Часть 25 (1/2)

В спальню Драко вернулся уже под ночь. В такое время в мэноре, обычно, уже царила гробовая тишина, но после возвращения пожирателей, о спокойствии можно было только мечтать. Кто-то постоянно громко спорил друг с другом, кто-то выводил портреты предков из себя, а Беллатриса вообще нашла для себя развлечение — мучить домовиков круциатусами. Если так и дальше пойдет, некому будет обслуживать поместье. Матушка предпочитала сидеть в своих покоях, иногда выходя в сад, чтобы подышать свежим воздухом. Возможно, она хотела спрятаться от всего этого лишнего шума. Возможно, не хотела, чтобы Драко видел ее такой. Разбитой, потрепанной... бессильной. Но Драко все равно видел. Наблюдал за ней, глядя в окно отцовского кабинета, которое открывало вид на мрачноватый сад. Раньше матушка сама следила за некоторыми цветами, теперь же даже эльфы не уделяли должного внимания живым изгородям и прочей зелени. Хоть Нарцисса и выглядела непривычно, позволяла себе показаться в неглиже в эти редкие моменты, она все равно оставалась единственным угасающим лучиком света для Драко. И ему было ужасно больно от осознания, как тяжело его матери сейчас. Сейчас, когда весь ее маленький мирок, который она с таким трепетом оберегала, рухнул, Нарцисса и сама словно застряла под обломками, не в силах выбраться.

Драко тяжело вздохнул, садясь на кровать. Он посмотрел в окно, за которым одинокая ночь прятала от людского взора все грехи, расцветающие в стенах поместья. Малфою в такие моменты безумно хотелось проснуться. Ему хотелось, чтобы все это было лишь страшным сном. Да хоть боггартом, лишь бы не явью. На мгновение в мыслях Драко пронеслись воспоминания того вечера, когда он открыл сундук близнецов Уизли. Холодный пот выступил на лбу, а сам слизеринец вздрогнул от нахлынувших образов. Его родители ведь и правда в опасности. Может ли Драко как-нибудь спасти их? Есть ли у него хоть какая-то возможность выпутаться из всего этого безумия? Хотя, когда он в последний раз пытался вмешаться и исправить то, что ему не нравилось, это закончилось... всем произошедшим.

— Черт, — прошептал Драко, вытирая влагу, скопившуюся в уголках глаз.

Ему нужно поспать. Может после пробуждения что-то улучшится?

***</p>

Драко и Нарцисса поехали на свидание с Люциусом. Матушка попросила о чем-то впервые за это время, поэтому Драко просто не cмог ей отказать. Сам он не горел желанием видеться с отцом с Азкабане. Не хотел видеть обычно величественного отца за решеткой, не хотел слушать его гневные речи. Но ему нужно было встретиться с ним. Нельзя было все время убегать, хоть и очень хотелось.

— Здравствуй, отец, — неуверенно поздоровался Драко, войдя в комнату для свиданий с близкими.

Люциус выглядел совершенно непривычно. Растрепанные волосы, грязная одежда, неухоженная щетина. Взгляд, полный недовольства и ненависти вызывал дрожь по всему телу. Люциус всегда был для Драко примером для подражания, которого он безмерно уважал и которым восхищался. Но сейчас... Сейчас все иначе.

— Здравствуй, Драко, — голос у Люциуса был охрипшим и уставшим. — Где Нарцисса?

— Матушка сказала, что ей нужно уладить пару дел с начальством Азкабана. Скоро придет, — Драко сел напротив отца, поставив на стол небольшую корзинку с зельями.

— Понятно.

Повисла неловкая тишина. Драко осмотрел комнату. Вся мрачная, сырая. Совершенно безжизненное место. Даже подвал Малфой-мэнора смотрелся куда более приятно.

— Как ты себя чувствуешь? — все же решил хоть как-то завязать беседу Драко. — Я принес тебе несколько зелий. Животворящий эликсир, укрепляющий раствор, умиротворяющий бальзам...

Внезапно ранее безучастный Малфой старший схватил один из пузырьков с зельями и швырнул в стену, заставляя Драко съежиться и замолчать.

— Драко, слушай меня внимательно, — волшебник наклонился поближе к сыну. — Я сильно провинился перед Темным лордом. И он очень мной недоволен. Иначе я бы не оказался здесь, понимаешь?

Слизеринец посмотрел на отца, тут же поймав на себе его пристальный прожигающий взгляд.

— Понимаю, — смиренно кивнул подросток.

Отца крайне редко можно было увидеть таким злым и недовольным. Он всегда предпочитал холодно указывать человеку на его ошибки, заставляя того проговаривать все самостоятельно, утопая в стыде. Но этот его гневный взгляд... был чем-то совершенно новым и отвратительно пугающим.

— Он может заставить вас платить за мою ошибку. Поэтому, Драко, сделай все, что попросит Темный лорд. Не разочаруй его. Понял меня?

— Но отец...

— Я спрашиваю, ты понял меня? — Казалось, Люциус был готов ударить в любой момент.

— Я понял.

— Хорошо. Если ты справишься, то вы с Цисси не пострадаете, а меня выпустят отсюда. Мы отбелим честь семьи и вернем себе былое могущество, — нервно улыбнулся Люциус и отпрянул, погружаясь в свои мысли.

Драко слабо верилось в то, что говорил отец. Разве Темному лорду есть дело до своих пешек? Он избавится от всех неугодных, как только те перестанут быть ему полезными. И остается лишь гадать, когда пользу перестанут приносить Малфои. Неужели Люциус настолько слеп, что не видит того пренебрежения, с которым к ним относится Темный лорд?

***</p>

— Мама, не хочешь прогуляться немного? — предложил Драко, выходя с очередного заседания суда.

Нарцисса удивленно посмотрела на сына. Ее взгляд был полон усталости, но она старалась держать лицо на публике. Матушка подошла поближе к своему чаду, медленно и аккуратно поправляя его галстук.

— Ты уверен, что хочешь этого? — волшебница краем глаза посмотрела на мимо проходящих людей, которые не упускали возможности осуждающе глянуть на аристократов.

— То, что отец сейчас под следствием, не отбирает у нас его фамилию. Разве Малфоев должны волновать взгляды каких-то проходимцев? — Драко старался быть воодушевляющим и уверенным, хоть и сам еле сдерживал дрожь в ногах.

Слизеринцу не хотелось возвращаться в мэнор. Не хотелось наблюдать за тем, как матушка снимает маску величественной аристократки, снова превращаясь в подобие призраков, обитающих в Хогвартсе. Хотелось хоть на мгновение продлить эту иллюзию, в которой они с матушкой не сломлены, в которой они твердо стоят на ногах.

— Что ж, думаю, ты прав, — после минутной паузы кивнула Нарцисса.