10. полянка, звёзды и лианы на беленьком шраме (1/2)

-а почему Чан не пришел?

-да он разгребает работу перед пятницей.

все сидели очень приятно. музыка вновь разливалась на фоне, играло что-то вроде Майкла Джексона, все ели пирог ложками прямо с противеня, даже не разрезая, стоял тихий гул от разговоров, иногда Хенджин что-то выкрикивал, когда Феликс рассказывал ему на ухо какую-то новую историю, а потом вновь наклонялся, чтоб услышать продолжение.

-а Чанбин где?

-с отцом, обещал сегодня вечером придти.

все перебрасывались какими-то фразами и каждому было комфортно в такой обстановке. Джисон уже привык к болтовне Чонина, с таким же интересном, вникал порой в разговор, забывался и смеялся от души в широкой улыбке. в такие моменты он не видел, как Минхо не прерываясь смотрел на него и сердце от чего-то сжималось. сегодня слишком жарко для махровой кофточки, пусть и легкой, но признать себе в том, что он стоял пол часа перед зеркалом, чтобы этот странный мальчишка хотя бы слово ему сказал, не мог. в прочем, с самообманом у Минхо хорошо, поэтому он просто думает, что скоро Джисон так же, как с Чонином будет сидеть с ним непозволительно близко и в приступе смеха похлопает по плечу в махровой кофточке.

макияж сегодня легкий, а на душе камень. цели Минхо выполнять любил, но сейчас,  голова не опускает слова Джисона на поляне. кого он любит? ну не про маму он уж говорит. Хан уже взрослый, симпатичный, интересный, такой особенный, что иногда, когда думаешь об этом, хочется ударить себе кулаком в висок, поэтому у него, конечно же, кто-то есть.

-Чонин-а, ты сегодня здесь останешься?- спросил Джинни потягивая из железной трубочке, которую специально для себя принес, чай.

-ага, кстати, Джисон-и, что на счёт кино марафона? вон у тебя и дивидишник есть.

-ого, я тоже хочу! - промычал Хенджин- Феликс, останешься?

-сегодня завал, я сюда-то пришел с тяжёлым сердцем, ещё много упражнений нужно сделать…

-Ликс, ты совсем не отдыхаешь!

-мне нужно разобраться с этим хотя бы до пятницы, что бы спокойно провести все выходные с вами, поэтому - он допил свой чай одним глотком- мне придется уйти.

-ну же, Сон-и, останови его!

-да что я могу? он же взрослый, пусть сам решает.

-Джинни, мне и правда нужно много сделать.

-тогда я тебе помогу! - он поставил полную кружку на стол - все равно не люблю - натягивая на ноги белые носки, почему же он каждый раз, когда залезает на кровать их снимает - остаётся тайной- оставьте мне кусочек на завтра!

-ничего не обещаю!- крикнул Минхо в след Феликсу и Джинни. они спустились на первый этаж о чем-то громко смеясь.

шоколадные крошки топились на языке, Чонин весело лепетал, рассматривая диски, искал, как он сам сказал, ужастик и после, комедию, чтоб спать хорошо было, Сынмин присматривался к кружке-смайлик, которая неизменно улыбалась всем в этом доме, Минхо рассматривал свой чай, буравя его взглядом. Джисон уже давно приметил эту махровую кофточку. как бы он сказал раньше, будь здесь хён, такие только девочки на особые случаю носят, когда кому-то понравятся хотят, они же заморачиваться любят, все выбирают даже до цвета - каждый для них значит что-то особенное.

и вот Джисон гадал, что значит голубой? конечно, на ум приходили самые ужасные мысли, и озвучить их когда-нибудь было бо самоубийством, но раздумья ни к чему не привели и Хан просто забил. Минхо не вкладывал смысл в цвет, он вложил в него самого себя, свое грустное лицо, странность, что заметили лишь уже давно знакомые лица, плотно поджатые губы. вот это экзотика.

время близилось к шести. небо чуть розовело, ещё незаметно, но по-особенному. все в комнате были заняты чем-то, у думали совершенно о разном.

-ой, давайте унесённые ветром посмотрим! просто обожаю! -кричал Сынмин указывая чуть подрагивавшим пальцем на диск. кисть была тонкой, с браслетом из жёлтых бисеринок, Джисон бы подумал, что это парное украшение, но Сынмин производил впечатление человека, что любит эти вещи просто так, без причин. было забавно размышлять, что в комнате в классическом стиле, без единой вещи не на своем месте, где-то далеко в шкафу стоит набор с бисером, и тот, по вечерам, когда домашка сделала, плетет себе и команде браслетики. конечно, Джисон не узнает, что был прав пока не поговорит с Мином, так как напряжение, летающее в воздухе, все ещё чувствовалось.

-ой, а что это? - схватил Чонин за запястье Мина. на беленькой ручке чуть выше кисти рассекал кожу белый-белый шрам, уже заросший, но так отчётливо видный. он был примерно сантиметров шесть, тоненький, как змейка, будто удар кнутом.

-нет, не важно!- Мин потянул рукав белой кофточки.

-еще как важно! от чего это?

-ударился, упал… упал, потому что ударился? -начала лепетать зелёная челка.

-Сынмин…- окликнули его с коричневого дивана, чай уже допит, махровка обвивала плечи- когда это он тебя?

-он? - послышалось ото всех. даже Джисон, обычно безэмоциональный, сейчас глупо смотрел, таращив глаза на друзей.

-Мин- испугавшись своего голоса начал Хан, возвращая руку себе, присаживаясь рядом с зелёной челкой на колени, рассматривая шрам уже ближе, на ослабевшей руке - кто это тебя так?

-да, отец, это не страшно- отмахнулся младший, диск с музыкой закончился, на экране поплыла надпись DVD, на синем фоне и голубая махровая кофточка, сидящая ближе всех к телевизору, отлилась в такой же оттенок.

-чем? за что? Сынмин-а, как так? - полились вопросы из Чонина, но никто не собирался отвечать, смотря друг другу в глаза.

Джисон хмыкнул. он понимал, что Сынмин ничего не расскажет, он бы тоже не рассказал, будь в компании незнакомого человека, любого человека, если это не хён. среди большого буфета, который они с Джуном тащили года три назад сюда, на второй этаж и несколько дней спали на газетках, чтобы постель не пачкать собирали его, Джисон ринулся искать стаканчик в сеточку, который доставали только на важные случаи. Хан не мог сказать, что этот момент настал, но помочь Сынмину, сейчас хотелось больше всего.

показался стаканчик, в нем ручки, маркеры, заколочки, которые иногда использовали они с хёном, когда настроение было поделать маски, и чтоб  волосы не лезли в лицо. Джисон достал красный фломастер, поставил стаканчик на стол, предлагая всем взять по цвету, вновь попросил руку Сынмина и нарисовал цветочек прямо над изголовьем шрамика. пока все недоуменно пытались понять, что же нелюдимый мальчик с синей головой пытается делать, Хан нарисовал ещё один бутончик, соединил их зелёной полосочкой, пририсовал листочки. Сынмин иногда хихикал, когда от вождению по коже фломастером становилось щекотно, остальные тоже влились в процесс, музыки все так же не было, но хорошее настроение и улыбки заменяли им все. наверное, их заразила кружка-смайлик, что как всегда неизменно улыбалась на окне.

они нарисовали цветочную поляну рядом с его шрамом, вьющуюся лиану и звезды. конечно, Сынмина не было на сборе ягод, он и понятия не имел о чем они болтали, когда смотрели на небо, да и ему было все равно. сейчас, когда на его руке прототип того вечера, он может не думать, что в жизни есть сложности. фиолетовая, розово-голубая и синяя головы защищат зелёную челку.

-ну, вроде готово - почесал за ухом Джисон, который только осознал все, что сделал.

-с-спасибо- ответил Сынмин, спрятав инсталляцию в рукав - так… так какой фильм в итоге смотрим?

-унесенные ветром.

диск включили, все легли на диванах по двое, Чонин лип к Джисону, лежал на его ногах, вечно ерзая, отвлекая, комментируя, вечно вел разговоры со Скарлетт, которая даже не подозревала, что ее кто-то критикует, жалел Мелли, и осуждал войну, вообще, просто мешал просмотру. Минхо пару раз на него шикнул, но младший опять начинал буквально через пару секунд. когда первая часть закончилась, все потребовали вторую, которая как назло запропастилась, и между стопок ее не было, и под столом, и в буфете и даже рядом с кружкой-смайлик и ночником-мишкой.

-ну вот, я уже настроился- разочарованно протянул протянул Йен, закидывая голову на изголовье синего дивана.

-да ты мешал! - возмутилась фиолетовая голова, что неизменно сидела в углу на коричневом диване напротив.

-зато со мной интереснее!

-кто тебе сказал?