Глава 27. Давай попробуем (2/2)

Антон зарывается носом в затылок Арса и опускает руку ниже, под резинку трусов, касаясь выбритой зоны, отчего мужчина издаёт тихий стон.

— Серьёзно? — ухмыляется парень. — Ты же сказал, что на первом свидании ни-ни, — ведёт бровью Антон, а сам про себя в который раз удивляется этому человеку.

— В жизни нужно быть готовым ко многому, — каким-то чудом сохраняя игривое спокойствие, объясняет Арсений, пока Антон берёт в руку его член и медленно водит по нему, в ответ получая громкий всхлип. Шаст чувствует, как у Арса твердеет, его бёдра дёргаются, но Антон хочет, чтобы мужчина продолжал говорить:

— Расскажи, — парень перестаёт двигать рукой и нежно целует Арсения в шею, — о сегодняшней съёмке, — шепчет Антон.

Попов переводит дыхание и затем начинает:

— Хорошо, — Шаст прикрывает глаза. Эти нотки покорности в голосе сведут его когда-то с ума. — Я встречался с Антоном Дубинским, — когда Арсений понимает, что это уже третий Антон в его жизни, то быстро добавляет: — Фотографом! Чтобы реализовать пару задумок.

— Где ты столько Антонов находишь… — качает головой Шаст. Он касается большим пальцем головки члена Арса, смачивая его в смазке и распределяя по всей поверхности. Арсений толкается в его руку.

— Сам поражаюсь, — задыхается Попов.

Антон хмыкает, ничего не отвечая.

Он снова начинает двигать рукой, надрачивая Арсу сильнее и быстрее, прижимаясь к нему своим стоящим членом.

Продолжать диалог нет никакого желания. Антон довольствуется стонами Арсения, оставляя короткие поцелуи на открытых участках кожи, прикусывает мочку уха, посасывая её в такт движениям руки.

Арс беззвучно хрипит, кончая Шасту в кулак. Парень прячет улыбку в его шее, не забывая в процессе о себе.

От ощущения густой горячей влаги на пальцах, Шаст, глухо вскрикнув, прижимается к нему, преследуя свой собственный оргазм.

Арсений в его руках сейчас такой податливый, как растопленное масло, его грудь тяжело вздымается. Шаст закрывает глаза, разум рисует Арсения в костюме на пороге квартиры. Попов перед ним — тёплый и приятно пахнущий. Антон продолжает надрачивать себе, но уже сильнее, грубее. И сам, захлебнувшись стоном, кончает себе в кулак.

— Думаю, в душ мы пойдём оба, а потом я постелю новое постельное белье, — оставляя поцелуй на затылке мужчины, говорит Шаст.

Арсений кивает, приподнимается, разворачивается к Антону, запечатлев поцелуй на его припухших губах:

— Только не говори, что это ты так отблагодарил за ужин.

— Паста и впрямь была вкусной, — облизывается парень, поднимаясь с кровати.

Антон пропускает Арса в ванную первым, собирая в это время постельное белье, закидывая её в стиралку вместе с грязным бельём. Потом уже парень присоединяется к Попову.

Арсений настраивает воду такой температуры, что зеркало запотевает, а их с Антоном окутывает пар, подобно вуали. Попов безмолвно желает остаться в моменте вместе с парнем в этом успокаивающем туманном коконе. Антон берёт губку, открывает гель для душа с приятным ароматом яблочка.

Парень подносит губку к телу Арса, стоящего лицом к нему. Попов следит за каждым движением Шаста в попытке запомнить.

Теперь Арсений не может быть уверен в том, что они не ведут себя, как подростки, но что поделать, если это повышает уровень серотонина и окситоцина.

А без любви и счастья в этой жизни ни-ку-да.

— Вот теперь спокойной ночи, — Арс помогает Антону застелить постель, разглаживает невидимые складки, а потом, ложась в кровать, бросает на парня такой непередаваемый словами взгляд, что этот красивый блеск в глазах не может не вызвать улыбку на лице Антона.

— Я рад, что ты приехал, — признаётся парень перед тем, как выключает свет и ложится на свою половину кровати.

Они засыпают в удобных им позах, потому что все давно знают, что только в фильмах спят в обнимку. В реальной жизни же это оборачивается болью в мышцах и затёкшим телом.

Этой ночью Арс снова вертится, как будто у него шило в одном месте, то и дело отбирая одеяло у Антона, или вообще переваливается на его сторону кровати.

А так как ничего не поменялось, и Шаст всё так же способен проспать в одном положении всю ночь на боку, подложив обе руки под подушку, то ему приходится обезвредить Попова способом, который в тот раз помог. Да, Антон обязательно поговорит с ним на эту тему, а пока он разворачивается к Арсу, закидывает тому руку на тело, подминая под себя, и засыпает, ощущая, как Попов прижимает ближе, наконец-то прекращая двигаться. А может, они не будут это обсуждать. В конце концов, так даже лучше спится.

— Я буду прав на все сто процентов, если предположу, что твой досрочный приезд связан со шпалой метр девяносто? — никакого тебе «Доброе утро», «Привет, друг». Серёжа встречает пришедшего утром Арса именно такой фразой. Руки скрещены на груди, на губах играет ухмылка, а голова наклонена немного вбок. Всё его тело говорит: «Тебя раскололи, просим подробный рассказ».

— А ты мне расскажешь, что между тобой и Юлей? — в своем репертуаре отвечает Попов.

На удивление Арса, Серёжа, который всё время о своих искренних чувствах к Топольне молчал, и в молчании этом крылось немое подтверждение, сейчас выпрямляется, рук с груди не отнимает, смотрит прямо на друга и говорит честно:

— Ничего. У неё семья, — и значат произнесённые слова намного больше. Ничего — потому что о том, что было, они договорились не говорить, чтобы сохранить дело, над которым работают. У неё семья — цепи прошлого, ведь были бы счастливы — эта история не получила бы своего развития.

Слишком много «было» и «бы» между Серёжей и Юлей. Но чтобы не потерять друг друга, они зовут себя друзьями. Безопасно и нечестно.

Арсений боится повторить их судьбу.

— Если хочешь, мы можем сегодня выехать куда-то, развеемся. Только ты и я. Можем взять в компанию что-то покрепче, — подмигивает Попов. Он своего Пироженку в обиду не даст.

— Если ты расскажешь, что между тобой и Антоном, — Серый ставит свое условие.

— Он мне нравится, — признаётся Арсений, так и стоя в коридоре.

— Ну, это и слону понятно, — хмыкает Матвиенко, ожидая подробностей.

Арс в ответ смотрит пугливо:

— Как? Прям сильно?

— Нет, но если знать тебя, то догадаться можно, — пожимает плечом мужчина. — Так это взаимно? Шаст тоже?..

— Да, — выдыхает Попов.

— Ты уверен? — уточняет Сережа, и что-то в его тоне, схожее с неверием, не нравится Арсу.

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что, Арс, он ещё маленький. Ему всего-то… — пытается вспомнить Сергей.

— Двадцать два, — напоминает Попов. — Я определился ещё в восемнадцать.

— Знаю я. Просто… Ты уверен, что вам обоим это сейчас нужно? — видимо, Матвиенко готовился к разговору.

— Серёж, мы хотим попробовать. И оба осознаём риски, — сглатывая, произносит Арс, удерживая зрительный контакт.

— Хорошо, — кивает Матвиенко, — Голоден? Кушать будешь?

Попов облегчённо вздыхает, разводит руками, улыбаясь во все зубы:

— Ах, дом, милый дом.