Глава 34. Московские будни (2/2)

Шастун в подробностях описывает интернет общение Михаила, прерываясь на воспоминания о концерте. Парень не забывает ничего

— Он прятался от нас за шторкой, когда мы разговаривали с ним по телефону. Странный чувак какой-то, — завершает свой монолог Антон.

***</p>

— Мы точно не будем вас теснить? Мы могли бы снять номер, — слышится встревоженный голос Майи в трубке телефона, пока Антоном с Арсением стоят в вечерней пробке по направлению к дому.

— Никого вы не будете теснить, мам. — Шаст быстро окидывает взглядом Арса, который скучающе смотрит за окно, и тогда парень, понижая голос, говорит: — Вы же еще не потратили деньги на бронь гостиницы?

— Нет, но Олег ищет варианты.

— Дашь папе трубку? — Антон отворачивает лицо к стеклу, когда краем глаза замечает заинтересованность мужчины, обратившего внимание на их разговор и теперь аккуратно посматривающего в сторону Шаста.

Антон невольно улыбается, слыша вздох мамы и представляя, как она закатывает глаза и вытягивает руку, передавая телефон мужу.

— Привет, Тош, — приветствует Олег. Парень слышит звук очков, которые снимает отчим.

— Привет, пап, — поспешно проговаривает Антон и вдруг замолкает по той причине, что осознал: не впервые, но это один из редких моментов, когда использовать слово «папа» легко и просто — на автомате. Так как знакомство Антона и Олега произошло в сознательном возрасте парня, последний серьезно заботился о чувствах Шастуна, поэтому завел разговору на тему обращений друг к другу, дав понять, что для него Антон — сын. Но если ему неприятно, то называть он его подобным образом не будет. Парню так не нравится ощущение неловкости, поэтому, взвесив все за, к которому относилось счастье мамы, и против, к которому ничего не относилось, Антон разрешил называть себя сыном. И об этом он не пожалел ни разу.

Но в ответ парень «папой» Олега звать не спешил, чувствовал вину перед родным отцом, но все меняется и это изменение говорит о многом. Поэтому его папа также замолчал на какое-то мгновение на том конце телефона.

— Твоя мама никак не успокоится, — вскоре проговаривает Олег, освобождаясь от наваждения. — Ты же ее знаешь, — пускает он смешок.

— Но мы не хотим теснить вас с Димой.

— Не будете, — отвечает Антон и улыбается, когда слышит, как Майя говорит: «Надо положить с собой еще банки, вдруг они голодают». И парень может представить себе, как его родители сейчас в гостиной: папа сидит в кресле и смотрит на маму, которая топчется перед ним, прислушиваясь к разговору. По крайней мере, Антон помнит, что это обычная вещь, которую они делают из раза в раз.

Парень ловит себя на мысли, что так сильно скучает по этому и невозможно сильно желает, чтобы поскорее приехали родители. И сейчас, находясь за тысячи километров от дома и сидя в тёплой машине, пока за окном бушует ветер и Арс нервно возиться рядом, недовольно ругаясь на еле двигающийся поток машин, Антон понимает, как он тоскует по ним и по дому.

— Хорошо, — соглашается мужчина. — А на чем ты встретишь нас? Мы же можем сами доехать на такси, — интересуется Олег, и Шаст, услышав, как вторит мужу мама на заднем плане, позволяет себя засмеяться, отчего его папа спрашивает: — Что смешного?

— Вы с мамой, — проговаривает парень, потирая рукой нос, и затем, встречаясь взглядом с Арсением, говорит: — Я встречу вас на машине друга, поэтому не переживайте, я обо всем позаботился. — Антон не забывает добавить главное: — И мы не голодаем, — смеется он. — Я подхожу к метро, созвонимся потом, хорошо?

— Хорошо, до встречи, — после они прощаются и кладут трубки.

В машине на пару минут воцаряется тишина.

— Родители? — спрашивает с улыбкой Арс, отлично понимая, какими неловкими бывают разговоры. Антон в согласии качает головой, не переставая улыбаться, и протирает рукой запотевшее окно, когда на улице начинает моросить дождь, и Арсений в очередной раз выражает недовольство своим фырканьем.

— Ты напряжен сегодня, что-то не так? — аккуратно спрашивает Антон, поворачиваясь к мужчине, отмечая нервозность и агрессивность; парень разглядывает его профиль, озабоченно покусывая губу.

— Эта пробка нескончаема, бесит, — пожимает плечами Попов, но Антон не ведется, прожигающе смотря на него, словно просит «Будь честен со мной», и тогда Арсений говорит:

— И ладно, я немного переживаю из-за приезда твоих родителей. Хочу произвести на них впечатление нормального человека. Ментальность Воронежа и Питера расходится,

— Попов качает головой, хмуря брови.

— Не нужно перед ними никого играть. Они у меня не такие уж и консервативные личности, — Антон в нерешимости прикусывает губу, но все же протягивает ладонь, опуская её на коленную чашечку мужчины, нежно поглаживая. Это действует.

— Но я хочу, чтобы у них не сложилось обо мне плохого мнение, — уклончиво отвечает Арс, перестраиваясь из одного ряда машин в другой.

— Don’t worry, be happy, — своеобразно успокаивает Антон, не убирая руки. — Все будет хорошо. Мама наготовит еды, отчим расскажет пару историй, — продолжает парень.

Арсений вздыхает. Антону в полной мере не понять его чувств, пока тот сам не окажется на месте мужчины. Мысль о том, как Шаст, волнуясь, бегает туда-сюда перед встречей с семьей Попова, смешит, и, улыбаясь, Арс накрывает ладонь парня своей. Все будет так, как должно быть. Другого варианта нет.

— Хорошо, успокоил.

***</p>

Расставаться всегда тяжело. Чем больше Катя остается в Москве рядом с Димой, тем тяжелее отпускать её обратно в Воронеж. В большом городе девушку кроме Димы ничего не привлекает, она тут никто, хоть и понимает, что вопрос о переезде когда-то, но прозвучит.

Антон крепко обнимает подругу, оставаясь в квартире, чтобы пара попрощалась на улице без третьего лишнего, кем Шаст, естественно, не является.

Парень прикрывает за ними дверь, чтобы потом Дима зашел без ключа, а сам проходит в гостиную.

Антон не то чтобы не знает ничего о сексе, но он думал, что подобное произойдет само собой в какой-то момент. И как думает парень, таких моментов случается предостаточно, чтобы воспользоваться ситуацией. А в их случае, ситуаций, в которых Арсений может воспользоваться Шастом. Антон морщится от слова «воспользоваться».

— Что? — вздергивает бровь Дима, обращая внимание на мимику друга.

— А? — не понимает парень, которого вырвали из собственных мыслей.

Поз пускает смешок, расплываясь в улыбке, значащей, что Антон только что подтвердил его мысли.

— Да, я пока не готов обсуждать твои отношения с Арсением. — Дима возобновляет зрительный контакт. — Но я не отрицаю их. — Мужчина пожимает плечами и принимает удобную позу: придвигается ближе, наклоняет корпус, локтями упираясь в колени.

Шаст вздыхает, но говорить с Позом о сексе не намерен:

— Я знаю, — парень потирает подбородок в попытке подобрать слова, — но мне самому как-то не комфортно, — признается он.

— И мне, — честностью на честность отвечает Дима. — Но мы должны научиться этому. В России и так об этом не говорят, а я хочу поддерживать тебя, — ободряюще улыбается Поз, пытаясь передать Антону свое желание быть рядом.

Шастун кивает, копирует улыбку друга, но говорить не начинает, лишь благодарит за поддержку.

Понимая, что Антон говорить не намерен:

— Через сколько ты поедешь к Арсу? — спрашивает Поз.

Парень бросает взгляд на телефон.

— Часа через два, а что? — Сережа этим вечером ужинает вместе с друзьями из Питера, с которыми Попов не знаком, поэтому последний зовет парня провести время вместе, а днем поехать за родителями Антона.

— Пошли за продуктами сходим, не буду же я один пакеты тащить, — поднимается с кресла Поз.

***</p>

Будничность и некая предсказуемость дней радует парня больше, чем что-либо. Антон терпеть не может перемены. Ему нравится, что в то время, как их профили в инстаграмме набирают популярность, у парня есть свобода действий. Да, с ними уже здороваются и обмениваются парой фраз о шоу, но это не мешает жить. Антон не представляет, чтобы Киркоров мог так спокойно прогуливаться с тележкой по магазину, не волнуясь о том, что его побеспокоят лишний раз.

— Если до Нового года у нас не будет концерта в Воронеже, то сделаю предложение тридцать первого декабря, — Дима умеет сообщать грандиозные новости в самый неподходящий момент: Антон выбирает жирность сметаны, когда до него доходит смысл сказанного; парень ударяется головой о дверцу магазинного холодильника.

— Поз, блять, — потирает затылок парень.

— Что? — искреннее недоумевает Дима, но его ухмылка говорит об обратном. Жалко, что за разбрасывание продукции Антона выгонят.

— Такое надо сообщать не тогда, когда я выбираю сметану, — сквозь зубы цедит парень, откатывая тележку, чтобы пропустить женщину.

— Хорошо, — пускает смешок Поз, сворачивая к стенду с консервированной кукурузой.

***</p>

Антон решает добраться до Арсения сам, попадая под дождь. И теперь его уложенные волосы больше не представляют ничего привлекательного, а куртка, кажется, надулась еще больше, и теперь Антон Шастун — это не Антон Шастун. Это…

— Батон Шастун, — ласково улыбается Арс, пропуская парня в квартиру. Встает на цыпочки, не касаясь влажной одежды, Попов коротко целует Антона в губы и помогает раздеться: снимает куртку со всей осторожностью, чтобы не намочить пол, и относит её сушиться. Когда мужчина возвращается, Антон уже убирает обувь в сторону, оборачиваясь на Арсения.

— Теплый душ и крепкий чай? — предлагает Попов, раскрывая руки для объятий, в которых тут же оказывается парень, лицом утыкаясь в сгиб его шеи, вдыхая полной грудью ставший любимым запах. — Замерз? — фыркает Арс, прижимая Антон ближе.

— Угу, — слышится в ответ и Попов позволяет себе хихикнуть. Дыхание парня пускает рой мурашек по телу.

Арсений может стоять так до тех пор, пока суставы не дадут о себе знать, но все же лучше отправить Антона под горячие струи воды:

— Я принесу тебе полотенце, а ты иди в ванную, потом будем лежать и отдыхать, — медленно отстраняясь от парня, говорит он.

— А халат мне полагается? — Антон отрывается от теплого тела, теперь смотря мужчине в лицо с самой игривой улыбкой.

— Полагается, — соглашается Арсений.

Приготовив сменную одежду и халат, Арсений аккуратно открывает дверь и заходит в ванную, сразу оказываясь в облаке пара.

— Арс? — удостоверяется Антон.

— Шаст? — пародирует мужчина, подходя ближе к кабине и осматривая очертания человека, находящегося там. — Ждал кого-то другого? — издевается Попов, который видит, как фигура оборачивается на голос, и шум воды усиливается, так как вода теперь льётся на пол, совсем не попадая на парня.

Щелкает задвижка, и дверца кабины слегка приоткрывается, Арсений тут же встречается взглядом с Антоном, который выглядывает в пространстве между простенками.

— Подглядывать пришел? — смотря в эти зеленые глаза, на ум приходит строчка из романа, который Арсений когда-то читал.

— La plus belle facon de regarder le soleil se coucher est de le regarder dans les yeux de celui qu’on aime.

Шастун, который на французском знает только слово «Mersy», озадаченно смотрит на мужчину, не скрывая улыбки:

— А теперь на русском.

— Лучший способ насладиться закатом…— дело в том, что Попов знает перевод этой фразы, но они с Антоном еще не произносили этого вслух. Мужчина вздыхает, когда видит, что Антон хмурится, продолжая смотреть. — Разделить его с кем-то, — и теперь в зеленых глазах отражается понимание, а губы трогает нежная и любящая улыбка.

— Мне очэнь приятна, — Антон пытается изобразить какой-то акцент, опираясь телом о стеклянную дверцу и наклоняя голову ближе к Арсению, словно он говорит тайну, о которой должны знать только они вдвоём. — Помнишь закат в Питере? — теперь Арс тоже улыбается и его сердце стучит внутри так сильно, что грозится переломить грудную клетку. Мужчина ощущает, как по его телу разливается приятное тепло, обволакивающее каждую частицу внутри него, пока он смотрит на Антона.

— Иди сюда, — говорит мягко Шаст и тянет к нему руки, привлекая мужчину немного ближе и тут же хватаясь за края его футболки, чтобы стянуть её. Арсений помогает Антону, следом стягивая с себя пижамные штаны вместе с боксёрами и ступая внутрь кабинки вслед за парнем. Потоки горячей воды тут же касаются кожи, стекая вниз по их телам. Арс тянется к Антону, прикрывая глаза и втягивая парня в поцелуй. Их губы встречаются и сминают друг друга в понятном только им ритме, когда Арсений прижимает Шаста к белой кафельной стене. Парень тихо стонет из-за лёгкого толчка и яркого контраста ощущений: смены температур — кафель холодный, но сверху на них по-прежнему льётся приятная тёплая вода, а еще потому, что рядом с ним Арс, такой сильный и уверенный, прижимающийся к нему и целующий так самозабвенно.

В этот момент Антон готов отдать своё сердце прямо в руки Арсения, потому что ему просто сносит крышу от того, как Попов касается его, исследуя тело руками. Одна ладонь мужчины крепко удерживает Антона за бедро, так что уже через некоторое время там наверняка образуется синяк, а вторая рука находит себе место на шее парня, осторожно касаясь и поглаживая большим пальцем его кадык. Они всё ещё целуются, клацая зубами при столкновении, сминая губы в неистовых движениях, когда ощущают напряжение друг друга, соприкасаясь телами. На короткое мгновение они отрываются друг от друга, так как вода из душа попадает им на головы и начинает стекать на лицо. Арсений вытягивает руку, перенаправляя воду в другую сторону, а когда оборачивается обратно к Антону, осознает, как сильно хочет его. Брюнет всё так же опирается на стену позади себя, весь мокрый, щеки раскрасневшиеся, а безумно широко раскрытые глаза следят за движениями Попова. Нижняя губа прикушена, словно Антон сосредоточенно о чём-то думает.

Арсений резко приближается к парню и прижимается губами к его шее, кусая и надавливая языком так, чтобы там остался засос. Мужчина уделяет этому некоторое время, прежде чем продолжает выцеловывать каждый участок голой кожи, который находится в пределах его досягаемости. Возбуждение Антона растёт с каждой минутой. Он чувствует, как тугой узел скручивается внизу живота, а его тело начинает дрожать в предвкушении, пока Арс целует местечко под его ключицами. Шастун откидывает голову на стену и в блаженстве прикрывает глаза, чувствуя, как пухлые и мягкие губы мужчины опускаются ниже, очерчивая каждый миллиметр его кожи.

И этого становится так мало прямо сейчас, что Антон нетерпеливо хватает Арсения за волосы и слегка тянет, чтобы тот оторвался от своего занятия. Попов непонимающе смотрит на него до тех пор, пока Антон не хнычет что-то отдалённо похожее на «Пожалуйста» и не тянется своими губами к его.

Арс так восхищён Антоном, тем, как он поддаётся ему и очевидно хочет большего, просто доверяясь. Он целует его глубоко, проникая в его рот и играя с языком парня, заставляя того жаться к нему ближе. И когда ладонь Арсения опускается к округлой заднице, мозг начинает функционировать: Антон не подготовлен, а делать это в ванной неудобно, в квартире нет смазки и презервативов.

Попов чуть ли не рычит от досады, но руководствуется не членом, а головой. Он помнит свой первый раз, помнит боль, которую невозможно предотвратить, но можно сделать слабее с правильной подготовкой. У Антона низкий болевой порок, поэтому растягивать его всухую мужчина не собирается.

Арсений крепко сжимает член парня одной рукой, второй опираясь на кафель позади Антона. Это не дает Шасту прийти в чувства, поэтому Попов пользуется моментом, опускаясь на колени. Мужчина не играет — никаких прелюдий, заглатывает целиком. От внезапности Антон дергается, приходя в себя. Арсений берет его за ладонь, опуская ту себе на голову, позволяя запутать пальцы в волосах, немного потянуть их, что заставляет Арса положить руки на заднюю часть его бёдер, чтобы взять в рот ещё глубже. Шаст закрывает глаза, полностью сосредотачиваясь на происходящем. Эмоции на пределе, и он чувствует, что разрядка совсем близко. Арсению хочется смотреть ему в глаза, так что он просит, чтобы Антон их открыл своеобразным способом. Когда Шаст делает это, Арс уверен, что время останавливается, даже если на секунду.

Антон делает вдох и скользит рукой к затылку Арсения, слегка надавливая на него, заботясь о том, чтобы мужчине было комфортно. Арс царапает ногтями его бёдра, выпуская член с пошлым звуком, и начинает оставлять засосы на внутренней стороне бёдер, перекатывая в руке яички, из-за чего Антон громко стонет, совершенно не стыдясь этого, как ему может быть так хорошо? Он прижимает одну из своих рук ко рту, сжимая её в кулак, чтобы сдержать себя от очередного стона, в то время как Арсений языком выписывает узоры на головке члена. Он уже чувствует эту отчаянную потребность в том, чтобы кончить, поэтому запрокидывает голову, чувствуя, что чёлка полностью закрывает ему глаза.

Арсений делает всё так прекрасно, выписывая языком восьмёрки на члене Антона, снова втягивая щёки, пока Шастун теряет контроль над своим телом. Он раскрывает свои губы и сильнее склоняет голову, начиная вбирать в себя твердый ствол. Его пухлые губы сжимают головку, и он двигается дальше, слушая, как Антон хрипло стонет. Рукой Арсений придерживает бедро парня. Он обводит языком каждую упругую венку, чувствуя, как небольшая капелька слюны и смазки стекает по уголку его губ вниз. Она стекает по подбородку, но Арс не обращает внимания: он берет член Антона глубже, почти до основания, и крепко сжимает губы, начиная быстро двигать головой. Стоны Шаста великолепны. Он весь великолепен. Его нежная кожа, яркие глаза, маленькие капли пота на теле, подтянутый живот. Пальцы Антона собирают слюну с подбородка мужчины и касаются его распухших красных губ. Они смотрят друг другу в глаза, а потом парень запрокидывает голову и начинает резче двигать бедрами. Его рука касается щеки Арсения, он направляет его, но тот, похоже, и сам справляется. Он сжимает губы у основания и ведет ими вверх, поднимает глаза, слизывая с уздечки капельку смазки, и смотрит на парня. Тот сжимает зубы и притягивает голову Арсения обратно. Член Антона напрягается у него во рту, он слышит низкий стон и чувствует, как тот кончает. Арс отстраняется от него, по его губе стекает белесая капелька спермы.

Это действует на Шаста, пробуждает к действиям.

Парень падает на колени и начинает быстро дрочить ему, распределяя смазку по всей длине, чтобы было легче скользить по стволу рукой. Антон целует Арсения на удивление медленно, чувствуя, слыша, как Арсений скулит от удовольствия, чувствуя его дрожащие губы на своих собственных. Мужчине не нужно много времени, чтобы кончить Антону в кулак, но у них занимает, по крайней мере, минут десять, чтобы прийти в себя.

Арс приходит в себя гораздо быстрее. Он поднимается на ноги, помогает Антону, обоих ополаскивает водой, а затем первым выходит из душа, вытираясь полотенцем. Мужчина кутает Шаста в свой халат, целуя в щеку. Теперь он понимает, что разговор о следующем этапе в их сексуальной жизни неизбежен и нужно сделать его максимально уютным.

— Чай, наверное, остыл, но я принесу его в гостиную, иди пока туда, — говорит Арс, выходя из ванной.