, несмотря на проливной дождь.
«Твоя улица почти затоплена. Рой мог подъехать только так далеко. Она вздохнула. «И, по-видимому, в моем зонтике дыра».
Не говоря ни слова, Миранда выскользнула из комнаты и взяла два полотенца из ванной на первом этаже. Когда она вернулась, они неловко стояли друг напротив друга, Миранда смотрела, как капелька дождевой воды упала с края челки Андреа на изгиб ее ресниц, покрытых тушью. Молодая женщина моргнула, заставляя каплю скатиться по щеке и подбородку, прежде чем она исчезла где-то среди влажной ткани ее черной блузки в цветочек. Тусклый свет настольной лампы отбрасывал тени на лицо Андреа, подчеркивая линию подбородка и темноту глаз, и в оглушительной тишине таунхауса Миранда слышала ритмичное «кап, кап, кап», хлюпающее по ковру, когда вода стекала по подолу расшитой тюлевой юбки ее помощницы.
«Спасибо», — тихо сказала Андреа, похлопывая себя по груди одним из полотенец.
«Я сделала свой выбор из предложений Dior», — отметила Миранда, делая эквивалент светской беседы, когда она вернулась к своему рабочему креслу. «Принеси босоножки в мой офис, как только они прибудут завтра».
«Конечно», — заверила Андреа, используя второе полотенце, чтобы тщательно высушить волосы.
«Найджел дал тебе какие-либо указания на то, к какому Терлингтону он склоняется для съемок?»
«Последнее, что я слышала, он разрывается между серой в тонкую полоску или белой парчой в цветочек».
Миранда сдержала улыбку, молча пораженная тем, как вырос модный жаргон молодой женщины за такое короткое время. Потянувшись за очками, она легонько постучала по оправе, глядя на Андреа, прежде чем снова надеть их. «Я подумывала о том, чтобы попросить твоей помощи с августовским письмом от редактора». Ее тон был намеренно небрежным, но она знала весомость просьбы и то значение, которое она будет иметь.
Явно удивленная, Андреа оставила волну волос, которые расчесывала пальцами, и недоверчиво посмотрела на Миранду. «Прошу прощения?»
«Если тебя это не интересует…»
Миранда перебирала бумаги на своем столе, заставляя себя не наслаждаться неизбежным выражением паники на лице молодой женщины при мысли о том, что она отнимает у нее возможность. Было почти тошнотворно, как красиво выглядела Андреа, когда у нее были широко раскрытые глаза и розовые щеки. В последний раз Миранда видела ее такой в Париже, но выход на бис, когда Андреа стояла мокрая насквозь в своем домашнем офисе, был ее самой ослепительной итерацией на сегодняшний день.
«Я бы с удовольствием…» — она практически задыхалась. — «Я имею в виду, если ты захочешь, я…»
«Я поделюсь с тобой некоторыми замечаниями. Линн захочет получить окончательную версию для прессы к маю, а это значит, что мне понадобится первый черновик для рассмотрения через две недели «. Миранда оторвалась от бумаг, которыми она отвлекала себя. «Я подозреваю, что этого времени достаточно?»
«Да, это …» Андреа рассмеялась, явно шокированная. «Да, конечно».
Мгновение тишины. Однако на этот раз было немного комфортнее, чем в прошлый. «Андреа», — протянула Миранда, наклоняя голову вперед, чтобы заглянуть за край оправы.
«Да?»
Промокшая насквозь и странно освещенная, она могла видеть линию левого чулка Андреа под желтой тканью ее юбки.
Кап. Кап.
«Ты портишь мой пол».
«Черт». Мудро, Андреа восприняла недовольство Миранды как сигнал к уходу.