Глава 14. Красивый человек красив всегда (2/2)

— Чтобы до двенадцати был дома, — напоминает ему Дима.

— По какому часовому поясу? — чувствуя прилив сил после съеденного варенья, отвечает Антон.

— Ты у меня дошутишься, — доносится в ответ. Парень улыбается, берёт ключи с тумбочки и выходит из квартиры.

На Антоне белое худи и чёрные джинсы, а на лице улыбка, потому что, когда он выходит из подъезда, его лёгкие наполняются прохладным воздухом. Лето. Шастун это время года выделяет и любит по-особенному. Почему? Он не может этого объяснить. Просто само только слово «лето» отзывается в нём приятной беззаботностью, тёплыми деньками, веселыми воспоминаниями и безбашенными делами. От одной только мысли о последнем уголок рта подрагивает в улыбке. Три месяца будто даны для того, чтобы прожить их, не теряя ни минуты. Кто-то сказал, что история, начавшаяся летом, летом же и заканчивается. Но так ли это?

Белая Infiniti DRACO Headlights, как и её водитель, уже ждала Антона во дворе. Шастун замечает машину по зажжённым фарам и спешит дойти до неё, потому что ему не терпится сесть за руль.

— Привет, — парень садится на переднее сиденье рядом с водительским и протягивает Арсу руку в качестве приветствия.

— Днём же только виделись, — улыбается он и пожимает руку Антона.

Слава намекнул Стасу, что ещё пара удачных техничек, отработанный план, слаженная команда, которую, кстати, нужно будет собрать, и можно приступать к съёмкам пилота. Если первый пилот отснимут без проблем и продюсеры его утвердят, то съёмки шоу начнутся летом, а это значит, что можно будет устроить парочку концертов, на которых усомнившийся в правдивости происходящего зритель убедится во всём самостоятельно. Но за всем этим стоит работа. Тяжелая, большая, а главное — совместная. Слова Шеминова вдохновили ребят, и каждый из них готов приложить все усилия, чтобы всё получилось.

Стас связался с Оксаной, которая с радостью приняла его предложение стать администратором парней, поэтому девушка будет в Москве на следующей неделе, после того как разберётся с делами в Воронеже. Катя была знакома с ней, и обе договорились прилететь в город на день рождения Димы.

— Ещё не решил насчёт марки машины? — Арс ждёт, пока Антон пристёгивается, а затем начинает выезжать из двора.

— Нет, — честно отвечает парень. Он и вправду не может выбрать марку машины, потому что его мечта стоит дорого и пока не совсем подходит Шастуну. Отчим обещает помочь ему с выбором, но ездить-то на ней предстоит Антону. — Этот вопрос может подождать, у меня даже прав нет.

— Ну, если учесть, что ты все схватываешь на лету, с этим проблем у тебя не будет, — подбадривает Арс.

Антон весело фыркает и смотрит в окно. Как же он любит лето.

— Кстати, — обращает на себя внимание Попов. — Я недавно был Авиапарке… Можешь открыть бардачок? — просит он Антона. Парень зачем-то кивает и тянется к закрытому отделению справа от щитового прибора водителя.

Шастун видит абсолютно новый учебник ПДД средней толщины и яркой обложкой со всевозможными дорожными знаками.

Арсений ждёт, пока Антон закроет бардачок, чтобы продолжить:

— Подумал, что изучение теории в бумажном формате намного продуктивнее, — Попов объясняет выбор подарка, боковым зрением наблюдая за парнем. Арс помнит, как сам сдавал на права, и вынес для себя урок: информация, прочитанная в книге, усваивается намного лучше.

— Это мне? — Шастун не может не задать этот глупый вопрос.

— Нет, просто показать захотел, — шуточным тоном говорит мужчина. — Тебе, конечно, — он на секунду поворачивает голову в сторону Антона.

— Спасибо, — благодарит парень и сжимает в руках книгу.

— Пора пополнять ряды трезвых водителей, — оба смеются и продолжают поездку, каждый думая о своём. Шастун помнит, что, когда Арс за рулём, его лучше не отвлекать.

Когда они доезжают до места, где Антону можно сесть за руль без ущерба кому-либо, Попов уступает ему водительское сиденье. Парень пристёгивает ремень безопасности и заводит мотор. И всё это не смотря направо. Антону настолько нравятся эти ощущения, что он чувствует себя уверенно. Местность та же, что и в прошлый раз, поэтому дорогу парень знает. Ему всего лишь нужно, не прикладывая всей силы, нажать на газ, плавно отпустить сцепление, а затем можно будет и силу увеличить.

Импровизация — это про доверие друг другу. Именно эти слова первыми услышал Арс от одного из наставников в юморе. Возможно, причина доверия к Антону кроется в том, что они одна команда, потому что Попов спокоен, сидя в машине, за рулем которой парень, держащий его во второй раз. И оба под контролем Арсения.

Попов, чтобы если что подсказать парню, смотрит на дорогу не отрываясь, но от его взора не укрывается сосредоточенное лицо, временами на котором проскальзывает тень улыбки.

Они катались около часа, Арс подпевал песням, загруженным Серёжей. Антон хоть и держал руль крепко, вцепившись пальцами так, что от колец могли остаться следы, но кайфовал, наблюдая за тем, как солнце плавно опускается к горизонту. И вот когда приближается закат, парень решает, что пора остановиться и покурить. Арсений не против, потому что пятая точка устала сидеть на одном месте.

Шаст делает пару шагов, огибает машину и вынимает из кармана тонкие «парламент» кнопкой и с первой попытки поджигает кончик сигареты. Присев на капот авто, он делает несколько затяжек и устремляет взор зелёных глаз на неописуемое явление природы. Порой тяжело поверить, что закаты происходят наяву. Этим они и притягательны, есть в них нечто таинственное, волшебное, что глаз оторвать невозможно.

Антон даже не слышит, как Арс подходит:

— Как сказал Ромен Гари, «самое красивое на свете — это море, закат и любовь», — Попов принимает ту же позу, что и парень, смотря на закат.

— Французы умеют видеть прекрасное, — с хрипотцой отвечает Антон и надеется, что попал в точку и фамилия этого человека французского происхождения.

— И страна у них такая же, — Арс прикрывает глаза и предается воспоминаниям. Осенняя Франция очаровала его. Западноевропейская страна тонко смешала в себе старые здания и новую архитектуру. На улицах тебе приветливо улыбнутся бродячие музыканты, актёры и танцоры, а на набережной Сены играют весёлые народные песни. И в каждой из них любовь. Именно там Арсений ощутил искру счастья. Поэтому тату набил в том же городе, чтобы запомнить этот момент.

— Ты был во Франции? — поворачиваясь головой в сторону мужчины, спрашивает Антон.

— Да, — кивает Арсений. — Дорого там конечно, пиздец просто, — выражается Попов, вспомнив, сколько денег ушло на одного.

Парень смеётся, как смеются дети, когда слышат матерное слово. Из уст Арса «пиздец» звучит так непривычно и особенно, что Антон не мог сдержаться.

— Тут по-другому не сказать, — оправдывается Попов. Мужчина наклоняет голову набок, и уголки его губ приподнимаются в слабой улыбке.

— Ел круассан с видом на Эйфелеву башню? — подтрунивает Антон.

— Бери выше, — Попов поднимает в воздух указательный палец, — я ещё пил кофе, — Антон коротко смеётся.

Вот с Арсом получается легко. Что импровизировать, что общаться.

— Давай пару кругов и домой поедем, а то завтра на работу вставать, — Антон докуривает сигарету и кивает на машину.

— Давай, — соглашается Арс.

Привычное утро Антона начинается не с мелодии будильника, щебетания птиц, запаха блинов (можно же помечать), а с бодрого голоса друга, зашедшего к нему в комнату, чтобы разбудить:

— А кому через неделю двадцать семь? — Дима открывает дверь и пропевает свой вопрос.

Парень нехотя приоткрывает один глаз, бурчит что-то про «ты до них не доживешь» и переворачивается на другой бок, чтобы доспать.

До Шастуна доносится, как Поз ведет отсчёт:

— 3… 2… 1… — будильник звенит, и Антон со стоном переворачивается на спину:

— Тебе, — выдыхает он.

— За правильный ответ ты награждаешься оладушками, — довольный Дима разворачивается и выходит из комнаты.

А вот и праздничное настроение появилось.

Парень тянется к штанам на завязочках и плетётся в ванную, чистит зубы с закрытыми глазами в попытке доспать и всё же умывается холодной водой, но это слабо помогает. Антон прикрывает ладонью зевок, когда заходит на кухню, где Дима уже сидит за столом и уплетает завтрак.

— Если бы не тот факт, что ты умеешь готовить, я бы с тобой не дружил, — ворчит Шастун. Позов расплывается в улыбке, потому что слышит эту фразу уже много лет.